Скамейка

Проходи, мой свет, не задерживайся у холодного окна. Куда приятнее сидеть у камина, верно? Еще один день догорел на западе, словно уголек в печке, и еще одна ночь укрыла мир своим черным одеялом. Ах, право, ночь самое лучшее время для историй и сказок, как ты считаешь, мой ангел? Ночью все кажется в два раза чудеснее, я всегда полагала. И на ум могут взбрести самые необыкновенные вещи. Пожалуй, сегодня моя очередь рассказывать. Да-да, не удивляйся, я знаю сказок не меньше, чем ты. Ветер, летящий из далеких земель, случается, застревает в каминной трубе и от скуки, пока не выберется, рассказывает мне о том, что он видал в своей жизни. Послушай, мой дорогой друг. Я налью тебе чаю — лучшая идея для такой холодной ночи. Только он очень горячий, будь аккуратен и не обожгись, ладно? *** Ты, конечно, видел старую скамейку в заросшем парке? Она такая ветхая, что кажется, будто порыв ветра сможет ее сокрушить. Краска давно выцвела, обнажив почерневшее от сырости и старости дерево. Металлические завитушки на спинке потемнели и заржавели. Дорожка к скамейке давным-давно заросла. За ней, как и за старым парком, больше никто не ухаживает. Она доживает свой век в неприглядном запустении, в мечтах о прошлых днях, когда все было совсем иначе. Скамейку смастерили как раз к открытию парка. Она была совсем новенькая и очень нарядная: свежая, недавно лишь высохшая краска блестела в лучах весеннего солнца, спинка ее стояла прямо, немного изгибаясь, а ножки ее казались верхом изящества. Скамейка радовалась и была почти счастлива: «Ах, как чудесен день, какое яркое и теплое солнышко, какая я красавица!» Она и впрямь выглядела куда как прелестно. Около нее посадили два дивных куста жасмина и сирени, скамейка была в восторге от такого соседства: «Прекрасные цветущие кусты сделают меня еще краше и лучше! Всякому захочется посидеть на мне. Ну разве это не предел мечтаний?» Скамейка обрадовалась еще больше, когда к открытию парка приехал бургомистр и из всех скамей выбрал именно ее. Как гордилась она тем, что на ней сидел сам бургомистр, ведь это самый важный человек в городе! С того дня она тоже считала себя важной. «Я в самом центре внимания, какая честь, какая гордость!» — радовалась скамейка всякий раз, когда прохожий останавливался, привлеченный тенистой прохладой кустов и благоуханием цветочных клумб, и присаживался на нее. Она и действительно была чудо как хороша. Окруженная, высокими деревьями, яркими цветами, скамейка чувствовала себя маленькой королевой. И она, конечно, не была обделена вниманием. Сколько разных историй и людей помнит скамейка! Стайку барышень в чудесных пестрых платьицах, что, бывало, каждый вечер приходили сюда. Их нежные голоса могли бы сравниться разве что со щебетаньем соловья. Троих лучших друзей-студентов, которые постоянно рассказывали друг другу что-то веселое и громко смеялись. Двух неимоверно мудрых старичков-философов, толковавших о таких ученых вещах, что и скамейка стала почитать себя очень умной, наслушавшись их споров. Влюбленных, которые болтали порой такой вздор, что даже скамейке становилось смешно от этого. Очаровательную барышню, что всякий раз целовала нежные цветки роз и жасминов, придя к своей любимой скамейке. Она радовалась птицам и небу, пела чудные песни и смеялась оттого, что жизнь казалась ей легкой и совсем беззаботной. Скамейка радовалась вместе с ней и думала: «В мире нет ничего худого и скверного. Пока с небес сияет солнце и поют соловьи, все будет хорошо и правильно!» Но время шло своим чередом. Произошло так много всего, что и не упомнить. Старели люди, старел парк, старела скамейка. Все чаще она стала недовольно скрипеть, краски цветочных клумб утратили для нее яркость, разговоры людей перестали занимать ее внимание, как прежде. Да и люди совсем оставили парк и позабыли скамейку. Но не надо думать, что она несчастна, вовсе нет! Ей, старой и ветхой старушке, воспоминания служат отрадой и убежищем от непогоды и времени. Чего стоит событие, если о нем некому помнить? К счастью, скамейка бережно хранит в памяти моменты радости, а значит, что не все на свете так плохо, как кажется. Можно ведь найти уголочек, наполненный воспоминаниями о счастье, верно, мой свет?