The big bad wolves

Клара прячет лицо за поднятым воротником, отворачивается к окну, утирая слезы украдкой, и сдавленно всхлипывает; Сол крепче сжимает руль, криво скалясь. По крыше трейлера барабанит дождь, дворники снуют туда-сюда, разгоняя капли по стеклу; свинцово-серая пелена туч тянется до самого горизонта. За соснами, выстроившимися по обе стороны от дороги, виднеются тонкие березки, а земля кудрявая из-за густо поросшего папоротника, но Клара этого не видит; она сидит, сжавшись, на пассажирском кресле, и Сол, протянув руку, кладет ладонь ей на колено. - Ладно, не реви, - гудит он, пытаясь улыбнуться сестре, но выходит кривой оскал, отражающий его ярость. - На улице дождь, ты тут воду льешь... короче, не ной. Девушка поднимает на брата глаза: веки у нее опухли, от слез изуродованная шрамом кожа покраснела и воспалилась. Губы Клары дрожат, и она цепляется за руку Сола холодными пальцами. - Но... мы же семья... - бормочет она и шмыгает носом; злость, бушующую пожаром в груди Сола Крида, слегка приглушает прохладной волной нежности. Он притягивает сестру к себе, усаживая Клару на колени, наплевав на все плавила безопасности. Брат целует ее в висок и прижимает к груди, глядя на дорогу через плечо Клары. Меховая опушка куртки лезет в нос, а ее волосы - в глаза, но ради сестренки Сол готов потерпеть. - Мы семья! - настойчиво повторяет Клара и плаксиво морщится; шрам на ее щеке безобразно натягивается. - А он... - Знаешь что - пошел он нахер, - жестко отрезает Сол и давит на газ; трейлер рвется вперед, и сестра, охнув, падает ему на грудь. - В семье нужно прощать друг друга... - лопочет она, улыбаясь робко его отражению в зеркале заднего вида, на что брат глухо рычит. Сол мог простить Виктору многое: его баб, с которыми он прижил целый выводок щенков, его сыночка-человека, которому Крид с удовольствием выгрыз бы печень, и тот огромный болт, который Саблезубый клал на них столько лет. Но то, что из-за него плачет Клара, Сол не простит ему никогда.