Смерть Антон

              — Имя.       Юрий оглянулся: разлеглась вокруг серая долина. Ни единого дерева, ни одного куста...        — Имя.        Да как же? А где Гнедой? Они же поссорились, аж до драки дошло, Гнедой ещё, паскуда, нож выхватил...        — Имя, чтоб тебя! Оглох?        Юра вздрогнул от гнева в этом окрике и наконец поглядел перед собой. До того не решался, смотрел куда угодно, но не вперёд. Видно... хоть разум и отказывался верить, подсознание сразу всё поняло.        Оказалось, зря боялся. Прямо посреди равнины высился серый каменный стол. Он смотрелся казённым, офисным, хоть основание и напоминало дорогой гроб. За столом сидел парень Юриного же возраста — совершенно обычный, разве что слишком уж худой и бледный.        — А вы не знаете моё имя? — удивился Юра. — Я думал, тут всё знают.       Парень заскрежетал зубами.        — Нет. Я не знаю. Вас много. Я всех не помню.       Раздражение в его голосе всё нарастало. На лице его была написана бесконечная усталость от этой работы и появляющихся идиотов с однообразными вопросами.       Выражение его лица было в точности как у чиновника из администрации под конец рабочего дня. Удивительно: оно не противоречило чёрному плащу с капюшоном и изящной косе, прислонённой к столу.        — Юрий Дмитриевич Олегов, — сказал Юра. И зачем-то добавил: — Шмель.        Парень кивнул и стал рыться в лежащих вокруг бумагах.        — Юрий, говоришь... Дмитриевич... Убийца и насильник? — он вскинул голову. Юра отшатнулся. Взгляд парня будто вонзился ему в глазницы.        — Нет! Не в жизни!..        Парень легко пожал плечами:        — Тёзка, стало быть.        Он закончил перебирать одну стопку, взялся за вторую. Капюшон сполз ему на глаза, и парень скучающе откинул его. Вздохнул и придвинул третью стопку.        — И здесь нет. Ладно, зайдём с другого конца... — он прошёл мимо Юры и обошёл стол по кругу. Зашёл с другого конца. — Род занятий?        — Э-э... ну... это...        — Энуэто. Такого варианта здесь нет, — парень склонился к стопке, и капюшон мантии сполз ему до самого подбородка. Он снова поправил его.        — Я... много чем занимался, — выкрутился Юрий.        — Что последнее?        Юра вздохнул. В голове пронеслось: а что, если это такая проверка — соврёшь или скажешь правду? Ведь ад же — или рай? — посмертие! Тут точно должны знать, что ты делал при жизни. Вздохнул Юра и сказал, как с вышки прыгнул:        — Жулик я. Мошенник. Людей обманывал.        Во взгляде парня загорелся интерес:        — Что-то непохож ты на депутата.        — Д-депутата?.. Я просто так, на улице...        — А-а, — протянул парень. — Ну тогда какой же ты жулик... так, мелочёвка...        Юра засопел и стал ковырять землю носком ботинка. Парень вернулся к бумажкам и надолго замолчал.        — А вы Смерть? — наконец решился спросить несостоявшийся жулик.        — Да, Смерть. Очень приятно, Юра.        — А я думал, вы совсем другая...        Парень замер над бумагами. Потом медленно обернулся. В глазах его полыхала ярость.        — Сиськи видишь?        — Что? — осёкся Юра.        — Ты. У меня. Сиськи. Видишь?        — Нет, — ошалело признался жулик.        — Тогда какого хрена я «другая»? Другой! Другой! Мужик я! Почему вы все ухитряетесь этого не замечать?!        — Может, из-за плаща? Он на платье похож... — предположил Юра и прикусил язык.        Парень изумлённо оглядел одежду, потом поднял голову и процедил:        — Мой плащ. Непохож. На платье.        Юра судорожно закивал. Парень вновь зарылся в бумаги.        — Много нас, Смертей, — наконец выдал он. — Кто-то души забирает, кто-то сортирует, кто-то... в общем, работы полно, а звание одно.        Юра снова кивнул. Как же странно всё это было! Нет, человеческое обличье у Смерти, было ожидаемо, Юра всегда надеялся на подобного. Но всё было настолько банально, серо — будто и не умирал вовсе... Будто в паспортный стол пришёл за документами.        — А ты чем конкретно занимался? — вторгся в его мысли парень. — То есть, как именно ты «людей обманывал»?        Юра почесал в затылке и без утайки открыл свою историю. Даже грустно стало, что весь рассказ вольготно уместился в трёх минутах.        — Карты, стало быть, — задумчиво протянул парень и снова поправил капюшон. — Фишки... напёрстки... Я смотрю, на земле веселее не стало... как, впрочем, и здесь... Погоди, вот же она! — парень улыбнулся и потряс найденным листом. — Юрий Дмитриевич Олегов! Жулик! Так...        Он снова обошёл стол и приземлился в кресло. Выражение лица его вновь стало неприступным. Пока парень читал, брови его поднимались всё выше.        — Ложь, ложь, обман, воровство, ложь, обман, клевета, воровство, обман, ложь...        Голова Юры опускалась всё ниже. Стало ясно, что в Раю его не примут.        — Ну с таким набором в Рай тебе дороги нет, — озвучил те же мысли парень.        Он взял со стола суровую печать с шипами вокруг ручки и занёс над бумагой. Юрий зажмурился.        Прошла минута, а шлепка так и не прозвучало. Юра решился приоткрыть глаза. Парень всё так же сидел с занесённой над листком печатью.        — Так тебе и в Ад дороги нет, — ответил он на изумлённый взгляд Юры. — Слишком уж ты... человек хороший, — скривился парень. Он признался: — Ненавижу таких. По поступкам, вроде, подлец-подлецом, а мысли думаешь светлые. А я потом голову ломай, куда вас отправить!        Он снова замолчал. Мгновения капали, будто последние частицы воска с его свечи.        — И куда? — робко поинтересовался Юра.        Парень вскинул голову.        — А давай ты здесь останешься?        — Как?        — Тебя всё равно на исправительные работы отправят... А мне секретарь нужен, сам видишь, — молодой человек указал на бумаги на столе, под столом и вокруг стола. Его внезапно прорезавшийся интерес пугал.        — Секретарь, — повторил Юра.        — Да, да! Делопроизводитель. Только оформить надо! Сейчас... — он щёлкнул пальцами и исчез вместе с листом.        Первые минут десять Юра честно стоял у стола, вторые — задумчиво сидел у стола. Ближе к часу не выдержал и стал листать чужие досье.        Время капало, словно вода из крана. Часов здесь не было, поэтому он не знал, сколько уже ждёт. Всё это было похоже на дурной сон, слишком... скучным оказалось посмертие.        — Вернулся! — парень возник из ниоткуда и протянул Юре точно такой же плащ. — Коса пока не полагается.        Юрий кивнул. Он попытался примерить плащ, но никак не мог попасть в рукав. Всё ещё был в шоке. Парень хмыкнул, глядя на его мучения; взгляд его был хитрым.        — Я, кстати, Антон. Смерть Антон.        — Очень приятно, — механически откликнулся Юрий.       Смерть Антон стрельнул глазами по сторонам:       — Слушай, ты же... — говорил, что в карты играешь. В дурака умеешь?        Юра кивнул. Смерть Антон просиял.        — Сыграем в карты? В морской бой? В «Монополию»? Хоть во что-нибудь!        — Н-ну... в «Прятки» можно... — растерянно пробормотал Юра.        Смерть Антон оглядел бескрайнюю серую долину и неуверенно подтвердил:        — Ну, можно и в прятки...