Разве не за этим ты пришёл в клуб?

      — Напомни, зачем притащил меня сюда? — спросил Оливер Куин у Томми Мерлина.       Они находились в «Вердант», стояли возле VIP-ложи, наблюдая за танцующими. Фактически клуб принадлежал им обоим, но Оливер передал управление в очень умелые руки своего лучшего друга. Куин был больше «теневым партнером», который финансировал ночной клуб и время от времени появлялся в нём в интересах создания шума в жёлтой прессе. Однако сегодня был самый обыкновенный вечер субботы, а не особый случай, поэтому Оливер не понимал, почему Томми настоял на том, чтобы он присутствовал этой ночью.       — Я притащил тебя сюда против твоей воли, потому что прошло шесть недель с тех пор, как ты расстался с этой змеей Сьюзан Уильямс, и я не мог допустить, чтобы ты ещё одни выходные сидел в одиночестве в этой своей холодной квартире, — объяснил Томми. — Это ранило бы мое сердце. Красавчик-мужчина, Оливер, не должен сидеть дома один.       Он закатил глаза.       — Я тронут тем, что ты так беспокоишься о моей сексуальной жизни, Томми, но, честно, я в порядке. Просто… у меня пока нет желания знакомиться с женщинами. Особенно в ночном клубе.       Томми положил руку на грудь, строя из себя оскорблённого.       — На что ты тут пытаешься намекнуть?       — Мне не интересно встречаться с женщиной, которая ходит по клубам, Томми. Даже в твое прекрасное заведение. Я… вырос. Я хочу встретить человека, с которым смогу построить серьёзные отношения, и я не собираюсь искать такую женщину здесь.       — Стоит попытаться, — заявил Томми, но ему не удалось сказать это убедительно.       — Нет, не стоит.       — Слушай, я не говорю, что тебе нужно найти барышню именно сегодня, я просто хочу, чтобы ты перепихнулся, мой друг. Подумай о краткосрочной перспективе.       Оливер вздохнул и отпил свой виски. Он неоднократно объяснял Томми, что его перестали интересовать безрассудные свидания на одну ночь. Этот образ жизни больше не был привлекательным, и не был тогда, когда он встречался со Сьюзан.       Томми рассказывал ему о встрече со своим отцом, а Оливер кивал, слушая и наблюдая за людьми вокруг них. Отец Томми был тот ещё тип — в его силах было покончить со всем их заработком в этом клубе. Эти двое постоянно бодались в том, чем, по их мнению, Томми должен заниматься по жизни. Малкольм считал, что Томми стоит работать с ним в «Мэрлин Глобал Групп», против чего Томми был настроен категорически.       — Он продолжает ставить тебя в качестве одного из примеров того, чем я должен заниматься, — сказал Томми с фырканьем. — Клянусь, этот человек был бы намного счастливее, если бы ты был его сыном, а не я.       Протест против заявления Томми вертелся на кончике языка Оливера, когда что-то привлекло его внимание. Вернее кто-то.       В клуб вошла молодая блондинка. Ее красное платье было скромным по клубным стандартам, но в ней было что-то, на что он положил глаз. Ее огненно-красные губы, светлые волосы, струившиеся по плечам золотыми волнами. Ее ноги выглядели так, будто были длиной в милю между короткой юбкой и высокими каблуками на шпильках. Она не была той, которую он назвал бы красивой, — она была чем-то большим. Пленительной.       — Оливер? Олли? Эй! Земля вызывает Оливера!       Оливер обратил внимание на Томми, который наблюдал за ним с ошеломленным видом.       — Что?       — Ты на что-то уставился. Или на кого-то. Кто это был? Укажи на неё.       — Девушка, что только что вошла, — сказал он, указывая в сторону дверей.       — Ты имеешь в виду ту шикарную брюнетку со сладострастными изгибами? О!       Оливер моргнул и понял, что Томми показывает на женщину, что пришла с блондинкой, на которую он пялился. И, действительно, с ней была подруга, но Оливер даже не заметил её.       — Нет, та, что с ней. Блондинка.       — Ах-х-х-х! Она милая. Привет!       — Что? Нет…       — Оливер! Именно поэтому я заставил тебя прийти сюда — чтобы ты познакомился и пофлиртовал с красивой девушкой. Может, даже отвез её домой. Я не настаиваю, я просто говорю.       — Томми…       — Просто иди поздоровайся!       — Может, позже.       Оливеру удалось отвлечь Томми где-то на час. Ещё бы — один из барменов подошёл к нему с вопросом, который потребовал его немедленного внимания, что съело довольно много времени. Времени, которое Оливер провёл, распивая ещё один стакан виски и тайно наблюдая за симпатичной блондинкой (которая большую часть того самого времени танцевала со своей подругой).       На момент, когда Томми вернулся, — он рассматривал вопрос о сотрудничестве у себя в кабинете — блондинки больше не было на танцполе. Она стояла у бара одна, прислонившись к стойке, и пыталась привлечь внимание отвлекавшегося бармена.       — Куда она делась? — спросил Томми после того, как отпил из стакана Оливера.       — Она там, у барной стойки, — сказал Оливер.       — Вижу её, — ответил он. — У меня противоречивые чувства. Босс во мне раздражён, что мой сотрудник плохо выполняет свою работу по уходу за клиентами, но возбуждённый парень во мне не может не смотреть на неё, прислонившуюся к стойке в этом коротком платье, и хочет продолжать наслаждаться этим зрелищем.       Оливер хлопнул Томми по руке.       — Не говори так о ней.       Мерлин уставился на него с широко раскрытыми глазами.       — Ты даже не знаешь её имени и уже защищаешь её честь? Как такое возможно, что ты уже под её каблуком?       Оливер предпочёл игнорировать его. Это работало некоторое время, потому что один из вышибал подошёл к ним и задал Томми вопрос. Но как только он ушёл, друг повернулся к нему и сказал:       — Так ты собираешься знакомиться?       — Нет.       — Да. — Томми схватил его за локоть и повёл в сторону бара. — Я буду твоим предводителем и облегчу тебе задачу. Не могу, будучи в здравом уме, упустить эту возможность.       Оливер должен был положить этому конец. Но благодаря двум стаканам виски он чувствовал себя свободно, жарко и расслабленно. Он не был пьяным, даже не был подвыпившим, но… спокойным. И какая-то часть него — большая часть него — испытывала комфорт оттого, что желала посмотреть, что будет дальше.       Они подошли к бару, и Томми скользнул между посетителями, чтобы прислониться к стойке рядом с блондинкой.       — Привет, красотка, — сказал он, улыбаясь ей одной из своих печально известных улыбок.       Оливер подошёл с другой стороны, но она его ещё не заметила. Томми завлекал её — так его друг себя вёл, когда пытался его с кем-нибудь свести. Куин очень хорошо знал этот метод.       — Эм… привет? — отозвалась она неуверенно.       — Ты выглядишь так, будто тебе нужно помочь с выпивкой, — произнёс Томми, подмигивая ей.       Оливер не мог видеть её лицо, потому что она отвернулась от него, но он заметил, как она чуть сдвинулась на стуле, и подумал, что, возможно, она покраснела.       — Да, похоже, этот парень немного занят, — ответила она, пытаясь снова подозвать к себе бармена. Парень — его звали Тодд, — опираясь на прилавок, разговаривал с посетительницей, грудь которой вываливалась из рубашки с глубоким — очень глубоким — вырезом. — Всё, что я хочу, это бокал вина, а этот мужлан занят флиртом.       Оливер вместе с Томми перевел взгляд на ту женщину, а затем сосредоточился на Тодде у другого конца бара. Он громко и резко просвистел, поражая всех вокруг и привлекая всеобщее внимание в одно мгновение.       Как только Тодд увидел, кто свистел (у Оливера всё ещё были полномочия, даже если он не был вовлечён в повседневное управление клубом), бросился к ним, вытирая руки о полотенце, которое висело у него на плече.       — Да, босс? — сказал он.       — О, теперь он весь в делах, — пробурчала блондинка себе под нос. Она повернулась так, что Оливер теперь мог видеть её профиль, и он понял, что она ещё более привлекательная, чем он думал ранее.       — Эта леди хочет заказать напиток, — сказал Оливер Тодду, одаривая его неодобрительным взглядом.       — И мы оба видели, как она безуспешно пыталась подозвать тебя добрых десять минут, — вмешался Томми.       Девушка задумалась и поняла, что она сидела не только между руководителями клуба, но и с мужчинами, хорошо знающими друг друга.       — Простите, мистер Мерлин, мистер Куин. Я был просто…       — Ты просто не спускал глаз с декольте клиентки, — сказал Оливер, — вместо того, чтобы делать свою работу — обслуживать тех, кто ждёт тебя здесь.       Лицо Тодда покраснело, и он опустил голову.       — Мне очень жаль.       — Перед нами не нужно извиняться, — проговорил Томми, — лучше извинись перед этой молодой леди.       — Мне очень жаль, мэм.       — Извинения приняты, — сказала она сухо. — Теперь я могу заказать вино?       — Да, конечно, как будет угодно. — Тодд взглянул на Оливера и Томми, последний кивнул ему. — За счёт заведения.       Она улыбнулась.       — Мне, пожалуйста, бокал розового вина.       Через мгновение бокал розового вина стоял перед ней, и Тодд удалился, чтобы обслужить других клиентов, что толпились у стойки.       Она взяла своё вино, и они втроём отошли от бара. Томми положил руку на ее поясницу, и Оливеру пришлось противиться желанию посмотреть на своего лучшего друга.       — Я настолько старая, чтобы быть мэм? — спросила она у обоих, мило обижаясь.       — Совсем нет, — заверил её Оливер.       Томми привёл их в местечко потише.       — Спасибо, что привлёк его внимание, — сказала она, поднимая вино. — Подруга бросила меня, потому что я накричала на её бывшую. Они, наверное, сейчас трахаются в каком-нибудь переулке, и пока я «очень рада» за них и думаю, что меня бросили, все, что я хочу, это выпить, прежде чем вызвать Lyft*, чтобы они доставили меня домой.       — Можешь отблагодарить нас, сказав своё имя, — произнёс Томми мягко.       — О! Фелисити Смоук.       Оливер улыбнулся и протянул руку.       — Приятно познакомиться, Фелисити. Меня зовут Оливер Куин. А это Томми Мерлин.       Она переложила стакан в другую ладонь, чтобы пожать ему руку.       — Приятно познакомиться, — сказала она. — Я так понимаю, это — твой клуб?       — Так и есть, — подтвердил Томми. — Хотя при делах он в Куин Консолидейтед, а здесь от босса только одно название.       — А-а-а, — проговорила она, и то, как она посмотрела на Оливера, заставило сердце забиться в его груди. Ее щеки стали розовыми, но он мог сказать, что это не было смущением. — Узнаю фамилию. Я работала на твою компанию.       — Серьезно? Почему больше не работаешь? — спросил Оливер.       — Я основала свою.       Томми издал тихий свист, и Оливеру пришлось согласиться с другом. «Свою компанию? Ей не может быть больше двадцати пяти лет!» — подумал Оливер. Он полностью признавал, что единственная причина, по которой он был генеральным директором КК, заключалась в том, что он унаследовал эту должность, когда его отец ушел в отставку пару лет назад. До этого он был в тени своего отца и познавал азы. Потребовались годы, чтобы добраться туда, где он был, и пока он не был уверен, что освоил все. Он часто обращался к отцу за советом и опирался на своего финансового директора Уолтера Стила, и это без преувеличения.       — Слушай, я просто хочу узнать и ничего более: не желаешь ли ты выпить или потанцевать, или ещё чего, — начал Томми, жестикулируя на Оливера.       Фелисити окинула взглядом обоих. Оливер почти слышал ее мысли, и ее глаза расширились.       — Оу! — воскликнула она. — Оу! Ребята… вы хотите… Но я… Ого.       Оливер опустил голову; мужчины поняли её быструю и бессвязную речь и немного смутились из-за её вывода.       — Ты не против? Это то, что тебе… нравится? — спросил Куин.       Она прикусила нижнюю губу, и ее щеки стали ярко-розовыми.       — Не знаю, в смысле… я польщена и, ну, я открытый для общения человек! Но я просто не знаю, готова ли к… — Она остановилась и наклонилась к ним, понижая свой голос: — тройничку.       Оливер открыл рот и посмотрел на Томми, у которого было похожее выражение лица. Он даже не знал, что сказать… Каким образом у нее сложилось такое впечатление?       — Прости, что? — Томми наконец удалось выговорить.       — Не поймите меня неправильно. Вы оба очень привлекательные, и я буду абсолютной дурой, если откажу вам, но я скорее девушка, которая тусуется только с одним…       — Стоп, стоп, — Оливер поднял руку, — Фелисити, мы не предлагаем нас двоих.       — Только одного из нас, — подтвердил Томми.       Взгляд Фелисити перешёл к нему.       — О! Правда? Боже мой. — Ее розовые щечки покраснели. — Мне очень жаль. Я так… предположила, потому что вы двое были вместе, а потом флиртовали со мной, и я подумала, что вы клеитесь ко мне…       — Ну да, клеились, — сказал Томми. — Но только для одного из нас.       Она моргнула.       — Значит, мне не померещилось. — Фелисити сначала посмотрела на Томми, а потом немного задумчиво на Оливера. — Я думаю, ты милый, Томми, и очень обаятельный, но…       — Не Томми хочет провести с тобой время, — сказал Оливер, перебивая ее.       Теперь была очередь Фелисити изумляться, когда она посмотрела на него.       — Боже, — наконец-то проговорила она тихим голосом.       Томми хлопнул Оливера по спине и засмеялся.       — По-моему, я могу быть свободен, приятель. Моя помощь больше не понадобится. Хотя… мне приятно, мисс Смоук. — Он поднял ее руку и оставил поцелуй на костяшках пальцев, прежде чем подмигнуть и скрыться в толпе.       — Мне так стыдно, — застонала Фелисити. Оливер едва мог слышать ее из-за шума в клубе, но он это сделал.       — Не нужно, — сказал он. Он также подумал, что это довольно забавно. И это только очаровало его ещё сильнее. Эта девушка была другой. Что было хорошо.       — Значит… ты хотел познакомиться со мной? — произнесла она, растягивая слова в застенчивой манере. Она потягивала вино, наблюдая за ним периферическим зрением.       «Угу. Он милашка».       — Хотел, — признался он. — Итак… привет.       Она склонила голову в сторону.       — Привет.       — Видимо, мне тоже пора, — сказал он и обернулся.       — О, я не знала, что ты ещё и смешной!       — Ещё и? Какой я помимо этого?       Она сделала вид, что осматривает его.       — Ну…       Оливер ухмыльнулся.       — Ты бы не хотела слинять отсюда? Найти место потише?       Фелисити подняла бровь, и Оливер понял, что она наверняка подумала, что он намекает на секс. И… он не был бы против этого, но…       — Я о… «Биг Белли Бургер», или где-нибудь ещё. Чтобы мы могли поговорить. Я бы хотел узнать тебя получше, — сказал он ей.       От него не скрылось облегчение на ее лице.       — О, хорошо. Я бы не отказалась от бургера.       Оливер не смог подавить заливистый смех, что вылетел из его рта.       — Ну, тогда пойдем купим тебе бургер.       — И, полагаю, узнать тебя получше тоже хорошо, — добавила она, когда он вел ее через клуб. — Лучше напишу Дайне, что я ушла, хотя не думаю, что она заметит моё отсутствие.       Кафе «Биг Белли» находилось вниз по улице, и после того, как Фелисити отправила сообщение, Оливер взял ее руку в свою. Фелисити не вырвалась, а даже приблизилась к нему, когда они шли вдвоём по тротуару.       Место, куда они держали путь, работало допоздна, чтобы заинтересовать людей из ночного клуба, но сегодня в кафе было довольно тихо. Оливер предложил разместиться у окна и сел напротив неё.       — Тебе нужно меню? — спросил он, взяв один из ламинированных листов за салфетницей.       Фелисити отмахнулась.       — Нет. Я запомнила.       Он усмехнулся.       — Мне нравятся девушки, которые знают, чего хотят. — «И которые нормально питаются», — но он не стал это добавлять.       Официантка подошла принять их заказ через минуту. Оливер заказал «макси-бургер» и клубничный молочный коктейль. Фелисити — «мини-бургер», картошку фри и шоколадный молочный коктейль.       — Смелый выбор, — сказал Оливер, когда официантка удалилась.       — Шоколадный молочный коктейль — смелый выбор? С чего вдруг? Шоколад — стандартный вкус молочных коктейлей.       — Возможно, но клубника — лучший вкус, особенно здесь, в «Биг Белли».       — Неправда.       — Откуда ты знаешь? Ты когда-нибудь заказывала клубнику?       Её губы скривились — она старалась не улыбаться.       — Нет.       — Если будешь хорошо себя вести, я дам тебе попробовать свой.       — О`кей. И тогда я поделюсь с тобой своей картошкой.       — Я не ем картошку.       — Все всегда так говорят, но в итоге крадут мою картошку фри.       Их еда прибыла вскоре после этого, и Фелисити, должно быть, была очень голодна, потому что тут же накинулась на нее. Оливер тоже хотел есть: он пропустил ужин, так как пришёл в клуб сразу после офиса. Поэтому они ели молча, иногда ухмыляясь друг другу за их бургерами.       Фелисити не говорила, пока не закончила есть свой бургер, который не был ужасно большим. Оливеру понадобилось бы два таких, чтобы насытиться. Но она казалась удовлетворённой, когда брала из пакета картофелину и закидывала её себе в рот.       — Вкусный бургер? — спросил он у неё, смеясь.       — Самый лучший. Я перепробовала бургеры по всей стране и должна сказать, что здесь делают лучшие.       — Вот, попробуй коктейль. — Он протянул ей высокий холодный стакан через стол.       — Не возражаешь, если я воспользуюсь твоей трубочкой? — спросила она. Оливер покачал головой.       Фелисити наклонилась, взяв трубочку губами, и Оливер в одно мгновение был пленен. Её губы были окрашены в ярко-красный цвет, и оттого, как они выглядели, когда сжимали эту белую соломку, что-то перемешалось в нём. Она не спускала с него глаз, когда пила, и он не мог оторвать взгляд от нее.       Затем, как будто этот момент не был достаточно привлекательным, она закрыла глаза, выпустила трубочку и издала маленький стон. Оливер почувствовал, что в его штанах стало тесно, и он сместился на жёстком сиденье, чтобы хоть как-то уменьшить давление.       — Хорошо, ты прав. Это потрясающий молочный коктейль, — сказала она. — Угощайся картошкой фри, если хочешь.       — Если хочешь, мы можем поменяться коктейлями: я допью твой, а ты — мой, — предложил он, взяв фри из пакета.       Она округлила глаза.       — Серьёзно? Ты правда сделаешь это?       Оливер пожал плечами.       — Конечно. Мне понравилось смотреть, как ты им наслаждаешься.       Щёки Фелисити стали розовыми, и он понял, как прозвучало то, что он сказал. Но он не мог взять свои слова назад. Наблюдая, как она получала удовольствие от молочного коктейля, он испытал острые ощущения, каких давно не чувствовал.       Они болтали, когда делили картошку фри и потягивали молочные коктейли. Они говорили о своих семьях, детстве, образовании, работе… Проходило всё больше и больше времени, но в конце концов Фелисити увидела который час на своём телефоне, когда взяла его, чтобы показать Оливеру фотографию своей матери.       — Как это мы так заговорились? — спросила она. — Уже почти три часа утра!       Они добрались до «Биг Белли» незадолго до полуночи. Оливер был удивлён, что не чувствовал себя даже отдалённо уставшим. Её присутствие придавало ему сил.       — Тебе нужно домой? — поинтересовался он, надеясь, что ответ будет «нет».       — Не совсем, — сказала она. — Завтра воскресенье. Всё, что я подразумевала, это сон. Хотя не могу вспомнить, когда последний раз я задерживалась допоздна! Даже на работе!       Оливер усмехнулся.       — Я тоже. Время с тобой пролетело так, будто его и не было.       — Да, — тихо согласилась она, и их глаза встретились. Он знал, что должен отпустить её… Может быть, нужно было взять номер ее телефона или назначить встречу на ближайшие дни, но на самом деле он не хотел расставаться с ней.       — Не хочу, чтобы эта ночь заканчивалась, — признался он, чувствуя себя немного застенчивым.       Фелисити протянула руку через стол, и он дал ей свою. Её пальцы сплелись с его, нежно сжимая.       — Я тоже.       — Я же сказал Томми, что не заинтересован в романах на одну ночь, — пробормотал он в основном для себя. Но Фелисити его услышала.       — Я не шла в «Вердант» ради романа на одну ночь, — сказала она. — Но, возможно, я придумала лазейку для нас обоих.       Оливер приподнял бровь, желая услышать это.       — Расскажи.       — Ну… что, если это не только на одну ночь? — Её ухмылка была практически коварной. — Формально, если мы увидимся снова, это не будет просто каким-то романом на одну ночь.       Улыбка Оливера расплылась по его лицу.       — Фелисити, ты потрясающая.

***

      В итоге они отправились к ней, потому что она жила ближе. Оливер находился за рулём своего порше, и для него это была настоящая борьба, чтобы держать глаза (и разум) на дороге, когда она так хорошо выглядела на пассажирском сиденье. Он понимал, что лазейка, которую Фелисити предложила в «Биг Белли», была по большей части шуткой, способом «позволить» им сделать это, однако не чувствовалось никакого обязательства снова встретиться, если они не захотят.       Но Оливер хотел этого. Он хотел видеть её, сидящей на пассажирском сиденье его машины, ещё много раз.       Фелисити назвала ему свой адрес, и он смог найти её квартиру довольно легко. Он не жил в «Глэйдс», но это было чертовски близко от его дома. Тем не менее, район выглядел респектабельно, и жилой комплекс был закрыт, что заставило его чувствовать себя лучше. Она пояснила, что ее квартира находилась недалеко от работы, — здание её компании было в центре города — и так она быстро добиралась до него на метро.       Жилплощадь Смоук была маленькой, но красочно оформленной. Это было похоже на неё: от причудливых картин на стене до горшечных растений в гостиной и ярких приборов на кухне. Даже в три утра квартира была полна жизни и света. Прямо как она.       Оливер, не теряя времени, взял её на руки. Фелисити собиралась предложить ему выпить кофе или ещё что-нибудь, просто чтобы снять напряжение, но он решил не ходить вокруг да около. Он хотел её. Она хотела его.       Она откликнулась на его желание не медлить ни секунды, положив ладони на его щеки и потянув его ближе к себе, когда его руки уже обнимали её, и их губы встретились. Её дыхание было горячим, когда смешалось с его, и на вкус она была как рай. Оливер застонал, сразу опьянев от неё.       Фелисити отпустила его и отступила. На её губах играла улыбка, а глаза горели, когда она тащила его за руку за собой. Оливер охотно следовал за ней: она вела его по маленькому коридору от её гостиной и через открытую дверь в спальню.       Как и остальная часть её квартиры, комната была оформлена со вкусом, но с неожиданным буйством красок, которые так идеально ей подходили. Кровать была застелена белым постельным бельем и манила его, как маяк. Но прежде, чем они смогли добраться до подножия кровати, Фелисити остановила его рукой, уперев её в грудь. Она посмотрела на него с кокетливым и внимательным выражением одновременно.       — Фелисити? Чт…       Он хотел было спросить, но остановился, когда Смоук медленно опустилась перед ним, скользя ладонями по его ногам. В горле Оливера пересохло, поскольку он увидел её на коленях перед собой, смотревшую на него с желанием в глазах.       — Ты уверена в этом? — спросил он, рефлекторно протянув руку к её голове, когда она начала расстегивать его ремень. — Ты не…       — Я уверена, Оливер, — спокойно проговорила она. — Просто наслаждайся.       Она спустила его брюки, а затем проникла рукой внутрь его боксеров — туда, где он и без того был напряжён. Из-за неё. Как только Оливер почувствовал ее мягкие пальцы на своем члене, он откинул голову, и стон вырвался из его горла. Она держала его крепко, но в то же время и нежно, обращаясь с ним так неожиданно, так непохоже на то, как он обращался с собой, и ему пришлось поднять голову и посмотреть на нее, снова установить этот зрительный контакт. Она погладила его несколько раз, и он стал твердым, как гвозди.       Он тихо вздохнул, вынуждая Фелисити слегка ухмыльнуться; затем она провела руками по его члену и бедрам, где его мышцы напряглись, когда она несильно царапнула ногтями кожу. Прежде чем он смог даже выдохнуть ее имя, её губы сомкнулись вокруг головки, и все, что он в состоянии был сделать, это подчиниться ее прикосновению и просто… чувствовать.       Она обводила его ствол языком, гладила каждую венку, каждый его дюйм, и Оливер не стеснялся в высказываниях, закатывая глаза. Когда она взяла член в свой тёплый рот полностью, он простонал ее имя, и его пальцы зарылись в её волосы. Куин изо всех сил старался не держать ее голову, не двигать ее и даже не тянуть за волосы слишком сильно, но это было трудно. Гнусная, более первобытная часть его хотела взять ее за голову и вогнать свою длину ей в рот, и просто…       — Че-е-е-е-рт, — прохрипел он. Не успел Оливер даже подумать о том, что она примет его так глубоко, как она это сделала. Его член врезался в ее горло, а затем она глубже его заглотнула, и Оливер увидел звезды.       После этого Фелисити ласкала его сильно, быстро и решительно. Ее губы плотно сжимали его член, когда она «резвилась», и Оливер мог чувствовать жар в его яйцах, покалывание, преследующее его тело, что предсказывало кульминацию.       — Фелисити, я сделаю… Ты должна остановиться, детка, или это закончится слишком быстро, — сказал он ей, затаив дыхание.       Она выпустила его с хлопком, и его член встретился с холодным воздухом после горячего тепла ее рта, и он снова выругался. Она подмигнула ему, а затем наклонилась и поцеловала изгиб его бедра.       Оливер помог ей встать, взяв ее руки в свои. Он глубоко поцеловал ее, попробовав себя на ее языке. Его вкус смешался с ее, заставив его выпустить стон и обхватить её талию, прижимая к себе. Он потянулся за собачкой её молнии на спине и легко нашёл её. Спустил её вниз, и Фелисити помогла ему, выскользнув из платья и отпихнув его пяткой в сторону.       Он поднял её и отнёс к кровати, положив по центру. Фелисити немного подпрыгнула, хихикая, когда он бросил свою рубашку и стащил боксеры вместе со штанами. Ему пришлось уделить больше времени своим ботинкам, чтобы снять их, прежде чем он наконец избавился от последнего элемента своей одежды.       Фелисити лежала на кровати, окружённая белым: ее светлые волосы раскинулись вокруг ее головы, а кремовая кожа почти ничем не была покрыта… Все, что было на ней, — маленький клочок черного кружева, служивший трусиками, и Оливер выпустил рычание при виде этой темноты против ее бледности. Он достал презерватив из кармана брюк и быстро надел на свой член, раскатав, одновременно вновь разглядывая её с ног до головы. Она подмигнула ему и поманила его пальчиком.       Оливер опустился на кровать рядом с ней и провел пальцем по полоске нижнего белья, наслаждаясь тем, как ее кожа вспыхивает мурашками при его легком прикосновении. Он нагнулся, проводя губами по гусиной коже, получая удовольствие оттого, как она дрожит. Затем стянул трусики ниже по ее ногам, пока не смог отбросить их в сторону.       Фелисити ёрзала, а он любовался ею, заворожённый зрелищем её податливых изгибов.       — Ты выглядишь сногсшибательно, — сказал он ей своим хриплым голосом.       — Сказал греческий Бог, — пробормотала Фелисити с улыбкой. — Иди сюда.       Ей не нужно было просить его дважды: он приподнялся, чтобы нависнуть над ней. Она выгнулась под ним, и жесткие горошинки ее сосков коснулись его груди. Он страстно поцеловал ее, прежде чем опереться на одну руку, а другой неспешно пройтись вниз по её телу, двигаясь к выпуклости ее ягодиц. Оливер развёл ее бёдра коленом и провёл пальцами по её естеству, поглаживая ее мягкие складки. Она была уже мокрой, но он хотел убедиться, что она готова.       Оливер отлично владел своими руками и пользовался этим навыком, растревоживая все ее ощущения. Фелисити задышала неровно, а стоны стали громче, когда, водя по клитору, он проник в нее пальцем. Ее мышцы обхватили его, однако он прервал пытку, продолжив лишь тогда, когда она начала извиваться и подаваться бедрами навстречу его руке.       После того, как она простонала его имя, он вновь погрузил в неё один палец, затем два. Потом три. Спустя мгновение она стала мокрой от возбуждения, а его фаланги легко двигались туда-сюда по скользкому, как шёлк, проходу, и её стеночки стягивались вокруг них. Оливер наклонился, чтобы поцеловать её в плечо, приглушая собственный стон. Он не мог дождаться, чтобы заполнить ее приветственное тело.       Его пальцы нашли точку у её промежности, и она охнула, сжав рукой его плечо.       — Вот так, — сказал он ей ободряюще. — Отпусти себя, детка. Дай мне посмотреть, как ты кончаешь.       — О, черт! — хныкала она. — Оливер!       Оливер продолжал испытывать ее, пока Фелисити не нашла освобождение: её тело сотрясалось, а затем спазмировалось вокруг его пальцев. Она выгнула спину, её ноги дрожали, и она крепко цеплялась за его плечи. Наконец она упала на постель, потная и тяжело дышащая, и Оливер осторожно удалил пальцы, целуя основания ключиц и слизывая пот, что был там.       — Ничего себе, — тяжело выдохнула она.       — Ты невероятна, — прошептал он ей. — Это было великолепно.       — Я надеюсь сделать это снова, — так же тихо ответила она, потянувшись к нему.       Оливер охотно последовал к ней, перемещая Фелисити и поощряя раздвинуть ноги шире для него. Она обхватила ими его бёдра, когда он провёл собой по ее скользким складкам. Ощущение ее соков, покрывающих его, заставило его почувствовать головокружение, и он вновь наклонился, поцеловав ее в губы, позволив прикусить свои, когда их языки ласкали друг друга.       Когда они затаили дыхание, Оливер нагнулся, устроившись между ее бёдрами так, что она ощутила его плоть рядом с собой. Фелисити попыталась подвигаться, но он крепко удерживал ее, не давая пошевелиться.       — Пожалуйста… — сказала она с хныканьем.       Он хотел этого так же сильно, как и она. Оливер начал входить в неё медленно, чувствуя, как расправляет складки и как ее тело принимает его. В ней было так тепло, влажно и уютно, что ему казалось, будто она создана только для него. Оливер застонал, кусая губу, когда заполнил ее, и Фелисити отозвалась теми же звуками, цепляясь руками за его спину.       — Черт, чувствовать тебя так хорошо, — прошептал он ей на ухо, перед тем как прижаться ртом к ее шее.       — Тебя тоже, — ответила она хриплым голосом.       — Я отказываюсь думать… что это — единственный раз.       — Тогда, может… прекратим?       — Блять, нет.       Фелисити издала смешок, но он почти сразу сменился стоном, потому что она почувствовала, как его рот прижался к слабому месту за ее ухом, и ее киска сжалась вокруг него. Он не стал пояснять, что ему это было нужно.       Оливер продолжал медленно растягивать ее, то погружаясь внутрь, то покидая, но затем ощутил, как Фелисити впивается ногтями в его плечи.       — Прошу, — простонала она. — Быстрее.       — Если хочешь, чтобы я начал двигаться быстрее, — сказал Оливер, задыхаясь, — я начну двигаться быстрее. Это значит, что все закончится раньше.       — Прошу… черт… Оливер… — Сиплым голосом, задыхающимся.       — Дотронься до себя, — сказал он ей почти грубо, когда его бедра остановились. Его контроль был на очень тонком волоске. Пот скопился на лбу, и он мог ощущать покалывание в позвоночнике, удовольствие, требующее освобождения.       Фелисити потянулась между ними, и он почувствовал, как подушечки ее пальцев касались его пресса, когда она нащупывала место, где они были соединены. Затем её кисть прикоснулась к его члену, когда Оливер вышел из нее, и он даже не попытался подавить стон, который вырвался из него. Он хотел смотреть на то, как она трогает себя, дразнит свой клитор, и пообещал себе, что попросит ее когда-нибудь об этом. На данный момент изображения в его голове ее несвободных пальцев было достаточно, чтобы выпустить зверя из него.       Он толкнулся снова, быстро, решительно, и стоны Фелисити стали громче. Он чувствовал, как ее стеночки пульсировали и все ее тело дрожало. Она была на грани, и ему просто нужно было догнать её, чтобы присоединиться к ней в блаженстве.       — Фелисити… кончи со мной. Давай, детка. Мне нужно, чтобы ты кончила, — умолял он.       Опустив голову, он поцеловал ее в шею, пока не нашел то самое слабое место за ухом, от касания к которому она трепетала от удовольствия. Он использовал свой язык, зубы и губы, пока она не начала кричать, и ее тело застыло на мгновение под ним.       Затем она отпустила себя, сжав его плоть, и выгнулась в спине. Он держал ее крепко, вколачиваясь в неё через дрожь, поскольку они вместе проходили через сокрушительный кульминационный момент. Как только Оливер почувствовал, что Фелисити начала обмякать, он позволил себе достичь своего удовольствия.       Волосок, что сдерживал его, наконец оборвался, и Оливер дёрнулся бёдрами еще дважды, прежде чем застыть. Наполнил презерватив своим семенем, уткнувшись во влажное плечо Фелисити, заглушая вскрик. Она обняла его, шепча ласковые слова на ухо и поглаживая его волосы.       Оливер отстранился от нее, сполз влево, переводя дыхание. Фелисити повернулась с ним набок, и он почувствовал ее губы на своей груди и плече. Он обнял ее рукой, держа. Ему нужно было встать, выбросить презерватив и помыться, но он просто хотел обнимать ее, слушать ее дыхание и чувствовать свое сердцебиение, колотящееся в такт с ее.       — Мы определенно сделаем это снова, — сказала Фелисити после долгого момента. Она выглядела сонной и довольной.       — Я рад, что ты так думаешь, потому что я полностью согласен, — ответил он. — Я сейчас встану, чтобы выбросить презерватив, и через минуту вернусь. Не двигайся, ладно? — В темноте спальни он увидел, что она улыбнулась. — Я и не мечтал об этом.       Оливер быстро разделался со своими делами и поспешил обратно в постель Фелисити. Она заползла под одеяло и раскрыла его для него на другой стороне кровати. Оливер с благодарностью подполз к ней и прижал ее к себе. Ее тело расположилось так, будто в нем не хватало кусочков головоломки и они наконец-то воссоединились. Оливер поцеловал её в плечо.       — Не возражаешь, если я останусь на ночь? — спросил он.       — Я разозлюсь, если ты этого не сделаешь, — призналась она.       — Хорошо. — Он поцеловал ее ещё раз. Оливера клонило в сон теперь, когда ему было тепло и комфортно здесь, с ней в его руках. — Поговорим завтра, — пообещал он. — Хотя я приглашаю тебя сходить со мной на настоящее свидание.       — Жду с нетерпением, — проговорила она, зевая.       Вместе они заснули в мечтах о многих, многих других предстоящих свиданиях.