Happy birthday...

      — Happy birthday to you! — две миловидные девушки закончили петь и ловко целуют меня в обе щеки. Будь сегодня обычный день, а я чуть более трезвый, то скорее всего, я бежал бы со всех ног так далеко, насколько получилось бы. Я бы кричал что-то про стресс, может быть, вырывал на себе волосы, и точно выпил бы пару кружек кофе для успокоения. Но сегодня особенный день. Сегодня можно все, даже не волноваться. Разве что совсем не много и скорее так, по привычке.       — Эй Твик! — Кенни дергает меня за плечо пытаясь обратить на себя внимание. Я поднимаю на него слегка затуманенный взгляд и улыбаюсь. Сегодняшний день великолепен только благодаря ему. Если бы мы не подружились лет восемь назад, не знаю где бы я сейчас был. Может в психушке, может в тюрьме, а может в гробу. И я даже не сразу смогу ответить, что из перечисленного было бы лучшим вариантом. Хотя нет, смогу. Лучший вариант здесь и сейчас — стоять на людной улице в двадцать минут двенадцатого ночи, с лучшим другом легком в алкогольном опьянении, и приставать к прохожим с просьбой спеть песню в честь праздника. Что самое интересное и удивительное, так это то, что спеть соглашались абсолютно все, без каких-либо исключений. Может все дело в обаянии МакКормика, а может быть дело в том, что сегодня пятница и многие в столь позднее время уже пьяны, а может все вместе, но факт остается фактом — поздравительные песни от всевозможных личностей звучали уже больше часа.       — Хватит лыбиться как будто ты принял что-то запрещенное, приятель! Нас не так могут понять. — улыбаясь поистине голливудской улыбкой говорит Кеннет и смеясь приобнимает меня за плечи. — Вечер только начался, и я не позволю тебе сегодня сбежать как Золушке — двенадцатый удар часов не превратит тебя в тыкву, я знаю это точно. Поэтому пошли веселиться! — говоря это МакКормик лезет в свой небольшой рюкзачок, на котором от каждого движения позвякивают значки и карабины.       — Итак, — говорит он и, с деловитым видом, листает тетрадь которую только-что достал. — сейчас у нас по программе поздравительные песни. После них мы идем смотреть на звезды и есть праздничный торт. — он захлопывает тетрадь и задорно мне улыбается. — Вопросы?       А вопросов, как и возражений у меня абсолютно нет. У меня слов-то нет периодически, что же говорить о большем? Поэтому я лишь отрицательно мотаю головой и продолжаю улыбаться как… Как никогда раньше. Ну, конечно, за столь долгий срок общения с Кенни у меня было много радости и веселья, но вот такого масштабного праздника как сегодня, увы, но нет. Хотя, скорее всего, это даже хорошо — еще пару лет назад, я бы и половины из сегодняшней программы не смог бы оценить по достоинству, ибо «Алкоголь вреден солнышко. Лучше выпей этого прекрасного и чистого как горный ручей кофе. Я заварил его сегодня утром, из самых свежих и прекрасных зерен, в которую вложена вся любовь кофейни «Братья Твик». Голос отца в голове звучит так отчетливо, что я на секунду сомневаюсь, что нахожусь вне дома и начинаю панически озираться. Кенни, видя, как резко сменилось мое настроение, лишь крепче сжимает мою руку, вырывая из пелены страхов. За столько лет общения он, как бы это сказать, наловчился прогонять от меня такие вот видения всего лишь одним действием или фразой. И это еще одна причина моей благодарности ему. Даже не знаю, как смогу, и смогу ли вообще, отплатить ему за доброту.       Тем временем, стрелки часов неумолимо двигались к полуночи. Скоро начнется новый день, закончится мой день рождения, а веселье только набирает обороты.       — О, смотри! — говорит мне Кенни и тащит в сторону какого-то мрачного парня, что идет смотря в пол и лишь белые провода наушников выглядывают из-под капюшона темного цвета. В голове проносится мысль, что первый раз за день нам откажут в песне.       — Эй парень, притормози! — кричит МакКормик, но неизвестный полностью игнорирует его и продолжает ровно идти вперед. Впервые за день Кенни не удостоили ни то что ответом, даже мыслью, как мне кажется. Но Кеннет не из тех людей, что сдаются на полпути: раз он решил, что этот парень будет следующей жертвой, значит так тому и быть. И вот, меня уже тащат по все еще оживленной улице, вслед за каким-то парнем. Знаете, это было похоже на ситуацию из фильмов ужасов, когда маньяк не спеша и вальяжно идет за жертвой, что удирает со всех ног, но по какой-то причине всегда оказывается медленней убийцы. Вот и сейчас так же, только с точностью до наоборот: маньяк бежал со всех ног и не мог догнать спокойно идущую жертву. Но, судя по всему, судьба сегодня милостива ко мне — незнакомца остановил красный свет светофора, у которого мы его и нагнали.       — Приятель. — МакКормик дергает парня за плечо заставляя обратить на нас внимание. Медленно, как все в тех же фильмах ужасов, незнакомец оборачивается попутно вытаскивая один наушник из уха, и стягивая капюшон. Я слышу знакомую мелодию. «Poets of the Fall». — мгновенно распознаю любимую группу, попутно удивляясь музыкальному вкусу парня, ибо никто из моих знакомых не считал эту группу достойной своего «эстетически-музыкального вкуса». А вот и зря.       — Что надо? — хриплый и гнусавый голос заглушает мелодию из наушника, и я фокусирую все свое внимание незнакомце. Вблизи он еще больше чем мне показалось сначала, сантиметров на пятнадцать выше меня, это точно.       — Чел, не кипятись, — по голливудски улыбается Кенни и, взяв меня за плечи, почти вплотную пододвигает к парню. — у моего друга сегодня праздник. Великий день, я бы сказал. У него сегодня день рождение! — Кеннет произносит эти слова таким радостным тоном, как будто «великий день» сегодня у него, а не у кого-то другого. Я вновь поднимаю взгляд на лицо незнакомца. Его зеленые глаза внимательно осматривают меня с ног до головы, задерживаясь на моем лице. Я смотрю на него в ответ, и, прежде чем я успеваю что-то сообразить, понимаю, что не моргая, и, как мне кажется, даже не дыша, откровенно пялюсь на него. Отводя взгляд, я думаю, что на улице стало неожиданно душно и мне надо больше воздуха.       — И что дальше? — сказал парень отводя от меня взгляд, и переводя его на парня рядом со мной. — Станцевать перед вами что ли? — он ни на секунду не поменял выражение своего лица, однако в его глазах читалась усмешка. Думаю, его в какой-то мере забавляла наша уверенность в себе и своих действиях. Но, участвовать ему в этом вряд ли хотелось. — Или может спеть? — сказал с издевкой в голосе парень и поправил рюкзак на спине. На одной из лямок красовалась нашивка с двумя буквами, которые, очевидно, обозначали имя и фамилию незнакомца: «К.Т».       — Бинго чувак! — задорно говорит Кенни полностью игнорируя сарказм, который парень даже не планировал скрывать. — Именно это нам от тебя и надо — поздравительная песня для этого паренька.       На лице К.Т, как я уже его называл в мыслях, не дрогнул ни один мускул, но в его взгляде отчетливо читалась мысль: «Да вы должно быть издеваетесь?!». Видимо, терпеть нашу компанию больше он был не намерен.       — Отвалите от меня, пока не огребли. — сказал он и развернулся к нам спиной, попутно натягивая капюшон на голову. Но МакКормик не был бы собой, если бы отступил. Сейчас он не мог себе этого позволить.       — Да прекрати чел, — блондин одним резким движением разворачивает парня обратно к нам лицом. Впервые за время нашего разговора, на лице брюнета отобразилась какая-либо эмоция — раздражение. — Что тебе стоит, маленькая песня и все, мы тут же оставим тебя в одиночестве.       — Слуха нет. — говорит парень сквозь зубы. Напряжение между этими двумя можно потрогать рукой. Ни один не хочет сдавать позиции.       — Это не так важно. Смеяться мы не будет — даю гарантию. — продолжает упорствовать мой лучший друг. Мне даже интересно, кто сдаст свои позиции первым: хмурый и раздраженный донельзя К.Т. или всегда улыбающийся и позитивный К.М. Как говорится, делайте ваши ставки, господа! Замечаю, что брюнет вновь смотрит на меня, будто ожидает моей реплики. Думаю, он ждет хотя бы одной фразы от именинника, которой все нет и нет. Я стыдливо отвожу взгляд и слышу глубокий вздох отчаяния.       — Ладно, — говорит К.Т. еще раз поправляя рюкзак и бросая короткий взгляд на светофор за его спиной. — только после этого, вы дадите мне уйти.       — Честное слово! — Кенни поднимает правую руку как бы подтверждая правдивость своих слов. Слышу еще один глубокий вздох и поднимаю глаза на брюнета. Сейчас все начнется и закончится одновременно.       — Happy birthday fuck you, — прозвучало от парня нечто похожее на первую строчку из всем известной песенки. В недоумении мы с Кенни смотрим, как брюнет сделал шаг на светофоре, где уже загорелся зеленый. — Happy birthday fuck you. — он не пел, а скорее читал заученный стих без каких-либо эмоций или акцентов, как бы говоря «Просили? Получите. Отъебитесь!» — Happy birthday fuck you dude, — почти кричит парень на середине светофора и показывает нам двойной фак. — Happy birthday fuck you! — заканчивает он и, развернувшись к нам спиной пропадает за потоком машин с другой стороны дороги. Будильник на моем телефоне сообщает что уже полночь. Начался новый день.       — У него действительно нет слуха. — усмехаясь говорит Кеннет, все еще смотря на противоположную сторону дороги.       — Он совершенно не умеет петь, — подтверждаю я слова блондина легко кивая. — Но, наверное, я слишком пьян, потому что мне кажется, что его голос звучал идеально. — я тоже кидаю взгляд в темноту, где буквально только что стоял парень и показывал нам средний палец, говоря этим жестом как сильно мы его достали.       МакКормик смотрит на меня с удивлением и любопытством, но он не собирается озвучивать свои мысли. Возможно позже, но точно не сейчас, пока у нас все еще есть не выполненный пункт в вечерней программе Кенни. Сейчас, мы покинем эту все еще оживленную улицу и побредем на ближайших холм, там мой друг вытащит из своего рюкзака, увешанного всякими значками, мягкое и большое покрывало, которое он, непонятно как, затолкал туда. Затем он откуда-то вытащит клубничный торт, который мы с аппетитом съедим смотря на звезды и вспоминая сегодняшний день. Возможно, через неделю, Кенни завалится ко мне домой с «восхитительной новостью». Он будет рассказывать, как его пригласили на вечеринку, где он встретил старого друга со своей компанией, что в этой компании есть парень Крэйг Такер, который почему-то его сразу невзлюбил и пытался сначала игнорировать его, а потом чуть не накостылял. А еще через какое-то время, МакКормик залетит в кофейню моих родителей во время обеденного перерыва с видом загнанного зверя. В руках у него будет темно-синий рюкзак с нашивкой на одной из лямок «К.Т.», а за стеклянной дверью будет тот, чье фальшивое пение я бы хотел услышать и в следующем году на свое следующее день рождение.