теперь

свет фар ослепляет, заставляя прикрыть глаза. это теперь уже не столь важно, важнее, чтобы ты сейчас не уехал, а если все же решишь уехать, тебе придется переехать меня. переехать, пройтись шинами колес по моему телу, чтобы теперь мне стало плевать. стало плевать на все, что я чувствую, на головокружение, когда мы стоим рядом, на затуманенные взгляды и на мои подгибающиеся ноги. на то, как сердцу все больнее, и на то, как я забываю дышать после твоих слов. твои слова всегда звучат, как «сказал-отрезал». ты обещал мне, что заберешь меня. заберешь меня или в крайнем случае перейдешь на пост надзирателя. что теперь мы будем счастливы. теперь — это, когда я стою прямо перед твоей машиной, опираясь ладонями на капот, или другое теперь, альтернативное? что могло бы быть в том теперь? ты бы не ушел? тебе бы не было плевать с самого начала? ты бы одумался? каким бы было наше второе теперь? смотришь на меня сквозь лобовое, что-то шепчешь под нос, понятное лишь тебе. даже без расчета, что я прочитаю по губам. я не уйду, Эрнест. ты или останешься здесь, или переедешь меня. хмуришься, сводишь брови к переносице. помнишь тот фильм, который мы смотрели с тобой на прошлых выходных? ты принес ноутбук, и для меня это было настоящее чудо. «вечное сияние чистого разума». я не думаю, что правда уловил суть фильма, но я хотел бы жить во время их технологий. чтобы ты не сбивал меня сейчас, а просто отвел бы в центр, где стирают воспоминания. мои воспоминания о тебе: воспоминания, которые сейчас мне дороже всего в мире. ты мне дороже всего в мире. я как будто живу тобой. знаешь, что я не гордый? совсем. знаешь. когда ты приходил от своих шлюх, когда приходил от Лолы, когда приходил от Влада, когда приходил от Никиты. когда приходил от кого угодно, ты понимал это все сильнее. что я никуда не денусь с каждым твоим походом и это тебе не давало стимула прекращать. возможно, стоило притвориться, что я ухожу, но… а если бы ты и ухом не повел? если бы ты подумал, что так и надо, и я не вносил особого разнообразия и удовольствия в твою жизнь? мне всегда было немного тепло и приятно даже после твоих походов просто потому, что ты возвращаешься ко мне, а не остаешься у них. ты возвращаешься не просто в свою комнату, а именно ко мне. каждый раз потреплешь по голове, обнимешь, проявишь нежность, скажешь, поздно, пора ложиться, спросишь, лягу ли я с тобой сегодня, а я отвечал всегда одно и то же и тихо сопел тебе куда-то в бок, лежа на твоей же руке. ради этого стоило терпеть, ради этого стоило ждать и не уходить. однажды ты перестанешь, я верю. или верил? о чем стоит думать человеку с настолько радикальным выбором? либо смерть, либо хэппи-энд. опускаешь боковое стекло, не спуская с меня глаз. кто знает, что я могу учудить, да? говоришь что-то неслышно, скорее для себя. наконец отводишь взгляд, откашливаешься себе в ладонь и облизываешь свои губы, как если бы у тебя пересохло горло. частое явление у тебя, кстати. такой же эффект был, когда к нам завалилась Лола и, не стесняясь меня, заявила, что беременна от тебя, Эрнест. ты переводил взгляд с нее на меня, знал, что оправдываться нет смысла, ты и не скрывал ничего в жизни, но… ты хотел, чтобы она ушла. да, так и случилось, она еще немного попромывала тебе мозги, не обращая внимания на меня, и ушла, а ты… ты просто прижал меня к себе и стал выцеловывать по всему периметру щеки. невольно улыбаюсь, опуская взгляд, но успеваю заметить, что смотришь на меня вновь через лобовое недоуменно. не могу сдержать улыбку при наших воспоминаниях даже в такой ситуации, прости. я все еще готов сделать что угодно, если ты выберешь вариант «остаться со мной», Эрнест. пожалуйста. я прошу тебя, не смотри так. становлюсь неувереннее, вновь опускаю взгляд и уже тяжелее опираюсь на твою машину. становится тяжелее держать свое тело. что будет, если ты меня все же собьешь? клетку с кроликом я в надеждах на лучшее, как и все свои вещи, оставил рядом с твоей машиной, где-то в траве. если я умру? если мое тело останется лежать здесь, брошенное и поломанное, холодное и опустошенное? кто позаботится о моем кролике, Эрнест? о нашем кролике. или все же о моем кролике? кто позаботится о нем и даст гарантию, что его не съест какой-то хищник и не оставит от него один крохотный пушистый хвост? почему-то дежавю при представлении картины, будто это уже где-то было и я это правда видел. какой-нибудь хищник, вроде тебя, например, который съел мое сердце, оставив только боль при воспоминаниях и при взгляде на тебя. сколько уже длятся наши с тобой переглядки, Эрнест? вздрагиваю от того, что ты заводишь машину, а она вся оживляется, отдает жужжанием, смешанным с вибрацией. убираю руки с капота, делаю крохотный шаг назад, но не ухожу, не давая тебе проехать. вот как? вот, что ты выбрал? вот, чего я добился своими нежностями, теплотой, спокойствием и терпением? все еще смотришь на меня, все еще играем взглядами. сейчас, как никогда, хочется прижаться к твоему телу. хочется снова засопеть под твоим боком. на глаза наворачиваются слезы, становится сложнее смотреть, все плывет и размывается. выдыхаешь раздраженно, вижу даже через пелену. я тебя злю, Эрнест? я тебя часто злил до этого? что-то снова говоришь, уже громче, но я не слышу. — в машину полезай, говорю, — уже почти что кричишь, но зато теперь я слышу тебя. слышу, но все не могу переварить смысл сказанного. делаю шаг обратно к авто. когда понимаю, на непослушных ногах все же заползаю к тебе в салон. открываешь рот, но я тебе не даю сказать, перебивая чем-то, вроде «кролик…». всхлипываю, ты выходишь, подбираешь клетку с несчастным животным, кладешь куда-то на заднее сидение вместе с моим рюкзаком. садишься обратно, молчишь еще с полминуты, затем неуверенно прижимаешь меня к себе одной рукой, неловко поглаживаешь по плечу. — ну, не реви, чего ты? — не дожидаешься, пока я успокоюсь и скажу что-то внятное, пристегиваешь мой ремень и возвращаешься к рулю. опускаешь ногу на педаль. кажется, ты правда выбрал меня? правда, Эрнест? снова невольно улыбаюсь, глупо и тепло одновременно. этого ты уже не видишь, зато мы уезжаем. действительно уезжаем из этого проклятого места. вместе. в наше альтернативное теперь.