Эпилог.
25 июня 2018 г. в 03:59
Я закончил читать. Да уж, кто бы мог подумать, что мой муж напишет что-то подобное. Наверное, он очень сильно меня любил. Взглянув на золотое кольцо с гравировкой я улыбнулся. Обручальные кольца я попросил изготовить на заказ. На моем крошечными аккуратными буковками было выведено «влюбленный идиот». Наша с Ником история довольно идиотская, но я рад, что меня он принял таким, какой я есть. И я всем сердцем полюбил этого странного человека. Почему странного? Да потому что нормальный сразу же сбежал бы от меня, узнав получше. Мне наплевать на окружающих меня людей. Даже если я им и помогаю, то всегда стараюсь извлечь какую-то выгоду для себя. А еще мне так нравится делать всякие глупости. Даже с предложением руки и сердца я постарался. Конечно, я в любом случае рассчитывал на положительный ответ, но соблазн понаблюдать за моим испуганным мистером Уайтом был слишком велик.
И снова я вернулся на родину, но в этот раз не на свадьбу и не делать предложение на Тауэрском мосту. Я приехал на похороны. Это слово всегда внушало мне страх. Я вспоминал, как моя двуличная мачеха оплакивала моего отца, но тем же вечером я случайно увидел ее в ресторане с каким-то напыщенным ублюдком. Она была намного моложе моего отца и без сомнения вышла за него только из-за денег. Разве можно после этого верить женщинам?
Отец не был дураком. Когда моя мачеха потребовала, чтобы он оформил завещание на ее имя, обосновав это тем, что я еще слишком молод, чтобы распоряжаться такими деньгами (а мне уже почти стукнуло двадцать три, на минуточку), папа сказал, что сделает все, как она сказала. Мерзавка успокоилась, увидев своими глазами завещание, в котором отец оставлял ей все. Тогда мой папа даже подумать не мог, что таким образом подписал себе смертный приговор. Мачеха не стала долго ждать и избавилась от старика, только она не знала содержания настоящего завещания, а не той подделки, которую она видела. Конечно, жена покойного тут же попала под подозрение, но ей удалось выкрутиться. Видите ли, улик было слишком мало, а по мнению следователя мой отец и сам мог ошибиться с дозой снотворного. На похоронах моя мачеха рыдала громче всех, крича о том как скорбит. Она была хорошей актрисой, потому что многие именно тогда начали сомневаться в ее причастности к смерти мужа. Даже я на какое-то время усомнился в своих предположениях.
Но вскоре адвокат моего отца огласил настоящее завещание, по которому все состояние переходило мне. Я видел, как исказилось лицо мачехи, когда она это услышала. Но и на этом она не остановилась. Эта женщина пошла до конца, решив соблазнить меня, только вот здесь она прокололась. Хоть я и считал себя бисексуалом, потому что мог спать как с мужчинами, так и с девушками, но какие-либо романтические чувства испытывал, в основном, к мужчинам, а моя мачеха никак не попадала в эту категорию людей. Методы, сработавшие с моим отцом, не действовали на меня. Скорее, ее жалкие попытки соблазнить меня имели обратный эффект. Эта женщина оправдывала свои действия тем, что я очень напоминаю ей моего папу, но, видимо, она не знала, что я очень похож на мать, а от отца мне достались только карие глаза.
Я больше не сомневался в том, что папа умер не по собственной неосторожности, а с легкой руки хитрой и меркантильной женщины. Однако осудить ее не могли, так как ей уже вынесли оправдательный приговор. Единственное, за что мачеха могла понести наказание, так это за нападение на меня, но я оказался сильнее, поэтому смог остановить ее и практически не пострадал. Именно тогда я окончательно перестал верить в справедливость. Сначала мою кузину довели до суицида, но никто так и не был наказан, а потом отравили отца…
— Мэтт, мне просто не верится. — Я чуть не подскочил от неожиданности. В комнату зашла Бетани, прервав мои размышления. Выглядела она весьма дурно: лицо опухшее, глаза покраснели от слез. Мне даже стало немного жаль свою бывшую невесту. Но у нее был муж, который и сам прекрасно мог ее успокоить. И Дерек, в отличие от меня, любил эту девушку. — Люси так расстроилась, что закрылась в комнате. Сердечный приступ в таком возрасте… А я говорила, что все может плохо закончиться, если себя не беречь.
— Я могу поговорить с Люси, если это хоть как-то поможет. — Честно говоря, мне не очень хотелось разговаривать с племянницей, но кое-чему Ник научил меня. Он всегда готов был прийти на помощь, теперь и я неосознанно делаю то же самое.
— Не стоит, я справлюсь. Спасибо тебе. — Сестра Ника слабо улыбнулась и скрылась за дверью, оставив меня в одиночестве. А она здорово изменилась за последние годы. Повзрослела что ли… А я снова взял в руки тетрадь. Появилось желание перечитать все заново, но я опять услышал хлопок открывшейся двери.
— Боже, да сколько можно читать мой старый дневник? Такое чувство, что ты купил его не для меня, а для себя. — Ник закатил глаза, подошел ко мне и чмокнул в макушку. — Скоро будем хоронить тетушку, а ты сидишь здесь.
— Мне нравится читать его, ведь здесь так подробно описана наша история. — Ох как я люблю бесить своего мужа. Очень люблю… Его. А он меня. Ну, я надеюсь на это. Хотя вряд ли кто-то стал бы терпеть меня просто так столько лет. Впрочем… Я могу быть очаровашкой, когда это требуется.
— Идиотина, я же здесь, а ты ведешь себя так, словно хоронят меня. — Уайт усмехнулся. Мне так нравилось, как он делает это. В такие моменты Ник выглядит очень круто. А еще его забавная родинка над губой, аки Мэрилин Монро, мне всегда казалась такой сексуальной. Ух, опять я думаю не о похоронах.
— Прости уж, любимый, я очень постараюсь сделать вид, что скорблю, потому что роднее вашей тетушки у меня никого не было. Не считая тебя, конечно. И еще, как минимум, сотни людей. — Я даже попытался напялить на лицо маску скорби, но тут же словил знатный подзатыльник. — Ай, за что?!
— Ты неисправим. Хотя бы там не веди себя так. Тогда я тебя награжу, может быть. — Ник бросил на меня многозначительный взгляд, а я в который раз с наслаждением посмотрел на доказательство нашей с ним связи — золотое кольцо на безымянном пальце этого холодного англичанина. Я решил, что вырезать на обручальном кольце мое имя будет слишком, поэтому там красовалась надпись: «неправильный циник».
— Будет исполнено. — Я подмигнул мужчине, закрыл тетрадь и положил ее на стол. — Может, заберем одного котика себе?
— Нет! — категорично заявил Уайт. — Ненавижу этих созданий.
— Не будь занудой. С ним будет веселее, тем более я сам буду за ним убирать. — Наверное, странно в моем возрасте делать щенячьи глазки, но я попытался. — Думаю, ты сам со временем полюбишь его.
— Нет. — В этот раз Ник говорил менее уверенно, а то значит, что моя тактика действует.
— Хм, тогда я готов неделю исполнять любые твои желания.
— Месяц, на меньшее я не согласен, — сдался муж.
— По рукам. — Я едва не подпрыгнул от радости, в глубине души надеясь, что мой любимый не заставит меня четыре недели драить квартиру и танцевать под Кэти Перри. А с любовью мужа к тяжелой музыке я давно смирился. Мне даже нравились некоторые песни. Тем более, ему удалось раскрутить группу. Правда не без моей помощи. Так уж вышло, что я был знаком с одним Нью-Йоркским музыкальным продюсером, которому я однажды оказал услугу, поэтому он согласился как-нибудь послушать Ника и его группу, состав которой уже успел немного измениться из-за нашего переезда из Сиэтла. Самой большой проблемой было сделать все так, чтобы Ник не догадался, кто устроил ему прослушивание, но, кажется, мне удалось. Теперь моего мужа можно было назвать известным в определенных кругах, а от девушек просто отбоя не было. Ему даже пришлось решиться на каминг-аут, но фанатов у него не убавилось. Напротив, это стало привлекать еще большую аудиторию, включая сексуальные меньшинства. В одном из интервью Ник сказал, что музой для него является его муж. Я был тронут.
— Интересно, ты вообще когда-нибудь повзрослеешь? — Уайт усмехнулся, но, тут же подумав о том, что теперь в нашем доме появится еще одно живое сознание, чуть не застонал от досады. Может, это было и не лучшей идеей, но иногда мне становилось немного скучно, а домашний питомец мог немного разбавить скучные серые будни.
— Нет, даже не рассчитывай, что я превращусь в унылого взрослого дядю и начну говорить унылые вещи и перестану творить ерунду.
— Тебе тридцать четыре года, — сказал Ник, намекая, что в моем возрасте пора бы уже подходить ко всему с большей ответственностью.
— Ах, как я мог забыть, я уже такой большой мальчик. Только мне это не мешает веселиться. И тебе стоит почаще расслабляться.
Забавная все-таки штука — жизнь. Вроде бы Ник Уайт такой добрый и милый, а я — его полная противоположность. Не спорю, что всем сердцем люблю Ника, но в душе я тот еще злодей. Калечил людям жизни, играл с их чувствами, заставляя делать то, что мне было выгодно. Раньше я оправдывал свои действия тем, что я движим чувством справедливости, но разве такой человек имел право судить кого-то? В этом случае нужно было судить и меня, ведь я совсем не думал, что уподобляюсь тем же людям, которых я так искренне ненавидел. Будь это моя мать, мачеха, Найджел или Эмили, или даже Питер. Не могу сказать, что простил каждого из них, но калечить их жизни было неправильно. Даже брата я мог не убивать, а сдать полиции после того, что он сделал с Рози Паркер. Но на тот момент я был уже по уши в дерьме, поэтому обращаться за помощью в Скотленд Ярд было опасно. Хорошо, что под рукой оказался Дерек, работающий в химической лаборатории. Он мне однажды и рассказал о том, как можно спастись, если принять относительно небольшую дозу цианистого калия. Благодаря ему же я и достал яд, за что Гилмор еще долго корил меня. Впрочем, отказать он все равно не мог, за ним был должок.
Несмотря на те речи, что сейчас толкал, я получал истинное удовольствие, верша свое маленькое правосудие. Как со мной уживается Уайт с его моральными принципами, идущими вразрез с моей натурой, я вообще не понимал. Только он, пожалуй, знал обо мне абсолютно все, но его нисколько не смущали тараканы в моей голове. Кажется, он даже ловил кайф от того, что я немного… своеобразный человек. Дебора тоже относилась ко мне весьма положительно, хотя ей о моей жизни известно было гораздо меньше, чем Нику. А с Бетти мы стали, можно сказать, семьей. Эта девушка оказалась не такой ужасной, как я представлял. С Марком я практически не общался, потому что он меня всегда недолюбливал. Вот проницательная же сволочь! Сразу почувствовал, что мне нельзя доверять, вот только с Рози его проницательность не сработала. Я был рад узнать, что мой брат грохнул эту занозу в заднице. Пожалуй, она была полезна только тем, что заставила Ника ревновать меня.
С тех пор, как я снова начал жить с Ником, изменилось многое, но не мои чувства. Может, это всего лишь привязанность и самообман, но я верил, что это не так. Обмануть других для меня было проще простого, но себя практически невозможно. И если понадобится, я готов еще тысячу раз убить за Ника. Пока что я живу спокойно, не доставляя окружающим неприятностей, но… Люди не меняются.
Примечания:
Пролог, как и эпилог, написан от лица Мэтта. Я не отметила его как "POV Мэтт", чтобы это стало понятно наверняка только в конце, но для наглядности выделила обе части курсивом.
Спасибо всем, кто читал и оставлял отзывы, вы классные) И, если вдруг кому-то понравилась эта история, я очень рада.