Вор.

Жизнь, знаешь, я вор. Я ворую всегда, днем, ночью – неважно, как предоставляется возможность. Когда хочется, когда она позволяет… Я ворую ее всю: ее улыбки, ее слезы, поцелуи, прикосновения, ласки, нежность, стоны… Ее всю! И она позволяет… Странно, да?.. _ - Эй, Эдвард, - светловолосая девушка легко касается плеча своего возлюбленного и чуть наклоняется вперед, заглядывая ему в глаза. Он, не двигаясь, переводит на нее взгляд. Уинри, поняв, что привлекла внимание, улыбается и, проводя рукой по его щеке и шее, гладит парня по голове, отчего тот щурится от удовольствия и уголки его губ тоже расходятся в улыбке. Алхимик перехватывает ее запястья и, повалив девушку на постель, устраивается у нее на груди, надавливая всем телом. - Тяжелый? - едва уловимый шепот. - Тяжелый... Приятно, - Рокбелл трется щекой о его солнечные волосы и вдыхает запах любимого мужчины. Он жмет плечами: ему нравится его Уинри. Элрик утыкается носом в ложбинку меж ее роскошных грудей, но насладиться красотой ее тела ему мешает бюстгальтер. Весьма наболевшая тема, так как юноша и понятия не имеет, для чего девушка вообще носит эту "паршивую женскую штуковину". - Давай займемся любовью, - обжигает он горячим дыханием тело любимой. Девушка, ухмыльнувшись, переворачивается на живот, хоть это и дается ей с трудом из-за "живого" груза. Под его непонимающим взором механик поудобнее устраивается на подушке и подмигивает любимому. - Вперед! Комната заполняется тихим смехом госалхимика и он покорно вырисовывает языком узоры на ее спине, целуя и проводя ладонями по бокам Уинри, нащупывая ребра и бурча себе под нос обещания, что она когда-нибудь дождется, и он точно ее откормит. Кончиком носа проводит по позвоночнику вверх и, лизнув шею, спускает с плеч тонкие бретельки лифчика, наслаждаясь ароматом возлюбленной. Расстегивает бюстгальтер, точнее разрывает. Крючки от застежки летят на пол, за ними и верхняя часть нижнего белья. Парень удовлетворенно сжимает грудь Рокбелл, отчего та тихо постанывает и кусает ушко подушки, сжимая в кулаке наволочку. Ниже, он опускается ниже. Мимолетно поцеловав лопатки, все еще сжимая великолепную грудь, ниже по позвоночнику, к копчику, ягодицам. Но девушка переворачивается на бок, кладя ладони поверх рук Эдварда, покоящихся на белых полушариях и тихо стонет. Эд ухмыляется, - неожиданность - твое второе имя, да, Уинри? Юноша дорожкой поцелуев возвращается обратно, к милому лицу, трепетно приникает к нежным губам, вовлекая язык девушки в танец, именуемый страстью. Его бесконечные поцелуи - по подбородку, кусая и вылизывая шею и плечи. Он ласков и чуток, но позволяет себе грубо прижимать к своему телу, и - Боже! - как ей это нравится. Нравится эта трепетность, нравится жесткость, с которой он ее обнимает. Она никогда не принимала это за что-то пошлое или неправильное - она принимала это за любовь... Элрик покусывал сосок девушки, одновременно лаская ее грудь руками, а девушка же, выгнувшись, рылась пальцами в его медовых прядях, гладя плечи и щеки. Плоский животик девушки резко и часть вздрагивал, прикасаясь к горячей груди алхимика. Только дышать не забывай, Уинри. А она похоже забыла. Забыла обо всем. О том как дышать, говорить, слышать. А зачем? Сейчас ей нужно только чувствовать. Чувствовать любимого, его нежность, поцелуи, ласки... А остальное - к черту. Юноша изучал каждый миллиметр ее кожи. Проложив дорожку из поцелуев к пупку, он провел рукой по внутренней части бедра девушки, останавливаясь у самого сокровенного. Рокбелл мгновенно выгнулась и всхлипнула. Словно лакая что-то из ее пупка, Элрик слегка коснулся лона любимой и, услышав в ответ одобрительный стон, ввел в девушку два пальца. Та лишь изгибалась, и, так долго сдерживаемые крики уже не находили себе место в горле, вырываясь наружу в благодарность этим ласкам. Подключив язык, парень окончательно выбил остатки самоконтроля из истерзанной красавицы, он позволил себе наслаждаться ее стонами, срывавшимися на крик. Уинри жалобно застонала, когда юноша остановился и, облизнув пальцы, бегал взглядом по ее разгоряченному телу. О, да, она была прекрасна! Глаза затуманены, и теперь напоминают бездонное море. Чуть приоткрытые губы, влекущие и манящие к себе за поцелуем. Белая кожа, покрытая бисеринками пота и пропитанная страстью, тонкие пальцы, нашедшие себе место в его волосах и голос, голос так часто и много ласкающий его слух... И снова он впивается в ее губы, изучая языком рот, крепко, до хруста костей прижимая к себе, проводя ладонями по щекам и сходя с ума от нехватки воздуха. Девушка лишь постанывает в поцелуй, чувствуя его там, пытающегося войти в него... И это сладкое чувство - знать, насколько нежен он будет. Уинри закидывает голову назад, издавая протяжный стон, наслаждаясь его плотью, так нагло и беспардонно, но трепетно нашедшую свое место внутри нее. Его так много... Как он там помещается? А потому все вопросы к чертям. Потом лишь быстрые, но не причиняющие боли движения, заставляющие весь мир разбиться на кусочки с диким треском, который девушка так любила. Заставляющие раствориться в этом человеке, приносящем столько удовольствия и нежности. Заставляющие сквозь стоны и крики отвечать на его шепот, на слова любви. Заставляющие откинуться назад и изучать руками его тело, приникать к его шее и неумело, но с огромным желанием вычерчивать на ней узоры языком и впиваться в его губы... - Эдвард! - Уинри! Их имена растаяли на устах влюбленных, обегая комнату негромким, усталым отголоском. Тело не слушалось, но как будто автоматом парень прижал к себе любимую, устало целуя ее, теперь уже легкими, невинными поцелуями, полными любви и нежности, еще с эхом страсти, но никогда, никогда не меняющимися...