Этот этап отношений (esa fase de la relaciоn)

Когда это произошло впервые — Джейсон поймал его за запястье, сильно выкручивая. Слишком сильно для только что проснувшегося человека. — Что, черт возьми, ты делаешь, Дрейк? — зарычал он. Его щека все еще покоилась на подушке. Румянец на теле Тима выдавал того с головой, но при этом на его лице не дрогнул ни один мускул. Ни за что в жизни он не подарил бы Джейсону такого удовольствия. — Тебе показалось, — сказал он, тряхнув головой. Тим просто не мог озвучить то, что и в голове звучало смешно. Жаль, что не было слов, которые смогли бы спасти ситуацию. — Я просто прощупал твой пульс. Похоже, это не то, что ожидал услышать Джейсон, но он все же отпустил его руку, подтянув на себя простыни, и смотрел на поднявшегося Тима не мигая. Реагируя так, как Тим и ожидал. От Стеф. От Кона. Но Тим никак не ожидал увидеть такой реакции от Джейсона. Он натянул на себя свитер, пряча в мягкой ткани свое все еще красное от смущения лицо, и сказал, делая над собой титанические усилия: — Думаю, мы пока на другом этапе отношений. Так быстро Тим не сбегал ни разу в жизни. *** То, что Тим видел как инцидент, Джейсону казалось беспрецедентной ситуацией. Тим не знал, с чего все началось. Может быть, так было всегда, просто в какой-то момент начало эволюционировать, переходя к более сложным формам. Он помнил время, когда был у отца в больнице, пытаясь нормально уместиться на одном из неудобных пластиковых стульев, разработанных для того, чтобы развивать у человека сколиоз. Тим помнил, как не спал по несколько дней, держа отца за руку, напряженно наблюдая за слабым дыханием, вырывающимся из его груди. Годы спустя он следил за отцом, спавшим в кресле. Тим каждый раз замирал, прислушиваясь к дыханию, пытаясь уловить малейшие изменения. В такие моменты он словно впадал в транс. Все проходило лишь тогда, когда до ушей Тима доходил вздох или он видел малейшее, самое незаметное движение отца. Дане нравилось это. Она ерошила волосы Тима, восхищаясь тем, как он почти каждую ночь сторожил чужое дыхание. И, конечно, это не могло не оставить «особый» отпечаток. *** С человеческой точки зрения, Коннера трудно было назвать нормальным. Когда он дремал, то по всем параметрам был мертвым. Тим знал это, как никто другой, потому что считал его пульс и проверял температуру тела. Отслеживать его состояние было намного проще, когда они находились в Особняке, где были всевозможные камеры и датчики движения. Тогда Тим успокаивал свою тревогу и бессонницу по щелчку пальцев. Но были и другие моменты. Иногда Кон раздражал Тима до такой степени, что тому хотелось кричать или драться, лишь бы убедиться, что он проснется, что не нужно будет сидеть около кровати. Тиму нужен был его раздражающий друг, он хотел, чтобы тот был жив, он хотел шутить над ним, хотел высмеивать его прическу. Однажды Тим не выдержал и легко пихнул Кона, не давая заснуть. Тот дернулся, стряхивая попкорн с брюк, пихая Тима ногой. — Спасибо за предоставленную бессонницу, Роб. — Тебе нельзя спать, пока я тебя унижаю. *** Сон Стеф всегда варьировался между чем-то, напоминающим ураган, когда она не могла удержаться в одной позе дольше, чем на минуту, и легким, светлым и ненавязчивым состоянием, когда она почти не шевелилась. Тим уклонился от первого удара, но за ним последовал второй, от которого боль неприятно распространилась по телу. Стеф немедленно подскочила, касаясь лица Тима. — Вот дерьмо. На ней были белые носки, шорты и футболка с символом Супергерл, она выглядела невероятно по-домашнему, особенно с таким виноватым выражением лица. — Прости, я забыла о твоей «милой привычке». Тим кивнул, поднимаясь и садясь на кровать. — По крайней мере, ты ударила меня рукой, а не чем-то тяжелым. — Эй, я же специально целилась не в лицо! — засмеялась Стеф, обнимая Тима. Синяки с прошлой ночи так и не сошли, и Тим знал, что должен был позвонить, написать, должен был сделать хоть что-нибудь и точно не должен был вламываться в квартиру в пять утра. — Я просто хотел… — начал было он, но не успел закончить, потому что Стеф поцеловала его в щеку, хлопнув по спине. — Ты настоящий джентльмен, — к его удивлению, сказала она. — Навязчивый, несколько тревожный, но рыцарь! Тим снял маску, неловко улыбаясь и пытаясь не высказывать свое смущение и легкую нервозность настолько, насколько это возможно. Стеф тряхнула головой, подавив зевок. — Ну, раз ты разбудил меня, то можешь пригласить меня на рассветные вафли, — сказала она, а потом добавила. — Мама на смене. До вафель дело так и не дошло (Тиму было запрещено приближаться к вафельнице), но у них было две бутылки вина (супергероям же можно мешать алкоголь с обезболивающим?) и смех Стеф, которая, удобно устроившись на стуле, рассказывала забавные истории. Тим не знал, где найти слова, чтобы выразить ей свою благодарность просто за то, что она есть. За то, что в самый сложный момент она дарила ему неиссякаемую энергию, благодаря которой постепенно распутался неприятный узел, засевший в груди. *** Тим упал на кровать, чувствуя, как рушатся мосты. Матрас неприязненно стонал под тяжестью тела, а Тиму было все равно, он устал, у него болели все мышцы, у него не было сил даже на то, чтобы снять костюм. Ему удалось стянуть с себя часть амуниции, порезав при этом пальцы, но даже это не задело Тима. Казалось, он мог опустить руку в чан со спиртом, и ничего бы не случилось. Желудок будто перевернулся, и в итоге единственное, что он мог сделать — закрыть глаза и ждать, пока адреналин в крови поутихнет, пока мышцы акклиматизируются и пока станет хоть немного полегче. В это же мгновение на его запястье опустилось два пальца. Тим инстинктивно вскинул локоть, ударяясь обо что-то твердое и слыша характерный хруст кости, а затем и вскрик Джейсона, который тут же отстранился, сжимая нос. Сквозь пальцы виднелись капли крови. — Черт возьми, Дрейк! И тебе доброго утра. Происходящее доходило до Тима очень медленно. Он завис настолько, что Джейсон, все еще не отнимая руку от лица, вопросительно вскинул брови. — Я думаю, что мы все еще не на этом этапе отношений.