Прокуроры-фантазёры

Белоногов и Ильин стояли в коридоре прокуратуры и разговаривали. Только они разговаривали не как обычные взрослые дяденьки, а рассказывали друг другу разные небылицы, будто пошли на спор, кто кого переврёт. — Ты сколько проверок за эту неделю закрыл? — спрашивает Белоногов. — Девяносто пять. А ты? — А я сто сорок. Знаешь, — говорит Белоногов, — раньше я был адвокатом, как Маркарьян, а потом захотел — и стал прокурором. — А я, — отвечает Ильин, — сначала был прокурором, потом пошёл в адвокаты, теперь опять стал прокурором, а если захочу, скоро снова буду адвокатом. — А я, когда был адвокатом, всех присяжных мог уболтать, — заявил Белоногов. — У! А я весь суд мог уболтать! — Подумаешь, суд! Я вторую инстанцию убалтывал! — А я раньше мысли читать умел. — А ну, прочти мои! — Сейчас не могу, глаза уже не те. — А я один раз проводил проверку в океанариуме, — говорит Белоногов, — и из одного аквариума выскочила акула. Я её бац портфелем, а она меня цап за голову — и откусила. — Врёшь! — Нет, правда! — Тогда почему ты не умер? — А с чего мне умирать? Не дождёшься! Я проверку закрыл и пошёл домой. — Без головы? — Конечно, без головы. Будто без головы и ходить нельзя! — Так почему же теперь с головой? — Другая выросла. Неудобно всё-таки. Я же в неё ем! «Ловко придумал!» — даже позавидовал Ильин. Ему хотелось соврать получше Белоногова. — Это что! — хмыкнул он. — Вот я раз проверял бассейн у одного олигарха, и меня там крокодил съел. — Вот так соврал! — рассмеялся Белоногов. — Обижаешь! — Так чего же ты живой? — Так он же потом меня выплюнул. Белоногов задумался. Ему хотелось переврать Ильина. Он думал, думал, наконец говорит: — Один раз я шёл по улице. Кругом троллейбусы, машины, грузовики… — Ага! — перебил Ильин. — Щас расскажешь, как тебя грузовик с конфетами переехал. Ты уже врал про это. — Вот ещё! Я не про это. — Ну ладно, ври дальше. — Ну вот, иду я себе и вижу — автобус. Хотел я в него сесть и — шмяк! — раздавил в лепёшку. — Ха-ха-ха! Вот это враки! — И никакие не враки. — Нет, Димочка, я понимаю, ты у нас тяжеловес, но чтоб автобус раздавить… — А… так он же маленький был, игрушечный. Его племянник мой на верёвочке тащил. — Ну, тогда другое дело, — согласился Ильин. — А я раз на луну летал. — Эва, куда махнул! — не поверил Белоногов. — Ну и что ты там видел на луне? — Да ничего не видел. — Ну-у… А говоришь — на луну летал! — Так я же ночью летал. Во сне. Сел на ракету и ка-ак полечу в космическое пространство… Вдруг на тебе — инопланетяне. Представляешь, без корочек на луну не пускают! Я хотел проверку провести, что это за беспредел такой, да не успел — проснулся. — Так бы сразу и сказал, — смягчился Белоногов. — Я же не знал, что инопланетяне тебя не пустили, да ещё во сне. Тут мимо проходил Подколёдный. Он остановился, послушал Ильина с Белоноговым и проворчал: — Вот врут-то! И не стыдно им! — А с какой стати нам должно быть стыдно? — удивился Ильин. — Мы же никого не обманываем, а просто сочиняем, чтобы интересно было. Всё равно что сказки рассказываем. — Сказки! — презрительно фыркнул Подколёдный. — Нашли занятие! — А по-вашему, легко выдумывать? — Чего уж проще! — Так попробуйте сами. — Пожалуйста! — хмыкнул Подколёдный и наморщил лоб. — М-м… э-э… кхе-кхе… — Ну чего вы всё «э» да «э»? — Да сейчас, не отвлекайте… Вот! Один раз я сгонял голубей со своей машины, а один голубь налетел на меня да как клюнет! Вот, даже шрам остался. — Ну и что же вы тут выдумали? — спросил Белоногов. — Ничего. Как было, так и рассказал. — А говорили — выдумывать мастер! — Я мастер, да не такой, как вы. Вот вы всё треплетесь без толку, а я вчера соврал, мне от этого польза. — Какая польза? — удивились прокуроры. — А такая. Я вчера в столовую зашёл, чтобы бутерброды себе подогреть, положил их в микроволновку, а она возьми и сломайся. А в тот день же инвентаризация была, помните? Вот я и думаю: как бы не пришлось из собственного кармана платить. Взял у Валентины из сумки бигуди и в печку сунул. Приходит ревизор: «Это кто, такой-сякой, казённое оборудование испортил?» Я говорю: Валентина. Теперь её премии лишили, а я заявление подал, чтобы мне персональную микроволновку для кабинета выдали. Вот и польза. — Значит, Вале из-за вас досталось, а вы и рады? — нахмурился Белоногов. — А вам что? — Нам-то ничего. А вот вы, Владимир Анатольевич, как это называется… брехун! — Сами вы брехуны! — взвился Подколёдный. — Уходите подобру-поздорову! С вами даже рядом стоять противно. — Это мне с вами противно, — поморщился Подколёдный и ушёл. Ильин и Белоногов посмотрели ему вслед и пошли в столовку. Но на витрине осталось всего одно пирожное. — Попросим у Вали нож, — сказал Белоногов, — и разрежем поровну. Тут из подсобки вышла тётя Валя. Глаза у неё были заплаканные. — Что случилось? — спросил Белоногов. — А вы разве не знаете? Меня премии лишили. — Это как так? — возмутились прокуроры. — За микроволновку. А я в неё ничего постороннего не ставила. Это Подколёдный на меня наговорил. Наверное, сам напортачил, а на меня свалил. — Конечно, Подколодный. Он сам нам хвастался. Давай, Валюш, лучше чай пить, а я тебе свою половинку пирожного отдам, — пообещал Ильин. — И я тебе свою половинку отдам, вот только цветочек из крема попробую и отдам, — подхватил Белоногов. — А вы разве не хотите? — удивилась тётя Валя. — Не хотим, — ответил Ильин. — Мы уже по десять пирожных съели сегодня. — Давайте тогда мы это пирожное на троих разделим, — предложила тётя Валя. — Правильно, — сказал Ильин. — Такое большое пирожное тебе одной не одолеть. Заварили они чай, разрезали пирожное на три равные части. — Вкусно, — сказал Белоногов. — Эх, до чего я пирожные люблю! Один раз я съел целый чемодан пирожных. — Ох, не выдумывайте! — засмеялась тётя Валя. — Кто ж поверит, что вы чемодан пирожных съели! — Так он же совсем маленький был, чемоданчик! Такая коробочка картонная, из кофейни, на одну пироженку…