***
— Та-ак! — звонко, почти пискляво протягивает молоденькая девушка в спортивном костюме. Хлопает в ладоши, проходя мимо палаток, и продолжает восклицать: — Подъём! Подъём! У меня для вас объявление! Парни вздрагивают внутри своих импровизированных спален. Кто-то вылезает сразу, начиная разминаться, а кто-то просто заваливается обратно спать, пока не слышит крик Сынчоля, который встал самым первым и уже трижды успел извиниться за медлительность своих мальчишек перед гостьей. Та же понимающе кивала, не без улыбки наблюдая за дружным копошением стажеров. Вону, например, едва не встретился лицом с полом. Избежать этой участи помог никто иной, как Мингю — он подхватил старшего под локоть и поставил на ноги. Услышав тихое » Я в порядке», парень кивнул и они вместе пошли в сторону тех, кто уже готов выслушать девушку. То, разумеется, были не все. Лидер наблюдал за миниатюрной толпой и не увидел там лишь одного человека. — Хэй, а где Минхао? — он поднял руку, пересчитывая мемберов. — Одного только нет, точно. — И что нам делать? — слегка обеспокоенно прозвучал женский голос. — Он может быть в списках, а я обязана сообщить всё лично. — Не беспокойся. — Чоль натянуто улыбнулся. Слово «списки» не предвещало для его группы ничего хорошего. Хотя, куда уже хуже. Он горько хмыкнул. — Ладно, схожу за ним. Хани, не дай им разойтись. — Оке-ей! — повседневно пропел Юн уходящему к палаткам парню, и тут же начал кого-то отчитывать (определённо Чана). Лидер улыбался происходящему позади, однако внутри действительно переживал. Не из-за Хао — он послушный малый и не делает глупостей. Волнение исходило из того, что скажет эта девушка. Назначит другого лидера? Нет, это пустяк. Она может объявить о чем-то по-хуже, а у Сынчоля не было никакого желания думать об этом сейчас. — Хао! Хао, где тебя черти носят? — старший ругался совсем не зло. Пошарил по палаткам и вышел в коридор, оглядываясь. Он громко выдохнул. Припал к холодной стене рассуждая о том, куда мог пойти иностранец в агентстве в выходной, когда на часах едва шесть часов утра, а в зале бушует какая-то девочка со своими списками. В голову ничего не приходило, по-этому Чхве решил просто сходить освежить мысли. Ему наверняка сейчас придётся обрабатывать кучу информации. Мальчишка нашелся быстро и неожиданно. Он встретил лидера, когда тот выходил из уборной. Искренне извинился за опоздание, получив лишь лёгкий нагоняй. Потому что Сынчоль не злой. У него мягкий взгляд и орава деток с полными штанами проблем и счастья в комплекте. — Пошли, пропажа. — хён легко касается рукой влажных волос младшего. Слегка удивляется и замечает, как трепещет его грудь. «Бегал» — восторженно думает Чоль и уводит паренька за собой в родной зал, где их уже, наверняка, заждались. В комнате царит тишина. Семнадцать пар глаз сосредоточенно смотрят на гостью, спешно раскрывающую папку с кучей бумажек. Парни замечают свои фотографии в уголке каждой и, кажется, легонько вздрагивают. — Кхм, позвольте начать. — теперь она крепко держала в руках стопку. Вскинув выразительные брови, продолжила. — Я пришла сюда по поручению начальства, дабы объявить вам состав и дату дебюта группы Seventeen. — вопреки её ожиданиям, в помещении висела полная тишина. Никто даже дышать не пытается. — Через месяц на официальном сайте агентства будут опубликованы профайлы тринадцати человек и трех подгрупп. Слова прозвучали как гром среди ясного неба. Тринадцать. Четверо из них не смогут выйти на сцену в ближайшем будущем. А может, и никогда. — Я буду называть имена по-очереди для каждого юнита, а вы вставайте и становитесь позади меня, ладно? — парни отрешённо закивали. — Вот и договорились. — на маленьком лице заиграла счастливая улыбка. — Начнем с рэпа. Первым именем прозвучал Вернон. Затем Вону и Мингю, которые приняли сей факт вполне уверенно. Минхао же сейчас был абсолютно ни в чём не уверен. Конкретно в себе точно не был. Он просто наблюдал, как последним называют Сынчоля, и впервые за долгое время решился сделать вдох. Далее шёл вокал. Вставали Джонхан, Джису, Уджи… Докем и Сынгкван вцепились друг в друга ещё сидя на полу, а когда назвали обоих, то после той стоящей тишины стало слишком громко. Последний шанс — танцоры. Су покосился на сидящего рядом Джуна и, сам не зная почему, вцепился в его руку. Его просто трясло от волнения и осознания, что всё это время вероятность попадания в итоговый состав была минимальной. Он краем уха услышал имя Сунёна, мысленно одобряя выбор агентства. Потом назвали Чана. Мальчишка выкрикнул что-то уверенное и прыгнул на уже стоящего там Хоши, вытряхивая из него дух. И тишина. Почему эта девушка замолчала? — П-прошу прощения. — тихий голос выражал чистое непонимание, пока она копалась в злосчастных листах. Парни негромко переговаривались, а кто-то продолжал молчать. Хао видел лица тех, кто уже выбран. Вглядывался. Действительно пытался найти там хоть каплю восторга, но не мог. Ребята не показывали расстройства или грусти. Будто каждый из них потерял вечную маску беззаботности, которую сохранял вот уже два года с небольшим. Взгляд младшего зацепился за усталые глаза лидера — сейчас тот выглядел как вымученный подросток, выжатый жизнью под ноль, теперь имеющий ещё большую груду ответственности на своих плечах. Он неловко улыбнулся, прервав разговор с Джонханом, и кивнул. Едва заметно, трепетно. Так, чтобы никто, кроме Минхао, не видел. Младший благодарен за это. Су закрыл лицо ладонями, слегка разведя пальцы. Ему страшно. Бесконечный шелест документов заставлял нервничать только больше, но жест Чхве прибавил немного уверенности. Эти два тупых чувства, кажется, разрывали подростка изнутри, при этом никак не проявляя себя внешне. Никто не знает, никто не думает, ведь сейчас и в правду правильнее думать о себе, потому что на кону будущее. Будущее младшеньких и его самого. Чья-то рука крепко притягивает к себе, отдавая незаменимым теплом. Человек продолжает разговор с другими, невесомо касаясь напряженного плеча. Точно. Его хён. Будущее Джуна тоже должно решиться здесь. — Должно быть, произошла какая-то ошибка. — легко проговорила девушка, уже стоя в дверях. — Простите меня ещё раз, мальчики, завтра я принесу анкеты остальных. — Ничего страшного. — парни дружно поклонились, когда гостья наконец покинула помещение. Весь день прошёл в тишине. Будто никто не приходил и ничего не объявлял. Они прогоняли хореографии сонбэ и даже успели подурачиться под песни женских групп. Минхао досталась ведущая партия с танцевальным проигрышем, потому следующую связку ему разрешили пропустить. Он успел покривляться на камеру, поговорить с ней, разогреть горло, выпить какой-то напиток, который ему по доброте душевной принёс Джису. Хон долго сидел рядом, как выбывший из игры остальных. Явно ведь не дурак, один из самых старших здесь, он не мог не заметить взгляд Хао, направленный на Вэна. — Не волнуйся, вы оба будете с нами. — старший довольно прищурился — Не знаю, хён. А как же младшие? — Джису нахмурил брови. — Они очень даже талантливы и ценятся больше нас. — Хэй, серьёзно. — видимо недоумение достигло высшей точки, раз он соскочил на английский. — Мы все тут не особо старые. Если так рассуждать, то почему за той девушкой стоял я, а не ты? Я понимаю твои загоны, но поверь в себя, — Джошуа мельком посмотрел в толпу. — и в нас хоть немного. — Да, — Су вздохнул. — прости. — Не извиняйся. Просто подумай, что компания хочет денег и может грести их с нас только сейчас. А младшенькие… У них ещё будет шанс получить признание. На следующее утро, после прихода гостьи и громко озвученных китайских имен, Минхао твёрдо зарубил себе на носу, что Джису чертов пророк и слушаться его надо примерно всегда. Ещё с того же утра началась настоящая суматоха, и первым пунктом в ней отмечена смена внешности. Их забирали по-одному в комнату и делали с головой всё, что только вздумается, а зеркало временно стало запретным плодом. Минхао ощущал своё лицо буквально как губку, которая впитала в себя… много. Ощутимо много. Брови слегка побаливали в уголках, а глаза слезились. Не смотря на это, парень мог ясно увидеть, что его челка белая. Белая. — Ну что? — игриво спросила девушка из стаффа. — Показать? — Нет. — Су ответил слишком уверенно, всем телом вжавшись в стул. Визажистка звонко хихикнула нечто похожее на «Как скажешь» и выпустила мальчишку в коридор к тем, кто уже прошёл процесс преображения. Китаец подумал, что ошибся дверью. Там она была одна, но Хао и представить не мог, что эти люди могут выглядеть ещё красивее. Кажется, ещё пару секунд наблюдения и он либо потеряет сознание, либо закричит, как фанатка на концерте. Чистая кожа, естественный макияж, аккуратные стрижки… Господи, неужели он тоже выглядит _так_? — И долго ты собрался прожигать меня взглядом? — Хансоль сделал пару щелчков пальцами прямо перед лицом застывшего хёна. — Йа! Прекрати! — Хао вышел из состояния фанатки. Вроде как. — А ты не пялься. — Я не пялился, просто… — он остудил пыл и внезапно улыбнулся. — Вау… — Ну ничего себе! — сидящие в комнате ребята залились тёплым смехом. — Спасибо, что ли. Ты тоже хорош. И только потом Су узнал, что его покрасили в некое подобие мороженого (он почти закричал, когда увидел своё отражение в экране смартфона Докема). Долго смущался нового образа, но забылся, как только их начали гонять. Такая желанная суматоха поднялась и не отпускала ещё долго предолго. Минхао, бывало, даже слова за день не проронит, не то что учителя. Те болтали постоянно, когда парни только кивали и кланялись, молча стараясь изо всех сил. Будь то танцы, пение или читка. Они отдавали всех себя. Работали ради фанатов, которых пока и в глаза не видели. Севентин просто заканчивали тренировку, садились в дешёвые гремящие автомобили, где спать невозможно, возвращались в общежитие за полночь, просто падая на кровать, выжатые без остатка. После дебюта им, наконец, дали выходной. И даже тогда! Даже тогда они по инерции встали в пять утра. — Вы чо творите? На непривычно хриплый голос Джонхана обернулись все, включая лидера. Старшие, кажется, начали играть в гляделки (или переговариваться телепатически), пока Сынчоль не взвыл. Минхао не глупый ребёнок, он всё понял и объявил себе миссию «Сделать так, чтобы хён не умер от рук другого хёна», позже добавив «и пойти спать дальше». План действий показался Су идеальным, потому он довольно улыбнулся самому себе. Потребность в решении испарилась просто моментально. — Хён, тебе нужно выспаться. — Джун вышел из сонной толпы и направился в свою комнату. — Нам всем это просто необходимо, иначе мы свалимся прямо на фотосете в пятницу. От супер нелепой реплики уже ушедшего китайца все заметно расслабились, объединившись со смешанным желанием плакать и смеяться. Хао же просто хотелось стукнуть старшего посильнее (ну и поспать). Все были дружно выключены до двух часов дня. Позже кто-то закопошился, вновь замолкал, и ёрзать начинал другой. Хоши даже умудрился разбить стакан с водой. Пытался неловко всё исправить, пока его не забрал Чжихун. Тот увёл танцора в студию под простейшим предлогом «Нечего людей будить», а на просьбу о воде всучил ему простую минералку. Вновь воцарилась тишина. Минхао повернулся на бок, даже не просыпаясь, и собирался продолжить дело. В последнее время чего-то в его мыслях не хватало. Нечто важное внезапно вылетело из головы. Китаец скинул это на переутомление, поэтому прямо сейчас дремал, наслаждаясь мгновением общего молчания. Видимо, недолгим. — Докём-а! Что ты здесь забыл? — протянул звонкий голос Бу откуда-то снизу. — Иди к себе, чего ко мне свалился? — Не бухти. — Сокмин глухо гоготнул, кажется окончательно заставив замолчать плюшку. — Дело есть. — Дело? Сынгкван прозвучал слишком заинтересованно, от чего Су даже сквозь дрёму поморщился. Вероятно прекрасно слышал, как прямо под ним рождаются великие планы по захвату мира, комнат, еды, салфеток и спокойной жизни соседей, некоторые из которых уже наблюдали за движением под одеялом на первом ярусе. — Хэ-эй. — вот, началось— Ну, псс, вам нравится кто-нибудь? Сначала показалось, что вопрос проигнорирован, но заинтересованные макушки всё-таки повылезали из кроватей. Кто-то опухший (оказалось, макне), даже спустился, захватив своё одеяло, и лёг рядышком на ковре. Разговаривать он вряд ли собирался, но послушать хотел. Мало ли хёны спросонья наплетут чего. На рассмотрение брались все девушки айдолы, о которых Диэйт только слышал: Айю, Хёна, Чика, Сиэль… Они даже Боа и Теён приплели, рассказывая о том, какими бы потрясающими женами те стали. Красивая сама, красивые дети, прекрасный голос, эстетика в каждом движении, звуке. Какого черта, спрашивается, едва начинающие певцы думают об этом? Неизвестно. Какого черта Хао думает о Джуне в порыве сего разговора? Вообще не понятно. Он жмурится, потягиваясь после непродолжительного отдыха. Лепет друзей разобрать уже не пытается, лишь думает: какова вероятность, что в соседней комнате не творится тоже самое? Можно завалиться к хёну в кровать, забиться у холодной стенки и спокойно спать аж до завтрашнего утра. А если скинет Вэна с кровати своими длинными конечностями, то и нагоняя не будет. Стыдно будет, но нагоняя нет. Укутываясь в одеяло, парень уже успел нарисовать картинку извиняющегося себя за спальные обнимашки. Хотя старший не имел ничего против скиншипа и сам нередко лез на фансайне. Китайцы вообще не парились, когда дело затрагивало прикосновения, ведь это тепло, приятно, и до дрожи правильно обниматься с этим ребячливым хёном. Так ведь? — Йа, ну ты куда? — Сынгкван отвлёкся от бурных разговоров, наблюдая за другом, скрывающимся в дверях одеяльной горкой. — Лапаться. Парень решил сперва пройти на кухню. Просто потому, что это обязательный ритуал в их общежитии. Едва ли кто-то пойдёт туда, куда направляется, не заглянув сюда на огонёк. Менеджеры балуют их диетическими вкусностями, ведь другие нельзя, а мальчишки устают и должны хорошо питаться в своём возрасте. Хотя вообще нужно кушать, сколько бы лет тебе ни было. Обязательно. Проходя мимо прихожей, Су обратил внимание на куртки. Ожидаемо, не хватало четырёх из тринадцати привычных: Квон сейчас подвергается пыткам маленького хёна в студии, а Джоша с Верноном отправили на выходные домой. Те много извинялись, что уезжают только они, но не скрывали радости, и тогда Джонхан с Сынчолем спелись, выпихивая американцев из квартиры. На узких полках вдоль стен были раскиданы зарядные устройства, маски, косметика и куча всякого хлама, почему-то привлекающего к себе внимание. Он взял в руки небольшую коробочку и с улыбкой покрутил в руках, слушая сыпучие звуки. В этой штуке Джун носил конфеты. Абсолютно не сладкие, слегка кислые леденцы лопались на языке взрывной карамелью и, кажется, имели вкус манго. — Можешь взять, если хочешь. — Хао подскочил на месте и обернулся: прямо позади него стоял Вэн, улыбаясь, кажется, во все тридцать два. Его волосы были собраны в короткий хвостик на макушке, а на голову нацеплена какая-то нелепая повязка с маленьким вышитым персонажем из мультика, который они смотрели всей группой ещё будучи стажерами. — Налюбоваться мной не можешь? — глаза старшего превратились в довольные щелочки. — Ага. — Су отвернулся, засунув в рот сразу три конфеты. Зависла тишина, нарушаемая лёгким треском. Молчание вовсе не было неловким и каждый из них задумался, что они уже очень и очень давно не оставались наедине. Вот так просто не разговаривали и не смотрели друг на друга. Эйт невольно вспомнил, как восхищался хёном раньше. Когда он только переступил порог компании, то среди кучи незнакомцев этот смешной парень оказался рядом и помог быть здесь. Да, он определённо благодарен Джуну за всё. — Так что ты тут делаешь? — Живу. — Минхао деловито закрыл упаковочку, вернув на место. — В моей комнате творится полный бедлам, поэтому я собирался завалиться к тебе. — Какое совпадение. — с досадой выдохнул он. — Тоже о девушках? — Неа, о старости. — Су вопросительно вскинул брови и направился вслед за старшим, предварительно взяв ещё парочку странных леденцов. Зайдя на кухню, Вэн, первым делом, закрыл окно, а Минхао решил убрать осколки кружки, которую Хоши успешно разбил. Взгляд зацепился за чужие босые ноги. Тогда Джун и заметить не успел, как младший убежал из комнаты, вернулся с какими-то смешными сланцами, тут же заставляя их надевать: мало ли на стекляшку наступит. А ведь у хёна ни одного шрама на теле нет. — Опять смотришь. — констатирует Джунхуэй, отвлекаясь от едва поставленного чайника. — У тебя что-то болит? — А? — резко приходит в себя и отворачивается, когда понимает, что в очередной раз откровенно пялится. — Ну чего ты вертишься? — тихий голос звучит обеспокоенно. — Болит? — Всё в порядке. — он улыбается, потому Вэн верит и улыбается тоже, возвращаясь к чаю. Не может же он признаться, что старший куда лучше, когда домашний. Нелепый, без слоя макияжа и прочей лабуды. С хвостиком на макушке вот так вот просто заваривающий именно то, что Хао любит. И не важно, что тот никогда ему об этом не говорил. Джун берёт две горячие кружки, ставит одну перед Су, а из второй сам неспешно пробует приятный напиток. Сидят же в относительной тишине. Из их комнат до сих пор доносятся споры и гомон, что заставляет почувствовать себя слегка счастливее. Сейчас они одни, но их двое. Этого достаточно, чтобы скрасить такие деньки, когда при первом желании почувствовать себя комфортно, оба задумываются друг о друге без всяких сомнений. Просто потому, что почему-то это кажется до дрожи правильным и привычным. Родным, что ли. Джун не знает. А Хао, хоть и понятия не имеет, но с ума сходит. Это становится ясно не только ему, но и некоторым ребятам, когда после пребывания на Еженедельном Айдоле, он становится слишком нервным, как только кто-то поднимает тему шампуней. Да, именно шампуни. Потому что, Вэн Джунхуэй, укажите на документ, где вам разрешено быть вами? Где, черт подери, вам позволили так нагло доводить младшего китайца до тихих (иногда не очень) приступов непонятно чего. Он пробовал спрашивать об этом у Джонхана и Сынчоля, которых встретил в зале после записи, а когда те слегка намекнули, что заняты, то Су всё понял и просто пошёл к такому же идиоту, как он сам. — Ты думаешь, что влюбился? — Мингю выгибает бровь в изумлении и отбрасывает мобильный в сторону. Этого жеста достаточно, чтобы понять его заинтересованность. — Влюбился? — Ну. — хмыкает друг. — То, что ты описал, это определённо влюблённость. — Ох, вот как! — Хао хлопает в ладоши с такой невинной любознательностью, что вокруг внезапно появляется аура ученика младшей школы, которого случайно привели на лекцию о половом созревании. — А ты уверен? — Более чем. Нервы, трепет, — он театрально загибал пальцы. — понимание, невозможность оторвать взгляд, чтение мыслей… — Можешь остановиться. — Я только начал. — Гю пожал плечами. — Плюс, ты упомянул «косвенный подарок» от этого человека, так что, это может быть взаимно. — Я не уверен, что он относится ко мне именно таким образом. — Он? Это парень? Минхао захотелось провалиться под пол. В его голове никогда не мелькала мысль о том, что Джун парень. То есть, разумеется, он знал, что старший мужского пола, но не задумывался об этом, когда играл в эту игру с бумажками, когда засыпал вместе с ним… Да, и когда влюбился тоже. — Йа, Хао, ты побледнел. — Ким, потянув за руку, заставил друга сесть. — Ни капли я не побледнел. — отнекивался Су, пытаясь выскочить из цепкой хватки мембера. — Да отпусти ты меня! Я не то имел в ви- — Значит, ты тоже? — Что? И Мингю рассказывает под пристальным взглядом мальчишки о них с Вону. Точнее говоря, о нём, и как он к Чону относится. Сам ведь старший, если так посмотреть, далёк от любви и всех её проявлений. Тогда Хао уловил косвенные сходства их ситуаций: ему известны собственные чувства к Вэну, а вот тот, скорее всего, ни о чем подобном даже не задумывается. Что ж. Сейчас 97-лайн стали самой настоящей парой идиотов по умолчанию. Влюблённых в собственных хёнов. Видимо, бесповоротно. А тем же вечером, в душе, парень одолжил шампунь Джоша, который, кажется, понял всё уже давным давно. Младший благодарил американского хёна и старался даже не смотреть в сторону добытых их юнитом упаковок. Ведь, черт подери, он либо в смущении распинает их по комнате, либо умрет от любви к Джуну. Видимо, всё-таки, второе.***
Мингю и Вону пара. Звучит как гром среди ясного неба почему-то из уст Сынчоля, шепотом, в машине. Спустя почти два года с того разговора младших, Чон Вону наконец протрезвел, осознав, что вау этот Ким_чертов_идиот_красавчик_Мингю потрясающе смотрится рядом с моей царской персоной! Видимо, Джун всё ещё глубоко опьянён самим собой (и, может быть, работой), чтобы понять такие очевидные эмоции второго из идиотов. Господи, Хао же прост, как валенок. Он абсолютно очевидно отвечает на скиншип, обнимает во время собраний в общаге, спрашивает о самочувствии (не потому что так надо, а потому что действительно волнуется). — Я думал, у нас только Сунён такой тугодум. — посмеялся Вону. Этот хён самый странный на его памяти: выглядит скучным, а на деле очень даже наоборот. Ким не раз говорил, что «этого человека со стороны не рассмотришь», а потом он впадал в жуткий депрессняк, потому как тогда только и мог, что рассматривать. — Мингю тоже хорош, да и я не лучше, — он разогнул спину и потянулся. — но Джун превзошёл все мои ожидания. — Что я не так делаю то-о. — досадно протянул Су, зарываясь в собственные волосы. Старший лишь повел плечом. — Возможно, проблема как раз в том, что ты что-то делаешь. Минхао готов засыпать его тысячей вопросов, но спасение приходит само собой в лице Гю, очень вовремя зашедшего в гримерку и держащего в руках дорогущий фотоаппарат на ряду с какой-то, очередной в их жизнях, бумажкой. План гениален как сама парочка мини, которая откровенно пугает своей слаженностью в подлых делах и махинациях. — Убьём двух зайцев одним выстрелом. — уверенно заявляет Ким, тыча разрешением агентства. — Инстаграм? — Тебе надо отвлечься. — на полном серьёзе говорит Мингю и вкладывает камеру в худощавые руки. — Примешь моё предложение? — он улыбается с какой-то странной заботой, и Хао согласно кивает, принимая аппаратуру. Это определённо то, что ему нужно. Забыться. Хотя бы на чуть-чуть перестать задумываться о вещах сложнее математики и смысла жизни. Любовь к Джуну просто так не исчезнет. Только вот: есть ли у самого Вэна хотя бы симпатия к младшему? Черт его знает. Дай бог, чтоб она была.***
— Джису? — Хуэй заходит в студию. Оглядывается и машет рукой сидящему за пультом Сынчолю. — Ты не видел Хао? — Они с Мингю ушли в город. — отвечает Хон, продолжая черкать что-то в альбоме. — Сейчас у нас есть хоть немного свободного времени. — лидер усмехается и снимает наушники. — Ему нравится фотография гораздо больше, чем я мог подумать с самого начала. — Так они ушли фотографироваться. — понимает Джун. Садится рядом с Джошуа, сразу же втягиваясь в лирику и добавляя пару дельных фраз, которые похвалил даже Уджи, пришедший на запись. Так случается нечасто, точнее, не случалось никогда. Нет, вокалист довольно часто хвалит тех, кто справляется. Редко сам Вэн ведёт себя так по-взрослому. Слишком взволнованно. Даже обиженно. Купс аж начал шептаться с Чжихуном, пока настраивал микрофон. Тот неожиданно поддержал разговор, добавляя ко всему прочему, что он уже неделю с начала тура сколько ему ни встречается, столько ищет младшего, и никогда на него не натыкается. Когда Джун пошёл в танцевальный зал, ведь задолжал Сунёну репетицию, к парочке сплетниц присоединился Джису, просто наблюдая. Он с самого стажёрства всё видел и думал, что остальные тоже это видят. Что «это»? Хон сам не особо знал. Точнее, не подозревал. Может, глупее был, но сейчас-то ситуация ясна, как день. — Влюбились они. Оба. Тут и думать нечего. — старший старался говорить так, будто ему всё равно. — Как мини, давным давно, когда нас ещё семнадцать было. Семнадцать их было действительно давно, потому Купс и удивился, в порыве эмоций схватив опешившего Уджи. Старшие приметили, что Вону и Ким взялись за Су. На удивление, в хорошем смысле. Младший больше не зависал сам с собой, а очень даже охотно соглашался на прогулки с парочкой. Те вытаскивали его фотографировать, и вот, пару месяцев назад, даже выбили личные аккаунты. — Если подумать, — размышлял Чжихун, успешно покинув цепкие лапы лидера. — то как раз тогда это началось. — Что началось? — Джун, как драный веник, нервным стал. — едва рявкнул Ли. — Дубина, вот голубки наши приняли меры вовремя, потому Хао ещё с ума не сошёл. — А старшенький как раз начинает. — хмыкнул Джошуа и откинулся на спинку дивана. — Мелкий ведь давно всё знает, а этот и не задумывался, пока Эйт не отлип от него. — Значит, остается просто ждать. — Купс подключает какие-то провода и, после общего соглашения, нажимает кнопку записи.***
Подслушивать, конечно, плохо, но жизненно необходимо, думает Джун и, после того, как над дверью студии загорается идиотская лампочка, уходит к менеджеру. Хоши на самом деле просил его узнать о выступлении юнита на завтрашнем концерте, так как из-за отсутствия нужных декораций его могли либо отменить, либо изменить. Сути в этом мало, а Вэн слушается только потому, что искать Минхао и Мингю по всему Сеулу (если они не рванули дальше) сейчас ещё более бесполезно. Он особо не вслушивался в разговор с работником. Сознание грел потрясающий факт, который подвергался сомнениям много лет, но сейчас всё встаёт на свои места. Как бы Хао не отходил от него на последних интервью к Киму и Чону, как бы не переставал обниматься по поводу и без, он любит его. Взаимно. — …так передал сценический директор. — Простите! — парень совсем задумался. — Что мне передать лидеру? — Замечтался, поди. — дяденька хрипло гогочет и открывает папку, повторяя поручение для Сунёна изменить выступление. — Влюбился? — Джун невольно смущается, но кивает родному менеджеру. — Сильно любишь? — Да. — уверенно говорит Вэн, стоя в проёме. — Очень. — Ну хорошо, работяга. — мужчина улыбается глазами и добавляет. — Береги его, намучался уже, ждать тебя. — китаец сканирует всё сказанное, кланяется в благодарности и исчезает за дверью. Ему надо срочно поговорить с Минхао. Как минимум до того, как он узнает, что их сосватал весь стафф, фотографы, мемберы и директор (почему бы и нет). Парень возвращается в зал, передаёт указания. Хоши благодарит его и спрашивает, всё ли в порядке, а потом отпрыгивает вместе с Чаном, когда Вэн включает папку с их заглавками с самого начала, и как бешеный танцует всё до самого конца. Лидер приходит к выводу, что тот полон решимости, и ставит песни на двойную скорость, присоединяясь вместе с Дино. Юнит танцует до полуночи, пока не валится с ног в буквальном смысле. Тогда за ними приходит взъерошенный Вону, который, видимо, спал весь день, но был нагло выпнут из собственной кровати. Следующее утро наступило почти мгновенно, когда на собрании дядя разрешил отдыхать до четырех, чтобы успеть хотя бы раз прогнать программу. Парни неспеша поглощали завтрак, разговаривая о планах на свободное время и просто рассказывая какие-то невероятные истории из работы мс или радио-ведущих. Сынчоль сидел во главе стола и разливал горячие напитки в компании с Хансолем и Джису. Уджи пинал Сунёна за то, что тот снова не понимает где брать ноты выше, а где ниже в той-то песне. Остальные увлечённо слушали Сынгквана, который умеет хорошо говорить, а в противоположной от них стороне, рядом с Вэном расположился Диэйт и Вону, спокойно поглощающий чай. Эти двое обсуждали какое-то место, что недавно открылось в городе. И, по словам интернета, там слишком красиво, чтобы упустить такую фотографию. — Хочешь, я схожу с тобой? — Джун, кажется, сам от себя не ожидал такого поворота. — Вау. — вырвалось у Джошуа где-то там. — Ну, так что? — старший спокойно улыбнулся, рассматривая удивление на лице Су. Как же давно он не видел его так близко. — Это не так уж и далеко, можем пройтись пешком. — Спасибо, хён. Дай мне пару минут, я возьму фотоаппарат. — он выскочил из-за стола с завидной скоростью и умчался в комнату (кажется, там был Мингю и, кажется, Джун слышал крики). Всё произошло слишком быстро. Хао на сверхзвуке надел ботинки, снова замаскировался, как на разведку, и стоял на старте у дверей. Вэн не мог сдержать улыбки и заверил младшего, что никуда не убежит, потому лучше успокоиться и просто тихо спокойно покинуть это место, где на них смотрят из всех щелей так, что жутко становится. Да, спасибо, Джун понял, что «и шесть лет не прошло», можете прекратить. С отцовским видом их проводил Сынчоль, строго наказав не задерживаться и вернуться к репетиции, а потом расплылся в странной счастливой гримасе, сказав, что простит им на часок больше. — Давай всё-таки вернёмся к началу. — Точно. — они выходят на улицу, а младший сразу же натягивает на нос маску и протягивает такую же хёну, получая благодарный кивок. Их быстро настигают фанатки, благо не особо настырные, но говорить свободно не выходит, потому парни решают обсудить по дороге что угодно, что не касается друг друга. Девушки визжат только от совместной прогулки. Им не нужно знать больше, учитывая то, что ребята даже между собой это обсудить не смогли. А они хотят. У них руки чешутся завести эту тему, потому что, черт подери, ждать пришлось слишком долго. Осознание в течение нескольких лет и оба понимают: тянуть время дальше уже невозможно. — Джун. — Хао тянет старшего за рукав, указывая в сторону странного здания. — Нам сюда. Вэн ускоряет шаг следом и, когда дверь за спиной закрывается, слабо выдыхает. Толпа осталась на улице, остановленная охраной. Теперь помешать им могут, разве что, бешеные сасэнки. В руки хёна моментально попадает фотоаппарат, а в глаза бросается яркая цветочная стена и спешно снимающий с себя маскировку младший. Джун думает, умеет ли этот ребёнок медлить или хотя бы просто не торопиться, а потом приходит к выводу, что тот и так идеальный. Его, казалось бы, взрослое поведение, которое никак не вяжется с детским другого, его нелепо поджатые губы, ухмылка, недоумение, возмущение, счастье, восторг, влюблённость, честность… Всё? Неужели всё это идеально? Разве? — Я сделаю пару кадров, ты не против? — Су кивает и ярко улыбается, спустя секунду возвращаясь к образу для фото. Они, кажется, наблюдают за каждым движением друг друга, наслаждаются каждой вспышкой и её отсутствием, радуются мимолётному пересечению взглядов, потому что… Черт подери. Возможно ли это на самом деле? — Хэй, Джун, — внезапно начинает младший, просматривая снимки. Их короткий поход закончился покупкой кофе и довольно скорой дорогой обратно. Размеренно шагая, парни уже могли увидеть общежитие. — мы так и не смогли поговорить. Прости. — Я жалею, что не ходил с тобой раньше, поэтому ты меня прости. — Вэн пускает нервный смешок, обтягивая рукава. — Никудышный из меня хён. — Ага. — Это всё, что ты скажешь? — А что мне ещё сказать? — Хао отвлекается от экрана и всё-таки прячет устройство в сумку. Они проходят ещё пару шагов и одновременно останавливаются. — Могу добавить только, что ты тугодум. — И на том спасибо. — смеётся, после доставая из кармана знакомую коробочку. Вокруг зависает условная тишина, прерываемая гулом машин на соседней улице, куда выходят окна их комнат. Они уже прошли ограду и теперь стоят буквально на пороге, посередине пустого дворика, откуда только что выехал автомобиль их менеджера. Джун указывает на дверь, предлагая: — Мы можем вернуться рань… — ловит на себе пытливый взгляд и трясёт упаковкой конфет. — Хочешь? Кивок — Ахаха, ладно, тогда, — парень осматривается, зажимает последний леденец между ровных зубов и добавляет, будто берёт на слабо. — возьмёшь? У Минхао на лице только недоумение, а через несколько секунд бездействия Вэн уже хочет перевести всё в шутку, но слышит лёгкий смешок. Вызов принят. — Идиот. — лишь уверенный шаг, и слово тонет в поцелуе, чужие пальцы зарываются в волосы на макушке, а от восторга хочется кричать до разрыва чёртовых связок. Наступает тот самый момент, когда ни звука не нужно. Ничего не нужно. Только они и вкус манго. Один на двоих.