Под горой

Бдыщ-бдыщ. Фарме показалось, что у него помехи в аудиосенсорах от повреждений. Запущенная диагностика систем выдала бессвязный набор букв и цифр. Бдыщ-бдыщ. Оптика показывала только тьму. Неужели он потерял ещё и зрение. «Сначала руки, теперь оптосенсоры — с кем бы я ни работал, они забирают у меня всё самое нужное», — Фарма улыбнулся про себя. Безумно. Но выдавать сумасшедшие гримасы — было единственным на что у него хватало сил. Бдыщ-бдыщ. Джет ждал своего дезактива. Он был к нему готов… хотел бы он так думать. Но его разум раздирали противоречия, сожаления, сомнения — целый рой голосов лился на него одновременно и не думал прекращать. Амбулон, Фёрст Эйд, Тарн, Рэтчет… Рэтчет. Рэтчет. А рой превратился в одно повторяемое вновь и вновь слово. Рэтчет. Его любимый друг, его худший соперник — он уставал слушать как тот Рэтчет находится в центре событий, помогает Прайму и спасает недалёких. Всегда только он. Фарма прорычал про себя: зависть сжимала его искру даже перед дезактивацией. Бдыщ. — Как же достал этот шум! — нашёл в себе силы проорать джет. Голос эхом пронёсся по помещению. Фарма удивился. Портал Тайреста был в комнате, набитой техникой: там не могло появиться такое эхо. «И где же я оказался, ха-ха?» — посмеялся Фарма. Его воображение уже построило сцену. Рэтчет провернул тот же трюк с его корпусом. О, да, он может. Как же мастеру-на-все-РУКИ не быть способным на это. Он однозначно вынул его из корпусов, сбил настройки всех сенсоров и теперь смотрит, как Фарма недоумевает и мучается. Любуется в своей немой пытке, а Фёрст Эйд записывает. Поток образов Фармы прервал резкий грохот. Оптика сфокусировалась на тусклом свете. Образованный проём напоминал туннель шахты, из которой уже успели выкачать всё, что могли. Фарма не исключал, что он мог ошибаться. Выстрел Фёрст Эйда лишил джета левого окуляра, а правый сбоил так, что показывал паутину помех, за которой сложно что-то разглядеть. — Знаешь, Оверлорд, — раздался глухой голос. — Такому большому меха не стоило становится психотерапевтом. Ты мог бы быть штурмовиком, разведчиком — кем угодно, от кого могла быть хоть какая-нибудь практическая польза. — Возможно, ты даже не оказался бы в столь жалком положении, как сейчас, — выстрел из бластера. — Ну, или хотя бы ты мог бы дать своему эскорту достаточно времени, чтобы они спасли свои шкуры. Оверлорд, они на твоей совести, — мелкий мех обхватил руками большую голову пленника. — Не надо было покидать свой уютный кабинет и светить своей энергоновой покраской на половину Марганцевых гор. — А, знаешь, что самое прекрасное в этой ситуации? — меха приблизился к антенне и проурчал, — что они до последнего умоляли, чтобы я пощадил тебя, пока я заталкивал этот самый бластер им в глазницы. Лязг металла от ударов ног минибота отдавались к Фарме. Теперь ему стало ясно, что издавало те самые звуки. Однако ситуация улучшилась лишь немногим. Даже по сравнению с Фортрессом Максимусом, крупный меха хранил молчание и принимал все удары. Фарме не было его жаль, впрочем, мелкий бот также не вызывал у него симпатии. Он подумал о том, что они могли услышать тот крик, и надеялся… ни на что. Убийство полупарализованного меха — дело одного удара. Если у трансформера осталась чуточка милосердия и он не устроит рандеву перед этим, то всё уже решено. «Бесславная кончина такого талантливого хирурга. Ты всегда мечтал сдохнуть в клоаке рядом с садистом, да, Фарма? Тогда тебе надо было просто попросить меня. Всё бы кончилось куда быстрей, а тебе не пришлось делать всё то, что ты делал ради меня», — бархатный голос Тарна горячими иглами оседал в разуме Фармы. «Я никогда не забуду твой первый «подарок» мне. Твой корпус дрожал, но руки — нет. Эти самые руки спасли так много жизней, убивали вновь и вновь, чтобы потешить наркотическую зависимость одного скромного кибертронца?» — Фарма потерял связь с реальностью. Остались только он и его бессилие. А, нет. Ещё Тарн. — Заткнись… заткнись! ЗАТКНИСЬ! — старался перекричать десептикона Фарма. — А кто это тут у нас? — ужас сжал искру джета. Голос Тарна умолк и остался только страх. — Я-то думал, мне послышалось. К обессиленному джету приближался меха. — Так-так, — минибот включил подсветку, — Фарма, сам экс-заместитель Рэтча. С каждым едва слышимым шагом меха медику казалось, что момент его дезактивации всё ближе. — Мёртвый экс-заместитель. Я видел своей оптикой, как Оптимус конечность за конечностью бросал части твоего предательского корпуса в плавильню. Думаю, Прайм и Рэтчет обрадуются новой возможности поквитаться с тобой. — Это был не я, оплавок ты оголённый! Как я мог, по твоим словам, выжить после такого. Это бред! — возмущался джет. «Не больше чем тот, что ты видишь сейчас. Фарма, плата Праймуса за твои грехи пришла. За смерти всех тех, кто умер из-за тебя… за мою смерть», — две едва скрепленные половины Амбулона стояли за миниботом. — Нет! Это вина Рэтчета! У него было всё, чтобы спасти тебя! — прокричал Фарма меху. — Расскажешь это Оптимусу. Он любитель таких историй, — ни капли не удивившись сказал мелкий мех, на фоне кто-то шумно вентилировал. «О, Фарма, не нужно перекладывать вину на своего собрата по знаку. Разве Рэтчет был рядом, когда ты заключал со мной сделку? Разве это он не смог придумать что-то лучше, чем выполнять все желания десептиконского экзекутора? Фарма, это всё ты. И только ты», — Тарн когтем обвёл место разреза Амбулона. — Да ржа тебя сожри, только я?! — Фарма собрал все свои силы для вопля. — Ты угрожал убить меня, моих подчинённых, пациентов — вырезать весь Дельфи, если я не буду играть по твоим правилам! Спроси себя, проклятый кон: нормально ли для верного слуги Мегатрона заключать сделки с автоботом только за тем, чтобы удовлетворить свою низменную потребность в ти-когах?! А? — спрашивал у призрака своего больного разума Фарма. — Чт… о чём, ради Праймусовой скрутки, ты вообще говоришь? — Голдбаг оказался на уровне головы джета. — Впрочем, неважно, — минибот начал шарить около грудной пластины Фармы в поисках портов. «Определённо, лишение постоянного источника моей маленькой страсти стоило того дешёвого представления, что я вижу сейчас, — Тарн присел на булыжник и посмотрел на расположившихся рядом медиков: Рэтчета, куски Амбулона и Фёрст Эйда, — мы видим». — Что ты творишь?! — опешил Фарма. Джет пытался оказать сопротивление, но единственной реакцией корпуса было слабое дрожание. — А не видно? Вроде ты тут у нас медик со стажем, а такие глупые вопросы задаёшь. — Я… я против! — Фарма смотрел даже не на присевшего между его бедренной секции меха, а на улыбающихся автоботов рядом с Тарном. — А мне почему-то отработкой на это не лить? — минибот без особых проблем снял панель с груди. — Мне нужна некоторая информация, пока я не отвёз тебя этим двоим и они не укатали тебя в утиль. И лучше отключи свой вокодер, если не хочешь, чтобы всё прошло куда мучительней… хотя забей: тебе всё равно будет очень больно, — меха достал паяльник. *** Оверлорд когда-то был одним из лучших воинов Мегатрона. Даже самым лучшим. Элитой. Он убил тысячи, десятки тысяч автоботов, у него не было ни единого провала, но война не прекращалась, как и не думает кончаться и сейчас. В один прекрасный солярный цикл Оверлорд обнаружил, что не знает даже имён тех десептиконов, что его окружают, кроме высшего командования. Все они смешались в одну постоянно сменяющуюся безликую массу, и тогда меха решил стать психотерапевтом. Его выбор мало кто понял, поправка, никто не понял, но приняли, хоть и скорбя искрой. В основном Оверлорд работал в кабинете, но метался с базы на базу. Пациентов было очень много: больше чем он ожидал сначала — потому приходилось часто менять рабочее место. Так, в итоге, он и попался на оптику отряду Голдбага. До сих пор Оверлорд пережёвывал в сознании случившееся. Автоботы отследили траекторию их маршрута и заложили мины на горной переправе. Трёх подорвало сразу, другие кинулись в рассыпную, однако там их уже поджидали. Голдбаг со своим отрядом выловили всех и построили в шеренгу. Психотерапевт сопротивлялся, он успел убить шестерых, пока минибот не оторвал голову одного из его сопровождающих и не кинул в него. Ему дали выбор: сдаётся либо он, либо другие. Как же вовремя Оверлорду в ум пришёл принцип вагонетки Шоквейва, и он без колебаний выбрал первое. Что-то промурчав про экспериментальную штуку Персептора Голдбаг вколол шприц с, как потом почувствовал десептикон, парализатором. А потом началось самое худшее: автоботы выполнили своё обещание и отпустили пленных. Правда лишь затем, чтобы поймать снова. А дальше… дальше Оверлорд хотел бы забыть, что видел. Впрочем, это снова развернулось перед его оптикой. Стонущий от боли джет трепыхался, пока Голдбаг засовывал в него свои кабеля. Из левого насквозь проплавленного окуляра тёк энергон. Оверлорд не мог больше наблюдать. Он пытался вернуть контроль над телом. Рука отозвалась болью от выдернутых энергокабелей. Ещё одна попытка: есть контакт. *** Белый снег Мессатина падал на крылья Фармы. Он мог догадываться: почему его разум выбрал это место для подведения черты его актива, как думал джет. Здесь началось его падение. Потому он и не удивился тому хрусту шагов позади, он уже знал, кто это. — И вот мы снова здесь. Ты в курсе, что на Мессатине окружённый холодными камнями Мегатрон писал один из своих главных трудов? — Тарн сравнялся с ним. — Да, ты мне рассказывал во время наших… — Фарма искал подходящее слово, — встреч. — Верно, у нас мно… — голос танка пропал. Обернувшись джет обнаружил, что его нет. Снег начал окрашиваться в фуксию. Фарма посмотрел на розовеющее в закате небо и увидел приближающуюся фигуру. Перед оптикой медика огромный меха расплющил ладонью голову минибота. Джет выпал в осадок и напрочь позабыл о своём видении. Тот, кого страшились почти все — мегатронов маньяк-шестифазник Оверлорд, прямо сейчас перед его фесплейтом миролюбиво улыбался, покрытый мозговой жидкостью меха. Фарма чуть не схватил коллапс искры. — С Вами всё в порядке? — словно для него обычное дело отрывать головы кибертронцам, спросил меха. — Могло быть и получше, — Фарма подумал, что только Оверлорда, пришедшего по его искру, не хватало для полного счастья. — Хм, вижу, у Вас много повреждений, — он начал осматривать кабеля, подсоединённые к груди джета. — Потерпите немного. Оверлорд шаг за шагом отделял штекеры из искрящихся разъёмов джета, пока не смог безболезненно… максимально безболезненно убрать подтекающего энергоном дезактива от Фармы. Медик сидел всё также озадаченным и пытался обдумать ситуацию. Фарма (он), странный пытавшийся его сконнектить автобот, розовый Оверлорд (или его брутальность явно преуменьшают, так что сейчас он покрыт с головы до ног энергоном своих врагов) и глюки. Шикарно. Медик любил свою жизнь именно за такие подарки. — Думаю, я слышал о Вас. Вы лечили пленных десептиконов, помогали освобождать их… в следствие чего и погибли от рук Прайма, — Оверлорд активировал свет, чтобы осмотреть ранения. Голова держалась на добром слове Юникрона, фейсплейт почти отсутствовал, едва горящий правый окуляр, грудь испещрена проплавленными дырами, за которыми виднелась камера искры. Ржа пока не начала распространятся по телу. Корпус меха начал дёргаться, а то, что осталось от губ, открылось. — Вам стало хуже? — неправильно поняв попытку рассмеяться Фармы забеспокоился большой меха. — Гораздо хуже. Но если один великодушный десептикон окажет мне первую медицинскую помощь, — как был способен, промурлыкал медик, — то это будет исправимо. «Помнится мне, как один великодушный десептикон оказал тебе поддержку», — Тарн посмотрел из-под маски на джета. — Если Вы подскажите мне как, то я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь Вам… за моей спиной что-то есть? — Оверлорд обернулся по направлению взгляда медика и увидел только камни. — Не беспокойтесь. Как Вы сами могли увидеть, состояние моих оптосенсоров достаточно удручающе, если не сказать прискорбное, потому расфокусировка — обычный эффект для подобных случаев. Я даже не могу сказать, что моё нынешнее восприятие цвета соответствует действительности, — не мог же Фарма сказать, что галлюцинация говорит с ним. — Прежде всего необходимо восстановить связь мозгового модуля и остального корпуса. Возьмите паяльник и поставьте на мощность 15%. Тот самый паяльник красовался в руке безголового минибота, Оверлорд без стеснения поднял инструмент и стряхнул розовые капли в сторону. — Теперь осторожно горизонтально расположите мой корпус на брюшных пластинах, — Фарма подождал, пока десептикон выполнит его указания, — Вы видите обугленную проводку в области шейных кабелей и оголённые позвонки? — Это так, — Оверлорд подумал, что в своём привычном стиле Оптимус как поразвлёкся с бедным медиком, приказал бросить его умирать в шахтах. — Активируй паяльник, напомню, мощность его должна составлять 15%, — Фарма вспомнил менторство над Фёрст Эйдом, — хм-м-м, второй и третий позвонок заклинило куском брони, снизь мощность до 10% и направьте на него. Оверлорд со всей своей врождённой ловкостью старался не уронить маленький инструмент, зажатый между указательным и большим пальцем, а уж тем более не сломать его, меняя его режимы. Конечно же, всё это не помешало ему виртуозно обращаться с паяльником и успешно провести операцию. Из стыка позвонков вышел маленький кусочек металла и упал на шейную проводку Джет не мог не радоваться ощущению своего тела, однако вместе с тем, ему и вернулась и нервная чувствительность: — Сейчас отрежь обугленные части проводки и припаяй обратно. Затем возьми кусок брони с того дезактива и наложи шину… зафиксируй на шее, — боль в левом окуляре сводила с ума Фарму. Ну, сильнее обычного. Достаточно, чтобы опустить формальный тон. — Сделано, — благо десептикон справился с наиболее простыми операциями без проблем. — Что относительно Вашей оптики? — Премного благодарен за помощь, но с этим лучше пока обождать. — У Вас из глазницы тёк энергон, и, по-моему, через неё я видел мозговой модуль, — десептикон не позволил рукой подняться на ноги Фарме. — Напомните мне, кто тут у нас действительно доктор? — джет ненавидел, когда в его компетенции сомневались. — Вы, естественно, но также я напомню Вам, что та лужа энергона, в которой мы сейчас сидим, только на треть состоит из энергона минибота. Вы умрёте, если не прекратите подтекать. — Ты не сможешь провести операцию с такими руками. Если думаешь, что засунуть паяльник в открытую рану и прижечь всё, что «подтекает» — лучший выход, то мне искренне жаль: тебе не стать хорошим доктором, — съязвил Фарма и скинул руку меха. Довоенный выпуск «Боты в отработке» №7 с… Фарма без комментариев закрыл датпад и отбросил от греха подальше, странные синие пилюли и, наконец, полироль, которую он и искал. Оверлорд поднял инфорамку и рассматривал содержимое, пока джет полировал металл дезактива. Напротив зеркальной поверхности он осмотрел масштаб своих повреждений. Насчёт мозгового модуля Оверлорд преувеличил, но в остальном оказался прав. Ситуацию нужно решать сейчас, и едва функционирующий правый окуляр не способствовал этому. Для самостоятельного восстановления тонкой проводки после прямого выстрела понадобится очень много времени даже в криокамере. Но это был бы вариант для мехов без такого таланта, как у него: ему достаточно только его рук. Фарма активировал встроенные в руки инструменты и начал обрабатывать рану. Оторвав взгляд от портов сикеров десептикон уставился на работу хирурга. До аудио Оверлорда доходили слухи о способностях Фармы, о безупречно отмеренных движениях манипуляторов, однако сейчас он убедился в них воочию. Он не успел даже заметить, как увлёкся просмотром операцией, так та закончилась. Оптика перестала подтекать и искрить, вместо пустой глазницы красовался адаптированный красный оптосенсор, бесчестно взятый с остатков головы дезактива. Стекло второго было вычищена и сияло более здоровым голубым светом. — Вау, — большой меха зааплодировал. — Не стоит восхищаться этой малостью. Я способен на куда большее, — медик обвёл руками пещеру, — были бы условия получше. — Охотно верю, — Оверлорд улыбнулся, от чего Фарме стало немного страшно. «Например, убить, ради состязания своего бывшего подчинённого», — две половинки Амбулона стояли по разные стороны Оверлорда, его губы двигались синхронно. — Слушай — я перейду на «ты» — я вижу, что ты смотришь на что-то, а скорее кого-то рядом со мной. Я не верю, что это последствия вживления чужой оптики или твоя так называемая «расфокусировка», ибо о таком я слышу впервые в активе. Однако не единожды я сталкивался с посттравматическим расстройством, сопровождаемым зрительными и слуховыми галлюцинациями, — десептикон звучал весьма уверенно. Теперь хлопал Тарн, тихо смеясь за маской. — Я не осуждаю тебя и не виню. Такое случается и это никоим образом не твоя вина. «О, да, позволь ручному маньяку Мегатрона утешить тебя, — веселился глава ДЖД, — может, он даже прижмёт тебя к своей могучей груди и скажет: «Теперь всё хорошо, мой друг. Ты в безопасности», — а потом вы будете жить долго и счастливо». И словно в подтверждение его слов Оверлорд приобнял джета, не касаясь его хрупких крыльев. — Всё уже кончилось. Тебе не о чем беспокоится, Фарма, — десептикон посмотрел в оптику медика и приподнял уголки губ в милой улыбке. Рассудок джета постепенно удалялся в только ему ведомые дали. Он хотел уйти, сбежать, спрятаться в тёмной пещере и там сдохнуть в неизвестности. Он хотел, чтобы ему сказали, что это не только его вина, что он сделал, всё что мог, что он не так ужасен, как видит себя или видят его, чтобы призраки прошлого наконец отпустили его. Желал он очень многого, и половина его желаний противоречила друг другу в итоге. — Фарма… — Оверлорд не услышал ничего в ответ, — Фарма, скажи мне хоть что-нибудь. Десептикон заметил пустой взгляд медика, смотрящий сквозь него, и понял, что теряет его. Такой запущенный случай травмы ему никогда не попадался, точнее, они были и умирали от погасшей искры до того, как он прибывал помочь. «Может, фройдовское внедрение? Нет, слишком опасно во время криза. Думай же, думай… — Оверлорд перебирал варианты, — шоковая терапия Ранга? Это способно отвлечь его и вернуть в сознание!» Десептикон поцеловал джета. Выбранный способ сработал, отблески сознания возвращались к медику и оптика округлилась от удивления. — Что ты делаешь?! — вырвался из поцелуя Фарма. — Вывожу тебя из состояния иллюзии. — Таким образом?! — направил кулак медик в фейсплейт десептикона. — Помогло же, — парировал удар Оверлорд, — галлюцинации остались? Ни смеющегося Тарна, ни холодного взгляда Рэтчета, ни наблюдающего Фёрст Эйда, ни распиленного Амбулона — не было никого в этой розовеющей пещере, кроме Фармы и Оверлорда. — Если ты лучший в исцелении тела, то я столь же хорош в лечении разума, — пафосно постучал по своему шлему десептикон. — Пх-х-х, — сдавливал смех Фарма. — Как скажешь. Оверлорд прижал корпус джета ближе и поглаживал крылья. Что-то подсказывало ему, что если он оставит Фарму, тот в один миг рассыплется на тысячу маленьких осколков. Вскоре медик ушёл на плече десептикона в перезарядку. — Сколько же тебе пришлось перенести боли, — Оверлорд нежно посмотрел на фейсплейт джета. — Но я помогу тебе справится с ней, не бойся. С этого момента начинается твоя новая история, и хэппи-энд вписан в неё заранее, — меха взял на руки Фарму и покинул розовеющую пещеру.