Задачи и их решения

Кожа горит под прикосновениями. Сэт готов издать самый счастливый и самый развратный звук на который он только способен, но кругом камеры и зрители. Много блядь зрителей. Роллинса ведет от осознания того, что вот он стоит посередине ринга и его обнимает Дин. Сам. Без чьего-либо на это наставления, прикасается своими ладонями, ведет так интимно, как до момента их разлуки. Сэт счастлив, Сэт ахуеть, как счастлив. И он слышит это тяжелое дыхание Эмброуза, смотрит в эти голубые глаза и видит в них обещание. Такое жгуче-холодное, развратно-скромное. И Роллинс готов бежать, мчатся туда, где не будет никого, где они останутся вдвоём, где Эмброуз наконец-то прикоснется к нему так, как давно о том мечталось. Роллинс чувствует, как огнем горит растянутая дырка. Он, разумеется, только надеялся на то, что Дин вернётся с ним в пару не только на ринг. Не был уверен, но надеялся до такой степени, что несколько часов к ряду проходил в заднице с анальной пробкой, только чтобы быть готовым к тому, как Эмброуз ему засадит. О, это желание почти свело его сегодня с ума. Он видел, как Дин смотрит на него, как ухмыляется ему за кулисами, словно чувствует развратное состояние бывшего друга и любовника, а ныне почти командного партнёра. Словно от Сэта фонило сексом и похотью, хотя, возможно, именно так и было. Дин хватает его за ягодицу, как только они остаются вдвоём и вне камер и взглядов. Он тискает его за зад и смотрит в глаза с вызовом и похотью. И Роллинса вновь ведёт. Ему еще не вставили, а глаза уже начинают косить от желания, что разливается огнём по венам, жаром в паху и пульсацией в растянутой дырке. Дин притискивает его к себе, всё так же ухватив за задницу одной рукой, вторую он вплетает в отросшие, теперь только тёмные, лохмы бывшего любовника и несильно тянет, но достаточно, чтобы заставить Сэта наклонить голову вбок. Эмброуз ведёт языком вдоль сильной шеи, собирает солоноватый её вкус, что оседает где-то на корне языка, чуть прикусывает, а потом кончиком носа, втягивая с шумом запах Роллинса. Немного пота, туалетной воды и возбуждения. Дин любит этот аромат, он заполняет его лёгкие до краёв, сводит с ума сознание и не даёт расслабиться ни на минуту. Роллинс шипит, когда хватка в волосах становится заметно жёстче и больнее, но Дину плевать. Он всё ещё дышит Сэтом, всё ещё не верит, что тот вновь в его руках и скоро окажется на его члене. Штаны Роллинса узкие, тугие и Эмброуз с рыком дергает молнию и пуговицу. Он всё ещё держит Сэта за одну из ягодиц. Никак не может расстаться с этой прекрасной округлостью. Но, приходится отпустить и Эмброуз издает странный звук, что невероятно забавляет Роллинса. Он не пытается помочь любовнику, понимая, что тот всё равно не позволит. Дин не контрол-фрик, как тот же самый Сэт, но, если решил что сам, то значит только сам. Наконец штаны стянуты на бёдра вместе с бельём и Эмброуз косо ухмыляется, когда видит в какой готовности Роллинс. Член того стоит, головка обнажена и сочится смазкой. Эмброуз смотрит ему в глаза, а потом резко хватает его за вставший член и сжимает в своей сухой, шершавой ладони. Сэт бьётся головой о стену, когда удовольствие прошивает от самых кончиков пальцев на ногах до макушки. Эмброуз дрочит ему уверенно, со знанием дела. И пусть недостаточно смазки, Роллинс всё равно его ни за что не остановит. Пока Дин водит рукой вверх-вниз, он расстёгивает второй свои собственные джинсы и ладонью ныряет туда. Ему нестерпимо хочется выебать Роллинса, но он продолжает оттягивать этот момент, пережимая под своими яйцами, делая чуть больно, чтобы туман похоти в голове немного рассеялся. Эмброуз поворачивает его к себе спиной и толкает к стене, заставляя прижаться к ней всем корпусом. Рука вновь на ягодице, оттягивает ту в сторону, пока вторая рука мажет пальцами меж полушарий. Эмброуз закусывает губу, чтобы не застонать, когда два пальца спокойно погружаются в дырку, где влажно, горячо, мягко. В его голове он уже там своим членом, растягивает, натягивает, втрахивает в стену и слышит эти умопомрачительные стоны, которые раньше были лишь в его снах. - Шлюха, – не может довольно не выплюнуть он, но Роллинс на это только улыбается и кивает, довольно оттопыривая зад, показывая, как же сильно он хочет на самом деле. Сейчас не до игр. Игры, и Сэт в этом уверен, будут потом. Сейчас главное заарканить Дина, заставить вновь быть зависимым от него, от Роллинса, а потом будет всё так, как он того захочет. Но, сейчас так, как хочет Дин. А Эмброуз уже приставил головку к жадно пульсирующей дырке, в которой всё еще его пальцы, словно не может поверить в то, что для него готовы. Но, не долго. Он вытаскивает их и резко вставляет до половины. Роллинс пытается уйти от проникновения. Нет, всё в порядке и даже почти не больно, но, сука, не так же резко. Он придавлен щекой к шершавой стене, Эмброуз держит его за бедро одной рукой, а второй давит ему на щеку и затыкая и заставляя замереть одновременно, сильнее притискивая к стене. Еще одно движения бедрами и Дин входит до конца и чувствует, как шипение Роллинса от не аккуратного обращения с его задом, оседает горячим воздухом на кончиках его пальцев. Приходится приподняться на носочки для следующей фрикции, потому что Сэт пытается уйти от проникновения, хотя ему не больно, Дин точно знает. Тело инстинктивно борется со вторжением. Хотя, Роллинс такая шлюха, что он должен уже привыкнуть к тому, что в его заднице всегда чей-то член. Дин уверен, что, если не Трипл самолично, то уж Ортон точно объездил Сэта по полной программе и во всех позах, на которые только у Вайпера хватило фантазии. И он уверен, что Сэт самолично крутил перед ним своей жопой, выпрашивая секс у Ортона. От Рэнди не легко было избавиться по своей собственной воле, так же, как и объяснить, что ты «не такой», если Вайпер имел на тебя виды. Дин сам через это прошёл и не жалел ни капли о том, что подставился тому. Ортон был умелым, властным, жестким любовником, который мог научить в постели многому. Дин трахает резко, в рваном ритме, жёстко. В голове совершенно сумасшедший коктейль из воспоминаний о прошлых временах, о нежном Сэте в его объятиях, об ахуенном Романе с ними же в койке и о тех сумасшедших ночах, что он провёл с Ортоном. Это всё сбивает с толку. Он знает, что косячил не меньше самого Сэта, что подставлялся не только ему и Роману, но он никогда не бил в спину. Эта мысль немного трезвит и затапливает сознание уже воспоминаниями о том, как было плохо и больно, как хотелось всё крушить и в тоже самое время спрятаться в объятия Рэйнса, как в защитный кокон, и больше никогда не выходить на ринг, в толпу. Дин начинает двигать бёдрами сильнее и резче, удовольствие Сэта перемежается с болью и от этого его размазывает ещё сильнее от возбуждения и жара, что гуляет по его венам. Он шепчет имя Дина не переставая, но тот не слышит, резко оглушённый своей ненавистью, желанием затрахать этого парня и своей же к нему любовью, которая, тварь такая, никуда не делась, а стала только сильнее. Он ебёт Рорллинса, как матрос портовую шлюху, ебёт так, словно секса у него не было очень и очень давно и ему всё мало. Ему мало Сэта, ему мало ощущать того на своём члене, вокруг своего члена, рядом, прижимающегося к нему, как только Эмброуз убрал свою ладонь с его лица. Ему мало этого Роллинса, который тихонько подвывает, сжимает его, впускает так глубоко, как только может, ему мало. Дин позволяет ему кончить первым, он отдрачивает в такт своим движениям бёдрами и даёт Роллинсу ту самую разрядку, о которой тот мечтает. О потом поворачивает любовника лицом к себе и ставит его перед собой на колени. Роллинс не сопротивляется, он вообще, кажется, не понимает где он и кто он, в какой вселенной находится и, что происходит. Ему ахуенно хорошо. Дин смотрит на расслабленное лицо Сэта, на сухие, чуть приоткрытые от частого дыхания губы, на косящие от пережитого оргазма глаза, покрасневшие щёки, что видно под щетиной бороды того и понимает, что хочет кончить на всю эту красоту. Эмброуз ведет по своему члену влажной от спермы Сэта рукой вверх, закрывая крайней плотью пунцовую головку, и вниз, вновь обнажая её, большим пальцем собирая капли смазки и вновь вверх. Долго Дин не продержался, вид оттраханного Роллинса у его ног окончательно добил его своей развратностью и он кончил, сильно сжимая челюсть, чтобы не заорать во всю силу своих лёгких. Сэт каким-то пьяным, не сфокусированным зрением следил за движениями руки Дина и, когда понял, что тот достиг оргазма, приоткрыл рот и вытащил язык, стараясь им поймать всю порцию спермы, которой щедро так поделился Эмброуз. Конечно, Роллинс бы предпочёл, чтобы Дин кончил в него. Его всегда пёрло от осознания того, что Роман и Дин накачивали его своим семенем, словно девку, ему нравилось ощущение того, как медленно она потом вытекала из его натруженной, покрасневшей и натёртой дырки. Но, сейчас Эмброуз хотел иначе и Роллинс ещё не был готов с ним спросить или ставить какие-то свои условия. Потом. Сэт получит всё, что захочет чуть позже, и он ни минуты в этом не сомневался. Дин же смотрел, как белёсая жидкость попадает на волосы, бороду и даже ресницы любовника, как тянется языком к головке Роллинс, как кончиком этого самого языка касается её, проведя по кругу, собирая языком всё то, что не попала на лицо. И именно сейчас Сэт выглядел развратнее, чем когда-либо Эмброуз видел его и картина эта, казалось Дину, навсегда впечаталась в его сознание, с обратной стороны век, потому что стоило закрыть глаза, как он видел это. Видел коленопреклонного Сэта Роллинса в его, Дина, сперме на своём очаровательном лице. Эмброуз затолкал опавший член обратно в свои джинсы, аккуратно убирая под ткань белья. Сэт же тем временем, плюхнувшись на голый зад, сидел на полу и смотрел, скорее даже жадно следил, как Дин застёгивается. Эмброуз опустился рядом с Роллинсом на корточки и провел тому по волосам ладонью. - Я же знаю, что тебе мало, – улыбнулся он сыто. Ему тоже было мало, но, пока они доедут до отеля, он потерпит. Немного, но Дин удовлетворён. Сэт прикрыл свои блядские глаза и потерся щекой о ладонь любовника. Дин поднялся на ноги и вздёрнул Сэта на себя, прижимая к своей груди, вновь облапив за задницу, подразнив ещё немного раскрытую дырку пальцами, потёрев её края, он натянул штаны на Роллинса. - Приведи себя в порядок, – Дин поцеловал сухие губы Сэта. – Мы с Романом будем ждать тебя в машине. Роллинс счастливо кивнул и побрёл к своей раздевалке. Он всё ещё был отдельно от всего ростера. Любимая детка Трипла, любимая игрушка Руководства. А может уже и не такая любимая, судя по тому, что опять подбивает клинья к своим бывшим? Эмброуз хмыкнул и отправился на поиски Рэйнса. Надо было предупредить того, что по дороге в гостиницу необходимо заехать в аптеку и прикупить много чего интересного «к чаю». Эмброуз полагал, что Рэйнс уже опробовал и объездил их бывшего партнёра по команде, пора сделать это вдвоём. Он слишком хорошо помнил, как может растянуться Роллинс, как может принять их обоих одновременно и не с разных сторон. В штанах вновь становилось тесно от одних только мыслей о том, что он и Роман может сделать и, что они уже делали с их общей деткой, и Дин ускорил шаг. В конце концов, у них впереди вся ночь и Сэту придётся очень сильно потрудиться своим задом и ртом, чтобы выпросить прощение у него, Дина, и у их самоанского мужчины. Эмброуз был уверен - Сэт справится с поставленной задачей. Впрочем, как и всегда до этого.