Солнце другой вселенной

Eminem — Lose Yourself From «8 Mile» Soundtrack В комнате, в которой находился Майк, сильно воняло альфой, который был приставлен к нему, чтобы омега не сбежал, именно воняло, а не пахло, этот субъект явно не был поклонником гигиены. Говорить о затекших конечностях уже нет смысла, потому что лучше не стало, верёвка, которй были завязаны руки, тёрла нежную кожу до крови, и каждый раз, когда Майк пытался повернуться или привстать, у него слезы наворачивались от боли, веревка сильно впивалась в кожу, и омега, сам того не желая, поскуливал. От него сейчас тоже прёт потом, кровью и болью. Да, боль тоже пахнет, чтобы там об этом не думали земляне, даже в комнате, где лежит больной гриппом, устанавливается неуловимый, но совершенно определённый запах. А альфа всё засматривается на Майка, словно говоря: «У тебя была недавно течка, жаль, я не могу попробовать тебя на вкус». Страшно, обидно, хочется любым способом выбраться отсюда, но ещё больше хочется убить к чертовой матери этого ублюдка Тэйта. Майк находился в этом подвале уже второй день, а бета ни разу не приходил, что радовало. После его избиения все тело ныло, губы потрескались в нескольких местах, а подбородок был весь в запёкшейся крови, но, по крайней мере, его оставили в покое хоть ненадолго. Ему проносили воду и немного еды. Этот самый альфа, от которого воняет, кормил его и, издевательски улыбаясь, гладил по голове. Но в эту ночь весь этот «Рай» местного розлива прекратился… — Подними его, — приказал появившийся вдруг Тэйт, пристально глядя на омегу. Когда альфа поднял его, Майк еле стоял на ногах, только старался не рухнуть прям на бету. Глаз он не поднимал, стоял и смотрел на грязный бетон, на котором сидел минутой ранее. Тэйт подошел ближе, в нос Майка ударил ужасный запах сигар, смешанный с алкоголем, от этого вида и запаха босса хотелось опустошить свой желудок. Но омега задержал дыхание, боясь сделать неверное движение. — Посмотри на меня, — произнёс Тэйт, опершись руками о стену по обе стороны от омеги. Майк зажмурил глаза, стараясь унять дрожь во всем теле, потому что от этого голоса хочется самому схватиться за пистолет и покончить с собой. Когда юноше все же удалось взять себя в руки, он открыл глаза и через силу поднял голову, чтобы посмотреть в глаза чудовищу. Тэйт развернул омегу к себе спиной, разрезаел тугие веревки, которые уже были пропитаны кровью, и подвёл его к другой стене. Она была грязная, словно чем-то вымазана. Свет был тусклым, и из-за этого Майк мало что видел, да ещё и один глаз почти не открывался. Ноги не слушались, заплетались, но бета поддерживал омегу за талию. «Господи, что он ещё задумал? — про себя шептал Майк, — Для чего ведет меня туда?» Это было не понятно, но сердце билось так, будто вот-вот выпрыгнет из грудной клетки. Голова кружилась, тошнило все больше от отвратительного запаха босса, да от сотрясения мозга, наверняка, полученного при избиении. Майк встал, прислонившись к стене. Он вновь не смотрел на бету, только ждал. У него не было сил даже думать о том, что с ним хочет сделать его мучитель, впрочем, и так понятно — ничего хорошего. Тэйт снял с омеги одежду, оставляя его в одном нижнем белье, а затем пристегнул наручниками, которых майк сразу не заметил, к штырям в стене. С раскинутыми в разные стороны руками Майк почувствовал себя распятым. — А это, чтобы ты не кричал, но и не задохнулся, — бета сунул кляп-кольцо в рот Майку и застегнул за головой. Страх, отчаяние, безысходность, Майк все это испытывал, но сил сопротивляться чему-либо у него уже не было. Говорить что-то о том, что он сам во всем виноват, уже не было смысла, это и так была самая заезженная мысль в голове омеги. Виноват, еще как виноват. Только если не так, то сдох бы от голода ещё тогда, в пятнадцать лет. Положиться на дари было нельзя, тот, наоборот, вечно деньги из дома тащил. Сказать, что так было всегда, тоже язык не поворачивается, потому что — нет, не было. Майк ещё помнил время, когда в его семье всё было хорошо, но этому «хорошо» тоже пришёл конец. Сперва ушёл аири, потом появился отчим, но и он вскоре бросил папу, и постепенно, в доме стали появляться разные странные личности, всегда с выпивкой. Майк понимал, что так аири пытался заглушить боль в душе. Боль от разбитого сердца, от разрушенной жизни… Но это сейчас Майк повзрослел, а тогда… несовершеннолетний омега просто не знал, что ему вообще делать. Майк просто пошел зарабатывать деньги, и, надо сказать, достаточно большие деньги, во всяком случае, в их семье, таких никогда не водилось, да, не самым лучшим, зато простым способом. — Вижу в твоих глазах непонимание всего происходящего, — вырвал его из задумчимчивости охрипший голос беты, — Так я тебе объясню: мы с тобой просто немного развлечемся, маленькая шлюшка, — мог бы и не говорить, и так понятно, что эта сволочь не задумала ничего хорошего. Тэйт достал из заднего кармана что-то металлическое на тонкой цепочке, омега понятия не имел что это и для чего предназначено. Потом опять полез в карман и вынул что-то круглое черного цвета, похоже на кольцо, только больше в несколько раз. При виде ухмылки на лице беты, Майку стало не по себе. До этого был только страх и отвращение, но теперь это был уже панический ужас. Даже тогда, когда Тэйт отдал Майка на растерзание своим подручным-бетам, ему не было так страшно. Потому, что член и в Африке — член, даже если он не один, а пять. А убивать Тэйт его не планировал. По крайней мере раньше. Но сейчас, взглянув на все эти… орудия пыток, Майк в этом усомнился, и липкий страх расползался по телу. А самое отвратительное в этом было то, что, несмотря на весь ужас происходящего, Майк почувствовал возбуждение. Понятно, что это были только отголоски течки, его разум в этом не участвовал, но от этого было не легче. Бета подошел ближе, провел рукой по груди омеги, от этих прикосновений захотелось уйти, Майк пока ещё себя контролировал. Но когда он попытался отстраниться от шершавой руки, Тэйт это заметил и тишину разорвал звук пощечины. У Майка окончательно закружилась голова, а щека, отозвавшаяся новой порцией боли, горела и пульсировала. — Веди себя хорошо, — ледяным тоном сказал бета. Запястья терлись о металл, а не двигать руками не получалось. Бета всё не отводил глаз от омеги, казалось, что от этого взгляда кожа скоро обуглится. Бета покрутил вокруг сосков холодный металл, от которого озноб прошёл по коже. Омега хотел было вновь отстраниться, но в последний момент передумал, щека все еще горела от пощечины, второй раз его бедная голова может не выдержать, и он потеряет сознание. Хотя, может, так и лучше? Но поразмыслив, Майк решил, что нет. Когда ты в сознании, ты можешь повлиять на происходящее хоть как-то, даже прикованный к стене и с кляпом во рту. Поэтому он просто стоял, сжимая пальцы в кулаки, и прерывисто дышал. Кляп и правда давал возможность, хоть и не слишком свободно, но дышать. Когда бета перестал играться и установил на сосках зажимы, Майк замычал и дернулся назад, упираясь задницей в холодную стенку. Было неприятно, эти штуковины не только приносили дискомфорт, холодом прикосновения, но ещё и слишком болезненно сдавливали, а Майк никогда не был мазохистом. Но Тэйт лишь ухмылялся такой реакции омеги, облизывая свои губы. Его светлые волосы падали на глаза, прилипали к потному лбу, футболка, в которой был бета, также, давно была пропитана потом. Тэйт явно был заведён до предела своими действиями. Отбросив волосы назад взмахом головы, он резким движением скинул с себя футболку. Теперь он стоял перед Майком по пояс голый, и это почему-то пугало ещё больше, до сумасшедших чувств и мечущихся мыслей. — Как думаешь, для чего это нужно? — Тэйт повертел перед глазами омеги неизвестным предметом. Майк ответить не мог, поэтому, приоткрыв глаза, уставился на кольцо в руке Тэйта, и только отрицательно помотал головой. На что Тэйт опять растянул губы в отвратительной ухмылке. Захотелось отвернуться, что и сделал Майк, только бете это очень не понравилось, он схватил подбородок омеги и сильно сжал, поворачивая на себя. — На меня смотри, и чтобы глаза не закрывал, ясно? — зарычал бета, сильнее сжимая челюсть, от этой хватки точно после останутся синяки, хотя это уже не имеет значения — одним больше, одним меньше, — Я спрашиваю, ты понял? Омега зажался, но кивнул, глаза щиплет от подкатившихся слез, юноша держится изо всех сил, чтобы не расплакаться от такого отношения к себе, но это Тэйт, он не любит видеть слезы, он просто не понимает, что своими действиями, унижает, да что там унижает — уничтожает. Но для него омеги — это только дырки, которые должны по каждому зову подставлять зад. Майк держится, до последнего будет держаться и не показывать слабость. Ведь этому чудовищу только это и надо: сломать, растоптать окончательно. Но Майк ещё надеется вырваться отсюда и… отомстить. Ради этого он найдёт в себе силы выдержать всё. Тэйт стянул последний элемент одежды и провел несколькими движениями по члену. Омега наблюдал за происходящим и тяжело дышал. «Вот же извращенец! — думал он, — Ну кто в такой ситуации может думать о собственном удовлетворении?!» Бета отошел и взял что-то со столика в дальнем углу, которого раньше Майк не замечал, обработал изнутри кольца, выдавил на ладонь лубрикант и смазал член. Омега только тяжело вздыхал, зная, что всё равно не в силах повлиять на ход событий. Майку были непривычны такие ощущения, соски набухли и саднили, хотелось снять эти зажимы, но на то и был расчёт, он ничего не мог сделать сам. Когда что-то коснулось омегу, он вздрогнул и дернулся в сторону, но вовремя опомнился и вернулся обратно. Бета установил кольцо у основания его члена, и убедившись, что все сделал правильно, улыбнулся сам себе и отошел на шаг назад, чтобы посмотреть на всю картину. — Мне кажется, чего-то не хватает, — проговорил Тэйт и кивнул сам своим словам, — сейчас вернусь, — и вышел из подвала. Прямо так, даже не пытаясь ничем прикрыться. Ну естественно… Откуда стыд у того, у кого напрочь отсутствует совесть и жалость?! Дергать руками омега даже не думал, кисти и так неимоверно ныли, казалось, что кожа уже стерта до костей. От каждого движения болью прошивало настолько, что в глазах искрилось. Дыхание все никак не восстанавливалось, сердце билось как сумасшедшее, каждое шевеление телом отдавалось в цепочке от зажимов. Сил стоять уже не было, но омега все же стоял и ждал прихода своего мучителя, понятно, что дальше будет только хуже, но в этот раз у него точно нет выбора. — Эй, ты там не отрубайся, я еще не наигрался, мы же только начали, — предупредил его голос возле правого уха. Сказать, что было противно — ничего не сказать, теперь запах алкоголя усилился, и впился в нос, отчего голова снова закружилась, а желудок запротестовал. Майк слабый, он устал и хочет спать, о еде вообще не стоит думать, он почти ничего не ел уже двое суток, только вода и совсем немного еды, если можно называть едой то месиво, которое ему давали. — Расслабься, ладно? Я просто засуну в тебя кое-что, — прошептал на ухо бета. Тэйт раздвинул ноги Майка шире и свободной рукой провел по промежности, останавливаясь у тугого сжавшегося входа. Майк задышал глубоко, грудь так и дергалась, и от этих движений соски в зажимах отзывались тупой болью, но, как ни странно, одновременно было и невыносимо хорошо. Хотя, что тут странного, течка, на то она и течка — даже когда она почти закончилась, инстинкты не интересуются мнением своего хозяина. В этом отношении землянам повезло, они намного лучше контролируют свою природу. Кляп во рту не позволял глотать слюну полностью, и поэтому весь подбородок был влажным, от этого, омеге было настолько некомфортно, что выть хотелось, что, собственно, и делал Майк. Но слёз не было. У Майка уже, вообще, складывалось впечатление, что он практически разучился плакать. Нет, конечно, слёзы от физической боли выступали на глазах, но он при этом ничего не чувствовал внутри себя. Он вообще постепенно отучался что-либо чувствовать своей душой. Видимо, это была защитная реакция организма на всё, что выпало на его долю. Оставались только физические ощущения. Но Майк хотел бы избавиться и от них. Ведь помимо боли и щекотки, холода и жары, он так же чувствовал сексуальное возбуждение, которое не мог контролировать. И не только из-за течек. Огрубение его души привело к разрушению морально-нравственных порогов, а физические потребности организма никуда не делись. И поэтому теперь ему было почти всё равно, каким образом получить удовлетворение. Вот и сейчас, несмотря на унижения, страх и даже боль во всём теле, находясь рядом с чудовищем, с тем сумасшедшим ублюдком, который превратил его жизнь в тот самый ад, в котором он существует… Майк, несмотря ни на что, чувствовал возбуждение во всём теле. — Тише, — сказал бета на хныканье Майка. Обильно смазав вибратор, Тэйт направил его по назначению. Покусывая основание плеча омеги, мучитель погрузил кончик силиконовой игрушки, Майк промычал, нехотя дернул руками, отчего снова болезненно простонал и захныкал. Тэйт дразнил его, просовывал кончик и дальше, а потом снова вынимал, так продолжалось больше пяти минут, но для омеги казалось, что вечность. Возбуждение уже наросло, что сказалось на кольце у основания члена омеги. Только сейчас понял, для чего оно вообще нужно, это было нереально, такого Майк еще никогда не испытывал, именно такого, что глаза закатываются и вообще не думают возвращаться, грудь так поднималась и опускалась, что иной раз казалось, что эти зажимы отлетят далеко, издав щелчок. Почувствовать в себе полностью вибратор — это как хотеть попасть в Париж. Именно такое желание сейчас испытывал омега. Как же хотелось облизать и прикусить себе губы, но этот чертов кляп мешал всему, зачем он вообще нужен? Но если бы не он, Майк бы уже давно просил Тэйта не мучать его, а так он просто мычит, периодически постанывает и хнычет. Если бы мозги не затуманивало возбуждение, то Майк наверняка бы задумался — почему это Тэйт с ним так церемонится? Все эти БДСМ-игрушки, словно были для острастки, лишь бы припугнуть… Но ни причинять Майку реального вреда, ни, тем более, убивать его, Тэйт, похоже, не собирался. Когда силикон оказался на половину в заднице омеги, Майк, не сдерживая себя, простонал и сам поддался навстречу, чтобы прочувствовать его полностью, но на это у беты были другие планы, похоже, Тэйт собрался пытать омегу особенным способом. Он снова вынул псевдо-член, придерживая Майка за талию, и омега запрокинул голову, насколько это было возможно. Тэйт провел носом по плечу, покусывая соленую кожу, а затем рывком, до упора, сунул силикон в пульсирующую дырочку, из которой сочилась естественная смазка. — Майки, ты так вкусно пахнешь, когда возбужден, — промычал Тэйт, — я хочу слышать тебя, ну же давай. Бета сделал несколько маленьких толчков, затем ускорил манипуляции. С каждым толчком, у омеги будто сердце выпригивало из груди, но эти зажимы все меняют, будто тянут на себя возбуждение, член налит кровью до предела, но кольцо делает свою работу. Боже, он готов бы был уже кончить, но этого-то как раз и не удастся. Голова кружится, член пульсирует, требует внимания, стоны вырывались изо рта Майка, а бета продолжает трахать его силиконовой игрушкой. Вот же чудак-человек, его заводит не столько трахаться, сколько играть со своей жертвой. Вообще, такое поведение свойственно импотентам с психическими отклонениями, но Тэйт не импотент, хотя, несомненно — сумасшедший. Он наверняка чувствует себя ущербным среди альдрунов — бесплодное бесполое существо. В какой-то момент все прекратилось. — Я отпущу тебя, стой на ногах, — предупредил его бета, оставляя игрушку в теле Майка. Майк стоял, еле державшись на ватных ногах, но руки терлись, когда он нависал сильнее. Тяжело дыша, омега хныкал и прижимался к стене, чтобы хоть что-то почувствовать. — Без самодеятельности! — рыкнул бета, но тут же сменил тон на елейно-ласковый: — Майки, ты сейчас так прекрасно выглядишь, но мне все же хочется тебя слышать, — улыбнулся издевательски, — у меня для тебя есть ещё сюрприз, — облизывая губы, Тэйт отошел к столу. В руках беты оказался телефон, он отошел в противоположную сторону, поставил стул, на котором сидел альфа-охранник и уселся, не отводя глаз от омеги. Тэйт изучал тело Майка, исследовал его глазами, иногда облизывал губы. А Майк стоял и не мог понять, что происходит, почему мучитель сидит и ничего не делает. Из задницы сочилась смазка, член стоя колом, и это Тэйт еще практически ничего не делал. — Я включу на малый режим, — лишь сказал Тэйт. Сердце Майка забилось быстрее, а вибратор в заднице заработал, ладошки сжались в кулаки, а изо рта вырвался тихий стон, было приятно, но этого мало. Майк хотел больше, но Тэйт не спешил. Он просто наблюдал за изменениями в поведении омеги и иногда улыбался своим мыслям. Опустив голову, Майк дышал прерывисто, закрыв глаза. И если это еще самая маленькая скорость, то что с ним будет, когда включится средний режим или вообще самый сильный? Чёртово кольцо не даст кончить, и Майк, в лучшем случае, обзаведётся половой дисфункцией, а в худшем — закончит свою жизнь в это грязном подвале, от инсульта или инфаркта. — А я ведь старался уберечь тебя от всего, — вдруг раздался голос Тэйта. Майк приподнял голову и посмотрел полуоткрытыми глазами на босса. Он мучает его, потому что захотел. Он наказывает его, потому что Майк провинился. Он делает все это, потому что не хочет убивать! Но… ведь если омеге не изменяет память, Тэйт убивает всех, кто переходит ему дорогу, без выяснений, просто пуля в лоб и все. А с Майком почему-то по-другому… — Но ты сам стал ложиться под всех, вспомни, я ведь предлагал тебе совсем другой вариант оплаты, — Тэйт облокотился на свои колени локтями и смотрел прямо в глаза Майку. Омега не понимал, о чем он говорит. Ничего такого никогда не было. Разговора о другом варианте не было! Сколько раз его нагибали при Тэйте, но тот ничего не делал, только говорил, что не сейчас и не здесь, мол работа не ждет. С начала его работы, омеге приходилось спать и с Тэйтом, и не только с ним, но и с другими тоже. Первым был, конечно, Тэйт, Майк тогда сам не понял, как оказался в его постели, но в первый месяц его работы на босса, они никак не могли найти общий язык. И как оказалось, нужно было только переспать. Но после случившегося Майк даже смотреть не мог на бету. О каких других вариантах он говорит, если он сам его отдавал своим друзьям, чтобы они пользовались им, так сказать «пробовали на вкус». Мучитель прибавил скорости, и омега захныкал и задергал руками, боль и наслаждение в пересмешку. Больно, везде больно, но и приятно, возбуждение нарастает все сильнее. А Тэйт подошел ближе и потянул за цепочку зажимов, отчего омега застонал и задышал прерывисто, глаза на мокром месте, хотелось кончить, но эта штуковина на члене не давала ему это сделать. — Хочешь сказать, такого не было? Омега помотал головой, мол, нет. Да, никогда такого не было! Тэйт только мог издеваться над ним, но, чтобы хоть раз сказать другим не трогать Майка, нет, такого не было. Зачем? Тэйт не такой, он не видит дальше своего носа. — Помнишь тот день, когда я избил тебя, а потом трахнул в рот? Боже, да как тут забыть, если из-за этого Эвен все узнал. — Я думаю, ты не очень понял, почему мы это сделали, да? Майк кивнул, закатывая глаза. — Мне не нравилось твое поведение, ты отказал мне, говоря, что занят, что у тебя нет времени! Да как ты мог только такое сказать?! Если первый, о ком ты должен думать — это Я! Глаза Тэйта потемнели, он вынул телефон и нажал на средний режим. Реакция омега была невероятная, стон вырвался из отрытого рта таким рывком, будто его трахают двое. Это было невыносимо, слезы текли по щекам, хотелось, чтобы кто-то прикоснулся к его члену и снял эту хреновину. Кончить, кончить, кончить. Это все, чего хотел Майк. — Ты должен был попросить меня о помощи, — вкрадчиво проговорил Тэйт, — сказать, что хочешь только меня!.. Но ты этого не сделал! — он развёл руками, резко переходя на крик, — Тебе, видимо, нравилось трахаться с моими друзьями! Ты просто маленькая шлюха, — Тэйт зарычал и добавил скорость до максимума. Казалось, что он сам вот-вот потеряет сознание — безумные глаза, трясущиеся руки и срывающееся дыхание, явно указывали на то, что он чувствует себя не слишком хорошо. — Тебе стоило только попросить, я бы все для тебя сделал, — прошептал бета Майку на ухо. Его шершавые руки провели по набухшему кровью члену, и сняли кольцо. Омега запрокинул голову и прикрыл глаза. По ногам текла смазка, лёгкие не могли вобрать достаточно воздуха. Он кончил. Это все, чего хотел омега. Так долго и обильно Майк, кажется, еще не кончал. По щекам лились слёзы, стоны ещё срывались с губ, задница пульсировала. Майк был на грани сознания но, как ни странно, хотелось ещё. Совсем как во время течки, или… Чёрт… да его просто накачали какими-то возбудителями! Он ведь ел то, что ему давали. Когда Майк открыл глаза и посмотрел на Тэйта, тот смотрел на него, смотрел пристально. В таком состоянии он готов на все, омега все еще сильно возбуждён. Майк, хоть и сообразил, что с ним происходит, но противиться этому всё равно не мог. Каждой клеточкой своего тела он ощущал, как возбуждение нарастает. Было жарко, было холодно. Хотелось пить, губы пересохли. Майк мог только мычать и хныкать. Он смотрел на бету таким взглядом, мол, пожалуйста, я больше не могу. Но тот только стоял, улыбался и ничего не делал. Это бесило, было обидно, было больно, член после разрядки опять налился, и вот омега вновь беспомощен. Этого ведь Тэйт добивался? Не ломать, не резать, а унизить настолько, чтоб Майк стал противен сам себе. Когда бета снова дернул за цепочку зажимов, омега застонал, хотел что-то сказать, но не мог. Это было слишком, еще чуть-чуть, и он потеряет сознание. Это слишком, но этого мало. Руки беты прошлись по потному телу, сжимая бока, горячо, кожа будто плавится под этими руками. Омега дышит, грудь поднимается, на несколько секунд задерживается в воздухе, а потом опять опускается. Это всё просто невыносимо. Тэйт поднимал руки, исследуя тело омеги, остановился у шеи, где остался шрам с того дня, как он опробовал его рот. Убрал волосы со лба, теперь у Майка короткая стрижка, как у любого земного парня, а раньше были красивые волосы, которые заплетал в косу или они локонами струились по плечам. Один из приятелей беты отрезал ему волосы, говоря грязные обидные слова о его внешнем виде. Тэйт снял кляп, откинул его на стол, своей футболкой, которая была там же, вытер рот и подбородок омеги от слюны. — Я… — тихо сказал омега, но после вырвался стон. Майк привычно облизнул свои губы, которые были в ранах, омега не открывал глаз, лицо его было таким прекрасным, таким возбуждающим. А стонал он лучше любого омеги, с которыми спал Тэйт. — Пожалуйста, — выдохнул Майк, ловя ртом воздух. Тэйт ждал, ему было интересно что этот маленький омега, от которого столько проблем, что хочется его убить, да рука не поднимается, скажет ему. — Хочу… пожалуйста… — прошептал омега чуть громче обычного. Ноги подкашивались, но стоять было нужно, иначе пиздец рукам, — сделай с этим что-нибудь… — захныкал омега. Тэйт все прекрасно понимал, но все равно, просто стоял и пристально смотрел на омегу, а затем отстегнул его левую руку, а следом освободил и правую. Омега упал на бету, тот поддержал его и отнес к столу. Отключив вибратор, Тэйт усадил омегу на стол, тот поморщился, но ничего не сказал. Мучитель посмотрел на Майка, будто хотел понять, чего тот действительно хочет. Зажимы еще не время снимать, но Тэйт вопросительно посмотрел. Майк сразу понял, что имеет ввиду босс, поэтому быстро кивнул и слез со стола поворачиваясь Тэйту спиной. Майк был готов, возбуждение не спадало, юноша облокотился на стол и выгнул спину, отставив задницу, приглашая бету. Тэйт подошёл ближе. Благо растягивать не надо, и поэтому бета одним рывком вошел в горячее тело, и стал так же быстро втрахивать омегу в стол. Майк старался держаться, но стоны сами вырывались на волю. Вот что ему нужно было, чтобы его трахнули по самые помидоры. Тэйт, возможно, и не желая того, находит простату, притягивая к себе омегу, входя глубже. Майк стонет, ловит ртом воздух, гладит себя, спуская руку к члену. Бета, заметив это, убрал руку омеги и заменил ее своей. — Ах….боже, — вырвалось у омеги, и он закусил губу. Тэйт оттягивал цепочку, шлепал по груди, отчего Майк забыл как дышать, держался за край стола, глаза закатывались, тело горело, голова кружилась. Омега почувствовал, что уже на грани, что сейчас взорвется и задвигал бёдрами навстречу толчкам, прося еще, быстрее. Тэйт дал ему это. — Я…сейчас, — простонал Майк. Тэйт ускорился. Он вдалбливал омегу в стол, что есть силы. Снял зажимы с сосков, и омега вновь кончил. Еще парочка толчков, бету передернуло, и он кончил в омегу. Майк рухнул на стол, тяжело дыша, не в силах открыть глаза. Тэйт помог ему надеть нижнее белье и одежду, и если бы у Майка осталось ещё хоть чуть трезвого разума и здравого смысла, он бы очень удивился поведению шефа. После Майк был усажен на прежнее место, руки вновь связаны за спиной, но не сильно, скорее просто для порядка, ведь и так было ясно, что Майк сейчас ни на что не способен. А после, Тэйт вышел из подвала.

***

Двумя часами ранее — Босс, думаешь это хорошая идея? — спросил у Тэйта его подручный Чарли, подпирая стену у выхода из подвала. — Ещё бы! Наша миленькая дырочка приведет нас прямо к цели, если эта цель, конечно, есть. — поиграл бровями бета, — Я не слишком верю, что компромат на меня существует, и уж тем более, что этого сучёныша будут искать, но подстраховаться не помешает. К тому же, не надо забывать о новой информации. — Ты о том, что сказал этот твой… Санта-Клаус?.. — Да. Я, конечно, понимаю, что у малыша Майки нет никаких новых способностей… — Тэйт презрительно усмехнулся, — Но то что они есть у кого-то другого, и этот другой задумал ставить мне палки в колёса — это факт. А ещё, этот другой каким-то образом связан с Майком. Так что, наша шлюшка может помочь кое-что прояснить. — И каков твой план? — Вытрахать из него все силы и дать возможность сбежать. Ну, а дальше… ты понял, — Тэйт зажег сигарету, — принес, что я просил? — Да, вот тут все, что было в вашем кабинете, — альфа протянул коробку.

***

Исак и Эвен сидели за столиком маленького кафе, при мотеле на окраине города. Исак задумчиво вертел в руках чашку кофе. Пятнадцать минут назад он переступил порог этой забегаловки, но кроме коротких приветствий они пока не сказали друг другу ни слова. И вовсе не потому, что между ними вновь была вражда, просто они не знали о чём говорить. Им так ничего и не удалось разузнать про этого головореза Тэйта. Махди тоже ничего нового не нашёл. Он пообщался в сети с парочкой терпил, которые, вроде как, пострадали от рук Тэйта или его бандитов. Но ничего нужного, кроме того, что Тэйт мерзавец, уёбок и ещё кучи нецензурных слов, они не сказали. Поэтому, как подступиться к Тэйту, было совершенно непонятно. Эвен от отчаянья порывался отправиться к нему самолично, но, слава богу, Исаку удалось его отговорить. Вчера вечером, когда Исаку всё же пришлось пойти домой, потому что игнорировать гневные звонки и сообщения родителей дальше было нельзя, Эвен написал, что решил перебраться подальше от центра. И вот теперь они сидели друг напротив друга, делая вид, что пьют кофе, и от безысходности избегали смотреть друг другу в глаза. Наконец Исак тихо спросил: — Ты теперь будешь каждый день переезжать? — Не хотелось бы, — пожал плечами Эвен, — но ты же понимаешь, что меня могут выследить, и раз уж ты считаешь, что мне ни в коем случае не стоит попадаться Тэйту, то, наверное, переезжать с места на место, нигде не задерживаясь надолго — самое разумное. — Может быть… может быть… — снова тихо проговорил Исак, — Хотя, если ты часто будешь мелькать в городе, это тоже не будет безопасно. А если они всё же выследят тебя? И заявятся, когда ты будешь спать? — Нет, не думаю, — медленно проговорил Эвен, потом, помолчав с минуту, продолжил: — Видишь ли, мне кажется, я их чувствую… — Э-эм… Что? — немного растерялся Исак, но тут же, словно опомнившись, добавил — А-а, ну да, ты же предвидишь будущее… — Да ничего я не предвижу! — резко прервал Эвен, — Так, от случая к случаю бывают какие-то смутные вспышки, которые я почти не понимаю. — он с досадой стукнул кулаком по столу, — Если бы я и впрямь мог бы что-то предвидеть, то мы бы уже нашли Майка, а, возможно, он бы вообще не влип в неприятности. — Эвен вздохнул, — Но тут другое. Когда я сказал, что чувствую их, я имел ввиду, что просто ощущаю, что меня ждут неприятности. Я это недавно заметил, раньше такого не было, а теперь… например, когда я звоню по телефону кому-нибудь, я заранее знаю, ответят мне на звонок или нет. И ещё всякие мелочи… — Я, кстати давно хотел спросить, как у тебя это происходит? Это ведь так интересно… знать то, чего другие не знают. — Исак говорил с таким искренним восхищением, что Эвен удивлённо уставился на него. Нет, серьёзно? Тот, кто обладает сокрушительной силой огня, говорил о его дурацкой способности, чуть ли не с завистью. — Как происходит? Если б я ещё сам понимал это… — Эвен вздохнул, — Иногда бывает, я беру какую-нибудь вещь, принадлежащую определённому человеку, и у меня возникают видения, а бывает, что видения возникают просто так, на ровном месте. Хотя, нет, это и видениями-то не назовёшь, просто мелькают кадры перед глазами, и я далеко не всегда могу рассмотреть их, не говоря о том, чтобы понять. — А когда было первое видение? — заинтересованно спросил Исак. — Лет пять назад, я точно не помню. — Эвен неопределённо махнул рукой. — Тогда всё понятно, — деловито ответил Исак, — У меня способности проявились, когда я ещё лежал в колыбели, поэтому они успели развиться до такого уровня. Твой же дар находится на уровне пятилетнего ребёнка. — Вот спасибо! — издевательски произнёс Эвен. — Да нет, ты не обижайся, — Исак примирительно улыбнулся, — Это нормально. У многих способности проявляются не сразу. Только вот… — Что?! — Свою способность нужно развивать. — Как её можно развивать, если я её даже не понимаю?! — отчаянно воскликнул Эвен, — К тому же, кому нужна такая дурацкая способность? — добавил он уже обиженно. — А вот тут ты не прав! — возразил Исак, — Ко всему, что дано тебе свыше, нужно относиться с любовью и уважением. — Ага, — скептически кивнул Эвен, — легко тебе говорить, обладая реальными силами! — Все силы — реальные. Тебе просто нужно поменять к этому отношение, а проще говоря, избавиться от комплексов, — говоря это, Исак, конечно, опасался, что сейчас может вспыхнуть ссора. Характер у Эвена тот ещё, но он так же понимал, что должен это сказать, а Эвен должен задуматься о том, что ведёт себя неправильно. Эвен не стал возмущаться, только зло посмотрел и отвернулся. — А знаешь, — продолжил Исак, как ни в чём не бывало, — У тебя есть отличная возможность потренироваться! Ещё и с пользой для дела! — Эвен непонимающе взглянул на него, а Исак лишь хитро улыбнулся, склонив голову набок и спросил: — У тебя есть что-нибудь из вещей Майка? — Э-эм… да… я, кажется, случайно зацепил одну из его футболок, но… Ты думаешь, я сейчас возьму её в руки и тут же увижу, где находится Майк? Ещё и с точным адресом, ага… — Но попробовать всё же стоит! — убеждённо сказал Исак. Эвену нечего было возразить. За прошедшие сутки, они не продвинулись в поисках Майка ни на шаг. Он, разумеется, не очень верил, что может что-то получиться, но… а вдруг сработает? Они поднялись в номер, который снял Эвен и… потратили впустую два часа. Что Эвен только не пытался делать с несчастной футболкой. Он таращился на неё квадратными глазами, сжимал в кулаках, встряхивал, прикладывал к голове, к груди, сидел на ней. В конце концов он психанул и отшвырнул её в сторону. — Я же тебе говорил, что ничего не получится! — сердито проговорил он, усаживаясь на кровать и закрывая глаза руками. Исак прекрасно понимал, что проблема не в способностях Эвена, а в его неверии в свои силы, но, пожалуй, читать ему лекцию на эту тему сейчас не стоит. Стараясь поддержать его, Исак присел рядом. — Не расстраивайся. — стараясь быть убедительным, сказал он, — Наверное, не получилось потому, что Майк уже давно не надевал эту футболку. Если бы у нас были какие-то другие его вещи… — Ты сам-то веришь в то, что говоришь?! — вспылил Эвен, — По-моему, всё очевидно! Это так не работает! Оно приходит, когда ему заблагорассудится, а не когда это нужно мне! — Нет, Эвен. Повторяю: ты не прав. — тихо, но очень твёрдо ответил Исак, — Наши способности — это часть нас, так же, как умение ходить и говорить. Ты же можешь управлять своими ногами, руками, насчёт головы не уверен, — Исак усмехнулся, кинув на Эвена быстрый взгляд, — но всё же. — Да пошёл ты, — беззлобно огрызнулся тот. — А если серьёзно, — со вздохом произнёс Исак, — то я уверен, что со временем, ты сможешь запросто, по собственному желанию, определять, куда пошёл человек, какое у него настроение, и даже, что у него болит. Жаль только, что сейчас у нас нет этого времени. Эвен грустно взглянул и уткнулся лбом в сложенные на коленях руки. Исаку было жаль его, но что он мог сделать? Он уже пожалел, что вообще затеял это всё, теперь может получиться так, что Эвен совсем потеряет веру в себя. Не зная что предпринять, Исак подвинулся ближе и осторожно погладил его склонённую голову, потом продолжил движение, ладонь прошлась по спине… раз… другой… и замерла между лопатками. Исак слегка вздрогнул, почувствовав то же, что чувствовал уже не раз, стоило ему прикоснуться к Эвену, но на сей раз он не отдёрнул руку, как раньше. Он решил попробовать разобраться в том, что с ним происходит и почему. Но это было что-то, непотдающееся пониманию и, тем более, описанию. Просто он чувствовал, что вот так и должно быть. Эвен — рядом, а рука Исака обнимает его, поглаживает, успокаивая. Это прикосновение чувствовалось таким необходимым, как глоток свежего воздуха в душный полдень. Словно так и было… Когда-то давно… Словно они всегда были рядом, близко-близко, тесно-тесно, а, может быть, вообще составляли единое целое, но потом были оторваны друг от друга, и даже забыли о существовании своих половинок. Половинок? Чёрт… Исак отдавал себе отчёт, что его мысли и ощущения поплыли в совершенно определённом направлении, но уже не мог остановиться. Чувство единения с Эвеном, малознакомым, в сущности, парнем, поглотило его целиком. Единственное, чего сейчас хотелось — быть ещё ближе. Чтобы не только ладонь ощутила тепло другого тела. Прижаться к нему полностью, чтобы ни миллиметра между… Эвен медленно поднял голову. Он смотрел немного ошарашенно, но в его глазах, абсолютно точно, читалось отражение тех же чувств, что обуревали Исака. Несколько секунд они просто смотрели друг на друга, словно пропитываясь этим неведомым чувством, погружаясь в него, не замечая даже, как звуки и цвета вокруг теряют свою чёткость, всё вокруг словно уплывает вдаль и остаются только они вдвоём. Плохо понимая что делает, Исак поднялся на ноги и потянул Эвена за собой. Но это было лишним, стоило ему отдалиться, как Эвен тоже вскочил с кровати и буквально впечатался в него своим телом, именно так, как хотелось, как было необходимо. Их руки судорожно обхватили тела переплетаясь в тесном объятии, губы оказались совсем рядом и не было ни сил, ни желания противиться поцелую, наоборот, всё казалось таким простым, естественным и единственно нужным сейчас. Нет. Не сейчас. Всегда. Исак не видел, что происходит вокруг, не осознавал даже себя самого, но зато он очень хорошо ощущал их вместе, даже точнее — то , чем они были вместе. Душа пела, сердце таяло, а тело плавилось и горело. Горело… Удачно подобранное слово для выражения напряжения чувств… Вот только в случае Исака, это отнюдь не метафора. От не привычного для себя накала эмоций, его губы и руки быстро нагрелись сверх меры, после чего вспыхнули словно факелы. Ещё не успев осознать, что произошло, Исак внезапно почувствовал, что Эвен отпрянул, а на самого Исака сверху, буквально обрушилась холодная вода. Он замер, не в силах пошевелиться, в шоке от всех происходящих с ним метаморфоз, и в этот момент что-то сильно ударило его по темени. Перед глазами всё закружилось как в сумасшедшем калейдоскопе, Исак тяжело рухнул на кровать и, кажется, даже на несколько секунд потерял сознание. Когда он открыл глаза, сразу же встретился взглядом с Эвеном. Тот встревоженно склонился над ним, ощупывая голову на предмет серьёзных повреждений. На лице Эвена виднелись следы воздействия огня, но, слава богу, это были не сильные ожоги. — Что произошло? — пробормотал Исак, пытаясь встать. — Думаю, тебе лучше пока полежать, этот… этот кувшин очень тяжёлый. Может быть сотрясение мозга, — Эвен постарался удержать его в лежачем положении. — Брось, — Исак лишь отмахнулся, — у меня слегка кружится голова, но это ещё от того удара, которым меня вырубили похитители Майка. Хотя, признаю, что если я стану так часто получать по черепу… Постой, так что произошло? Кто меня ударил? Э-эм, — Эвен замялся, — боюсь что… В целом, это было вот это, — он поднял с пола большой стеклянный кувшин. Исак видел его раньше, стоящим на тумбочке. В дрянных ночлежках, вроде этой, не предусмотрено куллеров, и вода для питья налита в обычные графины, пластиковые или стеклянные, рядом с которыми обычно стоит пара стаканов. Что ж, видимо, Исаку и его голове не повезло, здесь использовали стеклянные, а значит, очень тяжёлые. — И ведь даже не разбился, сука! — усмехнулся он, забирая стеклянную ёмкость из рук Эвена и взвешивая на ладони, потом, словно опомнившись, продолжил: — Так я всё-таки не понял, каким образом эта штука прилетела мне по голове? И… и как ты? С тобой всё в порядке? — Исак осторожно прикоснулся к подбородку Эвена, но тут же отдёрнул руку, вспомнив, что ко всем сегодняшним травмам привело именно прикосновение. — Со мной порядок. — кивнул Эвен, отстранившись, словно соглашаясь с решением Исака, не дотрагиваться друг до друга, — Но, видишь ли, этот кусок стекла, — он забрал у Исака кувшин, — строго говоря, он упал на тебя без чьей либо помощи. Сам. Но… так, как мы понимаем, что такого быть не может… — Чёрт! Это ты! Твоя вторая способность — телекинез! Ты можешь перемещать предметы силой мысли! — расхохотался Исак. — Когда ты понял, что я могу спалить всё вокруг, ты решил меня потушить! — продолжая смеяться, он вновь упал на кровать, — Хорошо, что не сработали дымоуловители, иначе, всё вокруг было бы залито водой, а мы бы обьяснялись сейчас с администратором. — Дымовые датчики обязательно сработали бы, если б они были в этом клоповнике, — хмыкнул Эвен, оглядываясь вокруг. — А вот и не сработали бы! — уверенно заявил Исак, — Я воспламеняюсь без дыма, а моя одежда сделана по спецтехнологиям, так что… — Ещё как сработали бы, — перебил Эвен, — это ты горишь без дыма, а я очень даже с дымом! — он повернулся спиной, и Исак с ужасом увидел пропаленные следы от своих ладоней на свитере Эвена. — Чёрт!.. Я не хотел… я… просто… — Исак смутился, внезапно вспомнив, что именно произошло между ними. — Всё в порядке. — ухмыльнулся Эвен, — Просто ты очень горячий парень, — он легкомысленно подмигнул Исаку, заставив того покраснеть, но потом стал серьёзным и нерешительно продолжил: — Н-но, ты уверен?.. Н-ну… что это не ты? — Что «не я»? — Исак недоумённо посмотрел на него, — Вылил на себя графин воды, а потом саданул себя им же по чайнику?! Видишь ли, я не страдаю манией наносить себе увечья. Эвен смущённо улыбнулся: — Я просто не могу поверить, что я мог это сделать, — он восхищённо вздохнул. — И между прочим, — Исак назидательно поднял указательный палец вверх, — это уже не в первый раз. Не знаю, как там у тебя было раньше, но лично я уже видел, как ты выкинул в окно банкомат вместе с кретином, решившим сделать из тебя барбекю, с моей помощью. — Да, но тогда, — Эвен помолчал немного, потом покачал головой и со вздохом продолжил: — Я тогда и на секунду не допускал мысли, что это мог сделать я. Что я могу быть вообще на что-то способен! Но сейчас… — В тебе удивительным образом сочетаются фатальное неверие в себя и чудовищное самомнение, это так странно. — хмыкнул Исак, — Ты запомнил, как это делается? — Издеваешься? Я вообще ничего не понял! — Эвен с жалобной улыбкой вскинул брови. — Это плохо. Значит придётся вспоминать, — развёл руками Исак. — Зачем? Думаю, сейчас это не так важно. И вообще меня больше интересует кое-что другое… — Нет. — решительно произнёс Исак, — Это важно. Может быть, если ты вспомнишь, как у тебя получилось использовать одну из своих сил, то поймёшь, как использовать и другую. — Исак нарочно сделал упор на первую часть сказанного Эвеном, потому что, конечно же, понимал, что именно интересует Эвена, но он пока не готов был об этом говорить, сперва ему нужно всё обдумать самому.

***

Открыв один глаз, Майк не сразу понял, где находится. Тело ныло настолько сильно, что казалось, что его отпинала футбольная команда, перепутав с мячом. Проснулся Майк от того, что стало холодно. Задница ныла, рук он вообще не чувствовал, и каждое движение отдавалось в мышцах простреливающей болью. Как же он был противен себе самому. Грязный, весь в сперме, кстати говоря, та же сперма сейчас у него в заду и тихонько стекает по ногам. События вчерашнего дня красочными картинками всплыли в мозгу у омеги, и, не в силах бороться с нахлынувшей истерикой, он истошно закричал. Но вовремя опомнился, потому что где-то рядом бродит охранник, и ему это может не понравиться, и тогда непонятно, что ещё может ожидать Майка. Но, повернув голову и обведя глазами комнату, омега никого не обнаружил. Никого нет, он один в этом чертовом подвале. С трудом выпрямившись, Майк стал думать, как выбраться отсюда. Тэйт ведь может вернуться и за добавкой его задницы. Сидеть было неудобно, да и пятая точка саднила, но принять другое положение не удавалось. Заметив в углу комнаты нож, омега сперва обрадовался, но потом замялся. Ловушка? А если кто-то зайдет? Тогда уж, ему точно не жить. Но если он не выберется и не узнает, что с Эвеном, то не простит себе этого. Так, главное собраться и не ударить в грязь лицом. Тело еле слушалось, но, стиснув зубы, омега подполз к ножу и потихоньку взял его руками, выгнув спину. Майк прислушивался к каждому шороху, сердце билось как бешеное, адреналин в венах зашкаливал, от этого голова немного кружилась, но, видимо, именно поэтому у него были силы двигаться. Руки шевелись кое-как, каждое движение давалось с трудом. Больно, трение веревкой — словно тебя режут, но надо терпеть, потому что этой боли никак не избежать. Это было долго, пальцы никак не хотели слушаться, то их сводило судорогой, то они немели, и в руки будто вонзались тысячи игл. Губы пересохли, отвратительный запах витал в помещении, и Майк знал, что такой же запах и от него, он весь пропитан алкоголем, запахом секса и пота и просто немытого тела, ведь он не видел душа уже несколько дней. Затекшими пальцами омеге все же удается раскрыть нож, а вот дальше труднее. В любое время может кто-то войти. Вдруг этот альфа-охранник просто вышел в туалет? Сейчас вернется, и тогда — пиздец всему. Больше десяти минут. Десять гребанных минут Майк пытался перерезать эту «стальную» веревку, и когда у него наконец получилось, у него чуть слезы не навернулись на глаза. Тяжело дыша и расслабившись на мгновение, юноша прикрыл глаза, чтобы немного восстановить дыхание. — Так надо валить отсюда, — сказал сам себе Майк и медленно, держась за стену, встал на ноги. Это было намного труднее, чем думал Майк, встав, он всем телом почувствовал насколько ему плохо, голова кружилась уже не от того, что адреналин зашкалил, а от слабости. Таким разбитым Майк был в последний раз неделю назад, и вот опять. Боже, как же ему было тошно от самого себя. Каким грязным (не физически — морально) он себя чувствовал. Он — всего лишь слабый омежка… Хотя нет, он натурально — похотливая шлюха, раз попросил Тэйта трахнуть себя. Вспомнив все сказанные слова беты, Майк только фыркнул. Нет, он не должен был просить у босса защиты, ведь Тэйт сам делал все эти вещи: звонил своим друзьям, мол, омега сегодня свободен, и решал, кого и в какой день он будет развлекать. Майк терпел, потому что хотелось жить. Но иногда были и хорошие моменты. И сколько бы омега не гнал от себя эти мысли, получалось, что ему нравится такое отношение к себе. Он способен получать от этого удовольствие. Больное, грубое, извращённое… но… ему это нравится. Теперь он понял это. Но как со всем этим жить дальше? Ладно, сейчас надо думать не об этом. С этим он будет разбираться потом, при условии, что у него будет это самое «потом» Собравшись с силами, омега поплелся к выходу, опираясь на стену и сжимая в кулаке нож, чтобы открыть дверь. Каково же было удивление юноши, когда он увидел, что дверь не заперта. Может, это альфа-охранник забыл закрыть за собой дверь? Странно это все… Очень подозрительно. И если Тэйт узнает, что охранник покинул свое место, мало никому не покажется. А тут еще и открытая дверь. Так, собраться и идти вперед, только главное без шума, без привлечения внимания. Омега раньше никогда не был в этом месте, поэтому не знал, куда идти. Как именно его сюда привели Майк, вообще не видел. Из-за своего отвратительно запаха разнюхать чужой было невозможно, хоть раньше у юноши был отличный нюх, сейчас от этого толку не было. Пробравшись вдоль коридора и никого не встретив, Майк поднялся по ступенькам наверх, потому что выход точно должен быть там. Вот тут запара. Чуть приоткрыв дверь и посмотрев в щель, омега заметил одного из рабочих Тэйта. Что делать? Голова не варит, идей ноль. Все мысли Майка типа: « Может попробовать?.. Да нет, не выйдет. Так, а может?.. Нет, хрень какая-то.» Прислушавшись, юноша понял, что человек с кем-то разговаривает, но о чем, не было слышно. «Только, почему не Чарли? Хотя, это лучше, если Чарли увидит меня в таком состоянии, то нагнет точно» — промелькнуло у омеги в голове. Но заметив, что тот альдрун ушел, Майк приоткрыл чуть шире дверь, и просмотрел все помещение. Пусто. Идти трудно, но нужно поскорей добраться до выхода, но его нигде не видно. Впрочем, как и рабочих босса, но это на руку Майку. Быстро прошмыгнув в другую комнату, омега заметил, что выход в соседней, которая была похожа на кухню. Видимо, он в чьём-то доме. Но от него идет такой шлейф, что даже беты, у которых почти отсутствует обоняние, могут найти его с закрытыми глазами, потому что так воняет только от него. Через кухню, Майк попал на задний двор дома. Свежий воздух ударил в нос, и голова снова закружилась. Всего три дня, а он уже так сильно соскучился по свободе. Солнца не было, погода была пасмурная, а омега в легкой толстовке и без куртки. Он шёл по дороге в неизвестном направление, местность вообще незнакомая для Майка, в этой части Осло он еще никогда не был, скорее всего, это уже пригород. Прохожие косо смотрят, оборачиваются и шепчутся. Конечно. Если навстречу тебе идет грязный тип, на голове у него воронье гнездо, одежда выпачкана кровью и ещё чёрт знает чем, лицо разбито и в запёкшейся крови, то ты, как минимум, посмотришь на него недоумённым взглядом. Хорошо ещё руки никто не видел, потому что омега сам боялся на них смотреть. Все болит, но идти нужно ровно и привлекать к себе поменьше внимания, ага, только это как-то вообще не получается. Телефона нет, чтобы позвонить кому-нибудь. — Может попросить у прохожих? — прошептал губами омега. «Когда ты в беде, нужно переступить через себя и попросить помощь, а если тебе ее не окажут, то это уже на их совести. Главное, что ты пытался» — подумал Майк. По широкой дороге шел парень, рядом бежала собачка на поводке. Прилично одетый, лицо, вроде, приветливое, и Майк решился. — И-извините, вы не могли бы дать мне позвонить, пожалуйста? — запинаясь, спросил он. — Да, конечно, держите, — незнакомец вытащил из кармана телефон и протянул омеге. Дрожащей рукой Майк стал набирать номер. Сам того не заметил, как рукав толстовки съехал и оголил кровавые следы на запястье, которые явно останутся шрамами. Незнакомец, увидев это, шокировано посмотрел на него, но потом отвел глаза. Майк наизусть знал только номер дари и Эвена, но у родителя телефон не отвечал, а у альфы вообще отключен. — Спасибо большое, — вздохнул омега и отдал телефон. — Может вам помочь доехать до дома? Могу подвезти, — предложил незнакомец. — Что вы, вы и так мне помогли, — стал отнекиваться Майк. — Мне не трудно, так что не отказывайтесь, — парень прошел мимо и позвал Майка. И омега пошел, хоть было неловко и стыдно, что незнакомый парень помогает. Да и сидеть в таком жутком виде в чистой машине… было неудобно перед её хозяином, и омега сидел как на иголках, боясь даже дышать. — Куда ехать? — спросил парень. И когда Майк продиктовал ему адрес Эвена, машина тронулась с места. В салоне автомобиля было тепло, а омега продрог так, что почти не чувствовал конечностей. — Меня Нэйстон зовут, — представился парень, — а вас? — Майк. После так называемого разговора, парни ехали в тишине. Собака на заднем сидении, сидела смирно и играла с игрушкой. Ехали они долго, около часа, и омега испытывал вину за то, что незнакомый ему человек тратит на него свое время. Майк, конечно, сказал об этом Нэйстону, но тот лишь отмахнулся, говоря: «Людям нужно помогать». И омега сидел тихо, думая об Эвене. Главное, чтобы с ним было все хорошо. Тэйт просто так не кидает слова на ветер. Всегда доводит дело до конца, а тут еще и такое. За его вранье бета убьет его, даже не моргнув глазом. А ещё он не мог понять, почему ему настолько не по себе после случившегося в подвале? Майк ведь уже спал с Тэйтом, и тот унижал его похлеще. В этот раз он, наоборот, был до странного добр… Так почему сейчас он не может это отпустить, так же, как делал в предыдущие разы? Просто говорил себе: «Я сильный, я переживу. Жизнь продолжается, и всё обязательно будет хорошо.» А про Тэйта старался вообще словно забывать, на то время, пока не видел его. — Мы приехали, — сказал парень, отвлекая Майка от мрачных мыслей. — Я…я вам что-нибудь должен? — спросил Майк. — Нет, все в порядке, я же сам предложил помощь, — ответил тот, улыбаясь. — Спасибо вам, побольше бы таких людей, — улыбнулся в ответ Майк. А потом подумал, что разница между людьми колоссальная. Вот есть Тэйт, который за всю жизнь не сделал ничего хорошего, и вот — этот молодой человек — Нэйстон, что помог ему, не зная, кто он, что у него за проблемы, просто помог. И не попросил ничего взамен.

***

Конечно, было глупо сразу ехать к Эвену, но Майк не находил себе места, думая об альфе. Хоть он понимал, что его могут искать, и первым делом у Эвена. Но ему это нужно, он окончательно сбрендит, если не будет знать, что с Эвеном всё в порядке, он глупый, но упертый. Холодно. Было ужасно холодно. Все тело тряслось, а зубы танцевали. До дома альфы Майк еле дошел. И теперь вероятность того, что он подхватит пневмонию выросла. Наконец, дойдя до квартиры Эвена, Майк вновь убедился, что он неудачник, потому что дома никого нет. Дернув за ручку, омега, конечно, не надеялся, что дверь откроется, но она вдруг открылась. От увиденного внутри квартиры юноша открыл рот и долго не мог прийти в себя. Вся мебель, все вещи были перевернуты и разбросаны по разным комнатам. Как же Майк боялся увидеть мертвого Эвена в одной из комнат, сердце билось как бешеное, руки тряслись то ли от холода, то ли от страха. Запах альфы витал по квартире, но его самого омега не обнаружил. Сказать, что Майк испугался — ничего не сказать, потому что у него сердце в пятки ушло от увиденного, слезы сами потекли по щекам, обжигая нежную кожу омеги. Он всё-таки не разучился чувствовать. Как быть? Остаться? Они, наверное, вряд ли вернуться сюда снова? По крайней мере не так скоро. Эвена ведь все равно нет, а квартиру они уже обыскали. Только вот… А что, если Эвена схватили? Но немного поразмыслив, Майк пришёл к выводу, что Эвен ушёл отсюда сам. Если бы Эвен был у Тэйта, тот бы наверняка попытался воздействовать на Майка, угрожая убить его. Пройдясь по всему дому, омега убедился в правильности своих выводов, так как не обнаружил спортивную сумку Эвена, также исчезла вся одежда, которую Эвен носил в последнее время, и даже фен из ванны и мусс для укладки волос. Что ж, значит можно побыть здесь некоторое время. Приняв решение, Майк первым делом пошёл в душ, потому что оставаться грязным и дальше было невыносимо. Тэйт не такой уж и умный бета, нет, умный, конечно, по рождению, но его пороки мешают ему мыслить рационально. Так что, второй раз его людей ждать не стоит, что на руку омеге, но подстраховаться всё же не помешает, поэтому после душа лучше убираться отсюда. Нужно заняться делом, а именно, поисками Эвена. — Хреново выглядишь, — сказал своему отражению Майк. На животе синяки, на бедрах следы от пальцев. На лице не лучше, на щеках красно-синие отметины, губы пересохшие, глаза красные, у основания шеи малозаметный укус, но он через пару дней сойдёт. Руки. На запястьях стертая кожа, и точно останутся шрамы, на ранах запёкшаяся кровь. Даже смотреть на себя было больно. Все тело ныло, мышцы простреливало судорожными вспышками боли. Залезть в ванную было немного трудно, да и сидеть на пятой точке тоже, но по-другому Майк не мог, слабость никуда не уходила, теперь ему казалось, что так будет всегда. Смыв с себя всю грязь, омега позаимствовал из гардероба Эвена вещи, хоть альфа крупнее Майка, но сейчас выхода не было. Да и в просторных свитерах друга было намного теплее. «У Эвена всегда в куртках есть деньги, думаю, он не будет против, если я возьму немного.» — слегка улыбнувшись, подумал Майк. Как он и предполагал, в двух куртках альфы были свернуты несколько купюр, этого должно хватить, чтобы купить поесть. Одевшись, омега захлопнул дверь и вышел из квартиры. На нем были черные брюки, и хоть Эвену они были маловаты, Майку всё равно немного велики, но подвернув штанины, он решил, что сойдёт. Свитер, футболка, куртка темно-зелёного цвета. Волосы, чтобы никто не узнал, омега спрятал под шапку. Конечно, было заметно, что одежда с чужого плеча, но выбирать не приходилось, вещи, в которых пришёл, Майк не сможет носить даже после стирки, на них было гадко даже смотреть, поэтому, он безжалостно запихнул их в пакет для мусора, чтобы вышвырнуть по дороге. Есть хотелось ужасно. Зайдя в кафе, Майк чуть не подавился слюной, потому, что вкусные запахи сводили с ума, а желудок заявил о себе громче музыки, игравшей здесь. Сев за дальний столик, омега заказал себе гамбургер и пару кусочков пирога с горячим кофе. Официант сказал подождать пять минут, и Майк стал размышлять, где ему искать Эвена. Если альфа не у Тэйта, то где он может быть? К его родителям идти нельзя, да и в этом нет смысла. Эвен жил затворником, ни с кем постоянно не общался, кроме Майка. Да, он гулял по клубам, знакомился с омегами и с земными девушками, спал с ними, но к себе никого не водил, да и не встречался ни с кем чаще одного раза. А с родителями, вообще, виделся от силы раз в год. Поэтому когда Тэйт, установив слежку за Эвеном, высказал предположение, что тот круглый сирота, Майк, не долго думая, подтвердил это. Таким образом, можно было быть уверенным, что, по крайней мере, родители Эвена в безопасности. Он бы позвонил Исаку, но его номер был забит в телефон Майка, который подручные Тэйта разбили на мелкие кусочки, как только его взяли, а где гамма живет, он не знал. Пока Майк размышлял, на столик поставили его заказ. — Как же я скучал по вам, — простонал от блаженства омега, глядя на кусочки пирога в своей тарелке. Не торопясь, Майк с наслаждением вкушал каждый кусочек. Хотелось откусить побольше, но треснутая губа не давала это сделать. Майк жевал и периодически оглядывался по сторонам, потому что страх быть пойманным его не отпускал. Хотя, от него теперь пахло не так как раньше. Во-первых, Майк был в одежде Эвена, во-вторых, помылся его гелем для душа, который имел настолько сильный запах, что перебивал все остальные. Но омега всё же не заметил, откуда взялся, подошедший к его столику, светловолосый парень. — Привет, а ты не Майк часом? Я Магнус, друг Исака, помнишь меня? — он протянул руку. «Исак, Исак, Исак!» — промелькнуло в голове омеги. — Д-да… это я, то есть… в смысле помню, — вытирая уголки рта салфеткой, пробормотал Майк и пожал руку. — Ты не против, если я сяду с тобой? — Нет конечно! — приветливо ответил Майк, — А ты не знаешь, где Исак? — Эм, я его давно не видел, но я ему сейчас позвоню. Майк был только «за», ему нужно было встретиться с Исаком. Тот, наверное, переживает, ведь омегу увезли на его глазах. «Нужно будет что-нибудь придумать: куда меня увезли и зачем. — подумал юноша, — Исак… он такой… Разве я могу признаться ему, чем занимался и в каких делах замешан? Да никогда! Он ведь тогда… да он умрёт от отвращения!» От этих мыслей есть расхотелось, настроение, которого и так не было, стало еще мрачнее. Сердце билось все чаще, и даже странно было наблюдать, как Магнус спокойно ел предложенный Майком пирог, он сказал, что Исак подойдет минут через десять. Весь взъерошенный, и испуганный, Исак влетел в кафеч ища глазами знакомые лица. Он был бледный, с торчащими во все стороны волосами, и по дыханию было понятно, что он бежал сюда. — Боже, что они с тобой сделали? — подлетел Вальтерсен к ребятам. Майк, чуть поморщившись, встал с места и обнял гамму, дабы убедить его, что с ним все хорошо, он жив и относительно здоров. — Исак, я в порядке, не беспокойся, — проговорил омега. — Я все знаю, можешь не претворяться. — со вздохом ответил Исак — То есть как — знаешь? Что знаешь? — вытаращился на него Майк, падая на стул. Исак присел на соседний и взглядом указал на Магнуса, который делал вид, что копошиться в телефоне. — Хватит скрытничать! — возмутился тот, — Между прочим, это я Майка здесь заметил! Так что давайте, рассказывайте, — Магнус оторвался от экрана телефона и уставился на парней. Исак поднял напряжённый взгляд на Майка. Было понятно, что он не мог решить, как же правильно поступить. — Чего ты на меня смотришь? Магнус твой друг, — подняв брови сказал Майк, мол, я не приделах. Лицо Исака вдруг сменилось, он откинулся на спинку стула, облизывая нижнюю губу пристально смотрел на друга, будто искал что-то в его лице. — Я обещаю, что никому не расскажу, — подал голос Магнус. — Ребят, я понимаю, что вам нужно поговорить, но давайте не здесь, меня могут искать. — немного виновато произнёс Майк. После этого трое парней вышли из кафе и направились к Магнусу, потому что к Исаку нельзя, у него родители, а у Майка, можно сказать, и дома больше нет. Конечно, омега всю эту дорогу думал, где же может быть Эвен, но спрашивать об этом Исака не решался. Тот кстати, шел чуть позади друзей, пытаясь кому-то дозвониться и периодически матерился: «Блядь, да где тебя черти носят?!». Потом он окликнул парней и, махнув следовать за ним, свернул в какую-то подворотню. На их вопросительные взгляды коротко пояснил: «Ну Майк же сам сказал, что его ищут.» Исак провёл их какими-то дворами, ему в последнее время частенько приходилось скрываться, и волей-неволей пришлось выучить все мелкие улочки и проходные дворики в Осло. Парни сидели в комнате Магнуса, и никто не решался начать разговор первым. Напряжение ощущалось в воздухе. — Ладно, — наконец не выдержал Магнус, — просто расскажите мне в чем дело-то? — Если я тебе расскажу, Мэгс, ты не поверишь, — подняв глаза на друга, ответил Вальтерсен. Майк, за все свои восемнадцать лет, ещё ни разу никому не рассказывал о своем происхождении, потому что в его окружении всегда были альдруны, как-то с земными парнями у него дружба не складывалась. По работе приходилось продавать наркоту людям, но спать с ними не соглашался. Да и Тэйт не заставлял. Поэтому перед ним никогда не стояло вопроса: можно ли кому-то довериться? Но так получилось, что теперь довериться придётся. Открыть свой самый большой секрет. — Просто расскажи, я потом сам решу, верить или нет.— пробубнил Магнус, — Вы мне вечно не доверяете, — обиженно добавил он. — Ладно. — Исак сел поудобнее на угловом диванчике. Ситуация была странной, получается, он сейчас расскажет Мэгсу то, что не решался доверить Юнасу, с которым дружит чуть ли не с колыбели. Исак усмехнулся. Магнусу и правда не доверяли, но вовсе не потому, что он мог кого-то предать или подставить, нет, он был преданным другом, просто по своей наивности, он мог случайно проболтаться о чём-то, о чём знать не следует никому. Исак вздохнул и продолжил: — Только не перебивай, пожалуйста, это всё очень сложно, — гамма своей пятерней прошелся по волосам и остановил руку у шеи, — Больше ста лет тому назад, в далёком космосе погибла планета Аскадия. И народу этой планеты пришлось уносить оттуда ноги. Как они добирались до Земли, история умалчивает, потому что из первых переселенцев до наших дней не дожил никто, но мы — их потомки. — Исак указал рукой на себя и Майка и прикусил свою губу, собираясь с мыслями, затем продолжил: — Альдрунам, так называется наша раса, пришлось учиться всему заново, осваиваться в новом доме. Правительства разных стран договорились между собой, но тут, уж прости, подробностей я не знаю, видимо, существует единое земное правительство, и оно приняло нас. Было решено не посвящать в это людей. О том, что сейчас примерно десятую часть населения земли составляют инопланетяне, знает лишь ограниченное число людей, это секретная информация. И если ты кому-то об этом хоть слово скажешь, то плохо будет не только тебе, но и мне… всем нам. Мэгс, мы не люди, хотя и очень похожи на людей. У нас на планете не было женщин, вместо них — омеги, кстати, о которых ты в прошлый раз спрашивал. — Исак ухмыльнулся, — Омеги — это мужчины, с точки зрения земной анатомии, но они способны зачать и родить ребёнка. Кстати, именно с нами связан всплеск гомосекуализма за последние сто лет. Я знаю, что в это сложно поверить, но это так. Для начала, думаю, тебе достаточно информации. — Я…да, это, конечно, сильно, даже слишком — ошарашенно пробормотал Магнус, — но все же объясни мне, кто такие омеги? Что? Просто, вот так вот — мужик берёт и рожает? — Не совсем, — улыбнулся Исак, — Омеги — это альдруны, которые могут вынашивать потомство, они… как женщины, просто другой пол. Поверь мне, для альдрунов, женщины выглядят не менее странно. Магнус продолжал недоверчиво таращиться, почему-то факт, что мужчина может забеременеть, привёл его в жуткое замешательство. Хотя было видно, что информацию об их инопланетном происхождении он воспринял спокойно. Тут уже Майк не выдержал и вмешался: — Ну просто омеги, внешне выглядят как мужчины, только с маткой. И членом одновременно. Вот я, например — омега. — То есть, ты можешь залететь? — Магнус скептически оглядел тощую фигурку Майка. — Забеременеть, Магнус, и да, может, — подтвердил Исак. — Окей, я понял, омеги, это такие мужчины, которые женщины. А в роли мужчин, которые мужчины, у вас кто выступает? — Эмм… Альфы. Они могут зачать ребёнка с омегой. — Исак сглотнул, следующая фраза претила его принципам: — В общем, они являются главой семейства, и бла-ббл-бла. — он сердито замолчал. — Дааа, это, конечно, круто! — А про себя не расскажешь? — спросил Майк Исака. — Рано. Он не поймет. — Чего это я не пойму?! — снова возмутился Магнус, — Рассказывай, давай! Раз уж начал. Ты что? Какой-то особенный? Я должен все знать! — Так уж и все? — подняв брови, сказал Вальтресен. — Ну про тебя — все. Ты ведь мой друг. А получается, я тебя совсем не знаю. — печально заключил Магнус. — Ты знаешь меня. — твёрдо сказал Исак, — Моё происхождение никак не влияет ни на мой характер, ни на нашу дружбу. Но если ты хочешь сойти с ума от полученной информации, то это твои проблемы. В общем, я –гамма, это третий пол на нашей планете. Это… как бы тебе объяснить… словом, и альфа, и омега одновременно. Я могу оплодотворить, например, Майка, и еще сам могу родить, — закончив, Исак тяжело выдохнул, а взглянув на Мэгса, который молчал и только таращил глаза, он понял — переборщил. — Ну? — Исак укоризненно взглянул на Майка, — Что я говорил? — Да нет, всё в порядке, — отозвался Магнус, — Но это… это же нереально, и так круто! А вампиры тоже существуют? Майк с Исаком переглянулись и расхохотались. — Что? — сквозь смех проговорил Исак, — Мэгс, это тебе не сериал «Дневники вампира». Так и знал, что не надо тебе рассказывать. — Эй! Осади! Я не собираюсь никому доносить, мы же друзья, и подвергать тебя опасности я не хочу, — сказал Магнус, глядя на друга, — просто для меня это шок, и чтобы это все переварить мне нужно время. — Воу, ладно, только не кипятись, я злым тебя только один раз видел, снова не хочу. Майк все это время сидел на стуле и наблюдал за друзьями, периодически вставлял свои пять копеек, когда было уместно. Омега думал, что Магнус как только узнает, упадет в обморок, но нет, держится молодцом, может, это сейчас он с ними такой, и неизвестно, что будет, когда парни свалят, оставив Фоссбакена одного. Но сейчас, когда Исак и Магнус разговаривают о происхождении альдрунов, вроде всё в порядке. Пока Исак отвечал на вопросы, которыми Магнус его буквально засыпал, Майк решил попить чаю, естественно спросив разрешение. Магнус показал, что где лежит, и они продолжили разговор уже на кухне. Омега взял чайник и поднес его к крану, чтобы набрать воды. Рукав свитера задрался, оголяя разодранное запястье. Конечно, юноша этого не заметил и продолжил набирать воду, не заметил он и того, как Исак оказался рядом, дергая за свободную руку, чтобы посмотреть ближе, хотя и издалека было отлично все видно. — Что это?! Тебе сильно больно?! Почему ты молчал?! — спросил обеспокоенным голосом Исак, — Мэгс, тащи аптечку! Майк, испугавшись такой реакции, дернул рукой и спустил рукава по самые пальцы, сжимая ткань. — Уже не больно, это пройдет, — робко улыбнулся омега, — прости, я не хочу об этом говорить. — Майк, я все знаю, — заглянул ему в глаза Исак, — Эвену пришлось мне все рассказать, когда тебя похитили те гребанные шавки Тэйта. — Он не имел права говорить тебе об этом! — зло проговорил Майк, — Это моя тайна! И моя жизнь! — Я не знал, что мне делать, — пытаясь оправдать Эвена, Исак сбавил тон, и говорил очень спокойно, почти ласково, — поэтому за ответами пошел к нему, Майк, я ведь очень испугался за тебя. — Я понимаю, но… Все в порядке, я в порядке, — сказал омега охрипшим голосом, опуская голову вниз. — В порядке… — грустно усмехнулся Исак, — Ты видел себя в зеркало? Почему ты не хочешь принимать помощь? Вернулся Магнус и поставил аптечку за стол. — Потому что я не хочу, чтобы меня жалели и беспокоились! В том, что происходит со мной, я виноват сам. Я получаю по заслугам, — протараторил Майк, — Где Эвен? Я хочу с ним поговорить. — Я не смог дозвониться до него, а там, где он был вчера, когда я уходил, его теперь нет, — Вальтерсен усадил омегу на стул и присел рядом на корточки, чтобы было удобнее обрабатывать раны, — Мэгс, возьми мой телефон и звони до тех пор, пока этот отбитый не возьмет трубку. — Кто не возьмет? — Эвен. — А, это который твой парень? Ну, то есть, альфа? — Магнус посмотрел на Майка. — Он не мой альфа. Мы просто друзья. — прояснил ситуацию Майк, — И вообще, забудь употреблять слова: альфа, омега, и другие специфические термины, которые узнал сегодня. — Тоже мне, специфические, — фыркнул Магнус, — это всего лишь буквы греческого алфавита! А кстати, почему? — Ну это надо спрашивать у тех, кто нас так назвал, в смысле, у земного правительства, — пожал плечами Исак, — На нашем языке мы назывались по-другому, только этот язык уже практически никто не знает. Ты звони давай, хватит уже на сегодня душевных разговоров. Пока Исак аккуратно обрабатывал раны на запястьях Майка, Магнус названивал снова и снова на номер Эвена, и, конечно, каждый раз ему настойчиво повторяли «Телефон вызываемого абонента…» Фоссбакен изредка поглядывал на Майка, который мычал от боли, но ничего не говорил. Конечно, он не понимал в чем дело, и почему его новый друг так выглядит, но спросить об этом как-то не решался, он уже и так одолел Исака своими расспросами, и тот, кажется, начинал злиться. По большому счёту, он вообще тут лишний, хоть они и находятся в его квартире, но все же напряжение ощущалось. — Гудки! Гудки пошли! — ошарашено сказал Магнус. Исак выхватил телефон из рук друга, встал с колен и вышел из кухни, оставляя Магнуса и Майка. То, что он будет говорить альфе, им лучше не слышать. — Блять, Эвен, сука, где тебя черти носят? — Мне пришлось сбежать оттуда, потому что люди Тэйта опять меня выследили, — запыхавшись, проговорил альфа, — я только сейчас включил телефон, прости, я сам сейчас в штаны наделаю. — А я тебе говорил — надо меньше мелькать в городе, а ты что? «Да мало ли высоких людей», — Исак очень похоже спародировал голос Эвена. — Так что случилось? У меня сто сорок семь пропущеных звонков. — Да ничего не случилось, Майк объявился. Ты должен поговорить с ним, он мне ничего не рассказывает, говорит, тебя надо найти, — сказал Исак и добавил: — он плохо выглядит, на нем живого места нет, Эв… — гамма облизнул губы и сжал нижнюю между зубами, — Где ты сейчас находишься? — Я в заброшенном доме, возле пляжа, чуть дальше по дороге от того здания, где мы познакомились. — Хорошо, мы тут у Магнуса сидим, моего друга. Я Майка оставлю здесь и приду за тобой, будь на месте, — отключился. Оставить омегу с Магнусом было безопаснее всего. Сейчас Исак думал, что позовет Юнаса и Махди, чтобы уж наверняка обезопасить. По виду, у Майка просто на лице написано, что он шарахается каждого случайного звука. Если бы только Вальтерсен знал, что творилось с ним все эти дни, он бы, наверное, понял его, но эта неизвестность просто убивала. После того поцелуя, между ними какая-то неловкость, или это только Исак её ощущает? Он был в шоке от сказанного Эвеном, о том, что омега, возможно, хотел провести течку с ним, и что все пошло по пизде. Но ведь Исак даже не знал об этом, он ведь не умеет читать мысли, и не знает, о чем думает Майк. А теперь, после произошедшего с Эвеном, Исак вообще не знал, как вести себя с Майком. Во всяком случае, после эмоций такой силы, которые он ощутил всего лишь от поцелуя с Эвеном, быть с Майком он точно не сможет. Ему теперь нечего предложить омеге. Все его чувства и мысли, против его воли, остались там, в паршивеньком номере дрянной гостиницы на окраине города. Когда Вальтерсен зашел в комнату, парни сидели так же, как и несколько минут назад. — Майк, ты останешься с Магнусом. Так будет безопаснее. По крайней мере, я уверен, что до этого места мы дошли без слежки, но мало ли, что может нас ожидать, если ты снова в открытую выйдешь на улицу. Я пойду за Эвеном, он в некоторых вопросах такой беспомощный, совсем как ребёнок. — сказал Исак, подходя ближе, — Юнас и Махди скоро должны прийти. Так что, Мэгс, головой за него отвечаешь, — он посмотрел на друга. — Я хочу с тобой, — промямлил Майк, вставая со стула. — Нет, твой запах уже возвращается, так что на улице тебе не безопасно, — Вальтерсен подошел к омеге и погладил нежную кожу щеки, на которой были посиневшие следы от пальцев, — да и я не тупой, я заметил, как трудно тебе ходить, так что тебе лучше остаться и отдохнуть, — слегка улыбнулся. — Ладно, хорошо, — сглотнул Майк, — только возвращайтесь оба целыми. Исак быстро оделся и вышел из квартиры, оставляя парней одних. Майк знал, что ждать придется очень долго, но ничего не остается делать как просто сесть на свое прежнее место и молчать. — Давай выпьем чая, — предложил Магнус. — Есть что покрепче? — слабо улыбнулся Майк. Магнус взглянул на омегу, подняв бровь, но все же достал с полки вино. — Есть только вино, ты же не против? — Нет, я просто хочу выпить, хорошо, что я слабый на алкоголь, — усмехнулся. — Что прям от одного бокала? — Можно сказать и так. Магнус поставил на стол бутылку вина, затем достал штопор и бокалы. Наблюдая за парнем, который пытается аккуратно открыть бутылку, Майк даже немного хихикает, а потом чувствует привкус крови на губах и замолкает.