Я счастлив

Я знаю тебя двенадцать лет. Никогда не любил кичиться нашей историей, но она была, чёрт возьми, охуенная. Никогда и ни с кем у меня больше не будет так, как с тобой. Думать о нас в прошедшем времени так непривычно, это безумно коробит. Вся наша история продолжается же и сейчас. Эдди и Ричи, Ричи и Эдди. Так было всегда, сколько себя помню. Хуй знает, как бы я справлялся без тебя и каким мудозвоном стал бы, если бы не твоё влияние. Я был бы полнейшим кретином без тебя, это точно. И всё же многое поменялось. Как и всегда, в тот момент, когда ожидаешь меньше всего. От человека, которого ты никогда не ставил под сомнение. К кому-кому, а к тебе я никогда не дрейфил повернуться спиной. Это не предательство, нет. Я лично хочу себе врезать, если хоть на одну секунду применю это понятие к тебе. — Я очень долго не решался тебе сказать, и, если честно, всё ещё боюсь твоей реакции. Ты так мило нервничаешь, что мне хочется встряхнуть тебя за плечи, а затем бережно прижать к себе для контраста. — Почему это? — Щурюсь из-за ослепительного солнца и перевожу взгляд на тебя. Погода как назло до тошноты классная. Будто издевается. — Ты имеешь полное право встречаться, с кем хочешь. Говорю. Имею это в виду. Головой согласен сам с собой. Но руки чуть задрожали, и я прячу их в карманы, чтобы никто не увидел. Ты попросил прогуляться по городу, позвонил заранее и узнал, не занят ли я чем-то. А когда всё так официально, вместо того, чтобы просто привычно ворваться ко мне в дом, значит разговор важный. От этого какая-то невидимая рука мёртвой хваткой сжимает лёгкие, не пропуская внутрь кислород. «Ты мне ничего не должен, Эдди» — надо добавить, но слова застревают в горле, и я не озвучиваю свою мысль до конца. — Ну, учитывая нашу запутанную историю дружбы… Я приподнимаю ладонь, жестом затыкая тебя: — Это вообще не проблема, хорошо? — а руки дрожат сильнее, поэтому складываю их в замок на груди. Всего парочка пьяных поцелуев, это ничего не значило. Это единственное, что выходило за рамки статуса друзей. Просто всегда, когда мы наедине и когда третий в нашей компании — выпивка, случается всякое. Но это несерьёзно, и мы не придавали этому великого значения, не обсуждали. Просто мимолётное неконтролируемое желание. Чистой воды ребячество и подростковый интерес. Правда, я надеялся, что когда протрезвею, забуду об этих нелепых, случайных поцелуях, но, как оказалось, мой мозг показал мне уверенно взлетевший в воздух средний палец. Я запомнил всё до мелочей. Шероховатые тонкие губы с крошечными ранками, потому что у тебя привычка их покусывать. Горячее дыхание близко-близко к моему лицу и счастливая улыбка, когда ты отклонился и разорвал наше прикосновение. Нечто такое абсурдное, но такое правильное событие между нами. Или я просто слишком сошёл с ума, если считаю это правильным. Я иногда мысленно возвращаюсь к этому и прокручиваю в памяти, потому что не хочу забывать. Полный идиот, по-другому не скажешь. — Лучше расскажи мне, кто он такой. Он, как минимум, должен быть супергероем, чтобы завоевать сердце Эдди Каспбрака.

***

Тебе становится гораздо легче, когда ты рассказал мне о своём парне. А мне хочется прикинуться растением, чтобы меня оставили в покое. И зачем ты только сказал мне? Будто бы тебе требовалось разрешение от меня. Это так глупо. Ты был и остаёшься моим другом, самым близким человеком. Тем, кого я знаю со школьной скамьи, кто помогал мне не тронуться умом во всём этом водовороте событий и быстро сменяющемся калейдоскопе чувств. Ты помогал мне в самые безумные времена, и если это не роднит навек, то тогда ничего на всём ебучем свете не способно привязать меня к кому-то. Эдди всегда был рядом. Но был ли рядом я, каждый раз, когда это требовалось? Сейчас я уже ни в чём не уверен. Уже когда я осознаю по полной программе, что меня недостаточно и нихуя с этим я не сделаю, себя не перекрою, злость плавно переливается с Эдди на самого себя.

***

Билл Денбро. Так его зовут. Мне это совершенно ни о чём не говорит, но ты сразу обозначаешь факт того, что у вас всё закручивается достаточно быстро. Поэтому ты и сказал мне сразу, как только понял, что это не простая интрижка. Охуеть можно, ты даже отнимаешь у меня возможность позлиться на тебя. Не могу даже этого, потому что ты поступил порядочно и честно. Это вынуждает меня сжать зубы посильнее и попридержать свои комментарии. Если бы ты повёл себя, как предательская паскуда, было бы в разы легче. В голове щёлкает мысль, что не зря я тебя люблю и выделяю среди всех. Ты стоишь этого. Каждой крупицы боли, каждого рубца, который рассекает больное сердце изнутри. Таких, как ты, больше просто не осталось. Для меня точно нет. Второй раз никому не повезёт так в жизни. — Билл мне напоминает тебя чем-то. С ним очень легко. И это просто отлично. Замечательно. Идиотом во всей ситуации оказался лишь я.

***

И всё же, когда проблемы заёбывают по новой, ты бежишь ко мне. Обнимаешь со спины и просишь разрешения остаться на пару часочков, пока дома все не успокоятся. Никакого разрешения не нужно, в который раз говорю тебе и щёлкаю кнопку чайника. Ты можешь остаться даже без причины. Несмотря на наличие парня, поддержка друга, моя поддержка, является всё же необходимой во всём дерьме, которое окружает, пытается утопить в себе. Я не даю захлебнуться тебе, а ты мне. Болото жизни засосало бы нас вмиг, если бы не обоюдная забота. Нужно что-то повесомее, чем другой парень, чтобы разорвать нашу нить, тянущуюся с самого раннего детства. Как же крепко ты меня держишь тем, что любишь. Пусть и не совсем так, как хотелось бы. Но этого хватает, чтобы не начать сжигать мосты. И я буду конченным лицемером, если не признаю, что мне не хотелось этого сделать. Однажды, после очередной встречи с тобой, я почти готов тебе признаться. Почти готов сказать, что мне невыносимо и попросить тебя отпустить меня. Не потому что ты мне безразличен, а потому что что-то разрушается во мне каждый раз, когда я вспоминаю о Билле. И я понятия не имею, сколько ещё смогу вместить в себя этого разъедающего чувства. Я действительно ощущаю эту силу постоять за своё изношенное сердце и отказаться от тебя. Но потом, как гром среди ясного неба, ты добиваешь меня фразой о том, что я и Билл — сейчас единственные люди, которые держат тебя на плаву, которым ты доверяешь. И я благодарю всех богов мира, что не поторопился и не бросил тебя. Что-то изменилось бы в тебе бесповоротно, если бы тебя оставил я, если бы предал именно я. Ты никогда не стал бы прежним после такого, и подобную боль я ни при каких условиях не принесу. У меня в руках необъятная власть над тобой, и понимание этого заставляет никогда не использовать её против тебя. Я приму удар на себя, но отношения между нами не вычеркну так просто. Это тебя убило бы.

***

Намеренно отдаляюсь, потому что иногда и сам вижу, что я играю из рук вон плохо. Тебя не хватает, и каждый раз, когда рука тянется за телефоном по привычке позвонить и поболтать, в голове зудит мысль, что будет только хуже. До меня же непременно дойдёт какая-то крупица информации о вас, которую я буду мусолить в голове непозволительно часто, расшатывая себя, разъёбывая своё внутреннее, с таким трудом построенное подобие спокойствия. Чем меньше я знаю, тем проще мне двигаться дальше. А вообще, мне себя похвалить нужно. Возможно, мои актёрские способности не такие убогие, как мне кажется. Наверное, я даже охуенно крутой актёр, если играю так, что даже сам порой верю в то, что якобы чувствую. Оскар в студию мне за то, что внешне я не такая разбитая развалина, как внутри. Ты поддерживаешь, подпитываешь нашу связь, и я чувствую твоё присутствие повсюду. Не прошло и дня, чтобы я не думал о тебе, хотя бывает, мы не общаемся неделями, месяцами. Если я тебя динамлю, ссылаясь на занятость и нежелание тебе мешать, твоя корона не падает, и ты звонишь и выходишь на связь сам. Говоришь, что я дурак, если думаю, что мешаю. Я всегда мыслил, что я не из ревнивых, и искренне так считал. Но это было до того момента, как появился повод, чтобы ревновать. Тут-то я и был «приятно» удивлён тем, что противный зеленоглазый монстр всё же наведывается и ко мне. Он стал частым гостем в моей грудной клетке, и я даже сам не заметил, как позволил ему крепко обосноваться там.

***

Даже не помню, когда в последний раз мы вот так собирались у тебя с ночёвкой. Как минимум, в прошлой жизни. Я сам прошусь к тебе, потому что соскучился. Меня надолго не хватает без нашего общения. Неважно, где, как и с кем ты, мне просто недостаёт моего лучшего друга. Ты всё ещё самое важное и доверенное лицо моей рваной, пустой души. Набираю кучу еды и, конечно же, выпивки. Нам уже не пятнадцать, чтобы устраивать марафон новинок кино, как мы делали раньше каждый месяц, но кого это вообще волнует. Мне даже пофигу, какой фильм мы будем смотреть. Мне важно побыть с тобой рядом, перед тем, как я снова исчезну на какое-то время. На фильм, как я и полагал, мало кто обращает внимания, он идёт просто фоном нашей беседы. Ты проливаешь немного вина на себя, но тебе настолько до пизды на это. «Боже, как охуенно» говоришь, и мне даже завидно. У меня рука на внутреннем стоп-кране, поэтому я не расслабляюсь. Я мог бы тебя поцеловать. Мог бы обнять или проложить губами влажную дорожку по тёплой шее, и ты не был бы сейчас против. Может быть, ты бы даже не остановил меня. Но не потому, что хочешь продолжить, а из жалости. А мне такой отдачи не нужно. Уже к полуночи не остаётся ни капли алкоголя и ни крошки еды. Тебе бы завалиться спать, но ты не хочешь терять ни минуты этой ночи, которые и так редки. Знаешь, что на подобную посиделку снова уломать меня будет трудно. Я ведь почти всегда «занят». Но ты даже не догадываешься, что, будь моя воля, я бы никогда отсюда не уходил. Кофе, ты хочешь заварить кофе, чтобы взбодриться, несмотря на то, что я тащу тебя в постель. Ты хочешь бодрствовать и провести со мной ещё немного времени, прежде чем выключишься и часть вечера бесследно забудешь. На кухне шатающейся походкой носишься в поиске кружек, а я слежу за тобой взглядом. Влюблённым взглядом. Хули там, я не робот, чтобы контролировать себя постоянно. Я прямо будто со стороны вижу своё лицо, и оно не предвещает мне ничего хорошего. Но ты занят тем, что пытаешься вспомнить, где у тебя что лежит, поэтому не замечаешь. Я хлопаю тебя по пальцам, когда ты нетерпеливо хочешь сделать глоток пока ещё чересчур горячего напитка. Просто глаз да глаз за тобой нужен. Разговор о Денбро перетекает слишком внезапно и рушит сложившуюся атмосферу. Для меня рушит, у тебя же, напротив, приподнятое настроение не улетучивается. Ты сам поднимаешь эту тему. Как будто тупым ножом режут по коже мысли. Ты думаешь о нём в моём присутствии. Тебе не хватает его, пока я сижу буквально в нескольких сантиметрах. Внезапно, мне захотелось сбежать, как ребёнку. И когда ты говоришь следующее предложение, я дико хочу провалиться так глубоко, хоть даже в самую пучину Ада, лишь бы закрыть себя от всего окружающего мира: — Я просто счастлив. Не знаю, что ещё сказать. Только это… Я счастлив с ним. А ведь внутри едкий, ехидный голосок всё же нашёптывал мне нечто другое. Скотская, уродливая часть меня надеялась, что у вас проблемы, что это временно, что всё не так серьёзно. Боже, ну и сволочь же я. Неудивительно, что всё идёт именно таким чередом. Эта фраза слишком сильно бьёт по мозгам, не могу ничего из себя выдавить, ни слова. Только улыбку. Тёплую, настоящую. Я знаю, что ты счастлив. И первая моя реакция на это была именно улыбка. Какая-то смиряющая, всецело понимающая. А по сути, что ещё мне остаётся делать, кроме как принять. Ты не врёшь, уж я-то знаю тебя. Что-то такое живое, трепещущее рвётся из тебя. Фразы будто случайно соскальзывают с языка. Ты закрываешь лицо руками, понимая, что ляпнул что-то непозволительно серьёзное, имеющее такой вес, что на какой-то миг ты и сам пугаешься. Такими словами разбрасываются только идиоты, а ты не из их числа. Значит, это и впрямь серьёзно. Это заставляет меня держать лицо настолько невозмутимым, насколько могу. Но ты всё равно не видишь меня. Упираешься локтями в стол, разморено прикрыв глаза. Как же быстро тебя уносит, когда мы пьём. Я всегда трезвее и всегда мне тяжело наблюдать, как тебя расслабляет, а я по-прежнему натянутая струна. Чуть ранее ты делаешь замечание, что я такой напряжённый из-за того, что мало пью. Что трезвый пьяному не товарищ. Я усмехаюсь и говорю, что просто нет настроения топить себя в алкоголе. На деле, боюсь сорваться. Боюсь забыться и снова полезть с поцелуями и объятиями для меня отнюдь не дружескими. Сейчас уже так не сделаешь. И самое ироничное, что и раньше, особенно раньше, этого делать не нужно было. Грёбанная грань, которую я топтал, как что-то непотребное. За что и сжираю свой мозг с таким успехом, что биться головой об стенку хочется. Тебя слишком переполняют эмоции, чтобы сейчас замолчать. Ты и так здорово держался. Понимал, что можешь ранить меня своим восторгом, своей радостью. Своим счастьем. Но ты отпускаешь эту ситуацию, ведь мы обсуждали её, я лично дал своё блядское «благословение». Логично полагаешь, что я тоже отпустил. Что мы всё расставили по местам и больше никому не больно. Тема закрыта. Прошёл не один день и даже не месяц. Все должны были прийти в себя и двигаться дальше. Времена тех Ричи и Эдди завершились, и убиваться по этому поводу не стоит. Тогда какого хрена я не могу пошевелить своим языком? Сидишь на моих коленях, и я придерживаю за талию, чтобы не завалился набок. Улыбка у тебя такая пьяная, но от этого не менее честная. У меня сердце щемит от твоих в данный момент расфокусированных, но чертовски умных глаз. Хочется запустить руку в тёмно-каштановую шевелюру, но принимаю решение не нежничать. — Мы настолько с ним не похожи, ты бы, блять, только знал. Но мне абсолютно плевать на это. Каждое слово имеешь в виду, и я понимаю, что ты просто делаешь то, что делают все люди, когда влюблены. Они хотят поделиться этим распирающим их изнутри чувством. Этим свечением, которое мне не понять. И я благодарен, что ты доверяешь мне такие личные вещи. Но как же невыносимо их слышать. Ощущаю себя каким-то моральным инвалидом. Эти чувства, которые ты мне доверительно открываешь с такими горящими глазами, делают тебя радостнее, веселее. Они окрашивают все события в яркие цвета, придают смысл всему. Чувства, которые я не способен тебе подарить. От этого испытываю такую немощность, бесполезность. Я не могу даже любимого человека сделать счастливее. Так, как он того заслуживает. Я даже рад, что Билл появился в твоей жизни. Он закончит то, чего я не в состоянии. В который раз понимаю, что, уходя от тебя, буду чувствовать себя только в разы хуже. И всё равно прихожу, потому что такого, как ты, я не готов потерять в своей жизни. Я не хочу выживать без тебя в этой жизни. Обдуманно, взвешенно. «Счастлив». И кто я такой, чтобы иметь хоть малейшее право очернить твоё счастье?