Хён

Мин Юнги, лениво ведя ручкой по тетрадному листу, испещренному синей клеткой, записывает слова лектора. Впрочем, нет. Мин давно потерял связь с реальным миром, поэтому просто пытается не уснуть. Намджун, сидящий рядом, тычет под бок ручкой, хоть как-то сохраняя друга в сознании. И каждый раз Мин вздрагивает, шарахаясь от альфы. Джун только улыбается, шутливо щекотит под ребрами, от чего Юнги лениво отмахивается, не сдерживая короткого смешка. По ушам бьет короткий рингтон и Мин, не желая выдавать себя раньше времени, аккуратно лезет в карман, за телефоном. Открывает сообщения и поджимает губы. Если ты и дальше будешь меня игнорировать, то я выебу тебя перед всем университетом. Мина передергивает. Ему пишет Чимин. Снова. И Мин, вопреки предупреждению, не отвечает. Пак Чимин, как уже выяснилось, его альфа. И та еще приставучая зараза. Ведь мало того, что совсем на альфу не похож со своими пухлыми щечками и блядскими губами, так еще и младше на два года, если Мин не ошибается. И сейчас это недоразумение пытается запугать, ведь Юнги, как узнал о предназначенном, оборвал все контакты. А дело, собственно в том, что Мин познакомился с Чимином еще полтора года назад. Вот только либо с нюхом была беда, при чем у обоих, либо они двое — двое придурков. Узнали-то они о связи только во время течки Мина. Пак тогда как с цепи сорвался — готов был изнасиловать Юнги прямо в пустой аудитории университета. Или почти пустой. Намджун, который оказался втянут в историю истинных по чистой случайности, проходил мимокрокодилом, прогуливая очередную пару. Тогда-то он и услышал странные звуки, вовремя вламываясь в кабинет и оттаскивая озверевшего альфу. Мина, впрочем, тогда пришлось в срочном порядке вести в квартиру омеги, дабы предотвратить дальнейшее домогательство. И Джуна тогда тоже пришибло слегка — чуть не въехал в легковушку, когда невообразимый запах гортензии заполнил легкие без остатка. И хоть на тот момент у Намджуна уже был свой омега, Ким с силой сжимал руль, боясь слететь с катушек и собственноручно взять Мина прямо на заднем сидении автомобиля. Чудом сдержался тогда. Чимин, совсем потеряв терпение и, скорее всего, совесть, принялся названивать. Юнги, шипя проклятия в сторону младшего, раздраженно скидывал звонки, обещая надрать Паку шею. Но, видно, с выводами он поспешил. От шеи, вплоть до копчика, пробежала стая мурашек, а потом низ живота потянуло. Сидящий рядом Намджун резко выпрямился, закрывая лицо ладонью. Запах гортензии, который в разы усилился слишком резко, закрался в легкие, а по виску Кима скатилась крупная холодная капля. Мин сжал в ручку бледными пальцами и закусил губу. Черт, как же не вовремя! Судорожно сгреб вещи в большую черную сумку и выбежал из аудитории, провожаемый плотоядными взглядами. Омега, не сбавляя скорости, несся в студенческий туалет, чувствуя зарождающееся чувство ломки, во всем теле. Ломки по его альфе. Когда за Мином захлопнулась дверь тесного, душного помещения, Юнги осел на пол, сжав руками края кофты. Парень чувствовал, как медленно, но верно намокает ткань трусов. Готов был выть и лезть на стенку, лишь бы избавиться от зудящего чувства. Но гордость не позволяла просто взять и позвонить Чимину. И страх тоже. *** — Ты уверен? — Чимин задает вопрос уже второй раз. Его руки сжаты в кулаки,  а в районах скул играют желваки. Пак плотнее сжал челюсти,  когда взывший Джун кивнул. —  Черт,  но почему он мне не сказал? — альфа откровенно психует. А ведь есть из-за чего. Его омега,  течная,  между прочим,  сейчас хрен-знает-где утирает задницу, при чем Мин не только не удосужился сообщить альфе,  но и отключил мобильник. — Чимин,  направь энергию в нужное русло,  — Ким со вздохом убрал телефон в карман. Пак прорычал что-то неразборчивое,  готовый разорвать все,  что попадёт под руку. —  Ищи его,  — просто заявил старший,  проведя рукой по лицу. Намджун не докапывался до друзей,  совсем нет. Но в такие дни,  которые были не редкостью,  его просто доканывали отношения этих двоих. А все из-за чего? А все из-за сраной гордости Мина. Вот не может он заставить себя принять альфу,  который младше. И пошло бы оно все,  но Чимин же хотел с романтикой. С гребаной,  мать его,  романтикой,  что бы сразить ледяное омежье сердечко,  да только у Юнги вечно дела находились. Джун,  посмотрев вслед разъяренному Чимину,  только помотал головой. Как дети,  ну ей богу! *** Мин,  судорожно прошуршал пальцами по своему карману,  выуживая выключенный телефон. Нажал кнопку, и мобильник,  издав писк медленно включился. Горячий воздух давил на омегу со всех сторон,  по коже будто шелестели иголочки,  заставляя Юнги ужом извиваться на холодном кафеле. Зуд осел в районе копчика,  а штаны промокли в характерном месте. Текло,  как если бы Мин был водопадом. Юнги открывает список пропущенных контактов,  перед глазами плывет так,  что имена расплываются. На ощупь,  трясущимися пальцами,  набирает Намджуна и,  стоит тому взять трубку,  как Мин почти рычит,  захлебываясь в собственном стоне. По коже Кима,  на той стороне «провода»,  прокатывается волна,  заставляя волосы на затылке встать дыбом. Но Джун держится,  сжимая телефон почти до хруста. — Если ты… сука,  — слышно,  как Мин тяжело дышит; пытается сдержать стоны,  заглушая гортанными звуками,  что в купе с рваными вздохами напоминают приступ кашля. — позвонил ему,  я лично… придушу тебя,  — говорить ровно не выходит. Биение собственного сердца отдается в висках,  отбойными молотками. Кровь обжигает тонкие вены,  словно лава,  а Мин чувствует себя наркоманом,  трясущимся в припадке после принятия дозы. Тело ломит, и Юнги выгибается,  почти ощущая как трутся друг от друга кости; как тянутся сухожилия; — Успокойся,  — Намджун раздраженно хмыкает и трет переносицу, — Где ты? — в ответ блядский стон и горячие вздохи. Намджун правда пытается держать себя в руках,  пытается думать о мертвых котятах,  пытается представлять бабульку из соседней квартиры,  сухонькую старушонку со множеством морщин,  в неглиже… Но,  видимо,  пытается недостаточно сильно. Возбуждение накатывает волной,  пробирая до кончиков пальцев на ногах. Ким готов волком выть. Вот на кой-черт Мин звонит ему в таком состоянии? Надо в объятия Чимина бежать,  но нет,  блять,  мы же,  сука,  слишком гордые для этого! Стояк упирается в ширинку,  пульсирует и выводит альфу из себя. Выводит настолько,  что Ким,  не рассчитывая силы,  бросает телефон на пол,  разбивая в дребезги. Мин непонимающе пялится на мобильник,  свободной рукой тянется к пряжке ремня. Дрочка не спасет. И Юнги знает это. Однако,  затуманенный мозг омеги соображать отказывается напрочь. Мин глушит стоны,  накрывая член рукой,  обвивает плотным кольцом пальцев и начинает ритмично толкаться в ладонь. Держится омега не долго. Оргазм накрывает,  перед глазами звезды,  из задницы течет еще больше,  а сил ноль. Плохая идея. Определенно хуевая идея. Омега жмется в угол туалета,  утыкаясь лбом в холодную стену. Однако,  плитка быстро нагревается,  а Юнги готов выпрыгнуть в окно. За что ему все это? *** Чимин пронзает взглядом каждого студента,  остервенело принюхиваясь. Молодым альфой управляли исключительно инстинкты,  приводя Пака в состояние дикого зверя,  рыщущего в поисках добычи. Чимин уверен — когда он найдет Мина,  его не остановит даже Намджун. Пак рычит,  улавливая слабый запах гортензии. Ноги сами срываются на бег,  приводя Чимина,  безошибочно,  к источнику запаха. Альфу колотит,  он бьет в дверь кулаками,  из-за чего хилая древесина грозится сломаться нахрен. — Юнги! Я знаю,  что ты там! Немедленно открой! — Пак не прекращает долбиться, мысленно делая пометку — выебет Мина так,  что омега месяц сидеть не сможет. — Чимин~и,  — Юнги стонет,  выгибаясь,  на кафельной полу,  судорожно хватая воздух. Не может удержать равновесия и заваливается на пол. Мин похож на рыбку,  выброшенную на сушу. Его колотит,  выбивая из головы остатки разума. И у Чимина,  от этих блядских,  пошлых звуков срывает все тормоза. Альфа таки выламывает дверь,  рывком поднимая Мина на ноги. Желание взять строптивого омегу прямо там,  на полу туалета,  растет с каждой секундой,  но Пак только закидывает Юнги на плечо. Студенты,  проходящие мимо,  теряются при взгляде на парочку. У Чимина на лице написано,  что он хочет свернуть омеге шею. Однако противиться ему никто не решается. Пак покидает пределы университета,  ловит первое попавшееся такси и закидывает омегу на заднее сидение,  бросая водителю короткую реплику,  сообщая адрес. Мужчина за рулем — альфа — сглатывает вязкий комок в горле,  посматривая на омегу,  что уже вовсю трется носом о бедро Чимина. Пак сжимает кулак,  тянет альфу за волосы и почти рыком — — Если ты сейчас же не поедешь,  то твое начальство будет соскребать внутренности из этой машины,  ясно блять?! — Пак говорит на одном дыхании и тянет так сильно,  что чуть ли не снимает у бедного мужчины скальп. Тот начинает,  как болванчик,  судорожно кивать. Жмет на педаль газа и выжимает из старенькой,  потрепанной семерки,  всю скорость,  на которую старушка способна. *** Чимин бросает водителю купюру,  рявкая 'без сдачи'. Вытаскивает Мина,  все еще льнущего к альфе,  из машины,  кусая за загривок. Тот,  более менее,  успокаивается,  обнимая Пака за шею. Томно дышит,  тычется носом в жилку и лижет. Мокро,  развязно и пошло. Альфа громко сглатывает,  оставляя растерянный поцелуй на виске омеги. Чимин готов поклясться,  что слышал,  как от этого жеста Мин замурлыкал,  прижимаясь пахом к бедру альфы. Пак ругается сквозь зубы и тащит Юнги в подъезд. И омега,  вроде как даже идет,  заплетаясь в ногах,  но от шеи Чимина не отлипает. Бог знает,  сколько терпения Чимин вложил в то,  что бы не раскатать Юнги прямо в кабине лифта. Паку кажется,  что еще пара минут,  и сперма польется у него из ушей. Но альфа терпит. Подхватывает Мина на руки,  потому что так быстрее,  чувствует,  как шаловливые бледные пальцы вплетаются в его серебряную шевелюру,  ощущает,  как мокрые поцелуи покрывают его шею и шипит,  когда стояк омеги трется о живот. В квартире пусто и у Пака руки трясутся от перевозбуждения,  когда тот пытается впихнуть ключи в замочную скважину. Справляется кое-как и даже забывает закрыть дверь. Влетает в свою обитель и тащит Мина в спальню. Не доходят. Терпение кончается слишком резко, и Чимин,  развернувшись,  одним движением разрывает футболку Юнги. Омега чуть слышно пищит в ответ,  падая в стальные объятия. Джинсы ждет та же участь. Те расходятся по боковому шву,  под напором альфы,  а комнату наполняет громкий звук рвущейся ткани. Юнги пытается стянуть с Чимина майку,  но альфе некогда. Пак припадает к тонким губам Мина своими и целует так грубо и мокро,  что слюна обильно стекает по щеке старшего. Чимин слизывает,  размазывая тем самым еще больше. Мин стонет,  когда шею кусают,  совсем не заботясь о том,  что выступила кровь. Чимин дергает ремень,  разрывая. Пуговица слетает,  а молния на ширинке расходится. Нитки трескаются, а Паку нет дела. Не хватает терпения даже полностью стянуть низ гардероба. Альфа опрокидывает Юнги на пол,  в полуметре от дивана. Омега проезжается по ковру носом,  стараясь руками остановиться или, хотя бы, замедлиться,  но не выходит. Только стирает кожу с ладоней в кровь, жалобно скулит,  когда Пак тянет боксеры вниз,  упираясь эрогированным членом в сжавшуюся,  влажную дырочку. — Уж прости,  хён,  — последнее слово Чимин произносит так,  будто издевается; льет столько яда в это,  казалось бы,  безобидное 'хён'. Мин задыхается в полустоне,  полукрике,  когда,  вопреки сопливым розовым мечтам,  Пак входит резко,  быстро и без подготовки. Чимин рассчитывал пройти не меньше,  чем на половину,  однако смог протиснуться только головкой. Омега под ним ерзает и тонет в рыданиях,  давится стонами и просто сходит с ума. А Пака колбасит так,  что легкие теряют свои способности на пару секунд,  заставляя задохнуться в запахе гортензии,  которым пропахла,  если не вся квартира,  то вся комната,  уж точно. Чимин,  в один толчок,  вгоняет до основания,  задевая чувствительный комок нервов. Мина не по-детски выгибает,  но мысли о том,  есть ли у омеги позвоночник,  Пак оставляет до лучших времен. Альфа целует в шею,  дышит на ухо и сжимает чужой член,  размазывая каплю естественной смазки по стволу. Рука скользит мягко,  однако с задним проходом не все так просто. Юнги сжимается,   от чего больно обоим. Альфа берет размашистый темп,  втрахивая омегу в ковер. Пот стекает по горячей коже,  объединяя два тела. Комната заполняется запахом секса,  звуком пошлых шлепков и видом двух тел,  бьющихся в агонии. Мин не выдерживает первым. В его мозгу будто выбивает пробки,  мир меркнет,  а омега полностью валится на ковер,  не в силах больше удерживаться на локтях. Белесая жидкость вырывается резко,  пачкая живот и руку Чимина,  а Юнги сжимается так сильно,  что Пак кончает следом,  глубоко внутри. Вытащить не успевает,  чувствует,  как внутри набухает узел,  сцепляя,  по меньшей мере,  часа на два или три. Оба устали,  тяжело дышат. У обоих перед глазами цветные пятна,  а в ушах шум. И оба до пизды счастливы.