Время Ожидания: 70 минут

Сначала Намджун увидел его волосы, окрашенные в светлый блонд, в полметре позади в очереди, минуя две семьи и скучающую парочку. Затем он увидел пухлые губы и большие заспанные глаза. И тут парень улыбнулся, и Намджун развернулся, его сердце ёкнуло, а лицо покраснело. Во имя Христа, парень даже не посмотрел на него, а Намджун почувствовал, как у него проступил пот на шее. В любом случае в Диснейленде в начале января было душно из-за тёплого климата Флориды, и ему правда не стоило надевать узкие джинсы, но, чёрт возьми, это был Дисней. Его мама планировала фотографировать весь день, и он собирался выглядеть охренительно хорошо. Всё утро он периодически вытирал тонкий слой испарины со лба. Он отчаянно надеялся, что у него нет пятен от пота. Он осмелился бросить ещё один небрежный взгляд в очередь. Они стояли по бо́льшей части неподвижно, в окружении молитвенных флагов, альпинистских снаряжений, предупреждающих знаков и поддельных доказательств существования йети. Блондин болтал со своими друзьями, двумя устрашающе привлекательными людьми в объятиях друг друга. Намджун на краткий миг задумался, а не переключить ли ему свои нежные поглядывания на парня в паре, но затем тот самый блондин засмеялся: глаза в прищуре прикрылись, превосходные щёки надулись, тело с силой раскачивалось, а один рукав свитера, прикрывающий небольшую ручку, прислонился ко рту. Намджун отвернулся, пульс зашкаливал. — Ты в порядке, Джун? — произнесла мама, пытаясь снять с него шапку, чтобы проверить лоб. Он ссутулился, чтобы она смогла дотянуться. — Ты тёплый. — Конечно, я тёплый. Здесь жарко. Я в шапке. — У тебя есть бутылка с водой? Он покачал головой: — Нет, но она мне нужна. Его мама повернулась и начала рыться в сумках. Младшие двоюродные Намджуна, слишком взрослые для прогулочных колясок, но, по-видимому, не настолько взрослые, чтобы гулять в течение целого дня, они начали сдавать примерно за час до полудня, и оба скиснув сели на пол. Очередь сдвинулась вперёд к фальшивой горе Эверест, проглядывавшейся сквозь «Королевство животных». Наивысшая точка входа и выхода в поле зрения проходила сквозь крышу небольшого внутреннего дворика, а затем они возвращались в темноту, но парень, стоявший за ними, теперь находился на солнце, свет мерцал в его волосах. Теперь положение Намджуна позволяло рассмотреть лучше. Светловолосый парень прищурился, глядя на солнце, морща нос. Во имя всего святого, это было чертовски мило. Он стащил через голову свой большой бежевый свитер. Он был таким миниатюрным, а его плечи такими узкими, а талия — тонкой. На нём была белая рубашка на пуговицах, заправленная, слегка расстёгнутая, с высоко закатанными рукавами, и Намджун мог разглядеть слишком многое: отбрасывающие тень выпирающие ключицы, мощный изгиб грудной клетки. — Намджун. — Его двоюродная потянула за коленку его штанины. — А? — Йети существуют на самом деле? Намджун быстро поискал инфографику. Очередь была практически музеем йети. Они не были особенно близки ни к одному из йети. Ему пришлось импровизировать. — Я полагаю, они могли бы. Горы, где они, как предполагается, существуют, теоретически достаточно изолированы, просторны и непригодны для судоходства, чтобы спрятать небольшую популяцию плотоядных обезьян-затворников. Существует непальский монастырь, в котором, предположительно, есть голова и рука одного из них. Она неловко заморгала. — На английском, Намджун, — пробормотала его мать. Он отмахнулся. Дети замечательным образом толковали заумные слова. Заумные слова полезны для детей. — Знаешь, такова история подобного рода существ, — продолжал он, — крипти́дов¹. Гигантский кальмар считался полным мифом, но они часто встречаются. Эм. Некоторые действительно здоровые, крупные животные не были обнаружены до прошлого века вроде целакантов². На Шри-Ланке есть сова, которая была замечена в начале двухтысячных и считалась местной легендой. Реальное существование комодского дракона³ призналось ещё в девятнадцатых-двадцатых годах. — Вау, — прошептал его кузен. Толпа двинулась вперёд. — Конечно, в настоящее время наш технологический прогресс по нарастающей делает малообещающим запись гигантских снежных приматов, если таковые там есть, и мы не знаем, как те добывают достаточное количество пищи или ориентируются на местности. Они должны были бы жить на более низких высотах, где достаточно кислорода, чтобы поддерживать жизнь более крупных организмов. В это трудно поверить, но… — Они завернули за угол, и Намджун увидел прямо через маленький дворик белокурого парня на противоположной стороне. Ткань его джинсов, зияющих огромными дырами, обтягивала изгибы его мощных, гладких, вполне рельефных бёдер. Лёгкие Намджуна сдали. — Но? — подсказал его кузен. Оба ребёнка смотрели на него восторженными, полными внимания, широко раскрытыми глазами. — Но как знать, — закончил он, мысли потерпели фиаско, — это здорово — верить. — Ты действительно выглядишь румяным, — сказала его мать, наконец откопав бутылку с водой в тётиной сумке. — Попей. Он с удовольствием глотнул воды, спасаясь от сухости во рту. Его глаза вновь блуждали, вернувшись к парню, который прислонился к поручню, с нетерпением откинув назад голову. Линия подбородка. Блядь. Очередь… двигалась. Ноги. Надо идти. Линия подбородка. Он нагнал другую часть ряда, а затем понял, что остальная семья не шелохнулась. Дети не хотели вставать. Его мать и тётя пытались стащить их с асфальта. Люди позади них в очереди уставились на них. Двое друзей горячего паренька наблюдали со скучающими, не впечатлёнными выражениями на лице, может быть, немного с сожалением, но парень мягко улыбнулся. Намджун зашагал обратно к своей группе, где его тётя и мать пытались поднять детей с земли, он подхватил их обоих на руки и поднял, всё его лицо покраснело, будто ошпаренное кипятком, и он отвёл их к остальной части строя. — Вы двое не можете так себя вести. Никто другой в очереди не отказывается идти. Мы тоже устали. Вы знали, что тут очередь в семьдесят минут, и вы сказали, что сможете её выдержать. Если вы передумали, мы всегда можем уйти. Оба ребёнка начали плакать. Намджун вручил их усталой маме и стянул свой свитшот, его любимый чёрный однотонный. Он приложил все усилия, чтобы не вырядиться по-отцовски, но чувствовал себя немного обнажённым: лишь в чёрных джинсах и белом с треугольным вырезом джемпере, который, вероятно, прилип к его спине. Сокджин постоянно дразнил его из-за его одежды, подбирая подбирая разнообразную одежду с пола спальни в их общежитии и хихикая. Он взялся за воровство свитеров Сокджина, чтобы доказать, что вкус его соседа был столь же плох, но тот в них всегда выглядел лучше всего, и его тактика укусила его же за задницу, и теперь все думали, что они встречаются. Он смущённо сделал шаг назад, чтобы толпа скрыла его от учтивой, хорошо одетой группы позади них, а затем почувствовал себя поверхностным и глупым. — Мне стоило подождать снаружи с твоим отцом, — застонала его мать, — ты всегда можешь уйти, если захочешь, Джун. Что подразумевало бы со стыдом пройти мимо симпатичного парня, на которого он хотел продолжить пялиться. — Я хочу прокатиться на аттракционе. Я останусь. — Мы не заставляем тебя кататься с детьми. — Правда, всё в порядке. — Потом можешь сойти и отправиться изучать окрестности самостоятельно, — сказала его мама. — Правда? — изумлённо спросил Намджун. Этим утром она настояла, чтобы он оставался с семьёй. — Мы заплатили за твой билет, и было бы обидно, если бы тебе не понравилось. — Можно мне ещё одному пройтись по Эпкоту⁴? Она стала выглядеть ещё несговорчивее: — Я надеялась, что ты останешься и расскажешь детям интересные мелочи об этих странах. Знаешь, они действительно равняются на тебя. Намджун почувствовал себя виноватым оттого, что заставил их плакать, но он с нетерпением ждал поисследовать Эпкот в собственном темпе. — Мы посмотрим, когда туда доберёмся, — выдохнула она, что, вероятно, означало «нет». Шеренга поползла вперёд. Намджун продолжил по возможности читать информацию с дисплеев, прежде чем им предстояло идти дальше. Двоюродные безрадостно зашмыгали носами, но всё медленно утихло. Время от времени он оглядывался и видел, как симпатичный парень зачёсывал волосы назад, выглядя таким мягко, или хихикал со своими друзьями. Он соблюдал дистанцию между ними и им самим, периодически протягивая руку и шлёпая парня — высокого, красивого мужчину с большими ушами и ещё большей улыбкой, но он всегда отдёргивал руку и вставал с другой стороны прохода, классический третьий лишний. Намджун чувствовал себя так рядом с Юнги и Хосоком дома. Двое поцеловались, а милый парень переминался с ноги на ногу, складывая свитер, а затем рассеянно огляделся по сторонам. Намджун беспокойно опустил взгляд на своего ноющего двоюродного брата, но не раньше, чем их глаза встретились на долю секунды. — Ты уверен, что с тобой всё нормально, Намджун? — спросила его мама. Намджун просто фыркнул от смеха: — Да, у меня всё хорошо. Там, эм, горячий парень в очереди за нами. — О! — сказала она и засмеялась. — Прости, если мы тебя смущаем. Он покачал головой, снимая свои громадные хипстерские очки потными руками. Он протёр их кофтой. — Мне кажется, что я сам с этим справляюсь. Не беспокойся об этом. Не похоже, что я когда-нибудь увижу его снова. Она сочувственно погладила его руку: — Потому что ты с семьёй? — Нет, потому что я одет как ботаник. — Красивый мужчина хорошо выглядит во всём, что бы ни надел, — сказала она, поправляя его шапку. Он улыбнулся и снова надел очки. Его мать отступила и начала искать ряд. — Ой! Высоковатый азиатский мальчик с окрашенными светлыми волосами и весьма вызывающими джинсами? Намджун фыркнул: — Ага, это он. — Хороший выбор, — одобрительно сказала она. — Не смотрит сейчас, но он смотрит на тебя. Намджун почувствовал, как его лицо снова вспыхнуло. Он попытался глянуть краем глаза. Ему показалось, что он видел, как светлая голова повернулась прямо в его направлении. — Его друзья тоже, — сказала его мама. — Отлично, — вымолвил Намджун, повернувшись вперёд и немного наклонившись. — Ох, Джуни, — вздохнула она. Когда Намджун рискнул выглянуть из-за следующего угла, светловолосый парень, казалось, искоса наблюдал за их частью очереди. Они натолкнулись на ряд крутых поворотов, и Намджун изо всех сил старался не сводить с него глаз, или блуждал взглядом по пейзажу вокруг них, задерживаясь на декорациях. Его мать заговорщически подталкивала его, и он понял, что симпатичный парень стоял прямо по другую сторону перил, в сантиметрах шестидесяти от него. Он посмотрел на неё с выражением «убей меня сейчас». — Он очень милый, — декламировала мама после того, как они прошли, — но я неуверена насчёт этих штанов. — Вытащите меня из этой очереди, — прохныкал Намджун. — Тут не хватает воздуха. Я упаду сейчас в обморок. Я схвачу следующий поддельный кислородный баллон, что увижу, и тогда они меня вышвырнут. Идеально. — Ты очень быстро превращаешься из гения в тупицу. — Спасибо, мам. В соседнем углу их глаза встретились, и его были крупными, тёмными и широкими, аккуратно подведёнными карандашом для глаз, слегка опухшими, с моно-веком, как у Намджуна. Намджун, с каждой унцией храбрости в своём теле, выдерживал его взгляд в течение трёх секунд, которые потребовались, чтобы симпатичный парень отвёл взгляд. Щёки парнишки слегка покраснели. Намджуна могло стошнить: тот был таким милым, но на следующем углу парень поправлял свои волосы, выглядя скучающим и абсолютно преступно сексуальным. Его томный взгляд был спокоен. Кто-то должен был отвести его в сторону и сказать ему перестать. Вокруг были дети. — Я страдаю, — сказал он матери. — Ох, тише. Они достигли начала очереди и вошли в разные ворота. Двое детей немного прошли вперёд в ряду со своей матерью и тётей, а он шёл в шеренге за парочкой, уже ожидающей спереди. Он обернулся, чтобы случайно взглянуть на симпатичного парня, увидев, что его друзья выстроились в линию до разочаровывающего далеко в очереди. А потом увидел, как милый парень бросился дальше в очереди к нему. Он подрезал маленького ребёнка и скользнул в ворота прямо за Намджуном. — Привет, — произнёс он, задыхаясь, будучи на расстоянии сантиметров тридцати, розовощёкий и застенчиво улыбавшийся, будто после всплеска адреналина. Воздух вокруг него, казалось, посветлел, стал ярким и разреженным. Дышать стало тяжелее. — Я Чимин. Мозг Намджуна со скрипом остановился. — Э-э, я, э-э, Намджун. — Он автоматически протянул руку, и Чимин слегка пожал её хихикая. Намджун почувствовал, как в пятидесятый раз за день по его щекам пополз румянец, внезапная близость стала шоком для его организма. Семья битком пробиралась сквозь ворота, и Чимина придавило вперёд и вбок, прямо к телу Намджуна, поэтому тот посмотрел вниз и увидел только светлые волосы и маленькие плечи. От него потрясающе пахло, как от чего-то дорогого. Его руки легонько прислонились к Намджуновой талии, чтобы найти равновесие, а затем он отступил с быстрыми, запыхавшимися извинениями. Талия Намджуна напоминала по ощущению тающее масло. Внизу мать Намджуна смотрела на него со слегка ошеломлённым видом. В другом направлении друзья Чимина выглядели довольными. Он решил, что должен что-то сказать Чимину, всё ещё прижимавшемуся близко и подпрыгивавшему на носочках, неистово красневшему и очень нервничавшему. — Взволнован? — спросил он немного надломившимся голосом. Группа проезжавших закричала вдали, и глаза Чимина вздрогнули. — Ага, — сказал он. Был ли его голос всегда таким высоким и нетвёрдым? — Так взволнован. — Ты уверен? — спросил Намджун, осторожно кладя руки на плечи Чимина, чтобы заставить его перестать подпрыгивать. — Ты выглядишь немного, гм, испуганным. — Я в порядке! Я не очень лажу с горками, но всё хорошо. М-мои друзья хотели прокатиться на ней, а я не хотел ждать час в одиночестве, — сказал Чимин. Он потел. Сердце Намджуна сжалось. — Всё будет нормально. Группа перед ними загрузилась, и они поднялись вперёд. Чимин, казалось, не замечал, насколько близко был к чужой груди. — Тебе нужно, чтобы я подержал тебя за руку? — сказал Намджун в минуту опрометчивой инициативы. Чимину удалось ухмыльнуться, поддразнивая взглядом: — Конечно, — промурлыкал он, скользнув пальцами в Намджуновы, а затем продолжил выжимать из них жизнь. Сердце Намджуна с перебоями колотилось в его груди. Чимин снова зачесал волосы от лица трясущейся рукой. — Расслабься, — сказал он, поглаживая Чиминово плечо. Его рука тоже дрожала. — Люди катаются тут постоянно. Будет настолько страшно, насколько ты представляешь. Дыши. Чимин рассеянно кивнул, а затем отвернулся покраснев. Намджун почти визжал. Состав прогрохотал мимо. Он видел, как идёт следующий. — Ты уверен, что хочешь сделать это? — спросил Намджун. Чимин кивнул, брови нахмурились от решительности, будто у щеночка, которому нужно сделать дело, и Намджуну пришлось сдержаться, чтобы не протянуть руку и не дотронуться до его лица. Ворота открылись. Намджун потянул Чимина за руку к их вагонетке. Он убрал свои вещи и повернулся, обнаружив, как парень всё ещё прижимал свитер к груди и неловко смотрел на перекладину, которую должен был опустить. — Убери свой свитер, Чимин. — А? О. Намджун опустил его перекладину за него, а затем нервно провёл руками по своим волосам. Те были под шапкой часами. Он надеялся, что по-прежнему хорошо выглядит. Трясущаяся ладонь Чимина скользнула по внутренней стороне его руки. Намджун схватил её и протянул через свою, и Чимин плотно прижался, обхватив его руку, пытаясь преподнести всё как флирт, но парень почувствовал, как парень вздрогнул, когда вагонетка начала движение. Он глянул вниз и увидел чужие бёдра, стройные и мускулистые, проглядывающиеся через дыры в джинсах, и прикусил губу, чтобы не застонать. Он был самым везучим парнем в мире. Его голова кружилась. Он надеялся, что не выглядел таким уж пугающим. — Она не поедет задом, правда? — небрежно спросил Чимин. — На самом деле поедет, — сказал Намджун. — О, нет, — прошептал Чимин. Чимин держал себя в руках до напряжённой паузы на вершине с украшением из сломанных рельс, подкрученных в воздухе, а затем заёрзал на своём месте, пинаясь, будто хотел зарыться в вагонетку и спрятаться. — Смотри, — загоготал Намджун, — посмотри на все эти резинки для волос! Ненастоящие заснеженные горные хребты по обе стороны от них были покрыты сотнями и сотнями красочных резинок для волос, которыми пассажиры, должно быть, выстреливали в откосы, когда останавливались. Чимин начал хихикать. Состав дёрнулся вниз в тёмный туннель, и хихиканье превратилось в крик. Он схватился так, как будто пытался сломать руку Намджуна. Они вновь остановились, но уже в тёмной пещере. Зазвучала какая-то аудиозапись, но Намджун не мог расслышать из-за того, что Чимин отчаянно дышал ему в ухо и хныкал, как будто собирался заплакать. — Почему я сел с горячим парнем? — слабо простонал Чимин, — худшая идея из всех… ААХАХХ! Тень йети вскочила на стену над ними, всего лишь силуэт монстра разрывавшего рельсы. — Это так здорово, — хихикнул Наджун. Несколько маленьких детей рядом с ними закричали. Он был почти уверен, что слышал, как позади дико смеются друзья Чимина. Он поцеловал пальцы Чимина с тыльной стороны, услышал его писк: —Хах? А затем они снова рванули вниз по рельсам. Намджун воспользовался случаем, чтобы повизжать, словно фанатка от такой привлекательности. Где-то по дороге они ухнули вниз, и крики Чимина оборвались чем-то похожим на сдавленный вздох. В конце они пролетели прямо под тусклой фигурой аниматро́нного⁵ йети, который с рёвом потянулся к ним, и Чимин всхлипнул. Как только вагонетка на рельсах замедлилась, выходя на солнечный свет, он внимательно посмотрел на Чимина, съёжившегося на своём месте, с широко раскрытыми глазами, бледного, чьи липкие ладошки до сих пор крепко сжимали руки Намджуна, а светлые волосы спутались от ветра. — Чимин? Чимин издал опустошённый стон, опасно прекрасный: — О боже, — пробормотал он, уставившись взглядом вперёд. Намджун поднял за него его свитер и вывел парня. Чимин в трансе споткнулся на выходе, и его колени подогнулись у тротуара снаружи. Намджун опустился на колени рядом с ним, поглаживая его спину и стараясь не хихикать. — О боже, я больше никогда туда не сяду. Почему, чёрт возьми, я сотворил это с собой? Я сейчас в обморок упаду. — Господи Иисусе, Чимин, — сказал Намджун. Его друзья подошли смеясь. — Я подумал, что со мной всё будет в порядке, — пробормотал Чимин, — я даже не боялся в очереди. — Чимин? — спросила подруга. Он поднял глаза. — Кто твой друг? — спросила она. Чимин бросил единственный взгляд на Намджуна и рухнул на тротуар, свернувшись в маленький шарик, закрыв лицо руками. — Мне так стыдно, — прошептал он. — Вам двоим стоит как бы пойти потусоваться вместе, — сказал парень с большими ушами, — и мы встретимся позже. — Чанёль, если ты не хотел, чтобы я был третьим колесом, не надо было меня приглашать! — крикнул Чимин. Намджун подавил свою улыбку, наполненную обожанием, и потянул Чимина к себе на колени. Чимин уставился на него. Его макияж смазался. — Хочешь пойти со мной в Эпкот? Чимин молча кивнул. Мать и тётя Намджуна смогли вытащить его двоюродных из магазина сувениров и увидели, что тот прощался с Чанёлем и его подружкой, пока Чимин всё ещё лежал у него на коленях, закрывая лицо руками. — Привет, мам, мы с Чимином вместе двинемся в Эпкот, если ты «за». Мы можем встретиться позже? Его отец и дядя присоединились к ним. Чимин немного съёжился у него на коленях. — Всё в порядке, — сказала его мама, — просто вернись в гостиничный номер сегодня вечером. Увидимся позже. Она проводила остальную часть сбитой с толку семьи шепча: — Извини, Чимин, — действительно громко через плечо. — Бьюсь об заклад, ты не ожидал, что встретишь мою семью до первого свидания, — устало сказал Намджун. — Нет, я не ожидал, — сказал Чимин, и Намджун понял, что его голос действительно был таким высоким. Дело было не только в страхе. Такой очаровашка. — Ты до сих пор хочешь пойти со мной в Эпкот? Чимин кивнул: — Могу я сначала зайти в уборную и привести в порядок волосы? По дороге на автобусе в Эпкот они общались короткими, застенчивыми фразами, и нога Намджуна нервно подергивалась. Он слишком много потел. Чимин сидел рядом с ним, ссутулив плечи и сжав коленки, на которые положил свой свитер. — Извини, — сказал Чимин, — обычно я весь такой секси со своей уверенностью и подвешенным языком, но всё просто улетучилось на воздух после горки, так что тебе досталось это. Этот я. В любом случае большое спасибо за то, что дал мне шанс. Я бы не дал. — Ты что, шутишь, — смеясь, изрёк Намджун. — Ты такой милый. Я сходил с ума в очереди. Я просто пытался пережить моих двоюродных, а потом ты вон там, выглядящий горячо, будто горячая смола. Сделало мой день. Чимин ухмыльнулся, и эти сексуально надутые губы растворился в прекрасном сиянии. Намджун почувствовал себя картошкой рядом с ним. — Ты и сам неплох, — сказал Чимин. Намджун с недоумением посмотрел на себя. — Я? Мы говорим об одном и том же парне здесь? — Ты горяч, — сказал Чимин, смущённо глядя из-под ресниц. — Ну, у тебя есть ямочки, прекрасные губы, широкие плечи, ты позволяешь маме заботиться о себе на публике, и ты помогаешь со своими двоюродными. Мне это нравится. Намджун улыбнулся. — У тебя ещё есть вкус в одежде, которая тебе идёт, — выложил Чимин. — Сокджин всегда говорит, что я похож на папулю, — пробормотал Намджун. — Сокджин? — Сосед по комнате. Платонический парень? Мы женаты. Чимин хихикнул: — Ты одеваешься больше как маленький мальчик, чем как папа. — Великолепно. — Мне нравится. Ты хорошо держишься, отчего выглядишь ещё лучше. Ты снимал шапку на горке. Могу я увидеть их снова? Он снял. Глаза Чимина искрились, когда он проводил руками по светлым волосам Намджуна. Когда они сошли с монорельса, Чимин держал шапку. Намджун не возражал. — Так кто же твои друзья? — спросил Намджун, когда они вошли в парк. — Чанёль и Луна, — вздохнул Чимин. — Я думал, что будем только мы с Чанёлем сегодня. Я имею в виду, я люблю Луну. Она великолепна. Просто мы с Чанёлем какое-то время были близкими друзьями. У меня был краш на него когда-то в прошлом, но он натурал. Он узнал об этом вскоре после того, как начал встречаться с Луной. Теперь, когда я пытаюсь пообщаться с ним, всегда есть кто-то ещё, в основном она. Я не знаю, это из-за её паранойи или его дискомфорта, но в любом случае меня тошнит от этого. Хотя какая разница. Спасибо, что вытащил меня оттуда. Вся его разумная дистанция в очереди обрела больше смысла. Намджун притянул его к себе за плечи, и Чимин сладостно улыбнулся. — Начнём с Канады? — предложил он. У Намджуна не было уж так много навыков, которые он мог бы продемонстрировать без студийного оборудования или разлинованной бумаги, но он мог рассказать любопытные факты про каждую страну, которую они посетили, а у Чимина медленно ползла всё та же мягкая улыбка каждый раз, когда он болтал о пустяках. Когда они добрались до Франции, даже не на середине стран Чимин толкнул Намджуна к стене на берегу озера и смачно поцеловал того взасос. Намджун никогда никого не целовал на публике. Его сердце дико колотилось в грудной клетке, но губы Чимина были такими мягкими, а звук, который он издал, когда провёл руками по груди парня, был таким излишне требовательным. Намджун целовал его так долго, как только мог позволить себе, а затем отстранился. — Извини, — вымолвил он. А потом поцеловал Чимина вновь, потому что брови парня нахмурились, будто он думал, что облажался. — Я правда хочу продолжать целоваться с тобой, но начинаю нервничать, оттого что тут людно. Чимин кивнул, но уткнулся в его шею: — У тебя есть гостиничный номер? — спросил он, оторвавшись, чтобы посмотреть ему в лицо. С такого близкого расстояния Намджун мог видеть маленькие родинки, покрывающие крапинкой его щёки и лоб. — Ага. Мы в Гранд-Флоридиане. — Он будет пустовать, пока твоя семья не вернётся? — Они разместили меня на раскладном диване в гостиной. Ты предлагаешь, чтобы мы потрахались в гостиной? Чимин снова спрятал лицо в Намджуновой шее: — Я просто хочу тебя поцеловать, — сказал он. — Ты горячий и умный, и я чувствую твою грудь под этим джемпером, и, боже, она такая приятная на ощупь. Я хочу посмотреть и остальные страны. Мы можем сделать круг по ним, а затем пойти в твой отель? — Ага. Было бы здорово. Чимин держал его за руку, пока они шли. Они заказали перекусить в Италии, и Намджуну было тяжело есть. Вместо этого, он переплёл пальцы с Чимином, притягивая его руку ближе и изучая его кольца. — Посмотри на них, — пробормотал он, держась за руки, а маленькая ладошка Чимина была контрастна Наджуновой большой. Чимин обречённо хихикнул и отдёрнул ладонь, чтобы спрятать их обе между ног и уткнуться лбом в стол. — У меня детские ручки. Прости. — Они такие милые! Ты такой милый. Он держался за маленькие ладони Чимина оставшуюся часть парка, а тот обвил своими руками его и опёрся о плечо, будто бойфренд из сказки. Они добрались до задней части китайского сада, где вокруг не было ни души, и Намджун притянул его за другим поцелуем. Чимина хотелось обнимать, он был невысоким и прекрасным. Он подскочил на носочках для лучшего угла, цепляясь за плечи Намджуна в качестве поддержки. Сексуальная, уверенная сторона начала проявляться в том, как бесстыдно он стонал, когда Намджун прикусил его губу. Он направил руки Намджуна вниз к своей заднице, и у того в ладонях внезапно оказалась крепкая роскошь, обтянутая вплотную джинсой, что едва не трещала по швам. — Ебучие херувимы, я её даже не заметил, — выдохнул Намджун сжимая. Чимин гордо хихикнул. — Вот как я обычно ловлю своих мужчин, — сказал он. — Суккуб, — поддразнил Намджун. — Ты сечёшь, — отрезал Чимин, снова прижимаясь задом к рукам Намджуна. В Мексике Намджун купил ему браслет, украшенный драгоценными голубыми камнями, и Чимин обнимал его на протяжении двадцати минут по дороге назад через парк, у монорельса и когда они заняли свои места. Чимин отлично вписывался в отель, кичившийся всей этой элегантностью, тонкими белыми перилами и великолепной мебелью. Он, будто супермодель, поднимался по лестнице, и Намджуну, шедшему позади него, удалось хорошо и основательно рассмотреть его задницу в нескольких десятках сантиметров. Намджун забронировал столик на ужин в ресторане внизу, когда Чимин перевернулся на его выдвижной кровати. — Я напишу своей маме очень быстренько, — сказал Намджун. — Скажи ей, чтобы она не возвращалась сюда какое-то время, — сказал Чимин. — Агась. Он раскрыл объятия, и Чимин подполз, чтобы прижаться к его груди, пока тот переписывался. — Ты не возражаешь против такого быстрого и близкого сближения, правда ведь? — спросил Чимин, плотно прижимаясь вклинившимся между ног Намджуна бедром. — Не похоже, что у нас есть время на медленный вариант. Мама говорит, что у нас впереди, наверное, весь остаток дня. Они возвращались сюда, пока мы были в Эпкоте, чтобы дать детям подзарядиться энергией. — Твоя мама потрясающая, — произнёс Чимин. — Ага, она не всегда была такой, но сейчас я оплачиваю все свои счета самостоятельно. Я слишком взрослый, чтобы она могла мной поиграться, взяв под своё крыло. Он перевернул Чимина и, наконец, поцеловал его так, как хотел, сладостно и глубоко, одной рукой блуждая по расстёгнутым пуговицам на шёлковой Чиминовой рубашке, пока чужая рука трудилась над своими же джинсами. — У меня нет смазки или презервативов, — сказал Намджун. — Тогда отсоси мне, — пробормотал Чимин, избавляясь от рубашки и ложась под него обнажённым и прекрасным, с подаренным голубым браслетом на запястье. Намджун, направляясь вниз, расцеловывал его мягкую кожу, отрываясь от груди только чтобы позволить Чимину снять с него кофту, а затем спустился по его мощным мышцам и невероятно маленькому мягкому животику. Чимин вздохнул и выгнулся навстречу рту, румянец пылал на его щеках, парень чувствовал себя нагим столь же комфортно, сколь одетым. Намджун не торопился, оставляя засосы на внутренней стороне его бёдер. — Твои дырявые джинсы прикроют их? — Вероятно, нет. Намджун вобрал в рот милый маленький член Чимина и заставил его мощные бёдра трястись. Парень стонал мелодично, мягко, ярко и высоко, и Намджун проглотил его оргазм и бережно укутал парня в простыни, пока тот не пришёл в себя достаточно для того, чтобы вернуть услугу. Чимин лениво сделал ему глубокий минет, прекрасные светлые волосы ниспадали на лицо, маленькие ладошки прижимались к его бёдрам. — Легкотня прибраться, — сказал он после того, как проглотил. — Ты как ожившая фантазия, святой пиздец. Чимин робко прижался к внутренней стороне бедра Намджуна. Намджун снова надел штаны, но Чимин оставался голым, пока они обнимались. Намджун гладил его руки начиная с сильных плеч парня, по изгибу его тонкой талии, вплоть до его крепких бёдер. — Я продолжаю засматриваться в поисках мышиных голов, — сказал Чимин, вздыхая, когда Намджун сжал его мягкую попу. — Здесь их на удивление мало. — Мышонок всегда наблюдает, — пробормотал Намджун. — Мы с двоюродными провели вроде как полчаса прошлой ночью выискивая мышиные головы в номере, и я не могу перестать пялиться на ковёр и обои на случай, если пропустил какую-то из них. Прячутся даже на душевой занавеске, но очень хорошо. Они коварны. — Глаза Микки следуют за тобой повсюду, — сказал Чимин. — О боже. Я не подозревал, что Микки был вуайеристом. Он только что наблюдал, как мы трахаемся, да? Чимин хихикнул и натянул одеяло на себя. — Счастливчик Микки. — Он прижался к боку Намджуна, улыбашка, очаровашка и хохотун, идеальный бойфренд. — Ебать, ты милашка. Ты хочешь вернуться в Эпкот после ужина, чтобы посмотреть фейерверк? — Да. Хотел бы я остаться на ночь. Может быть, завтра я куплю ещё один билет и проведу день с тобой. — Пожалуйста, купи его. — Он мог бы побаловать себя бойфрендом мечты ещё один денёк, будучи с этим сексуальным маленьким ангелом. — «Волшебное Королевство» завтра. — Ах, моё любимое, — сказал Чимин. — Тебе нужно прокатиться вместе со мной в «Пиратах». — Я думал о «Космической Горе». Чимина передёрнуло: — К чёрту, нет. Не поступай так со мной. Ни в жизни. — Ладно, милашка, — сказал Намджун и наклонил голову ещё ради одного нежного поцелуя, наблюдая, как чужие глаза-полумесяцы прищурились от счастья. Сокджин никогда бы не поверил ему, что он встретил такого идеального человека в очереди в Диснее, что он отвёл его домой, и что всё у них было потрясающе. У него было два дня с этим прекрасным мальчиком, и он не даст им пропасть даром.