Чёрное письмо.
Джейн совершенно не знала, куда себя деть. Шутка ли?! Она несколько лет проучилась на лингвистическом факультете, а теперь по закону «системы выбора» обязана переучиваться. Однако девушка никогда не унывала, точнее никогда не позволяла себе этого делать, не сейчас. Сколько у неё ещё осталось времени? Джонсон прекрасно понимала, что, несмотря на всё это лукавое обманчивое затишье, за ней рано или поздно придут. — Какая ирония, пошла по стопам своего отца, — горько ухмыльнулась девушка.Раздался глухой стук.
— Джейн Ванесса Джонсон, — с улицы послышался стальной и хриплый голос. — Откройте дверь. — Я думала, что вам не нужно разрешение, ведь вы входите всегда без приглашения, — парировала Джейн, снимая цепочку с входной двери. На сей раз, чернорубашечник пришёл один. Голубоглазый высокий мужчина окинул её презрительным взглядом. Интересно они набирают в свой штат только синеглазых? Подумала Джонсон, внимательно разглядывая непрошеного гостя. Он был выше неё на две головы, незнакомец снял свою чёрную шляпу в знак приветствия. Мужчина выглядел как типичный представитель исполнительных органов системы. Короткие, стриженные под ноль волосы, сжатые в одну тонкую полоску губы, впалые скулы, холодный, пронизывающий до самых костей взгляд, прямой нос и острый выступающий подбородок. На нем был обычный строгий чёрный костюм, не привлекавший особого внимания. О форме Полиции чувств ходили легенды и различные слухи, ведь никто из гражданских не знал, как именно она выглядит. Точнее из живых. — Вы получили приглашение? - Памятку смертника? — переспросила девушка, скрестив руки на груди. Мужчина кашлянул, заранее прикрыв рот рукой: — Я пришёл за вами. Вам следует собрать все свои вещи. Ваша личность будет стёрта. Память о вас тоже. Джейн удивлённо распахнула глаза. Во рту пересохло. — Как это стёрта? А её семья? А друзья? Работа? Хоть она и не любила детей, но всё равно потеря любой деятельности была для неё крахом. — Офицеры Полиции Чувств действуют в тени, — медленно, смакуя каждое слово, проговорил чернорубашечник, цитируя полюбившийся ему устав. — Любое знакомство, старые связи грозят раскрытием. Наше кредо-анонимность. Мы действуем так, как велит нам закон. — Звучит как девиз кого-то из Марвел, — пошутила Джейн и мгновенно смолкла. Стальной взгляд незнакомца заставлял все её органы боязливо съёжиться. — У меня же нет выбора? Полицейский оставил вопрос без ответа: — У вас есть несколько минут, чтобы собрать свои вещи, жду вас в машине. — Надеюсь не в похоронном минивэне, — взглянув на костюм чернорубашечника, съязвила Джонсон. Тот никаким образом не отреагировал на укол девушки. Никаких эмоций. Ни человек, и не робот, что-то гораздо хуже. Как же попрощаться с мамой? Что она скажет? Обеспокоенная девушка легонько постучалась в комнату Ванессы. Уставшая женщина сидела в своём выцветшем от времени кресле и вникала в происходящее на телеэкране. — Мам, за мной пришли, — Джейн показала чёрное письмо. Ванесса посмотрела на конверт, как на дурного вестника, ни один её мускул не задрожал, ни одна эмоция не проскочила, как будто не было всего того ужаса, который она пережила. Пульт предательски выпал из дрожащей руки. — Мам, береги себя, — девушка позволила себе проявить только одну эмоцию. Она крепко сжала руку матери, наклонилась и нежно поцеловала её в дряблую щеку, ласково погладив большим пальцем, как будто она прощалась не навсегда, что у неё ещё есть шанс вернуться назад. Но Джонсон знала, что это ложь. Джейн молча отвернулась и закрыла за собой дверь, оставив сломленную женщину в полном одиночестве. Она одним размашистым движением сгребла всю свою коллекцию письменных ручек в кожаный рюкзак, всё остальное небрежно запихнула в сумку. Чернорубашечники ненавидели ждать. Джонсон перестраховалась и спрятала любимый синий блокнот в потайной кармашек кожаной куртки. Может быть, ей повезёт? Окинув прощальным взглядом свою комнату, девушка потушила свет и закрыла дверь. На душе стало пусто. Незнакомец вышел из чёрного матового BMW, открыл перед приглашённой девушкой дверь, забрал вещи и кинул их на заднее сиденье. Джейн села и пристегнулась. В салоне было подозрительно чисто. Ни одной пылинки, ни пепла, ни чека, ничего. Они и на чистоте помешаны? Подумала Джейн, поражаясь маниакальной стерильности и отсутствию хотя бы одной микро песчинки на лобовом стекле. Чернорубашечник повернул ключи в замке зажигания, мотор тихо зарычал, приводя в движение другие жизненно важные системы. Автомобиль плавно тронулся. Мужчина снова окинул девушку своим ледяным беспристрастными взглядом. Кожаная чёрная куртка, собранные светлые волосы в аккуратный хвост, тёмные джинсы и удобные кроссовки. Типичный представитель студенческого состава. Студентка сидела смирно, внимательно рассматривая каждую проплывавшую мимо деталь. Он служил уже долгих десять лет, и каждый день ему приходилось забирать бесконечно сопротивляющихся ребят, применяя всевозможные насильственные действия. В последний раз это был молоток. Офицер нещадно бил по пальцам шестнадцатилетнего подростка, пока тот не сдался. Он снова взглянул на пассажирку. Она была первой за все года верной службы, кто последовал за ним добровольно. Полицейский помрачнел и задумался. А ты даже не представляешь, что тебя ждёт. Сдерживая досаду, он крепко сжал руль и сосредоточился на своей миссии. Джонсон старалась не задавать лишних вопросов, и всю оставшуюся дорогу они ехали молча. За окном проносились непримечательные пейзажи. В основном, это были серые, ничем не примечательные пятиэтажные дома, заводы и стройки. Затем они достигли охраняемой территории, обтянутой по всему периметру колючей проволокой. Девушке даже показалось, что она видела табличку «Осторожно! Высокое напряжение!». Около главных ворот стояли, словно застывшие статуи, вооружённые до зубов передовики Полиции Чувств. В той самой мистической форме. На рукаве у одного офицера девушка заметила нашивку в виде орла, у другого куницы. На них были черные, сшитые по фигуре, мундиры, на ногах красовались, начищенные до блеска сапоги. Главным отличием от разных спецслужб служили серебряные со специальным клеймом пуговицы и погоны. Чернорубашечник достал пропуск из нагрудного кармана и демонстративно сунул под нос ближайшему офицеру, тот кивнул и подал другим знак. — Открыть ворота! Машина тихим ходом въехала на закрытую территорию лагеря. Джейн нервно сглотнула, картина казалась крайне не воодушевляющей. Рядом с движущимся автомобилем пробежала колонна молодых полицейских. — Здесь на территории есть, и женское подразделение, и мужское. Нет необходимости делить на два отдельных лагеря, преимущество системы состоит в том, что никто ни на кого не смотрит, все заняты своими делами и выполняют только свои функции, — объяснил чернорубашечник. Они из людей делают шестерёнки, которые вклиниваются в уже существующий механизм — Вот твой корпус. Передаю тебя под командование Рассела Хора. Здесь не казарма, это подразделение подготовки новых кадров. Твоя переподготовка продлится около 6 месяцев. Если справишься быстрее поступишь на службу через месяца 3-4. Все зависит от твоих талантов и упорства. Надеюсь, не увидимся, — мужчина кивнул и удалился. Девушка в растерянности стояла на пороге главного здания с сумкой в руке. Вот её новая жизнь. Резко вдохнув разряженный воздух, Джейн поднялась по ступенькам и очутилась в холле. Буквально на пороге её встретила девушка. Она была одета в чёрную блузку и такие же черные брюки. Джонсон хотела уже отпустить комментарий про передоз черным цветом, но передумала. — Здравствуйте, Меня зовут, тринадцать четырнадцать и я заведую приёмным отделом. Чем я могу помочь? — Тринадцать четырнадцать? — Джейн удивлённо приподняла бровь, но тут же взяла себя в руки. — Я новенькая. — Так… Джейн Ванесса Джонсон? Я не ошиблась? — секретарша открыла верхний ящик с надписью «новоприбывшие» и выудила своими наманикюренными ловкими пальчиками откуда-то из середины нужное дело. — Так училась здесь… изучала это… отправлена на профессиональную переподготовку. — Сделав умное лицо, девушка ещё раз пролистнула нужные странички во избежание ошибок. — Так… Сначала тебе следует пройти на дезинфекцию. Одежда, которая сейчас на тебе, сжигается, вся старая идёт туда же. Старые вещи тебе больше не понадобятся. И зачем всё собирала? Подумала Джонсон, внимательно изучая поведение секретарши. Как бы молоденькая девушка не пыталась показать себя с опытной стороны, но всё равно очень сильно нервничала, часто моргала, движения её рук были слишком резкими, а взгляд пустым и не собранным. — После дезинфекции, на месте выдаётся новая форма. Служебная. 2 комплекта. Темно-синего цвета с эмблемой твоего подразделения. За порчу формы полагается наказание. Устав вам озвучат чуть позже. Проходи вот туда, — секретарша указала пальчиком направление, протянула Джонсон бейджик и скрылась в архиве. Они здесь все как машины! Сердце Джейн заколотилось как сумасшедшее, намереваясь выпрыгнуть и убежать скорее из этого дурдома. Это безумие, ни одной эмоции, никаких отношений, никаких книг. Она попала в настоящий ад. Джонсон чувствовала кожей, как любимый блокнот жёг внутренний карман кожаной куртки. Если офицеры поймают с ним прямо в самом лагере Полиции Чувств, то на этом её карьера точно закончится! Тем временем полицейские очень тщательно досматривали каждого новоприбывшего, выуживая кольца, ремни, шнурки, носки, доводя обыск до абсурда. Пронести что-либо было просто невозможно. Вдруг девушка заметила на себе чей-то пристальный взгляд со стороны. Это был ещё один полицейский, подтянутый молодой офицер лет двадцати пяти, его тёмные волосы были аккуратно убраны под фуражку, чёрная форма со знаками отличия, как будто сшитая специально под него, на погонах гордо красовались три серебряных звезды. Старший лейтенант значит. Джейн опустила взгляд и посмотрела на начищенные до блеска чёрные сапоги. Да этот парень, точно педант, как и все в этой организации прокомментировала про себя Джонсон. Грязнули тут точно вымрут, как бедные мамонты. Офицер поднял руку и посмотрел на часы. Где-то она их уже видела раньше…Девушка постаралась напрячь память, но ничего не вышло, поэтому оставив безуспешные попытки, она снова принялась изучать понравившийся механизм. Тяжёлые стрелки медленно, но верно отмеряли ход времени, темно-синий утолщённый циферблат, сразу бросался в глаза, но то, что больше всего прочего её удивило, так это отсутствие позолоты, везде присутствует только серебро: серебрённые шёлковые нити, окантовка, погоны, звезды, гербы и нашивки. Джейн уже не в первый раз замечает, что Полиция презирает золото. Но почему? Данный вопрос так и повис в воздухе. Офицер поправил рукав и из-под него, совсем на мгновение, выглянул аккуратный чёрный ремешок, плотно облегавший бледную кисть. Джейн взглянула на его лицо, оно было совершенно иным, едва переступив границу закрытого лагеря, девушка сразу обратила внимание, насколько все люди, находящиеся здесь, мрачные, погруженные в собственные проблемы и проблемы других, насколько они не искренны и закрыты внешнего мира. Но на первый взгляд, это было совершенно обычное гладко выбритое лицо, с выпирающим острым подбородком, и такими же холодными голубыми глазами. Интересно они вообще берут людей с другим цветом глаз или это дискриминация? Джонсон огляделась вокруг, пытаясь взвесить свои шансы на выживание. Вот полный голубоглазый мужчина бесцеремонно вытряхивает огромные сумки новоприбывших в поиске запрещённых предметов и символики. А совсем рядом высокий парень ударил по щеке девушку за то, что она отказалась подчиниться правилам. Она потеряла равновесие и упала к ногам Джейн. В её светло-голубых глазах мелькнул дикий ужас, поражённая безнаказанностью офицера, девушка взглянула на неё, молча моля о помощи. Джонсон уже приготовилась научить наглого офицера манерам, как внезапно почувствовала, что кто-то грубо схватил её за руку. — Эрик! — голос обратился к высокому. — Я проведу допрос номеру… — Он внимательно осмотрел девушку. Номер 6742 значился на выданном бейджике. — Номеру шестьдесят семь сорок два. Следуй за мной, — офицер молча вывел девушку из разъярённой толпы, взбудораженной поступком полицейского, и направился в помещение для проведения допросов. — Всё, что вы скажете, будет записываться на камеру, — предупредил её надзиратель. — Меня зовут Томас Гейл, и мне нужно задать вам пару вопросов. Вопрос первый. У вас есть запрещённые предметы? — Нет, лейтенант, — спокойно ответила Джейн, даже глазом не моргнув, пульс был спокойным, движения плавными, дыхание ровным — никаких проявлений лжи. Офицер внимательно следил за девушкой. — Вас звали Джейн Джонсон? — Да, — так же спокойно ответила Джонсон, изучая офицера напротив. Томас смутился и опустил глаза, видимо ей попался ещё не до конца подправленный кадр в системе. Что-то удерживало лейтенанта от вынесения приговора. — Хорошо, — офицер кивнул и сжал кулаки. — Пошли. — Миновав опасный коридор, офицер толкнул её за деревянные ящики. — Можешь звать меня Том. Давай сюда то, что ты прячешь, а я постараюсь тебе это вернуть. Джейн замешкалась, выбора у неё не было. — Как ты узнал? — Ты хотела защитить ту девушку. Это был уже тревожный звоночек в нашей инструкции. Большинству новоприбывших глубоко плевать на проблемы других, тебе же нет. Не теряй своё драгоценное время. Джейн молча достала заветный блокнот из внутреннего кармана и протянула офицеру, тот, беспокойно озираясь по сторонам, быстро перепрятал в свой. — Теперь спокойно иди на дезинфекцию. Джейн без очереди прошла в пугающее кирпичное здание, затаив дыхание. Она уже была готова встретиться со всеми ужасными исходами, которые даже представила в голове, но на самом деле дезинфекция оказалась обычной раздевалкой с инновационным душем. Голос из динамика вещал, что раствор, выпрыскивающийся со всех сторон на голое тело, уничтожает до 98 процентов всевозможных микробов и вирусов. Буквально пара секунд и ты чист! Звучит как слоган, пошутила про себя Джейн, едва сдерживая смех. На выходе ей выдали новую одежду: две майки, одну белую, другую темно-синюю, тёмную приталенную куртку с эмблемой POF и такие же темно-серые штаны, с прошитым по краям серебряной нитью кожаным ремнём, высокие армейские ботинки, а так же темно-синие носки, две пары. Какие-то маньяки темно-синей гаммы, подумала девушка, натягивая на себя белую майку, отцовский армейский жетон остался на ней, благодаря Тому. Штаны были немного великоваты, всю ситуацию спас ремень, да и с ботинками девушке пришлось изрядно попотеть. Через полчаса мучений, Джонсон, наконец поднялась с лавочки и осмотрелась. На стенах раздевалки висели два огромных плаката. Один из них наглядно показывал цветовую гамму исполнительной власти — базовые цвета, чёрный с серебряными вставками и темно-синий. Второй изображал офицера, лицо которого было скрыто тенью, в его руке был зажат пистолет, а в другой находилась закрытая книга, в золотой обложке. Над головой офицера была нарисована аккуратным полукругом надпись. «Безразличие. Анонимность. Долг» — Таким и был девиз Полиции чувств. Накинув на себя куртку, девушка встала в очередь таких же новоприбывших, как и она. На выходе из дезинфекционного здания ей выдали распорядок дня, расписание занятий и кодекс законов подразделения. Последний экземпляр Джейн оставила на ночь. Подъем в 6:00. Утренняя пробежка и построение в 6:15. Завтрак в 8:30. Проверка порядка. 9:00. Занятия по переподготовке. С 9:35 до 17:00. Обед в 13:30. Ужин в 17:15. Вечерняя пробежка и построение. 18:15. Отбой в 22:00. Да они издеваются? Подумала Джонсон. И тут на диету посадили… Против её воли между прочим. Да это прямое нарушение прав кушающего человека! — Интересно, а построение это для того, чтобы посмотреть, кто после такого выжил? — хмыкнула себе под нос девушка. Расписание будущих занятий больше всего заинтересовало Джейн. В карточке новоприбывшего значились только названия предметов и срок, за который он должен их освоить: Стрельба/Рукопашный бой/Плавание — 3 недели. Криминалистика/ Логика/Истинное значение мотивов — 4 месяца. Графология/ Физиогномика/ Психология лжи- 5 месяцев. Потребности человека/ Общественное сознание/ природа эмоций — 3,5 недели. Иностранные языки/ IT технологии/ Законы системы — 6 месяцев. Такое ощущение, что я перевелась с лингвистического факультета, на психфак! Джейн вспомнила о доме, о друзьях, о родных. На душе снова стало пусто. Здесь она словно отрезана от внешнего мира. Джонсон закрыла глаза, стараясь представить что-то хорошее. И вот она сидит на деревянном пирсе, свесив ноги в прохладную воду, вокруг ни души, с вершин деревьев доносится мелодичное щебетание птиц. Джейн никогда его не слышала, но всегда представляла, как бы оно могло звучать. Избавив, таким образом, голову от дурных мыслей, девушка потянулась к оставленному без внимания своду законов. Чёрная матовая обложка с эмблемой организации и все те же серебряные буквы POF. Девушка внимательно рассмотрела эмблему. Ощетинившийся волк с задранной головой вверх, в его пасти сверкают острые клыки, по бокам от него раскинулись черные заточенные крылья, чуть ниже были выгравированы три меча, один направлен острием от груди животного, другие скрещены между собой. Данная нашивка означала победу над злым и алчным противником, и была вышита на груди у каждого офицера. Внизу эмблемы красовался девиз, который она уже видела ранее. Безразличие. Анонимность. Долг. Неужели и папа был таким? Девушка открыла первую страницу, и первый пункт сразу же бросился ей в глаза. 1.1 Офицер должен чётко следовать своим должностным инструкциям, нарушение их или неповиновение старшим по званию грозит стиранием личности. У Джейн больно кольнуло в сердце, что же ты сделал такого, что тебя стёрли? 1.2 Никаких отношений (поправка внесена 5 лет назад) За нарушение данного закона, стирание, через публичную казнь. 1.3 Никаких животных. 1.4 Офицер обязан докладывать о любых нарушениях даже, если они кажутся ему незначительными. 1.5 Найденные предметы искусства передаются в отдел стирания (переработки) 1.6 Офицер не подчиняется государственным органам и поступает только в соответствии с законом. 1.7 Офицеру не требуется орден на обыск. 1.8 Офицеру предоставляется вся база данных со всех существующих серверов. То есть тотальная слежка за людьми? Понятие свободы, больше не существует. Джейн перевернула страницу. 1.9 Найденные у офицера запрещённые вещи, должны быть немедленно изъяты другими членами полиции, нарушитель подлежит серьёзному наказанию по статье 45. 2.0 Офицер может применять любые методы ведения допроса с возможными подозреваемыми. 2.1 За любую помощь девиантам офицеру грозит стирание личности, через публичную казнь, независимо от звания и занимаемой должности. Теперь Томасу грозит наказание за то, что он выгородил меня?! Девушка задумалась, наживать проблемы в первый же день прибытия, ей не хотелось. Она ещё выучит этот сборник, Джонсон положила на тумбочку должностную инструкцию смертника. Кровать противно заскрипела, на нарушителя спокойствия злобно зашикали новоприбывшие со всех сторон. — Сорри, — прошептала сконфуженно Джейн. Ей нужно поспать, несмотря на весь этот ужас, она должна уснуть. Но стоило ей прикрыть на секунду глаза, как возникли ужасные картины, увиденные в лагере. Жестокость, хладнокровие, безразличие, лишение индивидуальности, всё это било по сознанию девушки. Её грела только одна мысль, что не все полицейские в этом лагере садисты…***
Огромный особняк встречал респектабельных гостей со всего города, дорогие машины нескончаемым потоком подъезжали к парадным дверям, а перед входом лежала знаменитая красная дорожка. Говард Смит часто закатывал громкие вечеринки и пышные приёмы, благо его состояние позволяло держать системных церберов на коротком поводке. Он считал себя гениальным хакером, который не преклоняется ни перед Полицией, ни перед действующей властью, ни перед законами системы. Флейм остановила свой автомобиль напротив парадных дверей и небрежно бросила ключи белбою. Маленькая аккуратная ножка на высоком каблуке ступила на красную ковровую дорожку. Алекс постаралась выглядеть сногсшибательно, ведь от этого зависело успешное выполнение её миссии. Внутри дом сиял чистотой, всё блестело и кричало о том, что владелец этого дома неслыханно богат. Бесконечные белые столы, расставленные по периметру комнаты, были завалены всевозможными изысками: лобстеры, устрицы, икра морских ежей, напитки на любой вкус, официанты в белых перчатках шныряли возле гостей, неустанно обновляя ассортимент представленных блюд. На вечере звучала классическая музыка, оглянувшись, девушка увидела сцену, на которой играли известные, приглашённые специально для приёма музыканты. Алекс закрыла глаза, прислушиваясь к тонкому и чистому звучанию инструмента. Когда ещё поймаешь шанс послушать в живую классическую музыку при существующей власти! — Алекса Флейм! — к ней подошла супруга хозяина дома. — Луиза, — девушки почтительно обменялись уважительными жестами. Алекс чуть наклонила голову, опустив глаза, затем снова подняла их на свою собеседницу, Луиза сделала то же самое. — Ты прекрасно выглядишь! — Смит оценила вечерний наряд ключевой фигуры правящей системы. — О вы, тоже! — незамедлительно ответила Флейм. Светлые волосы Луизы, были завиты и уложены в аккуратную причёску, над который стилисты корпели не меньше четырёх часов, на ней было полу-прозрачное бежевое кружевное платье в пол, просвечивающееся в некоторых местах, и бриллианты с золотыми кольцами, которые так же не остались незамеченными для шатенки, хотя она была к ним полностью равнодушна. — Как вам вечер? — спросила Алекс, поддерживая светскую беседу. — Он мог быть и лучше, Говард всё время сидит в своём кабинете и поглощён работой, — грустно ответила супруга, покрутив бокал шампанского в руке. — Прошу меня извинить, но я вынуждена вас покинуть, кажется, официанты плохо справляются со своими обязанностями. — Хозяйка поставила недопитый бокал и удалилась. Значит у себя в кабинете, это упрощает всю задачу. Алекс бросила взгляд на свежие королевские креветки, немножко поколебавшись между своим воспитанием и голодом, девушка, озираясь по сторонам, нагло забрала тарелку с пятью креветками, не забыв стянуть свежую устрицу с долькой лимона и кусочек замеченного лосося в сливочном соусе. — А ты не лопнешь? — бросил, проходивший мимо, молодой парень в смокинге. — А не пойти тебе куда-нибудь подальше? — огрызнулась Флейм, запихивая себе в рот третью креветку. Он только пожал плечами, забрал бокал вина и удалился. Может ещё домой взять? Девушка искренне огорчилась, что не взяла с собой пластиковый контейнер. Так, главное миссия, Алекс отвернулась к стенке и быстро облизнула пальцы, как же вкусно! Отставив от себя тарелку и скрыв бумажной салфеткой следы преступления, а именно капельки соуса в уголках губ, шатенка отправилась на поиски хозяина. Говард Смит работал как обычно в своём кабинете. Алекс постучалась. — Луиза! Я же просил меня не беспокоить! — гневно вскричал мужчина, ударив кулаком по столу. — Боже мой, какой импульсивный! — пробубнила себе под нос Алекс. — Извините! — она нагло вошла в комнату. — Я бродила по дому и заблудилась, а вы знаете, что у вас тут вечеринка? — Флейм было не впервой играть дурочку под «шафе». Смит скользнул взглядом по стройным ножкам горячей брюнетки, отпускать такую гостью он не собирался. Незнакомка уверенно направилась к нему, покачивая бёдрами, затем села на краешек его стола, смахнув небрежно лежащие на нём предметы. Мужчина судорожно облизнул пересохшие губы. Девушка была очень хороша собой. Алекс осмотрела рабочий кабинет в поиске ключа или чего-то похожего. Пусто. Никаких флешек, жёстких дисков или аналогичных зашифрованных атрибутов IT персонала. — Ты спустилась с небес красавица? Алекс закатила глаза. — Я явилась из ада, дорогой! Флейм спрыгнула со стола и направилась к сидящему в своём кресле хозяину дома. Миллиардер, меценат, и … Девушка по-хозяйски уселась к нему на колени и резко, сжав его волосы в кулаке, оттянула голову Смита вниз. Гордон опешил от таких действий, но не стал препятствовать. Алекс облизнулась, ей нравилось, что перед ней никто не мог устоять. — Как зовут тебя? — напряжённо спросил хакер, любуясь изящной брюнеткой. — Доминик Эванс, я журналистка, — Алекс икнула и достала из клатча карточку, немного пролив шампанское на рубашку мужчины. — Ой, я такая неловкая! — девушка сделала вид, что тщательно пытается стереть пятно с белоснежной рубашки. Смит не идиот, добыть нужную информацию будет сложнее, чем она думала. Подкладывать свинью его супруге не хотелось, поэтому Флейм решила прибегнуть к считывателю памяти, чтобы тот ничего не заметил. Алекс припала к губам Говарда, вовлекая мужчину в страстный поцелуй, мимолётно чертыхаясь от того, что ей снова приходится прибегать к такому способу. Считыватель был технологией Полиции чувств. С его помощью офицеры могли доказать причастность любого человека к преступлениям, просто считав его воспоминания. Исключением являются только воспоминания, которые были стёрты субъектом в связи с болезненными травмирующими событиями. Флейм направила считыватель на закрытые веки Говарда, всячески делая так, чтобы он их ни в коем случае не захотел открывать. Индикатор попеременно стал показывать уровни загрузки: Темно-синий/ серебряный/ чёрный. Загрузка выполнена успешно. Девушка аккуратно убрала устройство в сумочку. На сегодня её миссия выполнена без потерь. Она прервала не нужный ей больше поцелуй, оставив полностью расслабленного мужчину сидеть в своём кресле. — Мне кажется, к вам идёт ваша жена, — подмигнула ему шатенка, вытирая большим пальцем размазанную помаду. При свете единственной лампы, её волосы казались более темными, а глаза хищными. — До свидания, Говард! — Флейм широко улыбнулась и захлопнула за собой дверь. Чтобы она ещё раз целовалась со слюноподобными существами… Да ни за что в жизни!***
Утро.
Спящую девушку разбудила противно орущая сирена, Джейн зажала пострадавшие уши обеими руками и болезненно сморщилась. — Подъем! — Голос надзирателя заставил новичков вздрогнуть и немедленно вскочить с кроватей. — На все утренние дела у вас 3 минуты! Жду всех на построении, всех поголовно! Узнаю, кто опоздал, выпорю! Новички беспокойно переглянулись между собой, ни у кого не осталось сомнения по поводу угрозы командира. В казарме начался настоящий хаос, все бегали, кто-то застилал кровать, кто-то пытался быстрее надеть ботинки. Образовалась целая очередь к умывальнику! Новички одевались, как на пожар. Джейн умылась и почистила зубы без очереди, просто воспользовавшись бутылочкой с водой у прикроватной тумбочки. Натянув белую майку и темно-серые штаны, девушка придирчиво посмотрела на себя в зеркале, отцовский жетон немедленно бросился в глаза, она сжала его в кулаке и бережно убрала под майку. Затем аккуратно закрепив нужные крепления на ботинках, и бросив последний оценивающий взгляд на заправленную кровать, Джонсон направилась на построение. Их было тридцать. Семь девушек и двадцать три парня, в отряде, все как на подбор, высокие, стройные и голубоглазые. Джейн начинала верить в то, что бабульки из её прошлой жизни были правы, в полицию отбирали только людей с холодными, голубыми глазами. — Равняйсь! Смирно! — Заорал главнокомандующий, презрительно взглянув на новоприбывших салаг. — Вы больше не принадлежите своей прошлой жизни! Забудьте, что вы знали раньше, существует только здесь, и сейчас, и ваша работа. На наших плечах стоит система! Мы созданы для того, чтобы защищать её от инакомыслящих, вольнодумцев и девиантов. Это священная обязанность каждого из вас, служить системе. Защищать её от внутренних врагов, и от внешних. Вам понятно это, тупоголовые?! — Да сэр! — вяло ответил отряд. — Я не слышу! — заорал громче командир, напрягая свою бычью шею, его глаза налились кровью. — Да, сэр! — громко заорали новоприбывшие. — Бегом на пробежку и чтобы пятки сверкали! Второй раз повторять не пришлось, новички с радостью готовы были убежать от взбешённого командира. После первого километра Джейн почувствовала, как подкашиваются ноги. Трасса была безумно сложной, сначала нужно было бежать по песку, затем через автомобильные шины, потом пробираться сквозь густые заросли, и перелазить через деревянные ограждения. Девушка чувствовала, как её сердце стучало в горле, дыхание давно сбилось, а правый бок отдавал режущей болью. Последняя часть трассы была проще, это была обычная песчаная дорожка, проходившая вдоль горной речки, Джонсон впервые видела, такое обилие природы, она невольно засмотрелась на деревья и сбавила шаг. Пробегавший мимо парень грубо толкнул её плечом со словами «не пялься». Девушка потеряла равновесие и свалилась в речку. Острый камень порезал нежную ладонь. Джейн охнула, яркая кровь хлынула из свежей раны, а ледяная вода моментально хлынула в ботинки, штаны потяжелели и намокли, но благо было неглубоко. Джонсон еле слышно выругалась, встала и продолжила свой путь. — Ну наконец-то! — голос командира вернул её в реальность. — Что с тобой случилось? Забыла как бежать? — Съязвил он. — Порча формы. Пришла последней. Оштрафована! Джейн сдержалась, чтобы не отправить командира куда подальше. Заметив кровь на белой майке, мужчина не моргнув и глазом, как будто это было обычное дело, добавил. — Отправляйся в медпункт, нам раненые бойцы не нужны. Девушка вздохнула и поплелась на врачебную базу, видок у неё был слегка потрёпанный. Постучавшись в белоснежный корпус, Джейн аккуратно открыла дверь. За столом сидела молодая девушка в белом халате лет двадцати семи. — Здравствуйте, — протянула неловко Джейн. Врач отвлеклась от своей работы и взглянула на гостью. Джонсон сразу заметила необычный цвет её глаз: один был карим, другой голубым. Она закусила губу, удерживаясь от дальнейших вопросов. — Садись, — мягко указала врач. — Штаны лучше сразу застирать, можешь воспользоваться моим умывальником и мылом, чтобы не оштрафовали. — Вежливо предложила она. — Поздно, - ответила Джейн, поджав губы. — Меня уже. — Ох… эти проныры любят штрафовать за любую шалость! — она сокрушённо покачала головой. — Вдруг забудет, — она игриво подмигнула. Джейн протёрла глаза, врач проявляет эмоции в лагере новоиспечённых чернорубашечников?! Удивительно! — Меня зовут Виктория Холл, и мне не нравятся, что допустимо обращаться только по номерам, обезличивание какое-то! Мы же люди, а не машины, — продолжила свой монолог девушка, заполняя карты новоприбывших. — Как твоё имя? — Джейн. Джейн Джонсон. Врач пробежалась по корешкам карточек в поиске нужной: — Вот. Нашла. Что с твоей рукой? — Неудачное купание в горной речке. Холл недоверчиво посмотрела на пациентку напротив. — Любитель экстремального купания? — Нет, просто с равновесием проблемы, — протянула Джейн, отказываясь продолжать неприятную тему. Промыв рану, врач надёжно зафиксировала её бинтом. — Завтра приходи на перевязку. Джонсон замешкалась, пытаясь побороть любопытство. Виктория удивлённо взглянула, слегка приподняв брови. — Если хочешь, что-то спросить, спрашивай. Джейн нервно сглотнула. — Ваши… ваши глаза. — Ах да, — врач сдержанно улыбнулась на секунду, быстро спрятав улыбку под маской непроницаемости. Как ей удаётся так легко нарушать закон в лагере самых безжалостных убийц? Подумала Джонсон. — Дело в том, что полицейские нашли меня сами. Система определила меня на юриста, но, тем не менее буквально пять лет назад им не хватало новых кадров для её защиты. Я считаю, что они помешаны на голубых глазах, как некоторые — на чистой крови по истории прошлых лет. Они заявились неожиданно в мой дом и сказали, что мне придётся пройти переподготовку в лагере на военного врача. Тогда мне было лет двадцать, я только окончила третий курс юридического института и совершенно ничего не понимала в медицине, но у меня не было выбора. Моя личность была стёрта, у родителей хотя бы остался мой младший брат, — девушка часто заморгала и тяжело вздохнула. — Иногда я скучаю по своей прошлой жизни. По своей семье. Но со временем привыкаешь. Джейн сидела молча и внимательно слушала, у неё был редкий дар понимания и принятия людей, такими, какие они есть. Врачу сейчас был необходим только молчаливый слушатель. — Ты не выбираешься в город? — позволила себе задать вопрос Джонсон. — Выбираюсь, когда это нужно, но это не спасает от одиночества. После стирания личности, в тебе как будто что-то отмирает, — девушка замолчала и задумалась, собрав распущенные кудрявые волосы в тугой пучок, используя простой карандаш, как заколку. — Мне очень жаль, — положив руку на предплечье, ответила Джейн. Она прекрасно понимала чувства одинокой девушки. Врач чувствовала невыносимую тоску по прошлой жизни, но, тем не менее оставалась настроенной на лучший исход. — Ты всегда можешь прийти сюда, — сказала Холл, проверяя повязку. — Будь осторожна, Джейн. Джонсон сдержанно кивнула, поблагодарив Викторию за помощь, и направилась в столовую. Завтрак был скудный, овсяная каша на воде и кусок чёрного хлеба, который девушка отдала сидящему напротив, потому что его не ела. Крепкий чёрный чай без сахара, полностью добил Джонсон. Ну что за изверги?! Штаны успели за это время высохнуть, и на темной ткани практически незаметны стали капельки крови, Джейн решила, что застирает их позже, чтобы не опоздать. По плану были четыре лекции: введение в профессию, обсуждение законов, поведение офицера, высокие стандарты и, конечно же, правила, куда же без них. Затем новейшие технологии, установка прослушки, владение и взламывание камер, сбор информации, взлом серверов. Парадокс состоял в том, что государство оказывало финансовую поддержку Полиции, но, тем не менее само не было застраховано от её действий. Офицеры могли ворваться в один прекрасный день в жилище высокопоставленного чиновника и стереть его. Далее следовали семинары с практической деятельностью. Сбор и разбор оружия, первая медицинская помощь, и лекция по общественному сознанию. Лектор рассказывал, о чем именно думают люди, о поведении толпы, как подавлять бунт и организованное восстание, как воздействовать на умы, посредством зрительного контакта. — Человечество склонно перекладывать тяготы выбора на кого-то другого. Система — это спасение для многих людей, страдающих от вечного поиска себя в различных сферах. Каждый выполняет свою функцию, находясь на своём месте, и теперь мы получаем гармоничную ячейку общества. Мозг Джейн был перегружен информацией. С манекеном ей уже приходилось целоваться, и вроде, он не жаловался. Выполнив все необходимые действия по спасению, она заработала свои первые десять баллов. Со сбором и разбором оружия вышли небольшие накладки, из-за ранения левая рука не слушалась девушку, и она теряла драгоценные секунды. Джонсон так же заметила разобщённость отряда, никто ни с кем не общался, все держали дистанцию и сидели на расстоянии друг от друга. На лицах никаких проявлений эмоции. — Номер шестьдесят семь сорок два. Джейн удивлённо покосилась на подбежавшего к ней молодого офицера. — Вас направили в архив, командир посчитал это вашим наказанием за утреннюю пробежку. Джонсон кивнула. Архив, так архив, тоже мне наказание. Обед был не лучше завтрака, гречка, два очищенных огурца и соевая сосиска. Выглядело это очень отвратительно, хоть и завтрак был ранним утром, после созерцания кошмара в своей тарелке, аппетита у неё не прибавилось, но Джейн стоило восполнить силы. После обеда началось обучение стрельбе по мишеням на боевом полигоне из обыкновенного оружия. Со стрельбой проблем не возникло, даже несмотря на то, что оружие она держала ещё в глубоком детстве. Спустя уже минут пятнадцать, Джонсон пристрелялась и попадала чётко в десятку. — А у вас острый глаз номер шестьдесят семь сорок два, — поразился инструктор, забирая оружие. — Я просто ем морковку, — ответила Джейн, пожимая плечами. Приближалось время наказания, вспомнив добрым словом своего командира и грубияна, толкнувшего её, девушка отправилась на отработку. В архиве она встретила знакомого офицера. — Привет, Том, — Джейн удивилась такой скорой встрече. — Ты работаешь в архиве? — Привет, — офицер уважительно кивнул. — Мы по сменам разгребаем этот хлам. — А в чем состоит моё наказание? — спросила Джонсон, с интересом наблюдая, как парень то и дело выносит огромные кипы ветхих бумаг. Одна папка всё же выпала из рук офицера. Девушка наклонилась и взяла её в руки. Дело №796. Внутри были фотографии, выписки, доказательства, похоже на дело какого-то дипломата, перевозившего запрещённые вещи. Пойман, расстрелян. Джейн боязливо поёжилась. Слишком жестокая расправа за китайские сувениры. — Тебя ещё не учили вести дела? — спросил Гейл, забирая папку из рук Джейн. — Нет, а это моя прямая обязанность? — В зависимости, в какой отдел тебя поставят, — задумался Офицер. — Вполне вероятно будешь охотником за девиантами. — За кем? — переспросила девушка, думая, что ей послышалось. О девиантах она знала совсем немного. Когда-то слышала краем уха, что это самые злостные нарушители системного порядка. — Ну, ты даёшь, — Томас, даже перестал носить папки. — Это те, кто не соответствует общественным стандартам, люди, которые постоянно нарушают законы системы и выступают против предрешённого выбора. — И много таких? — задумчиво спросила Джонсон, прикидывая, насколько сильно она относится к девиантам. — Да нет, серой массы больше, это не так страшно. Вот, держи, — он опустил перед ней огромную гору папок с бумагами. — Рассортируй по фамилиям в те секции, которые я приготовил, — Томас указал на огромный шкаф позади девушки. — Но тут работы до вечера! — ужаснулась Джейн, рассматривая беспорядочную кипу бумаг. Энгельс Браун. 30 лет. Женат. Биолог. Арестован за прослушивание классической музыки. Стёрт. Эрика Шольц. 17 лет. Не замужем. Арестована за хранение книг. Стёрта. Дичь какая-то, — выдохнула Джонсон, раскладывая дела. За тягу к искусству Полиция наказывала жёстко. Даже у стен есть уши, любили шутить соседи, вспомнила Джейн. Олег Ермолов. 9 лет. Арестован за излишнюю эмоциональность. Расстрел на месте. Они не жалеют даже детей! Джонсон до боли сжала кулаки. Это несправедливо. Он ещё ребёнок, даже при её ненависти к детям, она не могла позволить такое кровопролитие. Трясущимися руками она взяла следующую папку. Елизавета Поправко. 34 года. Замужем. Адвокат. Вину доказать не удалось, дело закрыто из-за недостатка весомых улик. Девушка искренне порадовалась за адвоката. Но стоило ей перевернуть страницу, как она наткнулась на печать о стирании личности. Преступление высокой тяжести, Джейн сглотнула. Государство дало полиции чувств самые полные полномочия по расправе над нарушителями. Самое страшное, что мог придумать человек — Публичная казнь. Осталось несколько папок на столе, большинство она не открывала, чтобы не расстраиваться ещё больше, много людей, тяжёлые судьбы и этим ей заниматься всю оставшуюся жизнь. Слова врача никак не укладывались в её голове. Выбор сделала за неё Система или Полиция Чувств? Роланд Берн серийный убийца, дело передано детективом в подразделение POF, пометка «дело закрыто Томасом Гейлом». Пойман. Расстрел на месте. На глаза попалась странная красная папка, она очень сильно выделялась на фоне серого архива. Джейн не удержалась и открыла её. Алекса Ирэна Флейм. Возраст: 21 год. Семейное положение неизвестно. Деятельность неизвестна. Нет никаких доказательств, дело заморожено. Фотография и белый лист бумаги — единственное, что было нарыто на таинственную девушку. Чёрный мотоцикл, она стоит на светофоре в чёрном шлеме, вглядываясь куда-то вдаль. — У них нет даже фотографии с её лицом, — усмехнулась Джонсон, захлопывая папку. Со своим наказанием она справилась достаточно быстро. Попрощавшись с Томом, Джейн вышла из здания архива и отправилась на вечернее построение. Тяжёлый, но насыщенный день подходил к концу. Прохладный пронзительный ветер сильно задувал в уши, и Джонсон искренне обрадовалась, что смогла захватить с собой тёплую темно-синюю куртку. Построение прошло без эксцессов, командир снова отчитал новичков и проговорил информацию на завтра. — Вас ждёт испытание через неделю, чтобы ваши задницы были готовы к нему! Вам ясно? — грозно рыкнул командир, испепеляя своим взглядом каждого. — Да, сэр! После долгожданных водных процедур, Джейн блаженно вытянулась на койке. Это только первый полноценный день в лагере, а она уже готова протянуть ноги. Рана ныла, а мозг лениво перерабатывал полученную за день информацию. Но все же её интерес к новой знакомой рос в геометрической прогрессии. В гудящей от усталости голове Джейн прозвучал главный вопрос. Кто же ты, Алекс Флейм?