***
Толпы людей плотно стояли друг возле друга перед воротами, гул их разговоров был слышен на всю округу. — Ты только посмотри, дорогая. Яблоку негде упасть, — причитала тучная женщина, махая платком возле лица, пытаясь хоть немного развеять нервы. — Да, мамочка, — согласно кивала ей девочка. Она то и дело бегала вперед-назад между людьми, выглядывая поезд с остальными детьми. Народу действительно собралось много. Все хотели поприветствовать героев войны: матери ждали своих детей, жены мужей, а простые зеваки, поддаваясь атмосфере, держались кучками и пытались поменьше моргать, чтобы ничего не пропустить. В воздухе витало возбуждение и нетерпение от которого в глазах самых впечатлительных женщин застыли капельки слез. Когда где-то вдалеке затрещал рев колес по колеям, люди, казалось, на секунду задержали дыхание. " Поезд!" — слово пролетело эхом над толпой и в следующее мгновение все взорвались радостными возгласами, встречая победителей четырехлетней войны. Ждать стало еще труднее. Наконец ворота медленно распахнулись и преданные солдаты Марлии зашли на территорию Гетто. Отовсюду слышались вздохи и имена. Кто-то уже вовсю рыдал, не скрывая радости от встречи. Несколько минут была полная неразбериха, люди пытались найти своих родственников среди многочисленных знакомых. — А-а-ай, — протянул маленький светловолосый мальчик, лежа на земле. Среди всего шума, его почти никто не заметил. Он резко вскочил и оглянулся на человека, в которого со всех ног врезался. Молодая девушка, закутанная в плащ, смотрела на него сверху вниз. Глаза мальчика тут же метнулись к ее плечу и расширились от страха. — Ты в порядке? — тихо спросила девушка, наклоняясь к нему и чуть придерживая за плечи, ей показалось, что он сейчас вновь упадет — Где больно? Однако ребенок лишь молчал, поджав губы. Он вздрогнул, когда ее пальцы мягко коснулись его щеки, убирая пыль дороги. Девушка вздохнула и поправила капюшон на своей голове. — Простите, — промямлил мальчик, едва шевеля губами. Его била мелкая дрожь. — Я не хотел. — Ничего страшного, — коротко ответила девушка. — Будь аккуратен, — подбадривающе улыбнулась ему уголками губ и на этот раз голубые глаза мальчика распахнулись еще шире, он ошарашено отступил. Впереди женщина уже оглядывалась по сторонам, ища глазами сына. Ребенок тут же убежал вперед, а девушка отошла назад, ближе к углам домов. Ее фигура устало прислонилась к камню, она чувствовала себя лишней на этом празднике. Людей становилось все меньше, все расходились домой группками, весело смеясь и разговаривая. Девушка плотнее закуталась в плащ, пытаясь казаться незаметнее на фоне стены. — Пора уходить, а то внимание начну привлекать, — пробормотала себе под нос. — То есть, ты считаешь, сейчас все нормально? — раздался за ее спиной низкий мужской голос. Она замерла, только короткий вздох облегчения невольно сорвался с губ. — Я считаю, что нормально было бы подойти ко мне на полчаса раньше, — прошипела девушка, обернувшись. Перед ней стоял высокий блондин, заграждая спиной от любопытных взглядов. Она быстро окинула его с головы до ног и коротко засмеялась: — На себя посмотри. Ее смех был очень нежный, несмотря на ироничный тон. — Я не ожидал тебя здесь увидеть, — подчеркнуто сдержано сказал мужчина, спрятав руки в карманы куртки, сверля ее цепким и холодным взглядом. — Я сама не ожидала, — честно призналась собеседница. — Не смогла отказаться от удовольствия поприветствовать героев войны. А тебе хотелось, чтобы я пришла? Ответа не последовало. Пара эльдийцев прошли мимо и почтительно поздоровались с мужчиной, заодно не упустив возможности рассмотреть фигуру в капюшоне. Девушка тут же зашевелилась. — Вижу, что ты в порядке, Йегер. Только уж больно разговорчивый стал, — бросила девушка и без труда проскользнула мимо Зика в сторону дороги, не оборачиваясь пошла прочь быстрым шагом. — До вечера.***
В Либерио утро всегда было особенным для Розы. Она одновременно обожала и ненавидела его. Лучи пробились сквозь тщательно закрытые занавески, падая на глаза, она попыталась спрятаться под одеяло, проклиная все на свете. Но ткань никак не поддавалась. — Я тебя умоляю, Зик, отдай мне одеяло, — протянула Роза, изо всех сил борясь с собственной постелью. В ответ послышался лишь смешок. — Я уже думал, ты умерла. Поднимайся, ты мне руку отдавила. Девушка все же сдалась и нехотя повернулась на другой бок — Доброе утро, — хрипло сказала она, пытаясь совладать собственным голосом, и уткнулась носом в шею мужчины. — Давно проснулся? — Нет, — в голосе Зика слышалась улыбка. Роза почувствовала, как его рука, на которой она лежала до этого, оказалась на ее макушке, а другая медленно гладила ее по спине. Он делал это автоматично, думая о чем-то своем, но от этих касаний кожа приятно покалывала и горела. Девушка нахмурилась: ее раздражала такая реакция даже на незначительную ласку. Она приподнялась на локтях и задумчиво посмотрела в глаза Зику. Он, казалось, совсем не понимал в чем дело и вопросительно изогнул брови. Роза откинула с лица каштановые пряди и решительно потянулась к его губам, целуя. Мужчина удивленно что-то промычал, но ответил ей. Скоро поцелуй перестал быть невинным, наполняясь чувствами. Брюнетка сама не заметила, как оказалась полностью в руках Зика. Становилось жарко. Она с последних сил разорвала объятия, вопреки собственным желаниям и с неописуемым удовольствием заметила, что Йегер тоже был не рад. Под ладонями Роза почувствовала как часто бьется его сердце. "Он тоже хочет меня", — пробежала в ее голове мысль и девушка еле сдержалась, чтобы не засмеяться. — Чудесно, что тебе хорошо спалось, — мило улыбнулась она и отодвинулась от мужчины на относительно безопасное расстояние, пока ее тело и разум не нашли компромисс. Девушка стянула одеяло и накинула его на плечи, почти физически ощущая на себе недоумевающий взгляд голубых глаз. Она встала и медленно пошла на кухню. "Что только в голове этой женщины? — Зик откинулся назад на подушки, прислушиваясь к звукам в соседней комнате: плеск воды в чайнике, стук тарелок об стол и шорох занавесок. Роза опять открыла окно настежь. — А говорит, что ненавидит утро", — усмехнулся мужчина. Он не глядя потянулся за сигаретой. Задумано покрутил ее в руках. В этой квартире на окраине Либерио ему всегда было особенно уютно: лучше чем в штате воинов, спокойнее чем у бабушки и дедушки. — Странно… — Что ты там бормочешь, Йегер? — громко поинтересовалась Роза, аккуратно переступая порог с подносом в руках. — Размышляю о том, почему мне так тяжело уходить от тебя, — тут же ответил он, без промедлений. Посуда на подносе неожиданно цокнула. — Ох, могу помочь, если нужно, — с невозмутимым лицом предложила девушка. Она быстро подошла к кровати и нагнулась, ловко выхватывая из его рук, сигарету. — В этом доме не курят, нахал! — С каких это пор? — спросил Зик, но безропотно позволил ей забрать и всю пачку. Все равно зажигалки нигде не было видно. — Сама давно бросила? — Три недели назад. А если уж совсем точно, то 24 дня назад, — Роза принялась собирать разбросанную одежду с пола. Она протянула парню тряпку, которая оказалась штанами. Сама же подошла к большому шкафу из темного дерева в другом конце комнаты. Помимо шкафа в светлой комнате было совсем немного мебели: кровать, высокий комод, на котором стояла пара фотографий и в хаосе лежали письма, круглый стол с парой стульев и темной скатертью в мелкие цветочки. Эту ужасную вещь хозяйка мечтала сжечь, но руки никак не доходили. Девушка натянула на себя тонкий красный халат, немного покрутилась перед зеркалом и села за стол. Стала разливать чай по чашкам. — Что ты будешь пить? — спросила она, заранее зная ответ. — Чай, потому что ты… — Не умею заваривать вкусный кофе, — закончила за него Роза. — Я знаю. Я из вежливости спросила. Выбора у тебя нет. — Как прикажете, марлийка, — веселым голосом ответил Зик, не замечая как тень на мгновение опустилась на лицо Розы. Он сел напротив ее, и взял чашку. Девушка протянула ему кусок булки. Йегер с любопытством поднял взгляд на нее. — Недавно заходила к бабушке и дедушке? Видел у них такой же хлеб. Роза только пожала плечами. — Верно. Я пекла и решила занести. Мог бы и позаботиться о своих родственниках. — И как ты представилась? — уже откровенно смеялся Зик. — Украла повязку у какого-то несчастного? Он жив? — Во-первых, я использовала придуманную тобой легенду. Во-вторых, не украла, а арендовала. За деньги, вообще-то, — объяснила брюнетка, ни капельки не смутившись. — Подружилась с одним мальчиком. Он был единственным, кто не убежал, — ей было очень неприятно вспоминать перепуганные глаза ребят, когда к ним начала приставать марлийка со своими дурными просьбами. — Ну, справедливости ради стоит заметить, что на их месте я и сама убегала бы так, чтоб пятки сверкали. — Спасибо. Тебе не обязательно это делать, — сквозь смех проговорил Зик. Роза потянулась за чайником, чтобы скрыть смущение. — Что у вас там случилось? — спустя какое-то время тихо спросила девушка. — Где? — Ты знаешь. Я о войне. Целых четыре года, — Роза и Зик были знакомы долгое время. Но никогда их разговоры не касались ни Марлии, ни эльдийцев, ни титанов, ни будущего. Особенно последнее. Это было не названное правило, с которым они оба были согласны и без лишних проблем следовали: Роза ничего не спрашивала, Зик ничего не рассказывал — так было проще и понятнее для обоих. Сегодня девушка впервые переступила через правила. Она уже давно поняла, что что-то происходит, и это ее пугало до мурашек и дрожи. Каждый новый заголовок в газете только больше все запутывал. В мыслях поселилось очень плохое предчувствие. — Да уж, все немного затянулось, — Йегер задумался и его рука рефлекторно потянулась у мочке уха. — Ох, Роза, я не хочу тебя пугать. — Зик, ты не можешь меня напугать, я уже в ужасе, — отчеканила брюнетка и откинулась на спинку стула, потягивая чай. — Я не знаю, что пишут вам в газетах. План с самого начала пошел по одному месту. Мы проигрывали Альянсу бой за боем. Было принято решение использовать силу титанов, иначе Марлии пришел бы скорый конец. Собственно, в этом и загвоздка. Титаны внушают ужас, но это уже не та непобедимая сила, остальной мир модернизирует технологии и оружие становится все эффективнее. Они превратили Бронированного в решето. И неразумные титаны… — мужчина замолк, замечая, как девушка вцепилась в чашку. — Продолжай, — треснутым голосом попросила она. — Мы выгрызли победу. Но как заявило командование, выглядит неубедительно. И теперь, есть новое задание. — Не говори мне то, что из меня могут выбить на допросе. Я за себя не могу отвечать, если мне будут драть ногти, — предупредила Роза. — Марлия решила еще раз бороться за Прародителя в Парадизе. Уже начались наработки плана. — Что б им, — выругалась Роза. Она поставила, почти бросила чашку, и зло стукнула кулаками об стол. — Почему просто нельзя оставить этих людей в покое? И кто это придумал? — Я. Девушка дернулась, словно ее ударили по лицу. — И ты считаешь, что это правильно? Зачем начинать очередную волну ненависти. Эльдийцы достаточно натерпелись. — Нету никакой разницы, что я считаю, — серьезно сказал Зик и Роза услышала капитанские ноты. — Командование нацелено получить Прародителя. Неважно, кто первым заявит об этом: я или кто-то другой. Неизбежно. — Ты должен мне пообещать, что жертв будет минимум, — девушка знала, что он соврет ей, но ей хотелось услышать эту ложь. — Перед тем, как я нацеплю назад свою марлийскую маску полной безмятежности, я хочу услышать от воина Марлии обещание, — она встала и прошлась по комнате, желая как никогда распахнуть окно и почувствовать солнце на коже. Но здравый смысл не позволил этого сделать. В ее квартире сидел полуголый эльдиец — достаточно сильный резонанс для тихого района на окраине Либерио. — Почему день сегодня такой хороший, как назло. До вашего приезда был только дождь, а теперь вот прекрасная погода. Не хочешь посмотреть? — обернувшись сказала Роза Зику, но он казалось ее не слышал. Он замер, наблюдая за движениями девушки. Она подумала, что ответа не будет, но он откликнулся: — Зачем мне смотреть в окно? — Потому, что там солнце светит? — Ты понимаешь, какой концерт будет, если кто-нибудь меня увидит? — Никто не увидит в щелку. Не переоценивай мое безрассудство, — заявила девушка и потащила его к окну. — Нагнись немного, Йегер, а то как шпала, честное слово. Видишь? — она села на подоконник рядом с горшком с полузасохшим растением. Оттуда было очень хорошо слышно как дети играли на улице, рядом с несколькими маленькими магазинами. — Да. Кучка несчастных детей бегает по улице, пока марлийцы пытаются придумать за что их наказать. — Может тебе очки принести? — переспросила Роза, немного стушевавшись от такого ответа. Ведь Зик явно не шутил. — Почему это они несчастные? Разве играть вместе с друзьями это плохо. Я люблю иногда вспоминать детство — очень дорогое время в жизни. — Эти ребятам суждены лишь страдания и боль, — мрачно сказал Зик и ошатнулся от окна. — Они просто не понимают, на что обрекли их родители, приведя в этот мир. Кто знает, что бы они выбрали, зная о настоящей его сущности. Девушка потеряла дар речи. В ее сознании невольно всплыл образ светловолосого мальчика с полными ужаса глазами. «Почему я вдруг вспомнила?» — промелькнуло в голове. она хотела сказать что-то, расспросить, что стоит за этими словами, но боялась ошибиться, ведь даже такое откровение давалось им тяжело. Роза спрыгнула с подоконника, но ноги подогнулись в коленях и если бы ее не подхватил Зик, то она точно свалилась на пол. Его руки казались горячими против ее тела. — Ты запутался, Зик. Разве смысл не в том, чтобы потом, будучи взрослым, вспоминать глупые детские игры? Я бы до смерти осталась стоять перед окном, наслаждаясь этим утром. Золото не всегда блестит. — Возможно. Людям свойственно ошибаться, — согласился он, но его голос был полон такого снисхождения, будто он разговаривал с неразумным ребенком. Девушка заправила плотнее халат и вернулась к столу, чтобы не думать об удивленном лице Йегера в ответ на ее слова, механично взяла чашку и сделала глоток, совершенно не чувствуя вкуса чая. Почему показалось, что она только что раскрыла страшный секрет? Откуда взялась эта печаль в сердце? — Что это? — с каскада мыслей ее отвлек Зик. Он, очевидно, тоже решил отвлечься от непривычного разговора, но наткнулся взглядом на яркий кусок бумаги, лежащий в куче на комоде. Парень аккуратно взял его и посмотрел на заголовок. Там было написано что-то про свадьбу, а рядом было имя Розы и незнакомого мужчины. Йегер теперь тоже задумался об острой надобности надеть очки. — Роза Тайбер выходит замуж? Брюнетка сидела к нему спиной. Она устало прикрыла темные глаза и потерла лоб. — Нужно было положить на менее заметное место. — Я надеялась, что ты увидишь, — короткий рваный вздох вырвался с груди. Запала молчанка. Роза не решалась начать разговор, и не видела, что происходит за ее спиной. В комнате возникла тишина, а воздух становился густым и вязким — это все давило на девушку. Она не выдержала первая: — Пауза становиться слишком драматичной. Скажи что-нибудь, — и встала, опираясь на стол, что бы в случае чего иметь дополнительную опору. Роза даже не догадывалась что будет дальше. Если Зик развернется и уйдет, то она поймет и не будет ему мешать. — Где мое приглашение? — спокойно поинтересовался он, глядя на бумажку в его руках с чисто научным интересом. Но Розе показалось, или просто так хотелось, что это стоило ему некоторых усилий. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы взять себя в руки. На алых губах расцвела привычная хитрая ухмылка, она вальяжно поправила складки одежды. — Не переживай, даже если бы ты умолял меня об этом, твоего имени на этом клочке бумаги никогда бы не появилось. — Девушка сделала глубокий вдох и выпрямила спину, что придало ее образу уверенности. — Я не допущу подобного. — … —Тебе остался год, — Роза проигнорировала как сильно сжалось сердце. Произносить это вслух было невыносимо. — Не подумай ничего странного, но что я должна сейчас делать, Йегер? Я слишком молода, чтобы становиться вдовой и горевать до самой смерти. Не дождешься, — ее голос был спокоен и размерен. — Выйти замуж не такой уж и плохой вариант, раз уж мне предлагают. Девушка осмелилась опустить взгляд на Зика. Она не могла видеть, как меняются эмоции на его лице или ему все равно. Но когда парень отвернулся от комода и подошел к ней в плотную, то почти улыбался. Он мягко положил руку ей на макушку, приглаживая волнистые темные волосы. — Ты молодец, все правильно сделала, — похвала из его уст была совершенно искренна. Роза покосилась на довольное выражение. Похоже, уходить он не собирался. — Все должно было быть совершенно не так. Совершенно. Не. Так, — язвительно произнесла она то, что было на душе. — Наше знакомство должно было произойти в романтичном месте, а не на тухлой марлийской вечеринке. Ты должен был добиваться моего внимания несколько месяцев, а я должна была не замечать, как приличная девушка. И только после разрешения родителей, я бы позволила пригласить меня на свидание. Мы бы весело проводили время. И только потом, после того, как ты стал бы на одно колено, Йегер, я бы, наверное, поцеловала тебя. Мы бы поженились и умерли в один день, — чуть сбивчиво выпалила Роза и перехватила его руку, легко сжала. Она обвела взглядом свои апартаменты. — А не вот это все. — Звучит просто чудесно, но слишком далеко от реальности, — низкий смех Зика покотился по комнате. Он подумал о том, что ему просто необходимо выкурить сигарету. — Ведь для этого нам нужно было родиться кем-то другим. Поверь, я бы с радостью посвятил всю жизнь тебе. — Какая жалость, что это не правда. — А чем тебе знакомство наше не угодило? По моему, было мило, — как бы между прочим сказал мужчина, и девушка заметила, как он снова потянулся к уху. — О-о-о, неужели ты что-то помнишь? — театрально удивляясь, воскликнула Роза, чуть отстраняясь от него. — Для такого циника, как ты, слишком мелкое воспоминание. — Иногда, я могу сделать исключение, для тебя дорогая, — любезно протянул Зик в ответ, он и сам не ожидал, что в его голове тот день остался таким ярким. — Мало милого было. Я в тот вечер только и делала, что плакала. Меня потянули на вечеринку, как зверушку. А потом мать еще и пощечину прописала за очередной отказ познакомиться с местными «аристократами». Если думаешь, что рыдая взахлеб на балконе я выглядела мило, то у меня плохие новости. — Именно так я и думаю, — беззаботно сказал мужчина, — это был первый и последний раз, когда я видел твои слезы. "Знал бы всю правду", — горько подумала Роза. Но вслух лишь произнесла: — Ты был первый кто подошел ко мне, а не марлийке из рода Тайбер, — улыбнулась Роза и чуть подалась вперед, почти падая на Йегера. Эти воспоминания делали ее слишком странной. — Мне пришлось заставить тебя так думать. На самом деле я тоже тебя искал, — просто признался Зик. Девушка поднялась. — Вот как, неужели? — мужчина лишь кивнул, она добавила: — Хотел познакомиться с предположительным обладателем Молотоборца? — снова кивок. Роза весело рассмеялась, закрывая рот ладошками. — Представляю твое разочарование, когда я оказалась простой марлийкой. — Я не сильно расстроился, — тихо сказал он, но девушка ничего не услышала между приступами звонкого смеха. Тайбер пропустила также внимательный изучающий взгляд, который блуждал по ее лицу. — Что ж, меня удалось провести, — чуть успокоившись, сказала Роза, она пыталась отдышаться. — Я тогда не ожидала, что мне, порядочной девочке с известной семьи, протянут сигарету и предложат прикурить. — Я сразу прочитал твои мысли. Ты же взяла ее, хотя раньше никогда не курила. Признаю, это было потешно. — Знаешь, я бы тогда и яд взяла, лишь бы не оставаться в одиночестве, — заявила Тайбер. — Только не говори мне о том, что с первого взгляда влюбилась в мои голубые глаза и все такое, — фыркнул Зик, но Роза посмотрела на него совершенно серьезно. Однако она тут же сморгнула эту эмоцию и улыбнулась. Йегер даже подумал, что ему показалось, так быстро она исчезла. — Ты начал трещать без умолку. И желание просто заткнуть тебя навсегда пересилило желание плакать. Не могу поверить, что повелась на россказни о секретном способе подтирания зада. — Я могу быть убедительным, — заявил Зик, ухмыляясь, его ладони оказались на щеках Розы. Он большим пальцем провел по ее скуле. — Ой-ли? — Роза ехидно изогнула бровь — А может все дело в том, что этот заросший парень пристал к юной и невинной девушке в минутку ее слабости? — она ткнула его пальцем в грудь и с улыбкой подняла подбородок. Однако как только их взгляды встретились, ее лицо стало нейтральным. Атмосфера в комнате тут же сменилась. Розе показалось, что воздух стал в несколько раз плотнее. Йегер притянул ее к себе и поцеловал, пока его крепкие руки аккуратно обвили стройную женскую талию. Тайбер поддалась на встречу к такой желанной близости и сквозь головокружение осознала, что сейчас что-то было не как обычно. Поцелуй быстро набирал силу, становясь напористей, почти грубым. Мужчина оторвался от нее на мгновенье и, легко подхватив под бедра, посадил на стол, сминая ужасную скатерть в цветочек. — И кто же твой будущий муж? — как ведро ледяной воды на голову, его резкий вопрос ворвался в сознание Розы. Она хотела отодвинуться, чтобы между ними было хоть немного спасительного воздуха, но ее руки вдруг оказались прижаты к дереву. — Он марлиец, — выдохнула брюнетка и замолкла, ощущая дыхание Зика на тех местах, которые несколько мгновений назад прикрывала красная ткань. Она не видела его лица, но было понятно, что он ждет продолжения. — У него много работы… и денег. — Как меркантильно, — иронично заметил Йегер, между тем оставляя дорожку поцелуев на ключицах девушки. Она прикусила, губу чтобы сдержать стон. — Это взаимно. Он просто без ума от моего тела, — произнесла Роза и снова попробовала отодвинуться. На этот раз у нее получилось. Тайбер сделала пару попыток выровнять дыхание и продолжила: — Он считает, что это единственная моя хорошая черта, помимо фамилии. Когда мы впервые переспали этот урод заявил, что я слишком красивая для эльдийской грязнокровки, — она откинула волосы назад, специально оголяя тонкую шею, излучая презрение всем своим видом. — А я лишь улыбнулась и сказала, что наш брак однозначно обречен на счастье. Это ты хотел услышать? — их затуманеные взгляды встретились и Роза, поддаваясь порыву, оставила робкий поцелуй на губах Зика. — После того, как ты вернешься с Парадиза, мне бы хотелось еще встретиться, даже если это будет всего пара дней… — эти слова вырвались незаметно, против ее воли, как тайна. — Прошу выживи, — тихо попросила она, зарываясь в светлые волосы, как давно хотела.***
Поздно вечером Зик собирался уходить, а Роза стояла в дверном проеме, облокотившись об него, наблюдая издалека за ним. Она пыталась заглушить внутренний голос, который предательски убеждал, что это их последняя встреча. Хотелось сделать хоть что-то, кричать, плакать, но она лишь подошла и поправила красную повязку на его руке. «Не может быть», — говорила себе Тайбер, чувствуя как внутри поднимается волна раздражения. — Возьми, — сказал Зик, протягивая ей несколько бумажек. — Что это? — она поднесла их к глазам и засмеялась. — Билеты? Неужели все-таки додумался убежать куда подальше и встретить спокойную смерть? Йегер тоже слабо улыбнулся, глядя на нее сверху вниз. Было понятно, что Йегер удивлен своим поступком не меньше. Но других мыслей у него не было: ему больше не хотелось видеть ее здесь, в Либерио. — Пока я не закончу свою миссию никакой спокойной смерти мне не светит. И ты это знаешь, — спокойно проговорил он, но интонация могла напугать любого. — Это для тебя. Уезжай отсюда подальше, Роза. У девушки сжалось горло. Она заглянула в его глаза, которые про себя всегда сравнивала с гладью утреннего неба, такие же изумительно красивые и холодные. Но вместо льда Роза увидела там то, что раньше не замечала. Или он не позволял себе показать. — А как же встреча с родственниками? Вилли явно будет рад меня увидеть, — Тайбер хотелось врезать себе за то, что говорит такую чепуху, но ее мысли совершенно спутались. Зик, казалось, пропустил ее слова мимо ушей. — Я не могу силой тебя посадить на поезд, но… Исполни мою последнюю просьбу, — он хотел сказать еще что-то, но вдруг замолчал, просто положил билеты ей в руку и сжал. Вместе с бумагой, Роза ощутила, как по ее ладони растекся холод металла. Она опустила голову вниз и в свете лампы показался желтый блеск. — Сувенир. На память, — беззаботно прокомментировал Зик. Тайбер сделала шаг навстречу и легко обняла его за шею, сжимая кулак пока косточки на пальцах не побелели. Она крепко зажмурилась, но ее глаза остались сухими. — Спасибо тебе, — раздался низкий голос над ее ухом, но будто проникая в самые мысли. — За что? — спросила Роза, улыбаясь уголками губ. — Не знаю. "За то, что не пыталась переделать меня, — само собой всплыло в голове мужчины. — Возможно, есть в этом что-то интереснее простого инстинкта", — но он выбросил эти мысли из головы. — Надеюсь, когда твое задание закончиться, ты хоть на секунду вспомнишь обо мне, — одними губами произнесла Роза и резко отстранилась. После того, как глухо хлопнула входная дверь, девушка подошла к окну и чуть отодвинула штору. В тусклом свете уличного фонаря зажглась яркая точка, которая быстро пропала из виду во тьме улицы.***
— Мадам, мы приехали, — сообщил пожилой водитель в потертой серой форме и заглушил двигатель наемного автомобиля. Он чуть повернул голову, наблюдая за девушкой с ребенком, которая собиралась на заднем сидении. Ее трудно было назвать зрелой женщиной — выглядела она очень молодо, хоть строгая одежда и убранные темные каштановые волосы добавляли ей статности. — Благодарю. Прошу вас оставить машину возле того дома, пока мы не вернемся, — она кивнула куда-то влево и достала из маленькой сумочки бумажник. — Но, мадам, мне нужно… — обескуражено начал водитель, но женщина перебила его. — Я плачу по двойному тарифу и вам ничего больше не нужно, — без тени смущения заключила она, тоном не терпящим возражений. Мужчина в ответ лишь кивнул, забирая пачку денег. Он засуетился, чтобы открыть дверь, но брюнетка подняла руку, останавливая его: — Я сама, — потом обратилась к светловолосому мальчику, который игрался с кулоном на ее шее, и голос изменился до неузнаваемости. На вид ему было года три-четыре. — Что нужно сказать дяде за то, что он привез нас? — Спасибо, дядя, — пролепетал он, улыбаясь. Водитель умилился: "Чудесный ребенок" и помахал. Девушка взяла чадо в охапку и самостоятельно спустилась с машины. Вопреки ожиданиям мужчины, она направилась в противоположную сторону от маленьких поселений. Водитель смотрел ей вслед, гадая, что нужно такой статной даме в этой глуши, где кроме рвов оставленных колоссами ничего живого не осталось. Девушка с мальчиком остановилась возле камня, с выбитым на нем мужским именем. — Привет… — полушёпотом, немного дрожащим голосом, сказала девушка и улыбнулась настолько ярко и непринужденно, как могла. Ребенок смотрел то на женщину, то на импровизированную плиту, что захватила ее внимание. Вздохнув, она бережно поставила его и нежно обратилась. — Милый, если хочешь, можешь прогуляться, — сказала она и начала поправлять одежду малыша, чтобы защитить от ветра, но ее руки предательски дрожали. — Только не убегай далеко, что бы я тебя видела, — добавила, чмокнув его в лоб. — Л-ладно, — немного робко ответило дите. Медленно отходя, он обернулся, чтобы посмотреть на реакцию матери. Она мягко улыбнулась и кивнула, что одушевило ребенка, что почти сразу же после этого побежал исследовать территорию. Убедившись, что все хорошо, девушка вернула свое внимание камню. Она провела по нему рукой, холод поверхности немного щипал кожу пальцев, а грубо вытесанные буквы были как иглы. — Не думаю, что должна была приходить сюда, — вдруг резко отдернула руку. — Я чувствую, что делаю глупости, когда пытаюсь поговорить с этим куском камня. Ты ведь не приветствуешь такое. Мне сказали, что стоит поступить именно так, не смотря на все мое недоверие, и хочется верить… — она замолчала, так и не сумев подобрать слова. Ветер настойчиво рвал полы платья, но ей было все равно. Девушка шумно вдохнула и продолжила: — Однако я в любом случае скажу о том, что хотела, и это твоя вина — что ты не слушаешь. Она села на траву и расправила юбку на коленях, после чего оглянулась, чтобы проверить все ли хорошо с ребенком. Вернув некую часть спокойствия, она попробовала снова. — Ты действительно очень жестокий человек, как о тебе и говорят. Я хотела чтобы ты меня вспоминал, а в итоге единственной, кто помнит — оказалась я. Я знала твои мысли по отношению ко мне и ничего не ждала. Однако, ты всегда был честен, никогда ничего не обещал. Дважды разбил мое сердце и мне очень больно даже сейчас, — будто в доказательство этого, в груди стало жечь. — Впрочем, ровно так же сильно я тебе благодарна, — девушка так сильно сжала руки, что ее костяшки побелели. — За то, что для тебя было незначительной мелочью, которой ты мог пожертвовать в любой момент; за то, что перевернуло мое восприятие мира; за то, что заставило радоваться таким мелочам как утро. Есть много вещей о которых я сожалею, но тебе знать об этом не обязательно. Ведь на смех же меня поднимешь, — ее голос слегка дрожал от нехватки воздуха, иногда срываясь на шепот. — Но, я не забуду… Нет. Не смогу забыть тебя. Так что, — коротко хихикнула и погладила камень, — ты и твой ужасный эгоизм останетесь со мной. Надеюсь ты польщен, — она еще несколько долгих мгновений не сводила взгляд с гравировки, потом засунула руку в сумку и положила на траву маленькую коробочку с сигаретами. Девушка поднялась с нагретого места и позвала мальчика к себе. Ребенок быстро подбежал, неся в руках несколько цветочков с травинками на коротеньких ножках, и с гордостью протянул их. — Это тебе, — сверкая большими голубыми глазами, произнес он, ожидая похвалы за свой "невероятный поступок", но вдруг они медленно округлились. — Что такое? — он быстро задал вопрос, не понимая, что произошло. — Почему ты плачешь? Она не моргая посмотрела на малыша и только теперь почувствовала как слезинка скатилась по щеке, оставляя мокрую дорожку. — Не знаю. Кажется, дождь начинается, давай быстрее возвращаться, — ответила девушка, мгновенно вытирая все с такой силой, что на коже остались красные следы, и наклонилась, позволив мальчику обнять себя, утешая. — Но… — Никаких «но». Не хватало, что бы ты еще простыл, — девушка погладила его по белокурой голове Когда они отошли уже достаточно далеко, она обернулась и посмотрела назад, туда где несколькими долгими рядами стояли камни — Сделай вид, что не увидел, как я плачу, ладно? — едва шевеля губами проговорила она и двинулась вперед, пока одинокие порывы ветра не превратились в настоящую бурю.