мы вместе выгорали болезненно, дотла;

// хвататься за последние осколки воспоминаний — в надежде, что это спасет, поможет не утонуть и подарит хоть немного времени. времени для того, чтобы жить. но… зачем? // — придурок, смотри куда несешь свою рожу. — извините. юнги смотрит на парня, что сейчас сидит с по-идиотски голубыми роликами и разодранными коленями на теплом асфальте. ладони в пыли, и кожа отвратительно скаталась в маленькие темные комочки. — тебе помочь? — да ничего страшного, я только учусь, — и глупая усмешка над своей неловкостью. юнги подхватывает парня под локти и помогает встать. руки до безобразного тощие, а кожа приятно-теплая. — если только учишься, наколенники носи, идиот. виноватый взгляд в сторону и тихое «айщ», когда отряхивает песок с ссадин. кажется «еще раз извини, могу я отплатить чашкой чая?» и «мне некогда, не падай больше». люди так опрометчиво упускают возможности, буквально отворачиваясь от знаков судьбы. усталая походка, и мятая рубашка в клетку. кажется из-под яркой шапки не по сезону торчат белые пряди. волосы словно мочалка, и душа выжата подобно ей же. ничего ожидать не стоит, ему это не нужно. — меня зовут хосок, — кричит зачем-то вслед. это ведь неважно? глупо совсем. хватается за стены и добирается до аптеки еле — «у вас есть пластыри с рисунками?». // застой в работе, и комната в хлам. кружки коллекционируются на столе каждый день, а смятая бумажка летит в мусорку. мимо. карандаш ломается, и в голову совсем ничего не лезет. — все не то, — кажется опять не спал всю ночь, — ненавижу. хватает пачку сигарет, и квартира уже пуста. холодно. слово, характеризующее с головы до ног. просто холодно. мурашки уже не покрывают бледную кожу, — внутри все равно точно такая же история, как и вокруг. бездумное скитание по пустым улицам не помогает уединиться, не помогает думать — от себя не убежишь, не спрячешься вовсе. юнги осознает, принимает даже вроде. или нет. убеждать себя, что в жизни еще не все проебано — смысла нет. от себя не скроешь правду. кажется, забытая богом крыша, и мусор повсюду — навязчивое желание спрыгнуть, и не зажженная сигарета меж зубов. секущиеся концы, — «пора бы постричься». и все бы ничего, если не давящее чувство где-то меж ребер. сжимает и заставляет пытаться понять. что не так? сигарета летит медленно и красиво. приземляется как-то совсем мягко, ударяясь об асфальт. — у меня так не выйдет. — а зачем тебе так? оборачивается резко, пугаясь. тот самый парень с пластырями на коленях и дебильной улыбкой. желтый свитшот на одно плечо, и шорты по колено. кажется тебя хосок. — не думал, что мы встретимся снова. — ты сталкеришь меня? — я сидел здесь все то время, ты просто меня не заметил, расслабься, сдался мне сто лет. — ладно, — приземляется рядом, пачкая черные джинсы в слое пыли и грязи, — и что ты здесь делаешь, парень на роликах? — встречный вопрос. — мечтаю о лучшей жизни, как видишь. — а что с ней не так? — это тебя не касается. — твоя жизнь и без того хороша. — с чего ты взял? — у тебя есть свобода — ты спокойно разгуливаешь в 6 утра по чужим крышам. и деньги тоже имеются — так просто выкидывать сигареты с 12 этажа. юностью наслаждаешься, однако. — ты странный. — если ты так считаешь, то можем быть странными вместе. — пардон? тянется в задний карман светлых шорт и достает зажигалку. щелкает резко, и тут же вспыхивает небольшой огонек. — у меня есть зажигалка, но нет сигарет. кажется, у тебя наоборот. я не курю, а ты что скажешь в свое оправдание? — не хочу забивать легкие этим ядовитым дымом. мне просто нравится ощущать горечь на языке. на самом деле яд течет по его венам, но об этом никому знать не стоит. — и что ты предлагаешь? — давай попробуем. по-настоящему. // когда-то он знал человека, что смог изменить его жизнь. они вместе выгорали болезненно, дотла. тогда они плакали и смеялись. «держи меня за руку.» «не отпускай.» однако. // — придурок, ты совсем тронулся? что ты вообще творишь? — голубя поймать пытаюсь, — хосок цепляется за ветку и тянет руку вверх, — что пялишься? помоги что ли. — ты сейчас свалишься, на земле этих голубей полно, кто просил на дерево лезть? — слабаки всегда пользуются легкими путями. — ну окей, храбрейший тарзан-хосок, если твое лицо встретится с асфальтом, я скорую вызывать не буду. // это невозможно, думает юнги. невозможно встречать одного и того же человека случайно 4 раза подряд. невозможно, продолжает бредить, когда младший рисует на земле желтым мелом солнце. радуется как ребенок, когда дорисовывает улыбку и глаза. ребенок, что уломал и без того надломленного юнги по-настоящему покурить. ведь он надеялся, что больше не встретит. не будет всех этих этапов «знакомый-приятель-друг-лучший друг». ему все это вообще не надо. никаких обязательств, никаких обещаний и надежд. однако судьба умело подкидывает ему это недоразумение под названием «хосок». // они курят одну сигарету на двоих, ведь юнги выбросил все остальные вниз. на 12 этажей вниз. — очень часто, — на выдохе, — меня что-то тревожит. и… я не могу понять, что именно. словно внутрь моей головы поместили небольшую коробочку с какой-то информацией и плотно запечатали, чтобы я не мог понять, что находится внутри. — кажется, мне это знакомо. — и иногда мне кажется… что я почти добираюсь до нее. медленно вскрываю эту коробочку, но останавливаюсь. — быть может ты боишься узнать, что находится в ней? — юнги тоже боится заглядывать вглубь себя. — возможно. молчит недолго, ведь у юнги пальцы нездорово привлекательные, а кожа шершавая, словно крылья бабочки под микроскопом. — что самое удивительное, — немного заминается и неловко прокашливается, — я добираюсь до нее, когда получаю от тебя словесные подзатыльники. — то есть? — давай представим, что ты толкаешь меня к ней и все, — фальшивый смех и последняя затяжка. — давай вообще ничего не будем представлять. так будет лучше. // впервые они напиваются вместе, когда у хосока день рождения. на этот раз встреча запланирована — больше юнги не позволит случайностям происходить. в каком-то клубе музыка с напором давит на барабанные перепонки, выбивая мысли из головы, а люди огромной толпой танцуют под разноцветными прожекторами, попадая в такт и не очень. уже 4 бутылка соджу льется хосоку в стакан — его схватило сразу же на первой, а юнги к таким количествам устойчив чересчур и не поддается вовсе. хосок смеется заливисто с тупой шутки старшего и откидывается на кожаную спинку дивана, прикрывая глаза. расслабленность одерживает верх, и хосок даже не задумывается над своими словами. просто потому что хосок всегда был странным и останется таким на 23 год своей жизни. — эй, чувак, — тянет за ворот рубашки и улыбается по-хитрому, — только не рассказывай юнги. старший заинтересованно молчит, ведь что такого нетрезвый хосок может рассказать ему о нем же. — не расскажу. — я люблю мин гребаного юнги, — отпускает также резко, как схватил и снова заливается смехом. ему явно сейчас хорошо. плохо, думает юнги. очень плохо. // застой в работе, и комната в хлам. кружки коллекционируются на столе и по сей день, а смятая бумажка летит в мусорку. в этот раз попал. карандаш наточен, и в голову совсем ничего не лезет. юнги садится на холодный подоконник и держит не зажженную сигарету меж зубов, задыхается чистым воздухом и думает о том, что голуби редко сидят на деревьях. в жизни юнги редко кто задерживается. хосок — не исключение. никаких обязательств, никаких надежд, и лишь единственное «не расскажу», что с треском надламывается каждый раз, когда на бумаге неаккуратным почерком выводятся слова, посвященные тому самому парню на голубых роликах. 「я помню то время, конец моей юности, мы вместе выгорали болезненно, дотла, тогда мы плакали и смеялись. все те моменты вместе с тобой теперь стали воспоминаниями. я сказал, держась за своё разбитое плечо, что без тебя я не смог бы справиться, каждый раз, когда я хотел сдаться, ты был со мной и говорил: «сука, ты реально, справишься с этим», да, да, я помню это. когда я был усталый и потерянный, и потом меня затянуло в трясину отчаяния, даже когда я оттолкнул тебя, даже когда обвинял, при встрече, ты стойко оставался со мной, ничего не говоря. так что, никогда не отпускай моей руки, в следующий раз, я никогда не отпущу тебя.」 — я смог открыть ту самую коробочку, хосок-и. я смог вспомнить. вспомнить то, что связанные навеки души всегда будут встречаться в разных жизнях. и хвататься за последние осколки воспоминаний — в надежде, что это спасет, поможет не утонуть и подарит хоть немного времени единственное, что остается делать юнги. времени для того, чтобы жить. но… зачем? // сигарета летит с 12 этажа и мягко приземляется, ударяясь об асфальт, перед тем, как ломается под тяжелыми колесами автобуса. //