Осколками в кожу

POV Джастин По дороге к дому я свернул на обочину и остановился. Просёлочная дорога, абсолютно не подающая признаков жизни, безмолвная, — то, что надо. Я был в замешательстве. То, что я узнал, совсем не вписывалось в ту картину, которую я выстроил в своей голове. Всё рушилось. Раздражённо выдохнув, я со злостью ударил пару раз по рулю. — Блять, — вырвалось у меня. От всего навалившегося разболелась голова. Я откинулся на спинку сиденья и устало прикрыл глаза ладонью. Я не готов был вот так просто, при малейшем колебании, простить Энди. Нет-нет. Слишком долго я вынашивал свою ненависть. Но в то же время я ощущал, что что-то в этой истории осталось для меня сокрытым. Я был так увлечён, погружаясь в свою злобу, что не потрудился тщательнее выявить все факты, решив, что-то, что я видел, вполне достаточно. И всё-таки… Пока ещё ничего не ясно. Мэтт ещё должен добыть для меня информацию. А пока… а пока всё будет идти так, как я запланировал. Неважно, что она его не любила. Она выбрала его по каким-то своим соображениям. Так что ничто не оправдывает её. Всё это я как установку прокручивал в своей голове, чтобы при встрече с девушкой не дать слабину. Я и без того порядочно прогнулся под ней. Я ослабил галстук и вздохнул полной грудью. Пора домой. За окном проносились знакомые пейзажи леса. Ветви деревьев причудливой паутиной отражались в окнах машины, и эти своеобразные переплетения вдохновляли меня намного больше их источников. Что-то было в этих призрачным, мутных отблесках реальности. Казалось, что, если проследить взглядом создаваемую ими дорогу, можно найти выход. Хотелось бы мне, чтобы это было так. Припарковавшись, я вошёл в дом. Меня встретил привычный порядок и сроднившаяся с моей жизнью гробовая тишина. Я прислушался, но не уловил и намёка на присутствие Эндрии в моём доме. Никаких криков или звуков разрушения. — Марта! — крикнул я, проходя вглубь дома. — Д-да? — немного заикаясь, отозвалась добродушная женщина. — Девушка… спускалась вниз? Где она вообще? Я грозно возвышался над женщиной, сам того не осознавая. Но, вопреки всему, она единственная, кто не боялся меня в моём доме. Подозреваю, что у неё были ко мне материнские чувства. Наверное, поэтому я и позволял ей некоторые вольности в мой адрес: несмотря на барьер, который я выстроил вокруг себя за все эти годы, часть меня, совсем незначительная, нуждалась в родных. — Бедняжка, — покачала с состраданием головой Марта, — всё сидит в своей комнате. Даже не кушает. — Ты приносила ей? В памяти всплыл сегодняшний завтрак, и я невольно мотнул головой, прогоняя мрачные мысли на этот счёт. — Конечно, — просто ответила женщина и умолкла. — Правда, она всё разбила о стену… — смешанно продолжила она. Я не смог сдержать усмешки на этот счёт. А девушка последовательна в своих действиях. Отпустив Марту, я направился наверх, оценить масштабы урона, который, без сомнения, нанесла Эндрия моей отделке. Следы еды на стенах, прорези, оставленные разбитой посудой. Я с уважением коротко рассмеялся, оценив работу девушки. Провёл пальцами по царапинам на обоях. Мда, мне предстоит небольшой ремонт, когда всё это закончится. Кто знает, что ещё вытворит это несносное создание? Затем я перевёл взгляд на запертую дверь, за которой скрывался настоящий ураган. Шутки ради я решил постучать и посмотреть, что из этого выйдет. Как я и сказал ранее, пока я не выясню всего, шоу будет продолжаться. Тем более что я начал получать удовольствие от вспышек гнева Эндрии. И почему я раньше не донимал её? — Идите к чёрту! — услышал я ответ. — Эндрия! — громко позвал я. — Иди на хуй, Джастин. Мы оба прекрасно знаем, что позволили себе лишнего. Так что пусть всё вернётся на свои места: ты чокнутый ублюдок, а я… — я буквально видел, как девушка брезгливо скривилась, — твоя пленница, — выдавила Эндрия, а затем затараторила, — приманка, наживка…! — и умолкла. Я хрипло рассмеялся. — Что?! Смешно тебе! И в дверь что-то с хрустом врезалось. — Скажи, милая, от комнаты ещё что-то осталось? — приторно пропел я. — А ты зайди, проверишь! — съехидничала она. — Чтобы ты мне голову проломила? — уже откровенно рассмеялся. — Да, прицел у меня что надо! — самодовольство так и сквозило в её голосе. — А кто тебе его поставил, дорогуша, — я не упустил возможности уколоть девушку. Тишина. Казалось, за дверью разлился океан, поглотив все звуки. Я прислонил ладонь к деревянной поверхности и прижался к ней лбом. Мимолётная эйфория испарилась. Разговор с Мэттом, оцепенении Эндрии тогда в камере… — они всплыли в памяти. Улыбка схлынула с моего лица. — Энди… — имя само слетело с губ. Тишина. Испугавшись того, что позвал девушку, я отшатнулся от двери. Я просто сбежал от неё, запаниковав, что могу вытворить ещё что, и тогда мы точно не вернём себе наши роли, не встанем на прежние места, как заметила Энди. POV Энди Я сидела на растерзанной постели, самом целом, что ещё оставалось в этой чёртовой комнате, обняв колени и уткнувшись в них лбом. Я прекрасно услышала, как в конце Джастин позвал меня. То, как он произнёс моё имя, заставило меня вздрогнуть и невольно посмотреть в сторону двери. Но я подавила в себе желание ответить ему. А мужчина больше и не звал. И так каждый раз. Ненавидим друг друга. Я чувствую, как он издевается. Я отвечаю ему. Он испытывает меня. Я готова ему голову проломить. А затем… взгляд, слово, — и мы оба ломаемся, обнажаемся под нашей защитой и отступаем. — Наверное, так будет всегда… — прошептала я. И я почувствовала, как дошла до грани. Вдруг ясно осознала, что у меня больше нет сил. Да и к чему мне бороться? Поиздевавшись, упившись мной, Джастин вернёт меня Габриелю, как только они закончат со всем этим дерьмом, которое зовётся бизнесом. И что меня ждёт дальше? Я содрогнулась, только представив, к чему я вернусь, и плотнее прижала к себе колени. Истерическое рыдание пронзило мою распотрошенную душу. — Я так больше не могу, — всхлипнула я. Казалось, жизнь просто сошла с меня, я буквально чувствовала, как постепенно она оставляет моё тело: кончики пальцев, запястья, плечи, спину… Ради чего я все ещё здесь? Мой разум замер. Телом управляло нечто иное, словно его просто завели, и механизм пришёл в действие. Стеклянными глазами я уставилась перед собой. А я взорвалась напоследок… весь пол усыпан разнообразными осколками, картины изрезаны, шторы и те сорваны. Но, несмотря на это, солнечный свет словно боялся заполнять комнату, оставаясь где-то за стеклом. Я встала и направилась к ванной, которая, так удобно, располагалась в смежной со спальней комнате. Я не видела, куда ступаю, не обращала внимания на боль от осколков, что впивались в кожу, даже не чувствовала этого. Передо мной зеркало, но я не вижу себя. Наношу удар по нему, со всей силы. Гладкая поверхность с хрустом ломается, расходиться множеством трещин. Выковыриваю кусок, сдирая пальцы в кровь. Затем наступает ванна. Приятная тёплая вода дружелюбно принимает моё тело, смыкается над ним. Я как будто под одеялом. Всё верно, я же просто усну. Наконец-то. И этот кошмар закончится. Потому что я больше не могу. И я не смогу жить с этой болью, что причинил мне Джастин. Эта пустота никуда не денется, а излом, протянувшийся вдоль всей моей сущности, не затянется. Совсем скоро прозрачное одеяло сменяется розоватым, затем алым… Я спокойно выдыхаю и закрываю глаза. Впервые меня посещает ощущение, что всё это правильно, что я что-то сделала верно. И мне так спокойно от этого. POV Джастин Оказавшись у себя в комнате, я опустился на кровать. Ещё чуть-чуть… я был слишком близок к провалу. Всё это оказалось слишком сложным. И с каждым днём становилось всё труднее и труднее. — А я, дурак, думал, что справлюсь, — горько усмехнулся я и сокрушённо покачал головой. Один, в этой огромной комнате. Я ненавидел её. Лишнее напоминание о том, что я один. Вспомнился Дилан и Чарли. Они вместе. Наверное, это здорово. Но не для меня. Внутри сосущая пустота, которую ничем не заполнить, и она причиняет невыносимую боль каждый день. Как же я хочу ненавидеть, чтобы хоть как-то утихомирить её, заполнить. Переодевшись в домашнюю одежду, я невольно обратил взор к зеркалу. Давно я этого не делал. Сам ненавижу то, что может взирать на меня с той стороны. Лишнее напоминание о том, что моя жизнь закончилась давным-давно. И прошлого не вернуть. Я поспешил покинуть комнату, вырваться из ощущения одиночества, как раздался телефонный звонок. Нахмурившись, я оглядел комнату, соображая, куда кинул устройство, пока не обнаружил слабый огонёк на кровати. Моего удивления не описать словами, когда я прочитал имя друга на экране. Сомневаясь, я, помедлив, всё-таки ответил на звонок. — Джастин! — сразу же прокричал Дилана. — Да, — в свою очередь неуверенно пробормотал я. — Я хотел… — как всегда быстро начал друг, — я хотел сказать, что ты хоть и говнюк, но ты мой друг. И ты и так пропал, фиг знает, на сколько! Я скучал, — сконфуженно произнёс он последнее предложение. — Да-а, — не зная, что ещё сказать, смущённо ответил я. На заднем фоне разносились звуки телевизионной программы, смех Чарли и периодический лай собаки. Отголоски совсем другой жизни. Для меня словно приоткрыли дверь в мир театра, призрачный, нереальный, но такой желанный. Я улыбнулся, подумав, что, наверное, пара только что вместе пообедала или вернулась с прогулки. — Ты заезжай к нам. И Энди привози с собой, — продолжил парень. — Нет, — холодно отрезал я. — Она всё ещё в подвале? — напряжённо спросил Дилан. — Я выделил ей комнату, — нехотя признался я. — О-о! Прогресс, — Дилан хотел придать своему голосу беспечный, непосредственный тон, но я слышал, как он с облегчением выдохнул. — Но она по-прежнему не ест, — зачем-то произнёс я. — Ты не кормишь? — в голосе друга слышалось недовольство и разочарование. — Нет, — хмыкнул я, — просто она предпочитает швырять едой в стены, нежели есть её, — пожимаю я плечами. — Джастин! — одёргивает меня Дилан. — Что? — проскрежетал я зубами. — Мне пора, — неловко прокашлялся Дилан и сбросил звонок. Сжав трубку в руке, я со всей солы бросил её в сторону и вышел из спальни. Проходя по залу, я увидел Марту. Женщина поднималась наверх с подносом в руках, на котором, помимо основного блюда, я заметил пару пончиков. Понятия не имел, что они у нас есть. Кажется, все кругом сочувствуют девушке и заступаются за неё, а я оказываюсь главным засранцем в этой комедии жизни. Мне начинало это надоедать. — Она же не будет есть, — не сдержался я от колкого замечания. — Мы не можем этого утверждать наверняка, — важно заметила женщина и пробормотала тише, но я услышал, — бедная девочка! Ничего не кушает сутками. Так и заболеть недолго. Я удивлённо посмотрел на женщину. — Постой! — я нагнал Марту на лестнице и под недоумённым взглядом забрал у женщины поднос. — Я сам отнесу. Если Эндрия умрёт от голода, никакого веселья мне это не доставит. Так что я решил, пусть даже силой впихнуть в неё содержимое этого подноса. Марта окинула меня скептическим взглядом, но перечить не стала. Сжав губы ниткой, она гордо спустилась вниз и скрылась за углом. А я тем временем поспешил к своей пленнице. Стук в дверь, равно как и мои крики, ничего не дал. Выругавшись, я поставил поднос на пол и толкнул дверь. На удивление, она оказалась не заперта. Войдя с подносом внутрь, я присвистнул, оглядывая весь этот беспорядок, который устроила мне Эндрия. Она даже статуэтку умудрилась угробить. Ну и зачем, спрашивается, я с такой тщательностью старался отделать каждую комнату? Но где же виновница данного хаоса? Я огляделся, но Эндрии нигде не было. До меня донёсся шум воды. Поставив поднос на стол, я двинулся к ванной. Заглянув внутрь, я подумал, что умру. Не помня себя, я кинулся к девушке. С трудом могу описать свои последующие действия. Как будто вспышки отдельных кадров. Я вытащил её тело из ванной, спустился вниз, крикнул Марте вызвать скорую. Помню вопль ужаса, что издала женщина. Кое-как нам удалось перевязать запястья Эндрии, остановить кровотечение. Её бледное, холодное тело у меня на руках. Ужас охватил меня. Я молился, держа девушку за руки, чтобы она очнулась. Я понимал, что, если она умрёт, меня тоже не станет. Я не мог без неё. Этот момент всё изменил. Обида, ненависть, гнев, — всё вышло, как яд. Из-под меня словно выбили почву. Всё, чего я жаждал, чтобы Энди очнулась. Пусть кричит, ненавидит меня. Но лишь бы живая. Лишь бы рядом. Хочу чувствовать её, даже если это будут удары, которые она непременно обрушит на меня. Вокруг меня была тьма, и только Энди хоть что-то значила, существовала для меня. Я плакал, прижавшись лбом к её лбу. Потом приехал врач. Суета. И яркий свет. Рассудок вернулся ко мне, когда на лицо девушки вернулись краски, означавшие, что в ней ещё теплится жизнь. Её грудь вздымалась, говоря о том, что Энди дышит. Ещё чуть-чуть, и всё было бы кончено. И в эту секунду я был благодарен Дилану. Хоть наш разговор и был краток, и мог показаться незначительным, но именно он подтолкнул меня самому отнести еду девушке. Её рука в моих ладонях. Я крепко стиснул её, прижав к губам. И не сводил взгляда с лица Эндрии, дожидаясь её пробуждения. Как только девушка очнулась, скользя ещё неясным взглядом по потолку, я, не отдавая себе отчёта, крепко прижал Энди к себе.