Шуты и летописец

«Судьба великого королевства Камелот лежала на плечах великого короля Былого и Грядущего — Артура Пендрагона…»  — Так, стоп-стоп! — Мерлин возмущённо замахал руками, останавливая летописца. Это был крепкий мужчина лет пятидесяти, с густой чёрной бородой и усталыми мудрыми глазами. Впрочем, усталыми они стали совсем недавно — всего три часа назад глаза были просто мудрыми. В этом не было ничего удивительного: нахождение в течение столь длительного отрезка времени с самой экстравагантной парочкой туманного Альбиона имело последствия и куда более плачевные. Если вы были злодеем, то счастливо умирали в первые тридцать-сорок минут, а если обыкновенным человеком… Что ж, тут было довольно много занимательных вариантов: начиная от лёгкого раздражения или мечты побиться головой о любую твёрдую поверхность и заканчивая желанием стать тем самым злодеем, чтобы наконец окончить свои мучения. Борг, так звали летописца, был по своей натуре человеком терпеливым, привыкшим работать с самыми капризными августейшими особами, желающими увековечить свои деяния, поэтому он лишь неслышно вздохнул, послушно прекращая запись после восклицания Мерлина. Величайший волшебник всех времён по определению шёл в комплекте с королём Артуром — Борг знал, на что идёт и потому с присущей ему терпеливостью смиренно сносил всё происходящее.  — Опять ты за своё! — тем временем негодующе продолжил Мерлин, обращаясь к стоящему рядом королю и обвинительно тыча в него пальцем. — Кажется, мы обсуждали это ещё час назад — эта история не только о твоей королевской заднице! Там, вообще-то, было немножко больше людей. Где-то на пару десятков больше! Артур закатил глаза, затем посылая магу надменный взгляд.  — И как, по-твоему, мы должны начать? «Судьба великого королевства лежала на плечах великого короля Артура Пендрагона, а ещё Морганы, Гвиневры, Гаюса, Килгарры, Джорджа…»  — С вашего позволения, милорд, — на этот раз его прервал Борг, — ещё в прошлый раз я хотел сказать, что у вас дважды повторяется слово «великий» — с королевством и королём. От этого страдает красота языка, было бы неплохо заменить это слово на другое.  — Отлично, наконец дельное предложение! Хм-м, вот что, исправь-ка «великого короля» на «величайшего»…  — Да ты издеваешься! — взвыл Мерлин, звучно ударяя себя ладонью по лбу. — Какой же ты всё-таки… болван!  — А фантазия-то у тебя за десять лет совсем иссякла, как я посмотрю.  — Это классика, пустоголовый. И я могу назвать сходу ещё как минимум шесть новых оскорблений, за два из которых ты бы точно отправил меня в темницу. А что можешь сказать ты, помимо «идиот»?  — А я могу сказать «в темницу его»! — усмехнулся Артур.  — Милорды, должен ли я это записывать? — Борг невинно приподнял руку с зажатым в ней пером, показывая, что готов приступить. Пристыженные маг и король отрицательно закачали головами, что-то смущённо бормоча. Летописец с трудом сдержал улыбку, вспоминая своих племянников, у которых были такие же выражения на лицах, когда он собственноручно поймал их за воровством яблочного пирога, приготовленного для гостей. Хотя его мальчишкам-негодникам и шёл всего первый десяток, а не третий.  — Итак, как же нам начать? — король обернулся к магу, но тот не спешил отвечать, а лишь задумчиво покусывал нижнюю губу. — Давай же, Мерлин, я что, зря назначил тебя своим главным советником?  — О, так теперь тебе нетерпится выслушать меня? Знаешь, начни ты с этого, мы бы сэкономили кучу времени.  — Ме-ерлин, — маг осёкся, когда Артур угрожающе протянул его имя и примирительно поднял руки. — Ладно-ладно, есть у меня одна идея. Мерлин откашлялся и, подав Боргу знак записывать, начал говорить:  — В некотором царстве, в некотором государстве…  — Нет, Мерлин, просто нет, — отрезал Артур. Борг снова прервался, флегматично наблюдая за новой перепалкой.  — Да почему, звучит же красиво, я где-то слышал…  — Я сказал «нет»!  — Не-ет.  — Да! В коридоре послышался звук голосов, периодически разбавляемых громким смехом, и Мерлин с Артуром замолкли. Через несколько мгновений дверь распахнулась, впуская в помещение маленькую группу людей. Первой переступила порог Моргана, о чём-то задорно переговаривающаяся с Гвейном и Мордредом — именно от их троицы слышались взрывы хохота; за ними впорхнули Ланселот с Гвен. Рыцарь мягко придерживал Гвиневру за талию, что-то шепча девушке на ухо, отчего та начинала очаровательно краснеть и хихикать. Все только что вошедшие постепенно прекратили разговоры, подходя к Мерлину и Артуру.  — Итак, как успехи у нашей сладкой парочки? — первой начала Моргана, лукаво приподнимая бровь. Король искренне, хотя и немного нервно улыбнулся в ответ, обводя взглядом всех собравшихся, и прочистил горло. Он был готов к этому вопросу и знал, что нужно ответить, чтобы его убили не сразу.  — Мерлин, расскажи всем о наших успехах. Мерлин в немом возмущении приподнял брови, одними губами прошептав «Поэзия». Артур проигнорировал его ужимки и только изящно и весьма болезненно ткнул мага в бок. Тот ойкнул и, видимо, смирившись со своей участью, невнятно зачастил:  — Да-а, успехи. Успехи не так уж плохи. Не то, чтобы они были прямо совсем хороши, но вы можете быть уверены, мы доделаем всё… скоро. Довольно скоро, — Мерлин беспомощно улыбнулся, затем оборачиваясь на Артура, и тот важно кивнул, подтверждая слова мага. Моргана одобрительно качнула головой, видимо, пребывая в слишком хорошем настроении, чтобы заметить некоторые странности в речи Мерлин. Затем она подошла к Боргу, поприветсвовала его и протянула руку к свитку, лежащему перед ним на столе.  — Нет! Друзья удивлённо обернулись на отчаянный окрик Мерлина, и маг тут же пожалел о своём поступке — теперь Моргана с прищуром смотрела на него.  — В чём дело? — угрожающе спросила колдунья, и Артур поспешил на помощь другу.  — Как сказал Мерлин, мы ещё… в процессе, а вам хотели бы показать уже законченный вариант.  — Да ладно вам! — фыркнул Гвейн, пробираясь к летописцу и подхватывая со стола свиток. — Мы тут все свои, чего вам волноваться. К свитку придвинулись и остальные, читая содержимое.  — Да здесь ничего почти нет, только пара зачёркнутых строк, — через пару секунд разочарованно проговорила Гвен и обернулась к Боргу. — Это всё? — летописец молча кивнул. Мерлин прикрыл свободной рукой глаза и глубоко вдохнул. Вот и всё. Их с Артуром конец пришёл. Маг бросил взгляд в сторону двери, за которой маячила надежда на спасение, и начал потихоньку двигаться в ее сторону. Но Артур не зря слыл превосходным тактиком. Он мгновенно просчитал действия своего советника и незаметно схватил того за локоть стальной хваткой, предотвращая шанс на побег. «Погибать — так вместе», — с мрачной решимостью прошипел король Мерлину.  — Это всё? — убийственным тоном переспросила Моргана, оборачиваясь к Артуру. Король, к его чести, твёрдо встретил её гневный взгляд. — Хочешь сказать, мой дорогой братик, за все три часа ты и твой разнесчастный советник так ничего и не придумали? За три часа, когда вам до этого, если ты не забыл, был дан месяц? Целый, повторюсь, месяц, чтобы всё обдумать и обсудить?!  — У меня, вообще-то, есть и другие королевские дела, которые занимают моё время…  — О, разумеется, как я могла забыть! Где тебе найти время, когда нужно по-королевски зажиматься со своим главным советником в кладовках и чуланах по нескольку раз на неделе. Полагаю, там заполнять бумаги удобнее. Мерлин на этих словах подавился воздухом, начав неистово краснеть на пару с Артуром, а Гвейн неприлично заржал.  — И хоть бы совесть имели и нормально запирались — а то уже успели напугать до полусмерти нескольких служанок, — продолжила Моргана, окончательно добивая друзей. Гвейн захохотал ещё сильнее, практически согнувшись пополам от смеха, и еле выдавил:  — Напугать служанок до полусмерти? Что же вы там двое такое вытворяете? — теперь несдержанные смешки послышались и от остальных; один Ланселот смог кое-как справиться с собой и отвесил Гвейну лёгкий подзатыльник. Артур, всё ещё отчаянно алея румянцем, возмущённо сверкнул глазами на Моргану.  — На случай, если ты вдруг забыла, я — король, и ты не можешь так со мной говорить!  — Что ты, я не забыла. Просто мне плевать. Мерлин, пользуясь тем, что Артур был немного занят, отстаивая своё королевское эго, быстро ретировался к друзьям от греха, то есть от двух Пендрагонов подальше. Остальные молча дожидались, когда королевские особы накричатся, потому что вставать между этими двумя сейчас, когда они были в таком состоянии, было сущим самоубийством.  — Я никогда не рассказывал историю о том, как застрял посреди моря на корабле, где вся команда оказалась оборотнями? — тихо спросил Мордред через пять минут наблюдения за всё ещё ругающимися братом и сестрой. Гвен с Мерлином и Боргом заинтересованно посмотрели на друида, Ланселот удивлённо присвистнул, а Гвейн одобрительно проговорил:  — Звучит неплохо. Давай, рассказывай, а то Моргана с принцессой ещё нескоро закончат выяснять, кто там из них на свете румяней и милее. Мерлин, молчи, мы и так знаем, на чьей ты стороне, — маг открыл было рот, чтобы возразить, что ничего такого он говорить не собирался, но только раздражённо фыркнул на понимающие усмешки друзей и молча начал слушать историю Мордреда. Где-то на заднем плане умиротворяющим фоном звучали оскорбления Пендрагонов. Спустя пятнадцать минут к группке болтающих друзей подошёл мрачный Артур. Он кисло произнёс, обращаясь к Мерлину:  — Моргана будет сочинять летопись с нами.  — И?.. — довольно протянула Моргана, с кошачьей грацией возникая рядом и приобнимая брата за плечи. Артур послал ей убийственный взгляд.  — И все желающие тоже могут к нам присоединиться. После этой фразы среди камелотской молодёжи последовало весёлое оживление, а Мерлин хмыкнул, встречаясь взглядом с поджавшим губы Артуром. Вряд-ли это закончится чем-то хорошим. ***  — Я убью тебя! — воодушевлённо воскликнула Моргана с блеском в глазах.  — Ты опять за старое? — устало протянул Артур. — Кажется, мы прошли эту фазу ещё несколько лет назад.  — Да нет же, идиот! Я имею ввиду, что можно написать в летописи, что я тебя убила. А что, допустим, ты не отменял запрет на магию сразу после своей коронации…  — «Допустим?» Это летопись, а не какая-то сказка для маленьких детей — к чему здесь что-то выдумывать?  — Мы можем добавить некоторые подробности, и тогда это будет сказка для взрослых, — тут же влез Гвейн. Артур с утомлённым вздохом прикрыл глаза рукой.  — А ведь это интересная мысль! — произнёс Мордред. — Нет, убери​ ухмылку, Гвейн, я об идее Морганы. Рыцарь обиженно фыркнул.  — Послушайте, в наших же интересах немного изменить историю, — сказал друид. — Не стоит всем знать, что король на самом деле любит своего придворного советника, а королева — одного из рыцарей Круглого Стола с безупречной репутацией.  — Спасибо, — усмехнулся на это Ланселот. Мордред улыбнулся ему, затем окидывая взглядом остальных присутствующих, погрузившихся в раздумья. Даже Артур понимал, что не стоит его подданным знать о том, что его брак с Гвен — фикция, призванная убедить людей в стабильном будущем королевства.  — Хорошо, — наконец согласился Артур. — Но это не повод непонятно как выворачивать всю историю.  — Почему бы нам не придумать легенду? — прозвучал мягкий голос Гвен. Все обернулись к ней. — Артур, людям это нужно. Им нужны красивые истории о добре и зле, чтобы было во что верить и что любить. Они нуждаются в храбрых и добрых героях, а каждый герой нуждается в своём злодее. В нашем случае, кстати, злодей выходит весьма привлекательным, — лукаво улыбнулась она, бросая смеющийся взгляд на Моргану.  — Слушайся свою жену, Артур, она умница, — довольно сказала колдунья. Король Камелота задумчиво нахмурился, но в итоге махнул рукой, мол, делайте, что хотите. А что? Он, как и подобает хорошему правителю, прислушался к гласу народа. Эта мысль Артуру понравилась, и он с приподнятым настроением вместе с остальными прислушался к говорившему сейчас Ланселоту, который до этого о чём-то шептался с Мерлином.  — Я предлагаю написать, что Артур и Моргана узнали о магии Мерлина не после нападения Зверя Рыкающего, а гораздо позже. Один знакомый бард говорил мне, что людям больше нравятся произведения с интригой.  — Но это же смешно, — вмешался Артур. — Как можно было не заметить магию Мерлина? Я начал подозревать его ещё после первого нападения Нимуэ.  — На самом деле — куда позже и с моей подачи, — громким шёпотом «поделилась секретом» Моргана.  — Неправда! Ты просто хочешь быть первой, кто догадался о магии Мерлина. Сам маг ухмыльнулся на эти слова и сказал:  — На самом деле, первым был Гаюс, а потом Гвен.  — Гвен? — в один голос спросили Пендрагоны.  — А я не говорила об этом? Когда Мерлин только появился в Камелоте, он мне понравился, — королева бросила извиняющийся взгляд на Ланселота и Артура, — так что я, эм, часто наблюдала за ним, поэтому заметила, как во время боя Артура и Валианта Мерлин начал колдовать. Вообще-то, я удивлена, что никто больше не заметил, он же стоял на таком видном месте. Гвен замолчала, а Мерлин бросил на Артура и Моргану насмешливый взгляд, который те проигнорировали с поистине королевской выдержкой.  — Вернёмся к легенде, — хлопнул в ладони Ланселот, привлекая внимание. — Давайте признаем, что будет попросту веселее, если никто не будет знать о магии Мерлина.  — А может, Артур будет пытаться разоблачить Мерлина? А что, будет искать улики, чтобы доказать, что Мерлин — маг, это было бы забавно, — предложил Мордред.  — Так это будет детектив?  — Нет, этот жанр ещё не изобрели, — сказал Гвейн. — Давайте остановимся на том, что никто не знал о магии Мерлина. Ну, может, кроме Гаюса.  — А я хотела убить Артура! — жизнерадостно воскликнула Моргана.  — Да почему ты вечно хочешь меня убить?!  — Это весело, — пожала плечами колдунья. — А ещё — нужно больше драмы. Люди любят драму и страдания! Она притянула друида к себе за плечи: — А злодеем со мной будет Мордред! Артур скептически хмыкнул, глядя, как «злодей» с энтузиазмом кивнул, тряхнув ангельскими кудряшками и улыбнулся, отчего на щеках образовались милые ямочки.  — А можно в итоге я убью Артура? — невинно спросил друид.  — Конечно, дорогой, — проворковала Моргана, а король поперхнулся.  — Ну это уже ни в какие рамки! Мерлин открыто рассмеялся, глядя на возмущение Артура. Самому волшебнику было всё равно, какую роль он будет играть в их легенде — его волновало не то, какими они останутся в памяти людей, а то, что было сейчас. А «сейчас» определённо было чудесным, подумал он, наблюдая за смеющимися друзьями. Люди будущего могут любить их или ненавидеть, считать героями или идиотами — это не имело особого значения, ведь перед каждым они предстанут по-своему, и у многих найдётся своя интерпретация событий. «Кто знает, может, люди даже сами начнут сочинять истории про нас. Надеюсь только, все сообразят, какой Артур болван и не забудут упомянуть это», — мысленно ухмыльнулся Мерлин.  — Так, народ, кто ещё хочет убить Артура? — деловито спросила Моргана. Артур бросил на друзей предостерегающий взгляд, который сменился на удивлённый, когда один из них с готовностью выкрикнул: «Я хочу!»  — Гвиневра?..  — Ну-у, это ведь будет забавно, — скромно протянула королева и обернулась к Ланселоту. — Солнышко, ты не хочешь тоже стать злодеем?  — Почему бы и нет. Только без убийств, — поморщился рыцарь.  — Мы учтём ваши пожелания, — важно кивнул Мордред. Гвейн коротко хохотнул, хлопнув ошарашенного Артура по плечу: — Да у тебя проблемы, приятель. Затем рыцарь обратился к новоиспечённым «злодеям».  — Никто не поверит, что вы, две чертовски очаровательные булочки с корицей, — злыдни. Так что предлагаю написать, что вас заколдовали.  — Отличная идея! Ты не хочешь с нами, Гвейн?  — Нет, спасибо. Мне будет достаточно упоминания Леона в женском платье, он как раз задолжал мне желание.  — Будет сделано, — усмехнулся Ланселот.  — Вы ведь в курсе, что я могу вас всех казнить? — как-то безнадёжно спросил Артур.  — Дай им повеселиться, — весело сказал Мерлин, материализуясь возле короля и нежно приобнимая его за талию. Артур вздохнул, одарив мага тяжёлым взглядом.  — Ты тоже хочешь присоединиться к их шайке, не так ли? Мерлин моргнул.  — Знаешь, пока ты не сказал, я об этом не задумывался, но…  — Чёрт. Мерлин. Чёрт, нет.  — Да ладно тебе, я шучу, — тихо рассмеялся Мерлин, ласково утыкаясь носом в шею Артура. Король тут же сменил гнев на милость и мягко взъерошил торчащие волосы мага, расплываясь в улыбке.  — Ну ребят, хотя бы кладовку найдите, а то совсем стыд потеряли!.. Гвейн шустро увернулся от брошенной в него чернильницы (Артур) и заклинания окраски (Мерлин). Что это было заклинание окраски, все поняли по каменной, ставшей ярко-бирюзовой, стене, от которой и отскочил бравый рыцарь.  — Немного режет глаза, но в целом цвет приятный, — одобрил Гвейн, когда убедился, что находится в безопасном месте.  — Гвейн, не будь трусом, выйди из-за спины Морганы!  — Это не трусость, а здравый смысл, — пробормотал рыцарь, не спеша менять местоположение. Артур фыркнул и наткнулся взглядом на Борга, который до этого с флегматичный видом наблюдал за полётом своей новенькой чернильницы. Полётом недолгим и печальным.  — Эм, простите, мы возместим вам весь ущерб. Борг только молча кивнул. «Надо было становиться гробовщиком», — со вздохом подумал он, — «Мне всегда казалось, что это моё предназначение.»  — Мерлин, тебе всё равно придётся вступить в нашу «шайку», — между тем, обратилась к магу Гвен. — Ты ведь по-настоящему пытался убить Артура.  — Чёрт, точно, я уже и забыл об этом. Надо бы вспомнить имя того, кто заколдовал меня, чтобы я это сделал.  — Если не вспомнишь, то напишем, что это была я, — вставила Моргана.  — Тебе не кажется, что будет странным, если ты используешь одну и ту же фишку с заколдовыванием несколько раз?  — Нормально, — отмахнулась Моргана. — Я сделаю это разными способами и никто не обратит внимания. Так друзья ещё некоторое время переговаривались и спорили (и даже немножко дрались), придумывая легенду, в то время как Борг делал заметки. Вскоре, когда им осталось лишь придумать многострадальное начало, Мерлина позвали уладить очередной конфликт, связанный с магией, и он с усталым ворчанием удалился, сказав, чтобы заканчивали без него.  — Вам не кажется, что нам стоит начать с Мерлина? — задумчиво проговорил Ланселот, когда маг вышел из комнаты. — Ему, может, и всё равно, но он как никто другой заслуживает занять центральное место в истории Камелота. Даже если это будет всего лишь легенда. Возражений ни от кого из присутствующих не последовало.  — И как же ты предлагаешь начать? — заинтересованно спросил Артур. Ланселот улыбнулся, а Борг взялся за перо. «На земле мифов, во времена магии, судьба великого королевства лежала на плечах юного мальчика. Его имя — Мерлин.» Так началась легенда.