В твоих глазах отражаются планеты

Сколько Себастьян себя помнил, он всегда и везде был один. Имея с рождения дар-проклятье, его подбросили к крыльцу приюта, как бездомного щенка. Он и не знал никогда своих родителей. Никто о них не знал. Одно от них осталось — его имя. В ту ночь, когда его решили бросить, рядом лежала короткая записка: «Позаботьтесь о Себастьяне». Расти изгоем трудно. А когда другие буквально измываются, жизнь превращается в выживание. Хотелось найти место, где бы помогли, где подарили бы семью. Об этом Себастьян мечтал, как и любой другой ребенок. Но реальность такова, что места под солнышком ему не видать. Почти всех людей отталкивали его глаза, в которых отражались целые планеты, в зависимости от пережитых эмоций. Это и был главный источник бед. Проклятые способности, превратившие жизнь маленького ребёнка в ад на земле. Но, кажется, к девятому году жизни судьба решила перевернуть все с ног на голову. Этот день начинался самым обычным образом — травлей. Поесть спокойно не дали старшие мальчишки. — Хэй, уродец! Ну-ка покажи нам свои глазенки. Какая планета сегодня? — захохотал главный в компании — Стен. — Иди к черту, — грубо отвязался от него и всей компании в целом мальчишка, не поднимая взгляда. Ясное дело, что будет в них отражаться. Марс. Глаза всегда приобретали цвет этой планеты, когда Себастьян испытывал злость или раздражение. — Нарываешься, да? — оскалился Питер, чуть старше самого Себастьяна. Маленький, прыткий, но силенок… — Давайте поиграем в догонялки? — ухмыльнулся Раф, беря тарелку Михаэлиса и выливая кашу на пол. — Мы водим. Очередная игра больных маленьких ублюдков, которые просто наслаждаются видом беспомощных. И куда глядят воспитатели, когда происходят подобные инциденты?! Ответ прост — не смотрят. Потому что им плевать. Их приют застрял в прошлом, когда многим детям приходилось выживать! И не раз были случаи с попытками суицида. Просто потому, что затравленные дети не могли более выносить жестокости. Себастьян знал, что если сейчас не побежит, его изобьют. Отведут куда-нибудь в менее людное место и поставят новые синяки. А старые ещё не сошли. Буквально два дня назад окончательно зажило сломанное до этого ребро! Проклятый отчёт пошел. Мальчик тихо выругался и стартанул к выходу. Самое оптимальное - выбежать на улицу и попытаться затеряться в толпе. Вдруг поможет. Иногда это на время спасало. Прохожим было все равно на измученного мальчишку, за которым гнались другие ребята. Они спешили на работу. — Ловите его! — Тебе не убежать, уродец! Позади слышались крики обидчиков. В боку ужасно кололо, но Себастьян и не думал сбавлять скорость. Ноги повели его в сторону растительности. Однако, вылезая из кустов, надеясь тем самым все же сбить со следа или затормозить мальчишек, ведь им, с их габаритами, не считая Питера, будет сложнее пролезть через кусты, Себастьян двинулся дальше, но не посмотрел под ноги и споткнулся о бордюр. Ладони и колени обожгла боль. Он упал на асфальт, разодрав кожу в кровь. И упал на дорогу, где шло движение машин. В какой-то момент он услышал визг тормозов. Проезжая машина остановилась буквально в нескольких сантиметрах от мальчишки, которого, по его же не осторожности, чуть не сбила. — Эй! — из дорогой иномарки, что сразу было видно, буквально вылетел мужчина в костюме. — Парень, с тобой все хорошо? От шока, что его чуть не переехал автомобиль, Себастьян и думать забыл о боли. В его глазах в тот же миг сменился Меркурий, планета, что отвечала за страх и волнение. Так и не поднявшись с асфальта, он сжал изувеченные руки в кулаки и сел на зад. Взгляд остановился на оказавшемся рядом незнакомце. Тот с неким удивлением уставился на глаза мальчика. Таких необычных глаз мужчина никогда не видел за всю свою жизнь. И если бы не сложившаяся ситуация, в них можно было пропасть. Тряхнув головой, Винсент подхватил ребенка на руки. — Тебе надо обработать ссадины, — произнес он, открывая дверь пассажирского сидения и усаживая мальчика. — Как ты так необдуманно вылетел на проезжую часть? — прежде чем отойти к багажнику за аптечкой, спросил мужчина, по параметрам явный альфа. — Не трогайте меня!.. Отпустите! — поздно спохватился Себастьян. От удивления он и не сразу в себя пришел. Да и упустил тот момент, когда его взяли на руки, а после оказался в машине незнакомца. Он слышал много историй про маньяков и педофилов, которые заманивали своих маленьких жертв, а после затаскивали в свои машины и увозили восвояси. — Успокойся, — примирительно поднял руки мужчина, видя, что мальчик напуган. — Я просто обработаю тебе раны. Ты посмотри только на свои коленки. Однако взгляд вскоре зацепился и за ладони. Те тоже оказались в крови! Видимо, мальчишка сильно проехался по асфальту. И как еще терпит боль? — Я сам могу о себе позаботиться, — холодно произнес Себастьян, стараясь сохранить голос, чтобы не проскользнуло ни одной дрожащей нотки. И все же, его глаза подводили. В них отражался Меркурий. — Отпустите меня, дайте уйти! — Я вижу, — по-доброму усмехнулся, — давай я спокойно обработаю тебе ноги и руки, а после спокойно уйдешь. Так хоть моя совесть будет чиста. Я ведь тебя чуть не сбил. Что это? Проклятое очарование взрослого человека, очень приятной наружности? Или же смирение, что так просто от мужчины не убежишь, он все равно остановит, а возможно, и причинит больше боли, если его разозлить?.. Себастьян опустил голову, стиснув зубы, и перестал что-либо говорить против. — Вот и умница, — альфа потрепал мальчишку по волосам, а после отошел к багажнику, чтобы достать аптечку. Перед тем, как начать обрабатывать раны он промыл их. Сначала ладони, а после колени. Жгло ужасно, но на какое-то мгновение от прохладной воды даже стало легче. — Мой сын тоже упрямится и не любит, когда ему пытаешься обработать ранки, — слабо улыбнулся мужчина, пытаясь говорить, чтобы мальчик меньше обращал внимание на боль. — Ему всего четыре года, и он очень шкодливый. Сидя с поджатыми губами, Себастьян не говорил ни слова и стойко терпел. Ни единого звука не произнес, даже когда начало невыносимо жечь. То, что ему было больно, виделось по повлажневшим глазам. И все же он не заплакал. По-настоящему ошарашил момент, когда мужчина стал дуть на раны. Слишком нежно. По-отцовски. Маленький альфочка никогда с таким не сталкивался. В приюте так не заботились. А здесь посторонний мужчина, который оказался очень добр. Так странно. — Тебе пластырем или бинтом? — дал выбор мужчина. — Правда, пластырь у меня с дракончиками, так как выбирал сын. — Бинты, — наконец ответил мальчик, — они… надежнее. — Хорошо, — кивнул старший альфа, открывая упаковку с бинтами, а после стал осторожно заматывать коленки. — Ты стойко терпишь. Молодец. Сильным альфой вырастешь. В ответ снова молчание. Позволить незнакомому мужчине помочь это одно, но заводить с ним разговор… Себастьян все равно его опасался, и не доверял. Доброта эта слишком странная, подозрительная. Не бывает в его жизни такой заботы без последствий. А иной жизни он не знал. Не знал, что мужчина мог помогать не просто из-за своей доброты, а из-за того, что у него тоже есть ребенок. Себастьян просто об этом не догадывался. — Вот и все, — довольно улыбнулся Винсент. — Где ты живешь? Помочь добраться? — Я сам, — отрезал Себастьян, осторожно выбираясь из дорогого салона автомобиля (а ведь мужчина явно какая-то известная личность, что еще сильнее сбивало с толку). — Спасибо. И прощайте. — Осторожнее, смотри! Винсент не препятствовал, но мальчик его чем-то зацепил. Не только своими необычными глазами, в которых вместо обычных зрачков и радужек целые планеты, сменяющие друг друга. Может, они еще когда-нибудь пересекутся.