Я люблю его. Я ненавижу его.

Я открываю глаза и вижу вокруг ужасный бардак. Откуда он? Я убиралась не так давно... Вчера? Неделю назад? Месяц? По телу проходит мелкая дрожь, меня начинает мутить, желудок сжимается в рвотных позывах, голова вот-вот взорвется от ужасной боли. Какую дозу он вчера мне дал? Снова. И я приняла, согласилась. Снова. Боже, о чем я думала? Ведь обещала себе, обещала, что больше не буду, что ни за что не поддамся на его уговоры, какой бы упоительной и убеждающей его речь ни была. Пытаюсь встать с кровати, хочу дойти до кухни, сделать всего глоток воды. Но он держит меня в объятиях. От его присутствия мне становится лучше, спокойнее. Но как бы мне не хотелось остаться лежать подольше, мое самочувствие просто отвратительное, нужно встать и попытаться придти в чувства. От того, что встала я, просыпается и он. - Доброе утро, солнышко,- ласково, словно все так и должно быть, произносит он, - Приготовишь завтрак? Сжимаю руки в кулаки, пытаясь сдержать в себе все: ненависть, злость, и вместе с тем безграничную любовь. За что он так со мной? - Конечно, - совершенно спокойным голосом отвечаю я и пытаюсь улыбнуться. На дрожащих ногах иду на кухню, точнее пробираюсь сквозь мусор, грязь, осколки чего-то. Уже и не помню, что в последний раз полетело в меня, а разбилось об стену. На кухне не лучше: гора грязной посуды, запах чего-то протухшего. Пытаюсь найти спички, чтобы поставить чайник. Желудок снова сжимается в рвотном позыве. Открываю окно, глоток свежего воздуха, и я чувствую, как по пищеводу поднимается желчь. Наклоняюсь над раковиной и посудой. Как же противно сейчас. И как хорошо было ночью. Принимаюсь за мытье посуды, нельзя оставлять ее в таком виде. Вроде легчает, или нет. О боже, как противно, я противна себе. Я разрешаю ему обращаться с собой как с вещью, но его вещью. Прошлой ночью он снова причинил мне боль, снова брал меня, как хотелось ему. Я была его куклой, у которой нет чувств. Я и есть его кукла. И самое противное – мне нравится это. Нравится принадлежать ему, беспрекословно выполняя все его просьбы и приказы. Начинаю чувствовать боль ниже живота, сильную боль. Омлет на завтрак, едим в тишине. Он даже не смотрит на меня, а я боюсь поднять взгляд на него. Мне стыдно. Смотрю на свои исполосованные лезвием ноги. Я помню, как сделала это, когда родители заперли меня дома. Когда думали, что это меня удержит от побега к нему. Когда он в очередной раз обманул меня. Встал, буркнул что-то наподобие «спасибо» и ушел. Я слышала, как ключ поворачивается в замке. Он ушел, просто ушел, ничего не сказав. Словно меня здесь нет и не было. Пытаюсь найти свои ключи и телефон. Их нет, он запер меня здесь, в квартире, похожей на бомжатник, одну. В доме кроме последних трех яиц еды больше нет. Я не знаю, когда он вернется, вернется ли… Иду в душ, хочу смыть с себя этот позор, но это смешно. Смеюсь во весь голос. «Смыть стыд, ХА-ХА-ХА». А потом слезы, ручьем. Я помню, как он держал меня в ванной, обливая холодной водой, целую вечность, потому что ему не понравилось, что я посмеялась над шуткой какого-то паренька. А потом он, как ни в чем ни бывало, укутал меня в полотенце и уложил спать рядом с собой, нашептывая, как сильно любит меня, что я принадлежу только ему, что он никогда меня не бросит. Но сейчас он продолжает издеваться над мной. ТВАРЬ. Зачем он ушел? Зачем!? Выхожу из душа, и снова этот бардак. Почему он не смылся вместе с грязью с моего тела? Почему он не исчезнет так же, как и мои друзья, когда я только-только познакомилась с ним? Они все дружно крутили у виска, говорили, что не стоит с ним связываться. Но я не слушала, Я БЫЛА СЧАСТЛИВА. А что сейчас? Сижу, запертая в ужасно грязной квартире на 7 этаже, не имея средств связи и ключей. В холодильнике пусто, на полках пусто. Мне ничего не остается, кроме как разбирать мусор, убираться в квартире. А есть ли смысл? Он придет и грязь снова появится, будто она здесь хозяйка, а мы у нее в гостях. Я просыпаюсь от того, что в коридоре включили свет. Тут же вскакиваю с кровати. Я не знаю сколько времени, но понимаю, что уже глубокая ночь. - Где ты был? Где ты шлялся!? Ты оставил меня одну, без еды, без возможности выйти? Почему нельзя предупреждать, почему нельзя сказать? Где ты был? – кричу я. Меня одолевает злость и ненависть к нему. К себе. - Тише, малыш! Я вернулся, все хорошо. Ш-ш-ш, - он медленно подходит ко мне, протягивая руки. Я не могу сопротивляться, - Прости, я так больше не буду. Будет, еще как. Он сделает это со мной еще много-много раз, сначала воспользуется, а потом бросит. Но я успокаиваюсь и снова верю ему. - Я работал, малыш. Зарабатывал деньги, чтобы мы могли уехать далеко-далеко. Чтобы выбраться из этого дерьма. Потерпи, малыш. Все будет. Я обещаю. Боже, его голос, он так успокаивает, его невозможно ненавидеть. Но это ложь, которой он пичкает меня уже очень давно. Потому что я вижу в уголке его губ след от помады и чувствую от него запах других женских духов. Я ненавижу его. Я люблю его.