Вся любовь, всегда твой, Г.»
***
Луи в течение нескольких минут продолжал пялиться на письмо в своем телефоне, не понимая, что происходит. Он вправду думал, что сможет когда-то оставить Гарри? Этого мальчишку, чьи ямочки на щеках и теплая улыбка всегда согревали, чьи поцелуи заставляли чувствовать себя дома. В таком случае, каким же идиотом он был. Он встретил его в саду. Гарри всегда обожал животных и цветы. В тот день он кормил голубей, которые никогда не были прочь полакомиться кусочком хлеба. Длинные ноги были вытянуты вперед и представляли опасность для прохожих, о них можно было запросто споткнуться. Еще не совсем отросшие кудряшки были собраны яркой банданой. Никто бы наверняка не смог подумать, что творится на душе у этого парня. Он говорил с голубями, попутно кидая им хлебные крошки. Луи просто шел мимо, как вдруг в него прилетел кусочек хлеба. Так они и познакомились. Это было, в самом деле, неловко и странно, потому что Гарри вскочил, споткнулся и сразу же начал извиняться. В тот день они много смеялись, а Луи, чей путь в университет лежал через тот самый сад, опоздал на занятия. С тех пор, каждый день они виделись в том саду, среди цветов и голубей. И с каждой новой встречей они узнавали друг-друга все лучше. Однажды, когда Луи пришел в парк, то застал парня в их тайном месте — беседке, увитой плющом, и находящейся в той части сада, куда обычно не заходят люди. Гарри плохо выглядел. Он был бледен и плакал. Еще издалека заметив это и то, как он, прижав колени к груди, держался за запястья, Луи испугался. Он не привык видеть Гарри в таком виде, видимо случилось что-то действительно серьезное. Подойдя к парню, он не говоря ни слова, обнял его. На что тело младшего стало еще сильнее содрогаться в рыданиях. Послышался стук металла о деревянный пол беседки. Луи медленно отстранился и увидел то, что надеялся не увидеть никогда. Маленькое лезвие с красными разводами блестело на июльском солнце. -Малыш, просто покажи мне свои руки, прошу тебя, — дрожащим голосом сказал тогда Луи. -Н-нет. -Гарри, пожалуйста, я хочу помочь. Медленно расцепив руки, он протянул их Луи. Там было множество кровоточащих порезов, от которых сжималось сердце. Ладонь тоже была в порезах от лезвия, кровь была размазана по всем рукам. Старший парень, не медля, достал салфетку из кармана и стал аккуратно протирать порезы, при этом задав только один вопрос. -Что заставило тебя это сделать? -Я-я… Луи, прошу. Я не могу об этом говорить. Ты не должен был этого видеть, не должен был увидеть меня таким… — голос Гарри начал содрогаться во всхлипываниях, а тело снова трястись. -Но увидел, и в этом нет никакой проблемы. Ты же знаешь, как дорог мне. И я сделаю все, чтобы больше это не повторилось. А теперь, идем, обработаем порезы и сходим за мороженным, идет? Все еще всхлипывая, Гарри кивнул, даже не пытаясь выдавить улыбку, которая всегда сияла на его лице. Это делало Луи абсолютно подавленным, но он старался держаться. Так Луи впервые увидел Гарри сломленным и разбитым. Младший парень старался скрывать от Томлинсона порезы и свою боль, сковывавшую его изнутри, но с каждым разом удавалось все хуже и хуже. Наверное, именно поэтому через какое-то время Гарри прекратил резать свои запястья. И перебрался к Луи. И с тех пор он редко видел солнце с ямочками на щеках плачущим. Но все же, однажды Луи увидел и сам был тому причиной. Тогда он потерял свое солнышко, свой мир и вина за это лежала только на его плечах. Лишь спустя несколько месяцев, получив это письмо и стоя с ним в руках, он понял, что убил Гарри, уйдя в тот вечер и оставив его одного. В секунду выныривая из омута воспоминаний, который захватил его на добрых минут 10, он побежал. Зачем он бежал, когда мог просто поймать такси, он не знал. Так казалось правильней. По пути он набрал на экране телефона номер Лиама, лучшего и единственного друга Гарри, в надежде, что тот не сбросит его и выслушает. -Ну что, кретин, оклемался, наконец? — грубо поздоровался голос на другом конце. -Лиам, пожалуйста, скажи, где Хазз, — прерывисто дыша, умолял Луи. -Зачем он тебе? Чтобы снова оставить его? Чтобы он снова запирался в комнате и не выходил оттуда неделями? Чтобы ночью он плакал, думая, что никто не слышит? Ты делаешь больно всем вокруг Луи. Не только ему. Оставь его в покое. -Лиам, ты не понимаешь, прошу, скажи, где он! Мне нужно с ним поговорить, — начиная раздражаться, произнес парень. Он понимал, что не имеет права даже поднимать голос на Пейна, но адреналин в крови говорил за него. -Гарри не дома. Больше ничего не знаю. Он не говорил куда пойдет. Но клянусь, Томлинсон, если я узнаю, что ты что-то сделал, сказал или пусть Гарри только придет домой с заплаканными глазами, тебе не поздоровится. -Я в неоплатном долгу перед тобой! — сказал Луи и отключился, иначе Лиам так бы и продолжил сыпать угрозами. Луи немного замедлил бег, попутно пытаясь отдышаться и решить, куда он собственно бежит. Секунду подумав, он направился в тот самый сад, где они когда-то повстречались. Оказавшись на его территории, парень быстро сориентировался и побежал в сторону старой беседки, где ожидал увидеть Гарри. С замиранием сердца он ступил на тропинку, ведущую к заветному месту, их тайному месту. Гарри лежал на деревянном полу, головой облокотившись на скамейку. Возле него лежали краски и недавно начатый, еще влажный, рисунок. И как бы Луи хотел, чтобы сейчас, вместо лезвия в руках Гарри, он увидел кисти. Но его реальность не была схожа с реальностью Гарри. Парень медленно водил лезвием по руке, пустыми глазами смотря пред собой. Он не слышал шагов, не слышал птиц, не видел солнца. Потому что для него их не существовало. У него было все, и он это разрушил. Он знал, что рано или поздно это случится. Он ломает не только все вокруг, но и себя, с каждым днем все сильнее и сильнее. С каждым порезом он становится все бесчувственнее и отрешеннее. Он знал, что потерял единственного человека, для которого значил хоть что-то, который мог помочь ему справиться с самим собой. Так зачем теперь стараться быть нормальным? Он не принимает таблеток, не спит ночами, мало ест. Потому что ему это не нужно. Пустая трата времени, если ты ненавидишь себя, а окружающим на тебя плевать. От таких мыслей руки затряслись, но разозлившись, Гарри сжал лезвие и быстрым движением сделал глубокий порез. Он не плакал, вся боль и слезы теперь дают выход только с кровью. Такая реальность теперь была жизнью для Гарри. Луи тихо охнул, когда увидел как Гарри полоснул по руке. Раньше, даже когда они стали жить вместе, он никогда не видел как его парень делал это. Но сейчас, видя, как безразлично и резко Гарри провел лезвием по запястью, все внутри перевернулось. Спустя столько времени, он понял, что описывалось в фильмах и книгах про депрессию. Он понял, что чувствуют люди. Нежелание жить. Им совершенно наплевать на то, что будет с их телом, с людьми вокруг. Боль вошла у них в привычку. Луи не мог смотреть на это без слез. Его сердце болезненно сжималось с каждым новым шагом, который делал его все ближе к Гарри, но уже не к тому, которого он знал раньше. Но парень твердо решил, что он никогда не оставит этого мальчика, полного боли. Никогда. Луи взял себя в руки, хотя это, наверное, было самым сложным в сложившейся ситуации. Он понимал, что все, что происходило с Гарри, было лишь его виной. Хотя, Луи даже не догадывался, что сам Гарри так не считает. Стайлс на секунду прикрыл глаза, стараясь унять головокружение и белые круги перед глазами. И тут он все же услышал тихий вздох, а затем уверенные шаги в свою сторону. Обычно люди обходили его беседку мимо. Некоторые просто не знали, что она здесь есть. Если кто-то сюда и забредал, так это бездомные, ищущие ночлег. Но сейчас. Только один человек знал где находится эта маленькая крепость. И это был Луи. Уже не его. Наверняка какой-нибудь красавицы с кафедры искусств. Вопросы начали кружиться в голове, но ответов на них у Гарри не было. «Что он здесь делает? Зачем он пришел? Кто сказал ему, что я здесь? Какого же черта, в конце концов?» Парень почувствовал, что его чувства снова начали всплывать на поверхность. Этого не происходило с тех самых пор, когда он написал Луи письмо. Конечно. Письмо. «Вот почему он здесь» — пронеслось у Гарри в голове. Он написал его еще несколько месяцев назад, спустя пару недель, как он все испортил и Луи ушел. Но он осмелился отправить письмо только сегодня. Не перечитывая, он просто нажал кнопку «отправить» и почти ничего не почувствовал. Хотя, Гарри даже не догадывался, сколько чувств возникло в душе у Луи. Луи слышал и чувствовал, как под его кедами скрипят и прогибаются старые ступеньки беседки, увитой множеством мелких цветков. Эти цветы почему-то представились Луи всеми порезами, которые Гарри когда-либо оставил у себя на коже. Он быстро тряхнул головой, будто бы это могло помочь перестать думать о таких вещах. Парень перевел взгляд на Гарри и вздрогнул. Тот резко распахнул свои глаза и взглянул на Луи. -Что ты здесь делаешь? — спросил Гарри, надеясь, что это прозвучит максимально бесцветно. Он намеренно старался оттолкнуть Луи. Что на тот момент двигало Гарри не мог сказать даже он сам. Возможно, необходимость быть в одиночестве, возможно, не желание причинить боль кому-то кроме себя. Возможно, что-то совершенно иное, о чем он позабыл уже давно. Видимо, намерения Гарри все же не сработали, Луи приблизился еще на шаг и опустился рядом, на скрипучий деревянный пол. -Безумно красивый пейзаж, — сказал парень, указывая на влажные листы бумаги. Гарри растерянно переводил взгляд с Луи на свои рисунки. Он отчаянно силился понять, что происходит и почему именно с ним. -Что ты здесь делаешь? — повторил он свой вопрос, в надежде, что Луи либо ответит на него, либо уйдет. Но его надежды вновь не оправдали себя. -Мне нравится, как ты использовал цвета, чтобы передать настроение природы. Ты раньше никогда не использовал их. И такую технику тоже, — мягко сказал Луи, будто бы не замечая недоумение Гарри. Хотя оно было вполне оправданным. Ведь на картине присутствовали всего два цвета: серый и черный. Они не отражали погоду, она была прекрасной. Это была погода его души. Вечная серая осень и черная зимняя вьюга. -Зачем ты все это говоришь? — руки Гарри начинали трястись. Голос Луи был настолько родным, настолько знакомым, что он чувствовал волну паники, которая начала накатывать. Не принимать таблетки было плохой идеей. Луи старался не обращать внимания на то, что видел в лице Гарри. Он хотел, чтобы тот просто поговорил с ним на счет его картин. Ему казалось, что это лучший вариант. Лучший вариант потому, что Гарри сможет немного отвлечься от того, что он делал. Это была еще одна ошибка, совершенная Луи. -Говорю затем, что действительно так считаю. Как называется твоя новая техника? В ту самую секунду как он закончил предложение, у Гарри случилась паническая атака. Он вскочил на ноги, споткнулся и резко опустился на скамейку беседки. Все его тело тряслось, он старался вдохнуть настолько много воздуха насколько это возможно. Но его было все меньше и меньше. Он наклонил голову вниз, зажимая ее между коленями. Раньше это помогало. Перед глазами снова заплясали белые круги. Он начал заходиться в рыданиях. Внезапно он почувствовал на своих плечах чужие руки. Сквозь глухой давящий звук Гарри услышал голос Луи. -Дыши, малыш, давай же! Все хорошо, я рядом. И никуда не уйду. Никогда, слышишь? — Луи сам перестал дышать. Слова не помогали. Он наклонился ближе и начал мягко целовать волосы Гарри, шепча, что все будет хорошо. Гарри все чувствовал, но не понимал, что происходит. Он находился в пелене паники. Она застилала ум, не давала нормально дышать и видеть. Движения Луи начали успокаивать, его слова пробирались в незатуманенную часть его головы и Гарри понимал, что, хоть на короткое мгновение, он в безопасности, с ним рядом самый близкий ему человек и он не даст в обиду. Пульс и дыхание начали приходить в норму. Гарри чувствовал, что мог дышать. Сердце Луи пропустило несколько ударов, когда Гарри начал медленно поднимать голову. Эта паническая атака была не первой, с которой он столкнулся. И обычно он знал что делать, но в этот раз все было иначе. Поэтому Луи благодарил Бога, что все прошло. Гарри поднял голову и увидел мокрое лицо человека, который был рядом в самые плохие дни его жизни. Дни такие, как сегодняшний. «Он что, плакал? Из-за меня? Я же все разрушил, все испортил. Почему?» Это не давало покоя, не давало до конца прийти в себя. Он ведь чувствовал, Луи целовал его волосы, гладил его плечи. Смятенный, опустошенный и измотанный после панической атаки, Гарри не мог сосредоточиться на чем-то и думать четко. Он просто смотрел в глаза Луи, в те самые голубые глаза, которые были для него всем. Они есть для него все. Не задумываясь о том, что он делает, Гарри положил голову на плечо Луи, закрыл глаза и все еще дрожащим от слез голосом сказал: -Мне было плохо без тебя. Я думал, что справлюсь, но не справился. Луи умирал внутри. Видеть Гарри таким никогда не давалось ему легко. Но сейчас. Он был настолько сломленным и хрупким, что все, о чем Луи мог думать было: «Я его никогда не отпущу. Он моя жизнь.» Нежно обняв Гарри, он поднял его голову, чтобы тот видел его глаза. -Хазз. Я был идиотом. Я все сломал. Сломал нашу жизнь, сломал себя. Сломал тебя. Ты — самое дорогое, что у меня было, что у меня есть. И я тебя разрушил. Я не прошу прощения, потому что такие вещи никогда не будут исправлены. Вся боль никогда не будет забыта. Но я люблю тебя. И не могу смотреть на то, как ты вредишь себе, не могу видеть как твои панические атаки отнимают у тебя право на нормальную жизнь. Все чего я прошу, это дай помочь себе. Разреши мне быть рядом. Умоляю. -Я прощаю тебя Лу. Я никогда на тебя не злился. Только на себя. Злился за столько вещей. За то, какой я слабый, за то, что отпустил тебя, за каждый шрам на теле. Я отвратителен себе и не могу с этим ничего сделать, — голос Гарри дрожал. С Луи он всегда говорил то, что у него на душе. Он знал, что это тот человек, которому он может довериться и раскрыть свою душу. Но в этот раз правда давалась ему очень тяжело. И Луи чувствовал это. Его большие пальцы мягко гладили лицо Гарри. -Глупый. Ты — самое прекрасное создание на всей планете. О какой ненависти может идти речь, — нежный поцелуй в нос, — Ты делаешь жизни многих людей ярче и теплее, только своим появлением в комнате, твои картины помогают стольким найти вдохновение. Тебя никто не засуживает. Тем более такой человек как я. Поэтому я пойму, если ты захочешь, чтобы я ушел, — в горле Луи встал ком. Он знал, что такой расклад наиболее вероятен. Но верил, что ему дадут второй шанс. Он боялся оставлять Гарри одного. Боялся остаться без Гарри. Медленно опустив руки, Луи отстранился. -Я не смогу жить без тебя. Ты в моем сердце, навсегда. И сколько бы ошибок мы не совершили, что бы между нами не произошло, ты всегда будешь там главным. Не уходи снова, — слезы снова потекли по щекам Гарри и он вновь ненавидел себя за это, чувствуя, что ведет себя как девчонка. Он сжал руки в кулаки, что не осталось для Луи незамеченным. Он тут же взял руки Гарри в свои и медленно переплетая их пальцы сказал: -Никогда не уйду. Ни за что. Луи обещал, что будет помогать справляться Гарри со всем. Сейчас самое время начать воплощать сказанные слова в жизнь. И Гарри был благодарен ему. В этот вечер они уснули в одной кровати. А на тумбочке стояли цветки, сорванные с их тайной беседки.***
Спустя 1,5 года… -Идем же, Гарри! Я не затащу тебя в лес и не буду насиловать, — кричал Луи из прихожей, очень долго собирающемуся парню. -Как-будто я против жесткого секса с самым горячим журналистом по версии G&Q… — донеслось из комнаты и тут же показался Гарри. Он выглядел просто потрясающе. Короткие волосы уложены набок, розовая рубашка с фламинго застегнута всего на 3 нижние пуговицы, джинсы все также облегают его длинные, красивые ноги, а белые кеды, позаимствованные у Луи, прекрасно сочетались со всем остальным аутфитом. -Малыш, ты прекрасно выглядишь, как и всегда, — восхищенно сказал Луи, улыбаясь своей самой счастливой улыбкой. -Люблю тебя, Лу. -И хватит уже напоминать мне про это звание! — надувшись сказал Луи, делая вид, что обиделся. -Даже не подумаю, мистер, — с ухмылкой произнес Гарри. -Связался на свою голову… Идем скорей, — наигранно вздохнув сказал Луи, протягивая Гарри руку. -Почему мы так торопимся? — спросил парень, принимая поданную руку, — насколько я помню, мы хотели просто погулять в парке. -Мы не торопимся, я устал ждать самого долго-собирающегося парня по версии Луи Томлинсона, — сказал он, вполне довольный своей шуткой. -Но согласись, ожидание стоит того, да? — ответил Гарри, поворачиваясь пятой точкой к Луи и нагибаясь, якобы чтобы завязать шнурок. -Все-все, я понял. Буду ждать сколько угодно, только поднимись, — заныл Луи. -То-то же!***
-Луи, я сегодня чувствую себя глупым, потому что не понимаю, что происходит. У нас не годовщина, сегодня не мой день рождения, и ты уж никак не можешь сегодня сделать мне предложение! Почему же тогда мои глаза завязаны? — выспрашивал Гарри. -Почему это я не могу взять и сделать тебе сегодня предложение? — в недоумении спросил Луи, осторожно ведя Гарри по садовым дорожкам, следя, чтобы тот не споткнулся. -Потому что сегодня не годовщина! Мы же договорились, что все предложения только в годовщину! -Ты знаешь, я готов разорвать этот договор, потому что он до ужаса нелепый. И кто сказал, что я не могу просто сделать своему любимому Хаззе сюрприз просто так? — Луи приподнял бровь скорее по привычке, нежели зная, что этот жест увидит Гарри. -Об этом я не подумал, — ответил Гарри, — скоро мы уже придем? -Когда ты успел стать таким капризным? — усмехнулся Луи, — еще вчера ты таким не был. -Меня изматывают долгие сборы и отсутствие света — вздохнул Гарри. -Ладно, нытик, мы пришли, открывай глаза, — ответил Луи и осторожно снял с глаз Гарри повязку. В ту же секунду перед Гарри предстала та самая беседка, куда они приходят несколько раз в неделю, та самая беседка, которая знает все о их с Луи жизни. Но сегодня она выглядела невероятно. Летние цветы окутывали беседку от пола до крыши, это были его любимые цветы. Вокруг всей беседки парили воздушные шары, а внутри Гарри заметил много маленьких коробочек. -Луи, это прекрасно! — восхищенно повернулся к нему Гарри. -Малыш, это все для тебя. Но вначале, держи письмо, — и он вручил Гарри маленький конверт из крафтовой бумаги. Внутри лежала записка, которая гласила: «Видишь все эти шары? Они только для тебя, посмотри на них повнимательней. Один из шариков особенный, но ты должен спустить его с небес на землю, милый!» Непонимающе взглянув на Луи, и получив от него ободряющую улыбку и кивок, чтобы тот не стеснялся, Гарри пошел в сторону шариков. Обойдя всю беседку, он увидел шарик с еще одним конвертом внутри. Потянув его вниз, он увидел, что скотчем к нему была приклеена красивая булавка с розовым кончиком и маленькой записочкой: «Проколи меня!». Гарри открепил булавку и лопнул шарик, немного испугавшись громкого звука. Раскрыв конверт, он прочитал очередную записку: «Не стесняйся зайти в беседку и немного испачкать свои джинсы, уверен, что они черного цвета. Смотри по сторонам внимательно, Хазза!». Он засмеялся от того, что Луи так хорошо его знает. Даже в жаркую погоду Гарри любил носить черные джинсы. Совершенно забыв, что Луи все еще находится рядом, Гарри забежал в беседку и опустился на коленки, при этом выглядя ужасно нелепо, ползая по полу старенькой беседки. Он увидел еще один конверт, приклеенный к ножке одной из скамеек. Записка говорила: «А теперь поднимись с колен, мистер. Негоже это, такому красавчику ползать по полу. Осмотри коробочки на скамейках. Там ты найдешь свои любимые угощения. Пончики! Но только самый толстый и розовый поможет тебе найти следующую подсказку!». Гарри, полностью вовлеченный в мини-квест начал рассматривать пончики, не замечая, как в беседку, с нежнейшей улыбкой, поднялся Луи. Найдя самый розовый и толстый пончик, Гарри увидел глазурную надпись: «Слопай меня!». Луи даже не сомневался, что его парень не откажет себе в пончике прекрасным субботним днем. И он был прав, спустя несколько минут, пончика уже не было. Под пекарской бумагой Гарри обнаружил совсем маленький конверт. Внутри было лишь одно слово: «Обернись!». Резко повернувшись, Гарри встретился глазами с самым обворожительным и важным человеком в его жизни. Луи стоял и мягко смотрел на него, протягивая руку. -Я не… -Подожди, — не дал закончить ему Луи. — Гарри. Хазза. Ты — больше чем часть моей жизни. Ты и есть моя жизнь. Я никогда не мог подумать, что обрету такого человека как ты. Мы познакомились в этом саду, ты был, как и всегда, ужасно неуклюжим, — Луи улыбнулся, услышав смешок Гарри, — С этим местом у нас связано невероятное количество воспоминаний. Разных. И я надеюсь, что ты помнишь лишь хорошие. Я никогда не видел, чтобы один хрупкий парень мог пережить такое невероятное количество событий и остаться сильным. Ты — мой пример для подражания. Ты — моя опора и поддержка, хотя, для тебя это иногда может казаться иначе. Но это всегда было и будет так. Сравнение о том, что я люблю тебя до луны и обратно, устарело, знаешь. Мы с тобой часто обсуждали теорию множественных вселенных, помнишь? — последовали короткий кивок и улыбка от Гарри, — Так вот, во всех возможных и невозможных вселенных, я буду любить тебя настолько бесконечно сильно, насколько позволяет мне мое сердце. И сегодняшний день для меня является безумно важным, — лицо Луи стало серьезным, — в этот день ты дал мне второй шанс. Ровно полтора года назад. И это самый важный день в моей жизни. Пока что. Потому что, не каждому мужчине, который повел себя как конченый эгоист, дают исправить ошибки. Хотя, я говорил, что все совершенные мною ошибки никогда не исправить, — он незаметно скользнул взглядом на руки Гарри, погрустнев, — я стараюсь закрыть их максимально счастливыми и теплыми воспоминаниями. Я люблю тебя, малыш. Сегодня ты говорил, что я не имею права делать тебе предложения любого характера, в любые дни за исключением годовщин. Верно? — спросил Луи, глядя в уже влажные глаза своего Гарри. -Да, Лу, — ответил Гарри, слегка улыбнувшись, ответил он. -Так вот, возможно, я выбрал не лучшую годовщину, но она значит бесконечно много. Поэтому все как мы и договаривались, — Луи достал из кармана бархатную коробочку и встал на одно колено, перед любовь всей его жизни, — Ты выйдешь за меня, Гарольд Эдвард Стайлс? -Да, Лу, да! — плача и прикрывая от улыбки рот, ответил Гарри. -Я люблю тебя, — сказал Луи, поднимаясь и надевая кольцо на палец своего, уже жениха. -Я люблю тебя сильнее, — ответил Гарри и потянулся за поцелуем. -Я всегда говорю, что наши мысли материальны. Так было всегда. Я мечтал, что мы будем жить долго и счастливо, даже в самые плохие дни. И я был прав. Мысли действительно материальны, — нежно отстранившись, Гарри прошептал Луи на ухо. -Теперь я тебе верю, — с улыбкой ответил ему Луи. Этот день стал одним из самых важных теперь не только для Луи, но и для Гарри.