Нерассказанная правда

Мы с Неврой стояли посреди подвала и взирали на пришедшего старца. По словам Эвелейн у них много повреждений… Тогда как можно от лазарета пройти до самой темницы? Расстояние-то не маленькое. Я чуть заметно отступила назад. Его вид заставил мой сердце встревожиться, а желудок сжаться до непростительно маленьких размеров. Я еле сдерживала свои хвосты, чтобы они не распушились подобно земному пипидастру. Невра заметил мое беспокойство и вышел вперед. Он всегда меня защищал. Что детстве, от нападок соседских детей, что сейчас. — Миша, а это правда, что тебя бросили, потому что ты родилась с обрубленным хвостом, — я посмотрела на половинку своего тринадцатого хвоста. Слова этого злого мальчишки, который всегда меня задирал, в очередной раз врезались острым клинком в самое сердце. Мне захотелось сесть и расплакаться прямо тут, но я понимала, что, сделав это, только спровоцирую его на новую издевку. Так что мне оставалось только стоять и молчать, потупив глаза в землю. — Что молчишь? Не уж-то правда? — он ткнул меня в плечо. Кто ж знал, что у брауни такие острые ногти? — Еще раз ее тронешь, и я тебе руку выверну, — за своей спиной я услышала знакомый голос, и весь мой страх мигом исчез. — Невра, что ты ее все время защищаешь? Она же недоношенная, — сказала девочка, которая до этого стояла за спиной мальчика. Она была влюблена в Невру и пыталась произвести на него впечатление. Только вот не учла того факта, что Невре не нравится, когда его сестер задирают. — Раз вы говорите подобное, то, может, это вы недоношенные? — он обнял меня за плечи. — Пошли. Я махнула всеми своими хвостами, развернулась и пошла за вампиров. Он в очередной раз спас мою шкуру. В какой-то степени я понимала, что это ему вскоре надоест, так что с каждым разом обещала себе, что в следующий раз ни за что не дам себя в обиду. Но каждый раз я это обещание нарушала. При виде этих враждебным лиц, которых было больше раз в шесть, вся моя отвага исчезала. Мне оставалось только ждать старшего брата, слушая обидные речи. Так же и тут. Я вновь ощутила себя маленьким ребенком, которого обижают соседские девочки и мальчики. «Пара уже прекращать быть такой размазней», — сказала я сама себе, но на действие никак не решилась. А вдруг я сделаю что-то не так? А вдруг я скажу что-то не то? А вдруг… В голове было много настораживающих вопросов. Невра осторожно подошел к старцу, при этом держа клинок наготове. — Малец, я всего лишь старый эльф, который ноги-то с трудом передвигает, — внезапно в его взгляде зажглись искорки беспомощности и безобидности. — Убери свой клинок, — мне это немного поразило. За шесть лет мой жизнь в Штабе я много раз сражалась бок о бок с Неврой, и каждый раз он умудрялся вытащить клинок так, чтобы противник мало того не заметил, даже не заподозрил. А тут какой-то старикан раскусил его в два счета. — Я тебе расскажу про нее. Невра выпрямился, но руку от клинка не убрал. Я подошла к брату и встала за его спину. Ох не внушает спокойствия это ситуация. — Фенеры, или фиолетовые лисы, очень бурно реагируют на…. — МИИИИИИИИШАААААА, — наверху раздался душераздирающий вопль, что аж в ушах заложило. — ЕСЛИ ТЫ НЕ ПОЯВИШЬСЯ ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ СЕКУНД, Я ОТДАМ ТВОЮ ШКУРУ НА НОВУЮ ШУБУ ДЛЯ МУРКИЗЫ, — о Велики Оракул, что этому подобию эльфов опять понадобилось от меня. Мы с Неврой переглянулись, а когда развернулись к старцу, того уже и след простыл. Однако быстро. Я устало закатала глаза и начала поднимать по лесенкам. По мере того, как я приближалась к холлу с дверьми, вопль Эзареля, что он пустит меня на мясокомбинат, усиливался. Ох, мне себя-то не жалко… Хвосты я уж очень люблю. Я поднялась на верх и подошла к разъяренному эльфу. Он повернулся ко мне и посмотрел таким взглядом, что по всему моему телу прошел целый легион мурашек. Его глаза налились кровью, а ноздри расширялись так, что я удивлялась, как это он еще не засосал всю Элдарию. Его лицо покраснело, а костяшки побелели просто до мертвенно-белого цвета. М-да, такой его вид не уж точно я никогда не забуду. — Почему я должен искать тебя? — парень вылупил на меня свои зелененькие глазки и подставил мне под нос свой палец. — Эзик (Автор: майонезик), успокойся, а то сейчас ноготь сломаешь, — я взяла его руку в свою и начала успокаивающе поглаживать, — потом убиваться будешь. Ты о себе подумаю. Он же долго будет расти, — эльф выдернул свою руку из моей и остепенился. Он поправил свой пиджак и выпрямился. Теперь его глаза были обычного белого цвета, как и кожа, ноздри уже не грозили засосать весь мир, а руки были расслаблены и лежали на груди. — Теперь, когда я глава Гвардии Абсент, ты должна являться по первому моему зову. Я не должен бегать, как ошпаренный по всему Штабу и выискивать тебя. Меня не для этого назначили на эту должность, — ой, нашлась мне тут важная какашка. — Так, а теперь перейдем к делу. Ты должна сходить в лес и найти мне светящихся гусениц, рыб-стрекоз и фисташковой клубники. Мне не и чего варить лечебный отвар для гостей, — парень дал мне листочек, на котором красивым подчерком были выведены ингредиенты. Если он собрался варить зелье причем лечебное, то светящихся гусениц можно заменить красными ящерицами, рыб-стрекоз — ядовитой божьей коровкой, а фисташковую клубнику — отравленной розой. Причем все мои ингредиенты можно без труда найти на рынке. Но нашей важной какашке надо, чтобы я побегала по лесу, как чертова гамадриада. — Да, ваше сукинсынство, я поняла. Не волнуйтесь, я все найду в указанных количествах, — я мило улыбнулась и упорхнула на выход, пока этот эльф всерьез не отправил меня на шубу для Муркизы. Я прошла Убежище Эль и остановилась напротив дома, где жил Мери. Этот малец всегда поддерживал меня в трудные минуты здесь. Я всегда поражалась, что для своего возраста он необыкновенно умен. Вот его светлая головка показалась из-за двери его дома. Он выбежал играть на полянку с другими жителями убежища. Придавшись минутной ностальгии, я улыбнулась. Однако, быстро вспомнив про задание, я поспешила к Главным Воротам. На страже стоял Хамон. Огромным столбом он охранял спокойствие всего Главного Штаба, смотр, чтобы никто не выходил и не заходил без его ведома. С недавних пор, когда Хоми поставил на стражу сопляка из Гвардии Света, в Штабе началась неразбериха, потому что к нам заполз какой-то лазутчик, пытавшийся разузнать о намерениях Мико на счет Колаи. Но, к счастью, Хамон успел его выдвориь, а гвардейца наказать по всем статьям. С тех пор он никогда не покидает своего поста и никого не ставит на смену. Мико все время ругается, что ей вечно приходится ходить туда-сюда, чтобы обсудить некоторые вопросы с нашим стражем. Я подошла к огру и улыбнулась ему самой милой улыбкой, которая только имелась в моем несокрушимом арсенале. — Хамон не вестись на такое, — грозно отрезал он. — Хоооми, — ласково протянула я, — злюка Эзарель отправил меня, беспомощную девушку, в лес за ингредиентами. Я бы никогда не подумала еще раз убежать за пределы, — я улыбнулась ему еще шире. Года три назад меня одолело жуткое желание знать, кто я и откуда. Тогда я под предлогом, что иду за ингредиентами, убежала. Но меня быстро нашли. До того момента, как мне запретили выходить одной за пределы Штаба, я убегала еще несколько раз. Пару раз мои попытки пресекались прямо на корню, а еще несколько раз мне удавалось перебраться через море на Далекие Берега. — Хамон не верить Мише, — я надула губы. — Хооми, с того момента прошло три года. Мне уже совершенно не хочется убегать, — я улыбнулась еще шире так, что у меня скулы начало сводить. Наконец, когда Хамон не выдержал под натиском моего природного обаяния, он открыл дверь. Прежде чем ее закрыть, он наказал мне, что, если я попытаюсь сбежать, он запрет меня в моей комнате, и я проведу там еще три года. Что ж, спорить с нашим великим сторожилой и грозой всего Штаба я не решилась, а то вдруг запрет прямо сейчас. Оказавшись на опушке, я вдохнула свежий воздух. Как приятно иногда выбраться из серых стен Штаба и взглянуть на красоту Элдарии. На улице светило солнце, а на небе не было не единого облачка. Я подставила лицо под солнечные лучи и от удовольствие закрыла глаза. Теплым одеялом оно накрыло меня и не хотело отпускать. Я и не сопротивлялась. Однако в голове зазвучал грозный голос Эза по поводу мой шкурки, и мне пришлось прервать свое удовольствие, обещая себе, что на обратном пути обязательно понежусь на солнышке. Я вышла на опушку леса и начала проверять каждый кустик в надежде найти светящуюся гусеницу. Прошарив весь лес вдоль и поперек я нашла от силы штуки четыре. Хотя большего мне и не надо. В списке значится три таких гусеницы. Следующей на очереди была рыба-стрекоза. Я закатила глаза, представляя, сколько придется идти от леса. Поддавшись порыву лени, я осталась в лесу, ища фисташковую клубнику. Мне повезло. Сейчас в свои полномочия вступила осень безжалостно сместив теплое лето. В такую пору фисташковой клубники хоть жопой жуй. Я набрала всю корзину, завалив ими светящихся гусениц. Когда я пошла на выход, то заметила, как из моей корзины выпала одна гусеничка. Мне нельзя было терять столь ценный товар, который я с таким трудом отыскала. Я присела на корточки, чтобы подобрать беглянку, но в тот же момент услышала в кустах некий шорох. Первое, что я почувствовала: дикий страх, одолевающий меня только при смертельной опасности. Я хотела было убежать. Но, забыв, что я сидела на корточках, плюхнулась прямо на мягкое место, больно придавив один из своих хвостов. — Ай! — вскрикнула я и вытащила хвост из-под пятой точки. Наконец шорох прекратился, но я не перестала вглядываться в кусты. Я была точно уверена, что там что-то есть. «Так, Миша, соберись. Тебе надо пойти и посмотреть, что там. Невра не всегда будет рядом с тобой», — начала я говорить сама себе. Стоило мне встать, отряхнуть свои штаны и расправить шерсть на хвостах и ушах, как из кустов вышел мужчина в черных доспехах. Он поднес палец ко рту. Я ошарашено на него посмотрела. Мужчина протянул мне руку. Еще минут пять я сомневалась. Его такой темный вид не внушал мне доверия, да что уж там, он сеял во мне чистый страх. Но, переборов себя, я протянула ему руку. Он помог мне встать. — Спасибо, — дрожащим голосом проговорила я. — Ты так подросла, — сказал он. Только я хотела открыть рот, как он тут же развернулся и пошел в обратном направлении, оставив меня в недоумении. От страха я была прикована к месту, на котором стояла. Только когда он исчез за деревом, я смогла сдвинуться с места. Я принялась бежать. Бежать как можно дальше от леса, где был этот мужчина. Остановилась я только на небольшом пяточке пляжа. Я поставила корзину на камень и подошла к морю. Ох, сколько раз я его переплывала. Сколько раз я ныряла и исследовала его глубины. Каждый раз, когда я прихожу на это место, он все больше и больше меня завораживает. Хотела бы я быть сиреной, как Алажея, и навсегда уплыть из этого Штаба на встречу чему-то новому. Смирившись со своей участью, я закатала свои штаны до колен, завязала длинную футболку на талии и пошла ловить рыб. Собственно, руками их поймать не составить труда. Проблема заключалось в том, что море оказалось просто на редкость холодным. Я не могла простоять в воде и пяти секунд — мои ноги начинали ныть, а пальцы сводить. Так, если я принесу ему красных ящериц за место рыбы-стрекозы, какова вероятность, что Эз меня убьет? Скорее всего девяносто девять процентов… Сжав зубы, я зашла в холодную воду по самое колено. Сказать, что мне было больно — ничего не сказать, но жить-то тоже хочется. Я опустила руку в воду и поймала первую рыбу. Она начала брыкаться и бить плавниками по моим рукам. Я отбросила ее на берег, где она испачкалась в песке и померла. Ох, не люблю я убивать живых существ. Особенно таких красивых, как рыба-стрекоза. Я опустила еще раз руку и поймала еще одну. На фоне лазурного неба, освещаемая яркими лучами солнца, плавники рыбы переливались всеми цветами радуги. Ради такого зрелища стоит и потерпеть холод нашего моря. Засмотревшись на красотку-рыбку, я не заметила, как она ударила меня своим хвостом по лицу, и я упала прямо с головой в море. Все мое тело охватил холод. Подобно тысячам иглам он впивался в мою кожу, пробираясь до самого сердца. Я попыталась всплыть, но мое бедро начало сводить. Я гребла руками, но жуткая боль полностью обессилила меня. Мне оставалось только прекратить попытки и уйти на дно. Я закрыла глаза. Передо мной предстала темнота. Он была такой поглощающей, что сопротивляться не имеет смыла. В этой темноте сто-то шевелилось. Оно было теплое и, что самое главное, давило на меня. Оно давило с такой силой, что я чувствовала, как мои ребра ломаются. Внезапно, я открыла глаза, а из моего рта полилась жидкость. Я хватала ртом воздух и никак не могла надышаться. В какой-то момент мне было больно дышать, но я никак не могла остановиться. — Успокойся, — меня кто-то поглаживал по спине. Развернувшись, я увидела Лейфтана. С его светлых волос стекала вода подобно маленьким бусинам прямо на полу оголённый торс. Видок, конечно, просто охрененный. — Иди сюда, — он взял меня на руки, при этом захватив корзину с двумя рыбками. От усталости я закрыла глаза. Так вот как себя чувствую гвардейцы, когда находятся на волоске от смерти. Мы прошли до самых ворот. Все это время парень нес меня на руках. Когда мы дошли до Главного Штаба, то он сразу пошел в лазарет. Своим слабеньким голоском я пыталась убедить его, что со мной все в порядке, что мне не нужна помощь, хотя, по сути, я просто боялась всего того оборудования, каким располагала Эвелейн. Однако Лейфтан предпочел пропустить мои убеждения мимо ушей. Он положил меня на кушетку и передал во власть Эвелейн. Она меня слушала, проводила какие-то анализы, щупала. Мне это было, конечно, не приятно. Но сказать об этом Эв я не решилась. Вскоре, когда все закончилось, он вынесла свой вердикт: — Что ж, никаких повреждений у тебя нет, кроме пары сломанных ребер. Не волнуйся, они быстро заживут, если над ними поколдую я, — эльфийка лукаво улыбнулась. Я всегда доверяла ей и ее методам лечения, но ее оборудование пугало меня. — Я сделаю тебе циркулярную повязку из эластичных бинтов и дам обезболивающее. Через неделю ты будешь как новенькая. Эвелейн поколдовала надо мной и отпустила в свободное плавание, наказав при этом, чтобы я каждый день, утром и вечером заходила к ней. Ох, походу мне придется свыкнуться мыслью, что теперь лазарет будет мне как второй дом. Я подхватила свою корзину и помчалась к Эзарелю. Найдя его на своем новом месте, любующимся своим отражением в склянке с белой жидкостью. — Кх-кх, — предупреждающе покашляла я. — Ты долго… — недовольно сказал он. — Это я долго?! — возмущенно сказала я. — Ты дал мне такие ингредиенты, которые днем с огнем не сыщешь и еще обвиняешь меня в моей медлительности. Знаешь что? Я прошарила весь лес в поисках этих гребаных светящихся гусениц, хотя в такое время они уже в спячке. Так что сидите и пиздите на меня, что я медленная! — Я с громким стуком поставила корзину и выбежала на лестницу. Как же он меня уже достал. Вечно всем недоволен. Прямо как Детерий. — Миша, что случилось? — предо мной возникла Мико. Он положила свою руку мне на плечо и посмотрела в глаза. В Главном Штабе она, как никто другой, понимает меня. Мы обе были отвержены своими семьями и по счастливой случайности оказались одного вида. Это очень полезно. Иногда она мне дает советы, как ухаживать за шерсть, иногда я. Мы всегда делимся друг с другом подобными вещами. — Ничего. Просто это засранец Эзарель возомнил себя богом всей алхимии. Как же он меня бесит. Так бы и растворила в цианистом калии, — девушка посмеялась. — Ты разве Эзареля не знаешь. Для него собственное достоинство — дело чести, — лучше бы он эту честь засунул себе куда подальше. — МИИИШААА, — я закатила глаза. Этот хорек теперь жить мне спокойно не даст, как и всей гвардии. Не прошло и двенадцати часов с момента его назначения, как я уже подумываю над переходом в другую гвардию. Не, ну, а что. Я бы спокойно могла перейти в Гвардию теней, где Невра всегда будет рад меня видеть. — МИИИШААА, БЕЗДАРНОЕ ТЫ СОЗДАНИЕ! — Ладно, иди, а то он еще обидится. — Я не понимаю, что с ним… — Может ноготь сломал или нашел секущийся кончик. Слушай, а может у него эти дни? — я посмеялась. Мико, как и Невра, могла поднять мне настроение. Распрощавшись, я вновь оказалась в Лаборатории. — Чего тебе? — Уже ничего. Надо было приходить, когда я тебя звал. Вот он дождется, и я ночью придушу его своей подушкой. Развернувшись, я пошла к себе в комнату. Надо побыстрее убежать, чтобы больше никто не смог повесить на меня задание. Я пробежала Холл с дверьми и поняла, что это не благодарное дело — бегать со сломанными ребрами. Я остановилась у входа в коридор Гвардий и пыталась отдышаться. М-да, это больно. Доковыляв до своей комнаты, я остановилась у самой двери и присела на пол. Казалось, еще немного и я прямо тут загнусь. Но чьи-то руки, внезапно появившиеся на моей талии, поставили меня на ноги и более того — помогли зайти в комнату. Я развернулась к своему таинственному помощнику. — Я слышал, что с тобой случилось, — это был Невра. — Ты в порядке? Видок у тебя, конечно, оставляет желать лучшего. — Да, все в порядке. Просто немного устала. Парень помог мне ойти до кровати и лечь на нее. Он закутал меня в одеяло и сел рядом со мной. — Расскажи мне, как я оказалась у вас, — эту истории он рассказывал мне мириады раз, но все было мало. Мне казалось, что с каждым новым разом я смогу узнать что-то новое. Парень закатил глаза, но не стал возражать. — Девятнадцать лет назад к нам постучались. Мама, ворча, что она не одета и в доме беспорядок, пошла открывать, но никого не оказалось на улице. Была только семилетняя девочка вся израненная: ссадины, гематомы, порезы. На тебе не было живого место. Мама так испугалась, что ее чуть инфаркт не хватил. Она позвала отца и тот занес тебя в дом. Ты очень долго лежала без сознания, а когда очнулась, то не помнила даже собственного имени. Мы решили назвать тебя Миша, — К этому моменту я уже засыпала. Из Невры рассказчик, как из Эзарель дружелюбное существо. Я отключилась моментально. Мне снилось, что я в каком-то незнакомом мне месте. Он излучало доброту и уют. Посреди этого пейзажа стоял замок из красного кирпича. Его величие не передать словами. Даже деревья, ветки которых раскинулись на добрые три метра, а крона возвышалась к самому небу, казались мелкими травинками. Я подошла ближе, но стоило мне подойти вплотную к двери, как она тут же заполыхала адским пламенем. За считаные секунды замок заполыхал, подобно новогодней елке у нас в Штабе. Я в ужасе отошла от места возгорания. Мимом меня пролетела стрела. Она воткнулась прямиков в существо, что выбежало из замка. Его тело моментально возгорелось, а крики дикой боли разрезали тишину. Я зажмурилась и закрыла уши. Мне было страшно. Я не хотела смотреть на это. Меж тем я даже мои руки не смогли уберечь мой тонкий слух от диких криков тех, что остался в замке и буквально был сожжен заживо. Я заплакала. По мозгам начало что-то стучать. Я начала трясти головой и кричать. Моя голова будто бы разрывалась на миллионы кусочков. Я проснулась в холодном поту и с криком, застывшим на моих губах. В мое окно летели камушки, грозясь его разбить. Я подошла к окну и взглянула на улицу. Снаружи стоял тот мужчина, которого я встретила в лесу. Непринужденным взмахом руки он показал, чтобы я шла за ним. Честно, мне не хотелось, но мое природное любопытство оказалось сильнее меня. Я переоделась в свежую одежду: легкое платье синего цвета с множеством нежным юбок. Переодевшись, я высунула нос из комнаты. В Штабе царила гробовая тишина и темнота. Я, обладательница прекрасного зрения в темноте, пошла по сумеркам. Выйдя на улицу, мужчина пошел в сторону столетней вишни. Я за ним. Меня одолевало недоверие и страх. Но это было ничто по сравнению с тем любопытством, что вызвал во мне этот мужчина. Я прошла за ним до самой вишни. От усталости и боли в области груди я присела на лавочку рядом с деревом. Мужчина сначала долго молчал, стоя ко мне спиной, но потом его как передернуло, и он подлетел ко мне. Незнакомец схвати меня за шею, но душить не стал. Он поглаживал ее пальцам. — Ты не представляешь сколько лжи слышишь за день, — произнес он.