***
— Блять, Ковальчук, ну в кого у тебя такой пиздопротивный характер? Мы уже сидим в машине, которую Илья взял в аренду, на парковке. Капризов уже уехал и мы остались одни. Я, он и его трёхэтажные маты. — Илья… — Что Илья? Тебе в прошлый раз мало было? Я тогда недостаточно понятно выразился? Я повторюсь. Если ещё раз я буду забирать тебя из больницы, с фигурным катанием конец. Ты всё время желаешь, чтобы все делали так, как хочешь ты, но, блять, о других ты даже думать не хочешь! — А что ты на меня орёшь? Мне не 5 лет, я сама о себе могу позаботиться! — Ух ты! Взрослая стала? А знаешь что? Валяй! Живи, блять, как хочешь, самостоятельная! Хочешь, блять, прыгай, хочешь вены режь, хочешь, блять, травму получить вперёд, пиздуй на все четыре стороны! — Хорошо! Вот и поговорили. Я выхожу из машины и демонстративно хлопаю дверью. Илья развернулся и уехал. Поэтому, я вызываю такси. Ору на водителя такси из-за того, что он, бедняжка, в пробку попал. — Блять, заебали! — Знакомая русская речь. Ай-яй-яй, Леся, ты же девочка. Оборачиваюсь назад, где был слышен до боли знакомый голос. — Лариса Ильинична? Передо мной стояла женщина, которой около 40 лет. В ней ничего не изменилось. Все те же сильные руки, взгляд змеи и морщинки на лбу. — Да, Лесь, это я. Сколько же лет прошло с того самого дня, как ты уехала в Питер. — 3 года. — 3 года. За это время столько детей я успела воспитать, а на олимпиаде одна ты. Обнимемся? — Не хочу. — Как хочешь. Как нога? — Нормально, от Вас уехала, все прошло. — Язвишь? Ты всегда была с характером. С противным характером. «– В кого у тебя такой пиздопротивный характер?» — У Вас я многому научилась. Особенно характеру. — А ты не изменилась. Все также делаешь больно дорогим людям, организм не бережёшь. — Дорогим людям, это кому? Вам что ли? — А я то тут при чём? Маме, Илье. И этому, как его там, ну фамилия такая прикольная. А точно, Капризов. — Капризов? Откуда? — От верблюда. Ты думала я отпущу тебя так просто? Ты как в Питер переехала, я наняла людей, они следили за тобой, чуть что мне сразу же звонили. Именно я сегодня и позвонила Этери. — И зачем мне это? Зачем Вы нашли меня? Я же была самым бесталантым учеником. — Ты и половины не знаешь, Лесь. — Не знала, не знаю и не буду знать. Мне оно не надо. 15 лет не знала, и ещё столько же не буду знать. На мой телефон приходит оповещение о такси. Сев в машину, мы выехали с парковки. — Where we go? — Skyscraper Lotte World Tower. Таксист посмотрел на меня как на сумасшедшую. Ну ещё бы, Lotte World Tower находится в Сеуле, а до туда часа 2 минимум. Поняв, что он от меня ничего не добьётся, мы поехали. Мой телефон разрывался от звонков. Сначала звонил Илья, затем к нему присоединился Капризов. Но теперь снова звонит Илья. Мне это уже надоело, поэтому я беру вызов. — Слушай, Ковальчук, это уже какой звонок? 60 или 61, а то я уже запуталась. — Ты где? — На крыше. Сейчас прыгать буду, видео прислать? На том конце послышался тяжёлый вздох. — Леся, я не хотел… — Не хотел? Мне всё равно, хотел, не хотел. Оставь меня в покое! Я сбрасываю. Вот теперь, думаю, они от меня отстанут. Отстанут? Размечталась. Спустя 10 минут снова звонит Капризов. Ладно, сейчас пошлём его как и Ковальчука. — Что тебе то надо? — Нахера тебе в Сеул? — Так, так, так, стоп! Откуда ты знаешь? — Тётенька из такси сказала. Ты сейчас где? — У тётеньки спросишь. — Хорошо, спрошу, только если я спрошу, твоё такси развернётся и поедет обратно. — Только попробуй, Капризов. Мне ничего не помешает сейчас выйти из такси, и зарезаться в лесу. — Попробуй. — Попробую! Я сбрасываю и начинаю плакать. Почему все это именно со мной? Прошло уже около полутора часа. Смотрю в окно. Мы в Сеуле. — How much longer to go? — 5 more minutes. Ещё ехать 5 минут. И вправду, через 5 минут мы подъехали на парковку небоскрёба. Заплатив за такси я зашла в здание. Спасибо что хотя бы очередь не огромная. Ещё через 10 минут я уже поднялась на лифте на самый верх, и подошла к окну. Сеул — это город красоты, пейзажей. Люди идут по улице пряча нос в шарф. Машины ездят. Хочется остаться жить здесь. Прямо здесь, возле этого окна. — Красиво, не правда ли? Я вздрагиваю. Этот голос. Русская речь. Я оборачиваюсь, дабы убедиться, что сзади меня именно тот человек, о котором я думаю. Не переставая. И да, это он. — Как ты меня нашёл? — У тётеньки спросил, как ты и сказала. — Ты можешь не вести себя как ребёнок? — А ты можешь не вести себя как гормональный подросток? Тебе не 15 лет. — А тебе не 8 лет. Зачем приехал? — Тебя забрать. — А с чего ты взял, что я соглашусь с тобой ехать? — А тебя не кто и не спрашивает. Он подходит ко мне вплотную и начинает дышать мне в шею. Его тёплое дыхание окутывает меня. По коже пошли мурашки. Я хочу его оттолкнуть, но тело меня не слушает. Он резко разворачивает меня и берёт на руки. — Ну, Капризов, отпусти меня! — Не отпущу. — Дурак. Я начинаю смеяться. — Ну, Капризов, это не смешно. — Не смешно? Окей. Он начинает меня щекотать, и кажется я сейчас упаду. — Ну все, хватит. Кирилл, перестань, щекотно! Ух ты. Мне не показалось? Я сейчас по-моему впервые к нему так обратилась. — Ладно, поехали, Илья нас потеряет. Через час нашей езды я начала засыпать.***
— Эй, спящая красавица, с добрым утром. Я открываю глаза. Передо мной такое детское лицо Капризова. Я до сих пор в машине. — Мы приехали? — Ага. Знаешь, я конечно знал, что человек с температурой много спит, но не после двухчасовой отключки. Ты чем ночью занималась? Шестеркин спать не давал? — Ага, кстати, Маше привет передавай. — Обязательно передам. Я вылезаю из машины, проигнорировав его руку, которую он подавал мне, и с высоко поднятой головой иду к отелю. Он закрывает машину, и каким-то боком обгоняет меня. Между нами буквально полметра. И конечно этот придурок не может не поиздеваться надо мной. Уже около двери он резко останавливается и я врезаюсь ему в спину. Он издал еле слышный смешок. Мудак самоуверенный. Зайдя в отель все уставились на нас. Ко мне резко подбежал Илья. — Лесь, прошу, — он пытается дотронуться до моей руки, но я резко отдёргиваю ее. — Не трогай меня! И вообще не лезь ко мне! Знаешь, я решила, я все-таки начну прислушиваться к мнению старшего брата. И как ты там сказал? Ах, да, пиздуй на все четыре стороны, так вот, я пиздую. Поэтому, за мной не бегай, — я поворачиваюсь на пятках и передо мной возникает лицо Гусева. — Лесь, это тупо. — Тупо, Гусев, это выяснять отношение в холле отеля, перед всей сборной России по хоккею, включая тренерский штаб. Поэтому, дай пройти. — Ты снова закроешься в себе как в 12 лет? Или, может, как в 15? Или как год назад? — он, видимо, решил меня игнорировать. — Да закроюсь! — Значит мне придётся звонить Панарину. — Пугать меня Темой, серьёзно? Это смешно. — Другого выхода нет. — Есть. Оставить меня в покое, и закрыть этот цирк. Спокойной ночи. Я обхожу Гусева, но мою руку кто-то хватает. Илья… — Лесь, давай поговорим. — Да отстаньте вы уже от меня. Надоели. Я вырываю свою руку и она начинает трястись. Это очень плохой признак. Мне срочно нужны успокоительные. И коньяк. Но коньяк, к сожалению, мне нельзя. Решаю, что лифт долго ждать. Поэтому, поднимаюсь по лестнице. Первым делом зайдя в номер, я захожу в скайп. Мне срочно нужен Панарин. – Лесь, ты чего? – Тем... – Ты плачешь? – Нет, все хорошо. – Я вижу. Что... – Тема! Не перебивай меня. Тем, как скоро ты сможешь ко мне прилететь?