Room of Requirement

      Намджун и не думал, что сможет собрать таких разных людей вместе. Он оглядывает небольшую комнату, наталкиваясь на играющего с волосами Юнги Тэхёна, недовольно косящегося на эту парочку Джина и закатывающего глаза Чонгука. Джун сам чувствует себя неловко, находясь в этой недоброжелательной атмосфере, но пути назад нет. Ему давно было нужно с ними со всеми поговорить и разобраться раз и навсегда. Сделай бы он это раньше, возможно, проблем было бы куда меньше не только для него, но и для всех остальных. Волшебник собирается с мыслями, игнорируя поведение своего младшего брата, и старается успокоиться, чтобы ни с кем не разругаться. — Давайте всё же поговорим, — снова начинает он. Джун эту фразу за последний час сказал раз десять и теперь думает, что нужно менять тактику. — Буду говорить я, а вы меня слушать, — исправляется он и тут же добавляет, замечая открывшийся для едкого слова рот Тэ, — и не перебивать. — Не вижу в этом смысла, — со вздохом произносит Джин, — мы час уже не можем прийти к пониманию. Я не собираюсь приглядывать за Юнги, это не моя забота… — Молчать, — обрывает его Намджун. Он уже устал что-либо объяснять и спорить. Пора говорить по-взрослому. — Хорошо, вы не обязаны этого делать. И вообще вы можете считать каждого из находящегося здесь убийцей. Можете хоть что угодно думать, но держите это при себе. Прекращайте эти междоусобицы. Вы, — кивает в сторону Тэхёна и Сокджина парень, — братья, и я задолбался быть между вами и спорить с вами. Твои заклинания, Тэ, можешь использовать на предметах, а не на живых братьях. Ты, Джин, умерь свой пыл и перестань опекать младшего, как наседка. — Ох, кажется, выходные прошли на славу, и ты, возможно, даже несколько раз, помирился с Сокджином, — всё-таки подкалывает Тэ братьев и сразу получает несколько недовольных взглядов в ответ. — Заткнись пожалуйста. Не сейчас, — Нам тяжело вздыхает и продолжает. — Я повторюсь — прекратите ругаться. Если вы не терпите друг друга, то держитесь подальше. Далее, на счёт Юнги. Оставьте его в покое, все. Ты, Тэхён, тоже. — Но мы встречаемся… — Тогда встречайтесь в школе, а не за её пределами. Куда вот вы убежали на Новый год, а? Думали, я не узнаю? Куда ты его снова втянул, Ви? Я уверен, это было твоей идеей, — недовольно произносит парень, заставляя младшего брата отвести взгляд. — Ты, Джин, тоже прекрати лезть к Мину. Ты не знаешь, кто убийца, зачем всё нужно только усугублять, а? Не трави его. Теперь, Чонгук. Я не знаю, как так вышло, что ты стал подозреваемым, но это не даёт никому из вас повода травить его тоже. Слышал, Тэхён? Хватит бессмысленных издевательств и драк. Почему нельзя обойтись без всего этого? Вы все меня изрядно задолбали, — не выдерживает юноша.       Он осматривает всех сидящих, надеясь, что смысл слов до них дошёл. Намджун и вправду устал за несколько месяцев от всего этого хаоса. И теперь когтевранец хотел немного порядка, хотя бы среди своего окружения, близких для него людей. Ещё на каникулах парень успел несколько раз дать по мозгам Джину, чтобы наставить его на путь понимания и принятия того факта, что теперь Юнги всё же будет находиться в его кругу — с этим нужно смириться. Теперь же, когда он вернулся и увидел разразившуюся драму между Тэ и Чонгуком, Намджун понял, что и остальным придётся доходчиво объяснять, как нужно себя вести.  — А теперь о главном. Вы все знаете, что по школе ходит убийца, и даже мракоборцы не могут его поймать. Я хочу попросить всех вас быть осторожней. Если убийца использует яд, то не берите никаких напитков из рук посторонних. Следите за тем, кто и что вам наливает в ваши бокалы. И, как бы вам было неприятно, — постарайтесь друг за другом приглядывать, — говорит со вздохом Намджун, а после завершает свою мысль, — даже если вы не испытываете любви друг к другу. На этом всё.       Он встаёт со своего места и идёт к двери, прося братьев следовать за ним. Джин также плетётся за ребятами, и в небольшом кабинете остаются лишь Чонгук и Юнги. Парни неловко смотрят друг на друга, чувствуют смущение и боятся сдвинуться с места. — Намджун иногда пугает, — тихо говорит Чон, чем вызывает улыбку у Юнги, — серьёзно, я думал, он нас всех здесь прибьёт. — Я тоже не ждал подобной милой беседы.       Юнги встаёт со своего места, решая уйти, но случайно задевает свёрнутые листы пергамента. Все бумаги падают на пол, поднимая при этом пыль, которую, возможно, не убирали уже несколько месяцев. Чонгук тут же спешит помочь ему, явно нервничая и чувствуя себя не в своей тарелке. — Я хотел бы извиниться за всю ситуацию с Тэхёном, я тебя никак не хотел обидеть. — Ты и не обидел, тебе бы стоило поговорить именно с Тэ, а не со мной, — отвечает Юнги.       Чонгук поднимается, складывая собранный пергамент, и внимательно смотрит на Юнги. — Я неправильно выразился, — со вздохом говорит он. — Мне нужно извиниться перед тобой за многое, и я не знаю, как это сделать. Я до этого не особо понимал, как ты себя чувствуешь, что это за давление, и каково находиться в центре внимания и быть при этом не на хорошем счету. Сейчас же я осознал свою ошибку.       Юнги удивленно смотрит на парня, пытаясь понять ход его мыслей. Чонгук медлит с ответом, не говорит прямо, будто бы ещё не уверен в себе и в том, что хочет сказать. Это немного напрягает и слизеринец подумывает уже уйти, раз маг не может ничего более вытащить из себя, но всё равно стоит и непрерывно смотрит на него. Юнги наконец-то понимает, что это первый раз за последние несколько месяцев, когда они остались одни. Все эти дни он успешно избегал гриффиндорца и только теперь оказался с ним лицом к лицу. Юнги думает о том, что ему теперь стоит делать, и есть ли смысл сейчас в каких-либо его словах, в то время как Чонгук наконец справляется со своим волнением и нервозностью. — Я — чёртов трус, — заявляет он. — Я бы мог тебя столько раз защитить, когда тебя обвиняли во всём этом. Сказать правду о нас. А я боялся о такой ерунде, как мнение окружающих. Мне стыдно за то, что я так с тобой поступил и теперь понимаю, почему ты со мной расстался, — Чонгук произносит слова как на духу, иногда запинаясь, но всё же вытаскивая одним разом приносящую боль занозу. — Мне стыдно, что я сказал о том, что видел тебя в ночь смерти Хосока. Я до сих пор не понимаю, зачем это сделал. — Ну вообще-то это было так, — перебивает его Юнги, — так что в этом нет ничего странного. — Нет. Это был поступок идиота и тупицы. Понимаешь, ведь дело не только в том, что я это сказал. Тогда я в тебе усомнился, буквально на секунду задумался о том, что ты можешь быть причастен. И вот именно это неправильно и даже мерзко, — продолжает Чонгук чуть медленней. Он всё больше и больше запинается, а его голос иногда совсем теряется в полнейшей тишине комнаты. — Знаешь, я долго думал над нашими отношениями, моим поведением и только сейчас, когда я оказался на твоём месте, понял, как был не прав. Прости за каждое моё неверное решение.       Юнги лишь может смотреть, не отрываясь и не пропуская ни слова. Ему сложно поверить в то, что говорит гриффиндорец. И дело не в том, что Чонгук не искренен. Скорее Юнги никак не может прийти в себя, что Чонгук думал об этом всё то время. Мин всё это время считал, что ему глубоко наплевать на них и на самого Юнги. А теперь юноша ставил слизеринца в тупик своими словами. — Ты не обязан… — Нет, обязан, — перебивает Чонгук. — Я столько раз совершал ошибки и при этом винил всех вокруг, даже не подумав о своём участии в своих же проблемах. Прости меня, ведь я, будучи на факультете храбрецов, оказался самым настоящим трусом, в то время как ты не побоялся в меня сегодня поверить и поддержать, несмотря на моё идиотское поведение. Ты мог спокойно присоединиться к тем, кто меня обсуждает и отомстить мне за мои ошибки. Но ты не опустился до этого, за что я тебя снова благодарю.       Его голос дрожит и ломается от эмоций, но он не замолкает. Будто бы не расскажи он сейчас всё, то с жизнью простится. Юнги же его не перебивает. Даже не думает это сделать, понимая, как сейчас важно парню вытащить всё из себя. И как важно сейчас им обоим наконец поставить точку. Перестать бегать друг от друга. — Чонгук, — произносит Юнги. Слизеринец пытается сохранять спокойствие, но даётся это ему с трудом, — ты очень храбрый. Не потому что носишь мантию Гриффиндора. А потому не побоялся признаться мне в своих ошибках и промахах. Я очень это ценю и не держу на тебя зла. Думаю, нам стоит просто перестать это всё переживать снова и снова. Мне нравилось проводить с тобой время, общаться и не только, — с улыбкой произносит Мин. — Но если мы разошлись, то, значит, такова наша судьба. Я не могу быть уверен, что мы останемся после всего этого хорошими друзьями или, уж тем более, вернём старые отношения. Но я не держу на тебя зла и рад, что мы поговорили.       Мин протягивает парню руку, и Чонгук незамедлительно сжимает её своей ладонью. — И я, — чуть тише отвечает он всё тем же дрожащим голосом. У него слегка красный нос и пунцовые щёки, и только теперь Юнги замечает взгляд парня. Чонгук еле сдерживает слёзы, и слизеринец тянет за руку парня на себя для объятий. Этот момент становится слишком интимным для них обоих, даже несмотря на всё то, что между ними было. Потому что в этих объятиях больше искренности, чем во всех проведённых ночах вместе. Так как в слезах Чонгука чуть больше храбрости, чем во всех его поступках до этого.       Волшебники всё также чувствуют неловкость и отступают друг от друга через несколько минут. Чонгук ещё несколько раз извиняется и уходит прочь от Юнги, обещая ему, что другом он будет куда лучше, чем был парнем. Эти слова слегка смешат обоих и, кажется, между ними строится слабое, но всё-таки понимание. Чон бредёт по коридорам, всё ещё не веря, что решился на такой поступок. Он не раз хотел поговорить с Юнги и столько же раз всё портил своим поведением. И хоть гриффиндорец немного жалеет о том, что не смог сохранить их прошлые отношения, он сильно надеется, что не разрушит новые.       Вернувшись в своё общежитие, Чонгук тут же встречает обеспокоенного старосту. По его нервозности точно можно понять, что что-то случилось. И если Чон первые пару мгновений списывает поведение на то, что Намджун его изрядно отругал, то после нового объявления всё встаёт на свои места. — Игра через две недели? Ты шутишь? Мы не можем! — разводит руками Чонгук. — У нас не хватает игроков и не факт, что те, кто уехал на каникулы, вернутся. Бог ты мой, две недели. — Я сам только что узнал от Намджуна, — говорит Джин. — У нас игра с Когтевран. Они нас в пух и прах разобьют, если мы что-нибудь не придумаем. И да, эта ответственность лежит на тебе, как на капитане.       Джин несколько раз ударяет Чонгука по плечу и зовёт его к камину. Ребята усаживаются, выгнав младшекурсников, и тут же начинают решать, как поступить. Как ни странно, между ними не осталось былого напряжения из-за ситуаций с фотографиями. Возможно, это из-за внезапно свалившийся игры или того, что Юнги простил Чонгука. Гриффиндорец отчего-то больше не видит причин злиться на друга, обвинять его в чём-то. Смотря на Джина, он медленно вспоминает, сколько раз они ссорились до этого, и таких моментов становится слишком много в голове. Но, в отличие от ссор, парни ни разу не мирились или объяснялись в чувствах перед друг другом. Им этого ни разу не было нужно, ведь все проблемы между ними сглаживались сами по себе со временем.       Поговорив с Джином, Чонгук приходит к выводу, что из семи участников, ребята уверены только в четырёх, и это в лучшем случае. Они несколько раз меняли загонщика после смерти Марка и так не нашли хорошего игрока на его место. Джин обещает заняться этим, пока Чонгук говорит, что опросит всех оставшихся ребят команды и продумает тренировки. — Нужно будет серьёзно подготовиться к этому, — произносит Чонгук задумчиво. — У нас нет времени на халтуру и отлынивание.       Джин с парнем соглашается, и волшебники приступают к составлению плана. Семестр ещё не начался, а у них уже полно забот. Чонгук несколько раз напоминает другу о его обязанностях, как старосты, но тот отмахивается, говоря, что помощь Чону сейчас ему важнее. Эта уверенность внушает надежду в капитана команды, и он предлагает несколько вариантов, что им следует делать теперь. Для начала ребятам нужно убедиться в составе команды и узнать их расписание, чтобы не создать проблем тренировками. Это кажется вполне логичным, хоть и займёт время.       Пока парни обсуждают тактику, возможных игроков и время для квиддича, к ним подсаживаются всё больше и больше народа. К удивлению Чонгука, никто из них не боится парня, несмотря на новости о его возможном участии в убийствах. Если ещё день назад даже его однокурсники старались больше избегать парня, то теперь всё, вроде бы, выглядит хорошо. Чон смотрит украдкой на друга, понимая, что без его помощи и разговора с факультетом такого бы не произошло. Он уверен на сто процентов, что до своего прихода в общежитие, Джин разъяснил всем, кто враг, а кто нет. Парня эти мысли заставляют улыбнуться, и Сокджин замечает глупую улыбку Чона. — Что ты смотришь на меня, как Грин-де-Вальд на дары смерти. Я тебе не бузинная палочка, прекрати. Ты весь вечер так пялишься, мне аж не по себе. — Да просто не могу перестать пялиться на эти засосы. Тэхён видимо был прав, когда предполагал, что ты вместе с Намджуном хорошо отдыхали на этих каникулах.       Староста толкает в бок друга, намекая, что его могут услышать остальные, но Чонгук не замолкает. Он снова шутит про запретную любовь и получает недовольную мину в ответ от парня. Джин отшучивается в ответ, и ребята начинают спорить друг с другом, втаскивая в свою перебранку окружающих людей. В общежитии Гриффиндора снова становится шумно, несмотря на маленькое количество людей, и это как-то приносит атмосферу веселья в сложную ситуацию.       На ужин ребята спускаются в компании пары студентов, решая появиться там пораньше, чтобы заранее обговорить некоторые детали с присутствующими участниками команды. Они, к удивлению, находят загонщика среди студентов пятого курса и сразу стараются ввести парня в курс дела. — Ничего особо не было, — тихо произносит Джин, когда все окружающие отвлекаются на разговоры о квиддиче. — И эти засосы оставил не Намджун. С ним мы так и не помирились особо. Все наши разговоры сливались в ругань. И хоть в конце мы пришли к миру, ощущения этого «мира» я не почувствовал. Он все выходные меня чаще всего просто игнорировал и не общался особо. Хотя при родителях вёл себя хорошо. — Сочувствую, — произносит Чонгук, — но ты, как я понимаю, в любом случае времени зря не терял, — парень кивает в сторону засосов. — Это просто старая знакомая, ничего больше. — Очередная родственница? — не удерживается от шутки Чонгук и получает локтем в бок. — А ты, я смотрю, всё-таки упустил свою змейку, — подкалывает в ответ Джин, указывая на Тэхёна и Юнги, идущих по проходу между столами. — Уползла она от тебя под другой камень, — добавляет он и тут же давится от вида перекошенного лица Чонгука. — По правде, я даже был бы рад, если бы вы были вместе. — Ты так говоришь только потому, что не хочешь отношений между Юнги и твоим братом. — Не без этого, — отвечает Джин и громко смеётся от недовольного лица Чонгука. — Прости, но я просто уверен, что мой брат принесёт этому белобрысому много проблем. А если проблемы будут у него, то может вмешаться его семейка — Мин. Чуешь, чем всё это может кончиться?       Чонгук глубоко вздыхает и соглашается со словами парня. На самом деле гриффиндорец не раз думал, что Юнги лучше держаться подальше от Тэ. Возможно, дело было в ревности и бессилии что-либо сделать. А может быть, он всё ещё переживал, что брат Джина мог быть убийцей. Пусть он из семьи Ким и является родственником его друга, Чонгук всё равно не до конца уверен в непричастности Тэхёна ко всему. Теперь же нахождение Юнги рядом с одним из главных подозреваемых заставляет гриффиндорца почувствовать себя как не в своей тарелке. Он разрывается между уважением семьи друга и ощущением того, что всё с этим Тэхёном не чисто. Чонгук ещё раз смотрит в сторону усевшейся за стол Слизерина парочки и вздыхает. Даже если он теперь не с Юнги, он всё равно может с ним общаться, а заодно следить за тем, чтобы Ким младший не втянул его во что-либо.

***

      Учебная неделя начинается слишком внезапно для каждого студента. Многие ещё не успели отойти от каникул и всё ещё продолжали витать в своих фантазиях. К большому удивлению, в школу вернулось достаточное количество студентов, несмотря на все прошедшие события. Джин несколько раз упоминал, что многие родители-маги боятся за жизни своих детей из-за странных событий в магическом мире и предпочитают сдать своих чад в место, которое сложно найти. Чонгук этому был не так уж и рад, хотя не мог отрицать того факта, что теперь у него есть больше возможностей собрать одну из лучших команд.       К началу учёбы у него уже было семь участников и даже двое запасных. Джин с большим удовольствием помог другу создать несколько планов тренировок, которые ребята постарались согласовать с Намджуном, капитаном команды по квиддичу Когтеврана, и с тренером. Хоть и некоторые изменения пришлось внести, Чонгук остался доволен. Теперь у него был хоть какой-то план, и он мог ему следовать.       Идя по коридору на своё первое занятие, Чонгук слегка нервничает. Джину пришлось отпроситься из-за заданий старосты и он теперь должен один сидеть на самом нелюбимом его предмете. Чонгук снова и снова спрашивает себя, зачем он подписался на курс зельеварения из-за Джина, и успокаивается тем, что это всего лишь одно занятие без друга. Не то чтобы он сильно боится появления себя на этом предмете. Скорее на него давит совесть за то, что он не позаботился о зелье, которое они готовили вместе с Чимином. Только ближе к концу каникул он вспомнил о том, что не добавил нужных трав в котёл с отваром. А после того, как он это всё же сделал, зелье потемнело, стало пузыриться, а после затвердело и превратилось в непонятную, клейкую жижу. Парень слегка посмеивается, вспоминая, как у него застряла ложка в этом вареве, и он несколько часов пытался её оттуда вытащить, но веселье заканчивается, когда мимо него проходят напоминающие о Чимине слизеринцы.       Волшебник заходит в класс, выбирая глазами место подальше от змеиного факультета, и садится с ловцом его команды. Розэ выглядит намного лучше, чем вначале семестра, хоть и не совсем рада тому, что ей пришлось вернуться в школу по наставлениям матери. После месяца в больнице ей полностью восстановили неправильно сросшуюся кость, и теперь девушка с большим энтузиазмом ждала предстоящей игры.       Занятие начинается чуть позже из-за опоздания учителя, но даже после его появления ученики продолжают заходить в класс, извиняясь за то, что пришли позже. Чонгук сразу замечает Чимина, стоящего среди опоздавших, и тут же отводит взгляд, стараясь смотреть и говорить с Розэ. — Класс, как вы помните, вы делали зелье в последнее занятие в парах. Думаю, у многих оно уже готово. Те, кто ещё не доделал зелье или у кого возникли проблемы, могут принести на следующей неделе.       Чонгук сразу же ощущает холодок от напряжения ровно в тот момент, когда слышит тихий голос. — Ты же не испортил ничего, Чон? — говорит Чимин, подойдя к парте гриффиндорцев. — Прошу, скажи, что ты следил за зельем и закончил главную часть. Там было не так уж сложно. — Закончил, — с недюжинной уверенностью отвечает парень, — но оно испортилось, так как я, кажется, добавил не тот ингредиент.       Чимин протяжно вздыхает и недовольно смотрит на парня. Из-за своего отъезда он попросил юношу частично закончить отвар, чтобы потом, после своего приезда добавить недостающие элементы, и теперь точно об этом жалеет. — Ты же понимаешь, что получишь «отвратительно» вместе со мной? — говорит слизеринец. — Хотя я этого и ожидал, — добавляет он, — молись всем богам, чтобы преподаватель дал нам отсрочку.       Чимин отворачивается от гриффиндорца и быстрым шагом направляется к профессору, разбирающему сданные учениками колбы. — Вы с ним общаетесь? — произносит тихо Розэ, приводя Чонгука в чувства. Он и думать забыл, что девушка всё ещё рядом. Она смотрит с интересом и слабым испугом в глазах. Это напоминает гриффиндорцу о том, как девушка сломала руку и почему теперь боится слизеринца. — Не то чтобы. Мне не повезло оказаться с ним в паре по этому предмету.       Девушка охает от удивления и сразу же сочувственно хлопает парню по плечу. Чонгука это ничуть не успокаивает, но всё равно приятно от некой поддержки. Гриффиндорец переводит взгляд с Розэ на Чимина, мило беседующего с учителем, и поражается его умению так хорошо играть свою роль. Пак улыбается и просто светится, слушая, как профессор делится с ним рассказами о своей поездке на Рождество вместе с Министром магии. И ладно, если бы слизеринец выглядел недовольно, но он искусно выполняет свою роль. Держится непринуждённо и естественно.       Чонгук не перестаёт смотреть на парня, пытаясь заучить эту улыбку для себя самого и надеясь, что и у него будет получаться так хорошо притворяться и лгать. Эта внезапная мысль напрягает и пугает гриффиндорца. Ведь он до этого момента никогда и не думал о возможности другого пути, нежели упорно идти к какой-то цели. Чонгук слегка своих мыслей смущается и старается отпихнуть их в сторону, когда к его столу возвращается Чимин. — Я выпросил для нас две недели, Чонгук. Это крайний срок, понятно? Так что встретимся сегодня. — Не получится, — тут же говорит гриффиндорец и жалеет. Приятное лицо парня становится в миг холодным и недовольным, а недавняя улыбка стирается напрочь. — У меня тренировка по квиддичу в четыре. — Ну и отлично. В девять увидимся в Выручай-комнате, — чуть тише произносит слизеринец, чтобы болтающая с девушками Розэ их не услышала. — Но это же будет после отбоя… — Дело твоё, — обрывает Чимин. — Я буду только рад, если ты не придёшь. Даже если в конце выяснится, что ты тупой, как пробка, хотя это и без проверок учителей ясно, это будут не мои проблемы. Или приходи после отбоя, или пропускай встречу. Мне наплевать, — говорит волшебник и отворачивается. Он уже хочет уйти к ученикам его факультета, когда профессор делает объявление. — В связи с тем, что мы пропустили довольно много интересных зелий, весь последующий месяц, ребята, вы продолжите работать в своих парах. Так мы быстрее управимся, да и вы поможете друг другу изучить новое и не допустить ошибку.       Чонгук стекленеет в один момент и снова отмирает, переводя взгляд на Чимина. Тот, кажется, также удивлён, но виду не подаёт. Он идёт прямиком к Юнги и встаёт с ним за одну парту, всем видом намекая, что Чон существует для него, лишь когда они будут выполнять их прошлый проект. — Мистер Чимин, пройдите к вашему партнёру, пожалуйста, — громко произносит учитель. — Давайте придерживаться старого расклада и ничего не менять. Учитесь работать в группах. — Но, сэр, — говорит Чонгук, — Розэ не было при разделении класса, так что у неё и пары нет. Можно я буду ей помогать? — Мистер Чон, — прочистив горло, начинает объяснять пожилой мужчина, — Чимин хорошо изъяснился о том, как ему нравится с вами работать и как важно для него это партнёрство. Не давайте мне повод подумать, что я зря дал вам больше времени, а слова вашего друга всего лишь уловка.       Чонгука как холодной водой обливают от слов профессора и в ответ он лишь слабо кивает ему. Кажется, слова слизеринца обращаются ему боком, и Гуку бы с этого смеяться, но он также застрял в этой ситуации. Чимин встаёт за его парту, игнорируя тихие смешки Юнги, и продолжает делать вид, что Чонгука рядом не существует. Гриффиндорца в принципе такой расклад вполне устраивает, и он в своём уме проводит некую границу по столу, полу, книгам и даже котлу, отделяя от себя слизеринца. — Два зелья на сегодня не такие уж сложные, как могут показаться изначально. Первая часть их готовки идентичная и включает в себя много ингредиентов. Вторая же часть отличается, но она состоит в основном из помешиваний и добавлений нескольких трав и элементов. Ваше задание — приготовить первую часть вместе, вторую же часть зелья каждый из студентов готовит сам. Определитесь в группе, кто за что отвечает и приступайте к выполнению, — объясняет учитель, дописывая волшебной палочкой на доске ход приготовления отвара. — Ты, — указывает Чимин на Чонгука, — будешь слушать меня и выполнять каждое действие, как я скажу. Не спорить, не отвлекаться и не пререкаться. — Может, мне ещё поводок нацепить на себя, чтобы твои команды лучше усваивались? — недовольно отвечает ему Чонгук. Он хоть и настоящий тролль в зельях, но это не даёт Чимину его осуждать. — Я ещё с прошлого раза понял, что ты здесь главный. Мы это уже разъяснили, так что можешь обойтись без вступительной речи.       Чимин остаётся немного удивлённым ответом Чонгука, но спорить не берётся. Он слегка улыбается словам парня и зажигает огонь под их общим котлом. В этот раз Чимин не даёт Чонгуку выбирать ингредиенты и сам приносит всё по списку, несколько раз перепроверяя каждый элемент. Парень очень серьёзно относится к взвешиванию трав, подсчёту семян, пока Чонгук украдкой за ним наблюдает. Чимин выглядит сосредоточенным и оттого гриффиндорцу так и хочется его отвлечь или напакостить, особенно тогда, когда парень пересчитывает второй или уже третий раз тридцать листьев мяты. — Как каникулы прошли? — не выдерживает парень и тут же лыбится, когда слышит маты из уст Чимина. — Ты это специально? — переводит на волшебника взгляд слизеринец, откладывая в сторону мяту и принимаясь считать её снова. — Ну да, уж больно ты печёшься об этом всём. Как тут устоять. — Молча, — шепчет себе под нос Чимин, стараясь игнорировать гриффиндорца.       Чонгук улыбается маленькой выходке, напоминая себе, что даже если он не сдаст предмет, то совершенно не пострадает, в отличие от Чимина, кто обычно наслаждается зельеварением больше всех. Гриффиндорец вспоминает, что, по идее, парню тоже не так важна оценка, ведь он, как и сам Чонгук, планирует попасть в команду по квиддичу. Волшебник об этом не раз слышал и теперь даже хочет спросить, куда именно планирует пойти Чимин. Ему не так важна информация о самом слизеринце, как факт того, что они могут метить в одну команду. Для Чонгука это ничем хорошим не сулит, ведь при выборе между двух игроков, скорее всего его не возьмут из-за отсутствия связей и прочей ерунды. Семья Чонгука не настолько чиста по крови, как семья Паков, и это начинает волновать парня. — Не мешай так быстро, — одёргивает его слизеринец, — ты сейчас всё зелье расплещешь. — Прости, — отвечает ему Чонгук, чувствуя себя виноватым. — Ты просто отвлекаешься на всё подряд, — говорит тихо Чимин. — Будто бы видишь незримых фей в классе и пялишься на них вместо того, чтобы заниматься делом. Не понимаю, зачем ты вообще взялся за этот предмет. — Я и сам не знаю, — отвечает Чонгук, добавляя несколько листков мяты в тот момент, когда к ним подходит учитель.       Профессор внимательно осматривает варево и заключает, что оно очень даже пригодно для первой фазы. У Чонгука гордость на лице, пока Чимин лишь благодарит учителя за все его заслуги сразу. Как только мужчина переходит к другим столам, гриффиндорец не сдерживает смешка, привлекая этим волшебника. — И как долго ты будешь пытаться задобрить всех и каждого? — объясняет свой смех Чонгук. — Я просто знаю, как выживать, — отвечает слизеринец, помешивая, вместо Чонгука, зелье. — Если под «выживать» ты имеешь в виду то, как твой юркий змеиный язык проникает почти в каждую дырку для «задабривания», то я соглашусь с таким понятием. — Фу, — кривится Чимин, — заткнись лучше, Чонгук, это мерзко. — Мерзко то, как ты стелешься перед профессорами, — не уступает гриффиндорец. — А что, лучше как ты — биться башкой каждый раз, когда не получается что-либо решить? Напрасно тратить на это силы, вместо пары добрых слов другому человеку? Для меня лично выбор очевиден.       Чонгук ухмыляется словам, думая, что он точно не поладит с этим парнем. И теперь главное, чтобы этот месяц побыстрее закончился, и ребята смогли сделать свою работу, при этом не убив друг друга.       Проходит половина занятия, и почти весь класс уже доделал первую часть своей работы. Профессор иногда обходит учащихся, радуясь, как Чимин и Чонгук ладят и прекрасно справляются с работой. Пару раз он даже приводит их в пример, заставляя гриффиндорца немного покраснеть от похвалы. Волшебник ни разу не слышал подобных слов в свой адрес от этого учителя, и Чимин сразу об этом догадывается. Он подкалывает юношу из-за этого, напоминая, что, кроме его добрых речей, слизеринец обладает парой клыков и смертоносным ядом. Этот яд буквально сочится из его слов, заставляя Чонгука несколько раз выйти из себя. — Будет забавно, если ты всё же своими кривыми руками испортишь зелье. Ведь теперь каждый работает над своей частью сам, — с ухмылкой говорит Чимин. — Ну, конечно же, если ты не хочешь, чтобы я тебе помог. — Можешь свою помощь засунуть туда, куда обычно суёшь свой длинный язык. Достал, — бурчит ему Чонгук и тут же замолкает, видя учителя.       Тот, осмотрев зелья ребят, заключает, что у Чонгука есть несколько несерьёзных ошибок, которые он, как ученик последнего курса, легко сможет разгадать. — Ну, — добавляет мужчина, — или вы, Чимин, можете ему помочь. Вы же работаете в паре, значит его ошибка — это ваша ошибка. — Значит, если он испортит зелье, то я тоже получу плохую отметку? — Именно так, два ученика — две оценки, — заключает мужчина и уходит.       Чонгук тихо посмеивается, выбирая уже, что лучше добавить, дабы полностью завалить задание, а заодно подгадить слизеринцу. В любом случае тот получит «превосходно» за свой отвар, а значит и Чонгуку поставят эту оценку. О втором балле парень не особо волнуется, в отличии от негодующего рядом слизеринца. — Можешь делать, что тебе угодно, — произносит он, стараясь не выдавать лёгкого беспокойства, — в конечном итоге, это твоя жизнь и твоя успеваемость. — Ох, тебе серьёзно наплевать на то, что я сейчас налью яда крильмара? — с придыханием произносит Чонгук и тут же наслаждается злостью на лице Чимина. — Нет, — тут же спешит остановить парня слизеринец, — ты сейчас всё тут взорвёшь, идиот. Ты даже зелье испортить нормально не можешь. — Тогда, может быть, подскажешь? — говорит парень и, заметив удивление, поясняет. — Я имею в виду, что именно я должен сделать, чтобы исправить ошибки?       Чимин выдыхает скопившееся напряжение и начинает помогать парню, занимая его место. Он быстро режет несколько дополнительных ингредиентов, по пути объясняя нерадивому зельевару, что он упустил. Чонгук с интересом слушает и, к своему удивлению, даже понимает. Слизеринец за несколько минут выравнивает цвет отвара от мутно-болотного до хвойного и возвращается на своё место, объясняя Гуку последние шаги. Парни действуют слаженно и спокойно, почти больше не разговаривают и лишь иногда поглядывают в котелки друг друга. Чонгук на секунду расслабляется, предчувствуя конец занятия, когда из другого конца класса раздаётся громкий взрыв. Он не сразу понимает, что случилось, но в следующую секунду его отталкивает Чимин. Обернувшись на звук, Чонгук понимает, что зелье взорвалось у Юнги, и именно к нему поспешил Пак. — Я в порядке, всё хорошо, — говорит громко Юнги, — немного переусердствовал с помешиванием, вот зелье и попало на огонь.       Чимин всё равно печётся о друге, спрашивает что-то у него и только после того, как убеждается, что Мин в порядке, возвращается за свой стол. Чонгук немного удивлён такой реакции парня не только потому, как быстро он подбежал к другу. Чимин успел схватить палочку и какой-то из пузырьков со стола. Он среагировал настолько молниеносно, что заставил Чонгука почувствовать себя совершенно беспомощным. Гриффиндорец точно не знал бы, что делать, случись с Юнги нечто плохое.       Пак ещё несколько раз оборачивается на своего друга, проверяя его состояние и то, что тот делает. Эта забота выглядит настолько искренней и неподдельной, что теперь Чонгук понимает, почему Пак всеми силами пытался отгородить Юнги от него. Он парня любит. Причём любит его настолько сильно, что готов в любой момент кинуться его спасать.       Заканчивают зелья ребята почти в одно и то же время и сразу же сдают его профессору. Мужчина несколько мгновений осматривает колбы и оповещает волшебников, что те превосходно справились с работой. Чонгуку слышится выдох облегчения со стороны Чимина, и, когда он оборачивается, то видит, как парень уже ушёл к своему столу и начинает собирать вещи. Гриффиндорец не отстаёт от него, складывает принадлежности вовнутрь сумки, вычищает котёл и убирает остатки ингредиентов в полной тишине, как будто бы маги — незнакомцы. — Знаешь, — тихо произносит Чимин, даже не смотря на Чонгука, — всё оказалось не так плохо, как я себе представлял. Ты даже был не настолько раздражающим, как обычно, — заключает слизеринец. — Не могу сказать такого о тебе, но буду солидарен, я думал, что мы друг друга убьём.       Чимин на секундочку поднимает взгляд на парня, смотрит и загадочно улыбается. — Я тоже о тебе так думал одно время, но пока ты жив, — говорит он и смеётся. — В любом случае, постарайся не сильно меня бесить в следующий месяц, а то команда лишится своего капитана, а меня посадят в Азкабан.       Чонгук закатывает глаза и картинно вздыхает. — Того же я жду и от тебя, змеёныш.       Гриффиндорец забирает сумку со стола и быстрым шагом покидает класс, не желая больше продолжать беседу. Он выходит почти что первым из кабинета, сразу наталкиваясь на Джина. Друг пришёл к самому концу занятия и ждал всё это время снаружи, не желая прерывать урок. Парень просит подождать его недолго, пока он собирается объясняться с учителем.       Чонгук снова заглядывает в класс, сразу находя глазами Чимина. Как гриффиндорец и думал, тот стоит рядом с Юнги и осматривает его руку, что-то спешно говоря. Пак обходится с ним осторожно, всеми действиями подчёркивая, насколько Мин может быть хрупким. И Чонгук прекрасно его понимает, смотря на тонкие руки парня, его худое тело и небольшой рост. Неудивительно, что Чимин так его защищает и каждый раз срывается на окружающих, если те пытаются обидеть Юнги. «Ведь по идее, — думает Чонгук, — если ты любишь кого-то, то ради него можешь пойти на что угодно».