***
Джисон не удивляется, когда на совместной паре видит Ченлэ в своем свитере. Он так и норовит упасть, открывает ключицы и создает до невозможности трогательный образ. Старший мило улыбается и смущается, когда ловит на себе взгляды Джисона. Он пытается не пялиться слишком откровенно, но не может остановиться, потому что это все слишком. Слишком мило, слишком красиво, слишком эстетично. Джисон думает, что Ченлэ и эстетика — синонимы.***
Пак пытается вспомнить, какого размера был тот свитер. Он идёт в торговый центр и пытается найти что-нибудь такого же размера, потому что, кажется, он нашел свой новый фетиш, и собирается удовлетворить свои «извращенские желания». Он покупает темно-красный свитер на деньги, отложенные на «черный день» и со счастливым лицом возвращается в общежитие. На следующий день он видит Ченлэ в этом свитере, а еще замечает, что объём его любимого парфюма немного уменьшился.***
Джисон больше не может этого терпеть и, в один прекрасный день, он все же срывается. Ловит Ченлэ за запястье и сажает себе на колени, жутко смущая старшего. Тот пытается вырваться, но Пак крепко держит его за талию и утыкается носом в шею. — Это мой парфюм? — с легкой усмешкой спрашивает, на что Ченлэ не отвечает, ведь понимает, что Джисон давно обо всем догадался, — Знаешь, тебе подходит. Выглядишь очень трогательно, — говорит и целует куда-то в шею. — Прекрати, пожалуйста, — говорит старший, но не пытается вырваться. — Нет, малыш, я никуда тебя не пущу, — Ченлэ старше на несколько месяцев, но ниже почти на голову. Многие часто отпускали обидные шуточки по этому поводу, но Джисон только умилялся и откровенно кайфовал с этой разницы. Ему хотелось быть каменной стеной, хотелось любить и оберегать. Джисон понимает, что ему конец, когда старший все же изворачивается и целует того в губы. Мягко и нежно, неумело и нелепо, но так тепло и приятно. — Ты мне нравишься. — Ты мне тоже.