Герой

Гонима ветром вдоль дороги, Ведущей в тёмный, мёртвый лес Идёт ежиха. Руки, ноги Бессильно ставя, в перевес Она идёт. Слаба, но лёгок Её беспечный, грустный вид. Хрусталь, чей хруст так нежно звонок Подавлен, сломан и побит. Руки дрожат, а дождь угрюмо Жжёт каплями её тоску. И капли эти с неоткуда, Текут по бледному лицу. Лицо мутнеет с этим ветром, Но тело преданно идёт. Устав за сотни километров, Неся в себе весь этот гнёт. Деревья с воем, с диким скрипом Тресясь и злобно сделав крик Спугнули смелость, и в избитом Сердечке пламень вдруг поник. А образ красочный мерцает, Как праведная круговерть. И этот образ нарекает: «Иди за мной, но дальше — смерть.» Океаническая яркость И добрая его душа, Ради которой даже в радость Самосжигаться не спеша, От той любви, что только губит Но всё же девушку ведёт Слепой надеждой «вдруг полюбит» И времени теряя счёт. И вот она, с сомнением, страхом Идёт к нему, на верный крах. И это чувство, эта сила Развеит вскоре дрожь и страх. Пусть невзаимно, пусть! Но греет её стеклянная любовь И все его придирки, фразы Роуз заучила Наизусть. И вот она вдруг очутилась У странно-жуткого дворца. «Он здесь, он здесь.» — она молилась, Стирая слёзы, пот с лица. Но было здесь совсем уж плохо: Темно, как будто свет исчез И тихо, будто вся эпоха Покинула зловещий лес. «Соник! Ты здесь?» — она кричала Но он по прежнему молчал И только эхо отвечало Как будто это есть финал Но нет, она ведь не сдавалась! Она долбилась в эту дверь. Да только, всё же, зря старалась Это потеря всех потерь. Она сползла, и на коленях Ударила рукой об пол А он всё видел. Он был связан. И он в отчание пришёл. Все чувства мигом загорелись, И удивление, и тревога И если все их перечислить. О, господи, их очень много! «Она пришла. Но как? О, боже!..» Ведь он смирился, что уже Смерть и его заметит тоже Тоскливо было на душе. Но и не это было главным… Пришла она! Среди всех душ Среди которых лучшим самым Был тот, которому он муж. Тот человек, с которым столько счастья Он смог прожить и ощутить Пургу, мороз или ненастья, От этого его хранить. Ведь этот ангельский цветочек С морской лагуною с глазах Нежнейший, астры лепесточек Джек-пот во всех его призах призах. Грех не любить, не быть ей мужем Не быть пред нею королём, И доказать, что ты ей нужен, И заменить ей тёплый дом. Всё это было, но сейчас. Когда сидит он, как в кошмаре Она забыла «мы», «нам», «нас» Что свойственно обычной паре. Пришла другая. Просто друг. Но для неё он что-то больше Не отогнал её испуг, И для неё всё это дольше Тянулось, словно полоса Или чреда её кошмаров Что только видели глаза Где только силы тлели даром… Она бессильна. И сидит Ежиха тихо у порога Всё тело ноет и болит. А мучает её тревога. «Он мёртв? А он хотя бы дышит?» — Волнуют сердце голоса Он ей кричит, она не слышит. Её пленяет темнота. Тёмный фантом — такая сила, Которая крадёт лишь тех, Кто добр, честен, небессилен, Кто и не знает слова «грех» И вот бы выбраться из чар Но слишком хрупкая она Ей бы всего один удар И на полу куски стекла. «Эми! Ты слышишь? Обернись!» Он ей кричал. Кричал и всё же. А мысли словно порвались И путь к спасению ненадёжен. «Эми, прошу! Услышь, давай же! Пришла ведь ты спасти меня Теперь хочу я сделать также!» А в сердце буря из огня. Всё полыхает: сердце, мысли И взгляд пронзительных очей До скрипа, боли зубы стиснув, Волнуясь страстней, горячей… Вскипела боль, переживание. Безумно делая рывки, Он с криком, визгом, болью, риском Взрычал и обножил клыки. Рефлекционно, словно дикий Он бешенно упал. Но встал. И во время; ежихи крики Отчётливо он услыхал. Ёж глянул вниз, а там ежиха На сером мраморе лежит Из-под макушки тихо-тихо Струя алой крови бежит… Он прыгнул вниз в окно. И ярость Наполнила всего ежа. Но её вид привёл лишь в радость, Она была ещё жива. «Эми, родная. Как ты, Эми?» Уткнувшись носом в её грудь, Он ждал ответа. Глухо, немо Она сказала: «Соник. слышишь?» «Конечно, Эми! Что такое?..» Воскликнул Соник взапыхах Морила его паранойа, Что гаснет свет в её глазах. «Я просто. Знаешь. Я хотела.» «Стоп» — Соник резко ей сказал. Подняв её больное тело, Приблизился, поцеловал. Настолько страстно. сколько можно Себя душе одной отдать И силу эту очень сложно Одним лишь «сильно» описать. И всё равно, что было дома Где «преданно» ждала жена. Да, вряд ли это было домом. Ведь та была напряжена. «Но, Соник... Стой.» — она шептала «Ведь ты женат. Ты верен ей» «Ты думаешь, она не знала, Что одолел меня злодей?! Она всё знала. Все ведь знали Да только все с детьми, с семьёй. Они спасли б, но рисковали. А я как будто холостой. Да, я женат, не спорю даже Но ждал её я здесь одну И что она мне позже скажет?! Эх, вся любовь пошла ко дну.» Не зная даже, прав он или Зря злится на свою любовь Они же ведь цвели, любили… Но в то же время, свою кровь Всю потеряла без остатка Ежиха. Как же поступить? От этого на сердце гадко… Ежа не переубедить. Но неожиданно и резко Раздался чей-то громкий крик «Эми! Держись! Я здесь!» И голос Его вдруг сразу же поник. И Эми, будто, была в шоке Застыло счастье на губах Быстро поставив её ноги, Другой ёж нежно прошептал: «Куда пропала? Я ищу же. ну ладно, Эмс, идём домой.» Её обнял, поцеловал он «Стой, Шедоу, погоди, постой. А как же Соник? Он же ранен!» «Ранен? По-моему ранена здесь ты! Малыш, пойдём домой, он с нами. А дома там, твои цветы. (Обращение к Сонику) С тобой мы позже разбирёмся. Узнаешь тропку напрямик. Наверно, снова подерёмся…» Мелькнул оскал его на миг. И всё прекрасно, всё обычно Он снова с Салли, жизнь идёт Всё это так ему привычно. Но след от Эми не пройдёт. А Эми счастлива и ясно Что Шедоу Эми бережёт, За его грудью безопасно И их любовь вперёд ведёт. До того дня она любила Она любила лишь его Как подло... В памяти хранила Портрет героя своего. И в этот день пришёл к ней Шедоу. Сильна была его любовь Героем стал он в её в сердце, И сердце запыхало вновь… Он доказал, что он достоин!