***
После такого же изысканного ужина, Минако решила искупаться в озере. Раздевшись догола девушка прыгнула в темную гладь воды, освещенную луной. Рядом послышался плеск, и из воды вынырнул Нефрит. Парень подплыл к девушке и обнял за талию. — Нефрит,— укоризненно посмотрела на него девушка. Влажные длинные волосы облепили лицо парня, выделяя его острые скулы.— Я же сказала, что я хочу искупаться одна. — Ты также сказала, что забыла купальник,— притягательно улыбнулся парень, запуская свою руку между ее ног. — Как я мог отпустить тебя. Смотря на красивого парня, освещенного лунным светом, Минако неожиданно ощутила какое-то странное блаженство и спокойствие. Словно не было всех проблем с СМ, не было Кунсайта, спора, СМ и Ятена. На миг девушке показалось, что она была счастлива. Нефрит запрокинул голову Минако, вонзаясь в нее страстным поцелуем. Девушка застонала, чувствуя как новое желание заполняет ее естество. Длинные ноги обвили талию парня, прижимая обнаженную грудь к его телу. Губы Нефрита направились вниз, влажно целуя ее подбородок, шею, ключицы. Целуя шею парня, Минако внезапно чуть не подскользнулась, но сильные руки успели схватить ее. — Все-таки вода это не наше,— засмеялась девушка, когда Нефрит яростно взял ее на руки и понес на берег. Занеся девушку в дом, Нефрит бешено накинулся на нее, продолжая там, где закончил. Губы длинноволосого брюнета жадно сосали ее грудь, а пальцы ласкали ее внизу, входя в ее влажную плоть. Минако выгнула спину от ослепляющей вспышки желания, которое охватило ее — он был так хорош. За эти два дня он в совершенстве изучил ее тело и мог играть на нем, как самый лучший пианист. Как Ятен. Мысль о Ятене ошеломила девушку, отрезвляя ее и уничтожая весь запал одним махом, но Нефрит, плавящийся от страсти, этого не заметил. Расправив ноги девушки, он стал входить в нее. Девушка закусила губу от боли, она больше не была влажной, и его размер вновь доставлял ей боль. — Ты такая тугая,— удивлено прошептал Нефрит, целуя Минако за ухом и сжимая пальцами ее соски. — Такая узкая. — Это просто ты сильно большой,— через силу улыбнулась Минако, заставляя себя прогнать болезненный образ Ятена и запуская руку вниз, трогая себя внизу. Заметив это Нефрит властно схватил руку Минако и поднес ко рту. Синие глаза в окружении длинных ресниц покрылись дымкой сумасшедшего желания. Его руки заняли ее место, лаская клитор девушки. Губы парня жадно набросились на ее пальцы, облизывая каждый по очереди. Минако застонала, чувствуя как вновь возбуждается— она не знала, что пальцы могут быть такими чувствительными. Бедра Нефрита задвигались в ней быстрее и быстрее— он чувствовал, как желание вновь разрасталось в ней. Дыхание Минако участилось, а мысли о надменном зеленоглазом блондине окончательно ушли. Возбуждение поселилось в каждой клетке ее тела, и кожа загорелось. Чувствуя, как член Нефрита входит в нее все глубже и глубже, изливаясь в ней бесконечным оргазмом, Минако закричала, захлебываясь стоном и выгибая позвоночник. Оба с трудом дышали и дрожали— это был лучший оргазм в её жизни. — Нефрит,— с трудом улыбнулась Минако.— Я готова к позированию в стиле ню. Ты будешь моим Гойя…А я буду твоей Махой. Глаза парня загорелись, а губы сложились в притягательной улыбке... Через два часа работа Нефрита была завершена. Обнаженная Венера, так он назвал эту работу. На картине была изображена ослепительная длинноногая блондинка с волнительными изгибами совершенного тела: розовые соски были такими острыми, что казалось сейчас прорвутся через холст, талия была такой тонкой, что ее можно было обхватить пальцами. Золотые волосы водопадом падали на ее белоснежное тонкое тело, струясь по тонким ключицам и худым плечам. Но самым главным были ее глаза: в них была заключена вся красота и мудрость мира. В этих глазах хотелось утонуть. Эти глаза хотелось видеть перед смертью. Такие глаза мог нарисовать мужчина, который по-настоящему любил. Нефриту стоило больших трудов закончить картину, и как только он показал готовую работу довольной модели, он тут же повалил ее на кровать, покрывая яростными поцелуями. Он, действительно, был ненасытным.***
На следующий день они возвращались в Токио, и Минако с грустью смотрела на домик и озеро. Она была тут по-настоящему счастлива. — Давай расскажем Кунсайту сегодня,— сказал Нефрит, не отрывая взгляда от дороги. Его рука как всегда была на колене Минако. — Я не понимаю, зачем ждать. Автомобиль пролетал мимо густых лесов, и свежий запах листвы залетал через приоткрытое окно. — Я просто не хочу всей этой драмы, Неф. Эти выходные должны быть выходными идиллии— пробормотала Минако, чувствуя как стыд раскрашивает ее лицо в пунцовый цвет.— Завтра. Давай расскажем завтра утром. — Я все-равно не понимаю,— покачал головой Нефрит.— Но если ты так хочешь. — Как ты теперь представляешь жизнь после понедельника? — осторожно спросила Минако, чувствуя как рука Нефрита обжигает ее колено. — - Официальный каминг-аут,— улыбнулся Нефрит, заводя машину чуть левее и уступая дорогу спешащей легковушке.— Мы вместе, мы счастливы. Мы думаем вместе, как бы получить этот процент у Кунсайта. Ты хочешь переехать ко мне? Нефрит предложил переезд так буднично, что Минако вздрогнула. — Мне кажется это немного рано,— тихо произнесла девушка. — Хотя это бы сократило мои расходы. У меня зарплата так себе, если ты не знаешь. — Хочешь я тебе ее повышу? — улыбнулся Нефрит. — Прости, ты меня, действительно, вывела из себя в тот день. — Вот так и начинается коррупция,— улыбнулась Минако. — Я подумаю над твоим соблазнительным предложением. — Во вторник кажется будет суд над Коу, который твой бывший,— синие глаза парня сузились.— Мне на самом деле жаль его. Все то, что с ним происходит — это несправедливо. Но это то, как работает СМ. Ты либо с ними, либо ты их враг. — Если бы это зависело от тебя,— дрогнувшим голосом спросила Минако.—Как бы ты поступил? — В смысле?— не понял Нефрит.— Что зависело бы? — Ну если бы ты был бы мажоритарным акционером, у тебя был бы главенствующий голос. Ты был изменил его контракт? — Я бы в первую очередь не позволил бы ему подписать такой контракт,— усмехнулся Нефрит.— Но насчет контракта… Я бы, конечно, попытался убрать эту немыслимую сумму — зачем уничтожать парню жизнь? Хотя я помню, как он пытался заявлять на тебя какие-то права в том лифте. Нефрит презрительно усмехнулся, удивляясь что помнит такое ничтожное происшествие. — В отличие от тебя, его чувства к тебе видимо еще не прошли. Но если говорить о контракте, увы, я не могу ничем помочь. Я не выиграл пари. У меня пятьдесят и у Кунсайта пятьдесят процентов: при таком балансе, фактическая власть все-таки у Нехелении. Это ее организация изначально. — Но если Нехеления изменила бы решение, если бы решила пощадить его. Ты бы, ты бы согласился на новые условия?— срывающимся голосом спросила Минако. Увлеченный дорогой Нефрит нахмурился. — Я не понимаю, к чему ты ведешь, Минако? Единственное, что выдвигает Нехеления — это то, чтобы мы наказали Коу по-полной. Я не понимаю, почему тебя так волнует эта тема. Есть что-то, чего я не знаю? Нефрит подозрительно посмотрел на блондинку. Рука крепко сжала руль. — Нет,— улыбнулась Минако одними губами.— Просто, когда все это начнется, репутация семьи Коу сильно пострадает, а они мои друзья. — Для них это плохо,— согласился Нефрит.— Для компании это плохо. Но для меня это на самом деле хорошо. Три Звезды и Мичиру— золотые коровы СМ. Чем им хуже, тем лучше для меня. — Ты только что говорил, что считаешь этот контракт несправедливым. — В идеальном мире — да,— кивнул Нефрит.— Но если исходить из реальности, где мы знаем, ничто не изменится, нужно смотреть на позитивные стороны. Любой скандал в СМ мне на руку, хотя в идеале получить бы этот проклятый процент, а затем уже начать уничтожать эту империю зла. — Но что будет со всеми нами?— в первый раз задумалась Минако.— Ведь мы тоже все СМ. Рей, и Мичиру, Кометы, я. Что будет с нами, Нефрит? Парень угрюмо молчал, смотря на дорогу. — Я не знаю,— признался он.— Сменить компанию для звезд не такая уж и проблема, особенно для таких как Мичиру и братьев Коу. Ликвидация компании — не такое уж и простое дело. Моей первоначальной идеей было разбить компанию на маленькие филиалы и перепродать уже эти филиалы другим компаниям. Таким образом я бы уничтожил бы наследие Нехелении. — Ты вообще думаешь о нас? — строго спросила Минако. — Не совсем,— усмехнулся Нефрит.— Но я думаю о тебе. Я знаю, что не позволю ничему плохому случиться с тобой или твоей группой. Это просто все намного сложнее чем ты думаешь. Минако тяжело выдохнула, прижимаясь лбом к холодному стеклу. За окном стали пролетать вывески Токио. Автомобиль остановился перед домом Минако, и Нефрит впился чувственным прощальным поцелуем в губы Минако. — Я не знаю, как я смогу заснуть без тебя сегодня,— улыбнулся парень, с удивлением замечая как она берет свернутые в свертки портреты.— Ты забираешь мои рисунки? Оставь мне тот, где ты моя Маха. — Нет,— сквозь силу улыбнулась Минако, поправляя юбку.— Они мне так нравятся. Пусть они пока побудут у меня. До завтра, Неф. — До завтра, любимая... Оказавшись дома, Минако опустилась на колени и зарыдала, запуская пальцы в волосы. Она ненавидела сама себя, но у нее не было выхода.***
Минако плохо помнила тот момент, когда оказалась в кабинете Кунсайта на следующий день. В такси играла Devotion, которая странным образом выворачивала мозги девушки наизнанку.. Сложный тонкий голос британского певица забирался девушке под кожу. Он окутывал сознание девушки словно наркотик, заставляя ее отрешиться от реальности. Судя по бледному от злости и напряженному Нефриту, спор был в самом разгаре. Одетая в черное платье и пиджак, Минако отрешенно смотрела на парней. Синтипопсовый голос Тео Хатчкрафта служил щитом ко всему, что происходило перед глазами. “И это пройдет”, — шептал ей внутренний голос.— “Просто переживи это”. — Я говорю тебе, Кунсайт! — злился Нефрит.— Мы вместе. И дело не только в проклятых акциях, хотя это и есть причина, по которой я не подписываю твою гребаную бумагу.— Она моя! На ледяном лице Кунсайта не отразилось ни одной эмоции, но глаза потемнели от ярости и ненависти, что охватили его. Их дружба рушилась на глазах, сгорая дотла в спичечной конструкции лжи, обмана и удушающей ревности. — Это не правда,— тонкие губы блондина сложились в змеиную улыбку.— Минако звонила мне только час назад, предупреждая, что ты попытаешься саботировать наши отношения, чтобы получить этот процент. — Минако! — воскликнул Нефрит замечая блондинку в проходе. Он бросился к девушке, пытаясь схватить ее за руки, но она лишь холодно отодвинулась от парня. Синие глаза брюнета расширились от шока. — Это правда,— мертвым голосом проговорила Минако. — Тебе пора перестать пытаться меня завоевать, Нефрит. Между нами никогда не может быть ничего. Красивое лицо, обрамленное каштановыми локонами, залило мертвенной бледностью, в то время как страшное осознание начало заполнять его сознание. Парень тряхнул головой— он просто отказывался в это верить. Длинные пальцы запорхали над клавиатурой — он искал видео, про которое даже думать забыл. Открывая файл и видя перед собой заставку манги про Сейлор Ви, парень посмотрел на Минако. Он еле дышал. Сердце даже не болело. Оно просто разрывалось. — Скажи, что это неправда. Ради всего святого, Мина,— парень шептал слова как молитву. — Скажи, что это розыгрыш. То что между нами было в прошлые выходные. — Ты бредишь, Нефрит,— Минако как со стороны слышала свой холодный стервозный голос. Она ненавидела саму себя.— Прошлые выходные я провела с Рей. Ты можешь позвонить ей и проверить. — Проверить,— как в бреду повторил Нефрит, поворачиваясь к Кунсайту. — Я не пойму, кто из вас кого обманывает. Я спал с ней, Кунсайт. Я спал с ней! Голос Нефрита сорвался, гулко отталкиваясь от холодных стен. — Мне страшно приятно такое слышать,— холодно протянул Кунсайт, вытягивая руку в сторону Минако. На негнущихся ногах девушка пошла к нему как под гипнозом. — Но я верю своей женщине. Кунсайт посадил Минако себе на колени, и девушке захотелось умереть от боли, что пронзила глаза Нефрита. — Он изменял тебе,— глухим голосом произнес Нефрит.— У меня есть фотографии. Почему, Мина… — У нас с Минако был тяжелый период. Но теперь мы все выяснили,— равнодушный голос Кунсайт как дрель врезался в сознание Минако, а его руки крепко обнимали ее за талию. От одного этого вида Нефрита охватывала страшная ярость. Ему хотелось уничтожить, расщепить Кунсайта на атомы. Чтобы он никогда…Никогда не смел дотрагиваться до нее. — Мы можем остаться наедине с Минако? — спросил Нефрит, глядя только на блондинку с неестественно ровной спиной. — Зачем? — в глазах Кунсайта начал плавиться лед.— После всего, что ты ей наговорил. Я не думаю, что могу позволить тебе донимать ее наедине. Нефрит стоял посередине комнаты, тяжело дыша. На нем не было лица, и он изо всех сил сдерживал дрожь в пальцах. — Ты его так любишь? — с ненавистью выдохнул Нефрит.— Неужели ты так сильно его любишь? Зачем тогда ты провела со мной эти выходные? Минако хотела встать с колен Кунсайта, но сильные руки блондина не пустили ее. От платиновых волос исходил запах дорогого парфюма и опасности. — Мне так жаль,— хрипло прошептала Минако, отводя взгляд. Его глаза убивали ее.— Мне так жаль, Нефрит. Но между нами ничего не может быть. Я люблю Кунсайта. Нефрит вздрогнул от ее слов, как от выстрела. — Я не понимаю, я черт возьми, не понимаю. Ты переспала со мной, не зная о камерах. Затем ты понимаешь, что об этом может узнать Кунсайт, ты снова спишь со мной. Руки Кунсайта до боли сжали талию Минако от этих слов. — И стираешь запись. Точнее ты заменяешь ее. Затем, видимо, чтобы отвлечь меня от этой записи. Ты боялась, что я что-то предприму, ведь так? В глазах Нефрита было столько разочарования и тяжести, что Минако ощутила как транс-песня Hurts вновь заполняет сознание. Только бы отвлечься, только бы забыть. — Ты шла на такие невероятные риски лишь бы не сделать больно Кунсайту? — не мог понять Нефрит.— Ты столько изменяла ему, лишь бы он не узнал об одной несчастной измене? Это просто не имеет смысла. — Нет,— поднял голову Нефрит.— Ты знаешь про пари! Он купил тебя. Он знает про все измены. Он даже знает про эти выходные. Кунсайт еле слышно заскрежетал зубами при этим словах, и Минако замерла от ужаса— она рассказала ему про выходные вкратце перед самой поездкой, не раскрывая всех деталей. Кунсайт был против этого побега с Нефритом из города, но она не слушала его. — Чем же он купил тебя, Мина? Не может же это быть твоей любовью к нему. Если это так, то это не любовь. Это болезнь. Голос Нефрита дрогнул, и красивые губы парня скривились от боли. — Твоя цена…Цена твоего предательства — это единственная неизвестная в этом уравнении… — Нефрит, ты бредишь,— глухо произнес Кунсайт, показывая глазами на контракт.— Подписывай. Парень молча посмотрел на блондина и сидевшую на его коленях девушку. На плохо-слушающихся ногах, парень подошел к столу и поставил витиеватую подпись на документе. У Сейдзоинов оставалось 49 процентов, в то время как у Хашимото теперь был 51 процент. — Ты победила, любовь моя, — с трудом выдохнул красивый брюнет, откладывая ручку. Бросая на Минако тяжелый взгляд, Нефрит направился к выходу. Ему было плевать на акции — это тяжелое осознание о том, что он потерял рычаг мести, еще даже не дошло до него. Все, что его волновало — это ее предательство. Ее потеря. Сердце болело так, что у него кружилась голова. Выйти из окна казалось не такой плохой идеей. Но это означало пойти по пути матери…***
Когда за Нефритом захлопнулась дверь, Минако вскочила с колен Кунсайта как ошпаренная. По лицу девушки градом заструились слезы— плечи затряслись и девушка спрятала лицо в ладонях. Обернувшись, девушка посмотрела на блондина, на лице которого застыла странная холодная маска. — Я выполнила свое обещание,— просипела девушка, вытирая слезы тыльной стороной ладони.— Ты должен изменить контракт. Кунсайт насмешливо обвел ее пронзительным взглядом. — Ты говорила мне, что не спала с ним в четверг. — Можно подумать, ты поверил мне. — Конечно нет,— громко усмехнулся блондин, наклоняя голову. Длинные платиновые волосы заскользили по плечам.— Я давно перестал тебе верить. Ресницы девушки дрогнули, но она ничего не сказала. Ей хватало драмы: сердце страшно стенало после всего произошедшего с Нефрита. Она не знала, что будет ТАК больно. Блондин неожиданно нагнулся и вытащил два контракта из ящика стола. — Вот этот,— показал он на один документ, разрывая на две части.— Был старый контракт, в котором был один интересный параграф, который позволял руководству ака мажоритарному акционеру в любой момент поменять условия контракта. Этот как кот в мешке. По этой причине, завтра братья Коу и идут в суд, пытаясь оспорить этот контракт как неэтичный. Они правы в плане морали, но в плане права они проиграют— контакт составлен так, что не докопаться. Девушка слушала Кунсайта еле дыша. — Вот этот контракт —новый,— Кунсайт пренебрежительно указал на новый документ.— Я лично изменил условия неустойки. — Ты говорил, что тебе надо будет поговорить с матерью. — Я забыл упомянуть, что мать всегда доверяет моему чутью. Она все еще руководит компанией, но собирается вскоре отойти от дел. Глаза девушки расширились, и она ощутила как страх заполнил все ее поры. — Она знает про Ятена? — Конечно знает,— усмехнулся Кунсайт, откидывая волосы назад.— Она отстранила Усаги, родную племянницу, когда та стала проявлять непонятный социальный активизм. Минако тяжело смотрела на Кунсайта, забывая дышать. — Что в новом контракте, Кунсайт? — сердце забилось в районе горла. — В новом контракте новые условия,— по-иезуитски улыбнулся Кунсайт.— Либо он женится на Оливии и остается в группе, либо он должен будет нам не девять миллионов, а пятнадцать. Если он их не выплатит, он пойдет в тюрьму как экономический мошенник на шесть лет. Безусловно, контракт полностью конфиденциален. Ноги девушки задрожали, и она с трудом удержала на каблуках. Блондинка закрыла рот ладонями. — Ты обещал,— в шоке прошептала девушка глядя на парня. Кунсайт медленно подошел к Минако, пренебрежительно прикасаясь к ее подбородку. В серых глазах разливалась пустота. — Я играл также как и ты, Минако,— с ненавистью прошептал Кунсайт, вглядываясь в ее дрожащие зрачки.— Ты врала мне. Врала все время. На каждом шагу. Я просил только одного— просил тебя: не спать с ним больше. Я простил тебя за ту ночь, которая попала на камеры. Клянусь, если бы ты просто придерживалась своего обещания.. Из глаз девушки хлынули слезы, и Кунсайт равнодушно смотрел как влажные капли начали падать на его пальцы. — Я…Я просто…Кунсайт…Я прошу,— из груди Минако вырывались рыдания, смешанные со стонами.— Какая…. Какая тебе разница?….Я доставила тебе один процент…. Длинные пальцы с силой сжали подбородок девушки, и серые глаза загорелись страшным огнем. Минако почувствовала, как по позвоночнику пробежала волна страха. — Мне было плевать на этот процент. Я сам не понял, с чего Нефрит стал сильно напрягаться, чтобы его выиграть. Для меня это был больше спортивный интерес. Но ты… Кунсайт притянул заплаканное лицо девушки к себе. — Ты была мне важна. Когда-то. Я даже готов был простить Ятена…Я готов был помочь ему. Я думал, что эта операция сблизит нас. Что мы сможем забыть прошлое…Но это было невозможно. Потому что… Губы Кунсайта оказались возле ее ушей, и тяжелый шепот полился ей прямо в перепонки. — Ты больна им. А он, этот смазливый мальчишка даже не догадывается…Ты на самом деле думала, что после всей боли, что ты доставила мне. После всей той ревности и ненависти, что ты разожгла у меня к нему, я буду заинтересован в том, чтобы помочь ему? Кунсайт холодно и злобно рассмеялся, и Минако показалось, что она сейчас потеряет сознание. — Я заинтересован только в двух вещах, когда дело заходит о нем— либо его полном уничтожении, либо его счастливом браке с Оливией. — Это была твоя идея с тем, чтобы он спел мою песню Оливии на том показе под прицелом журналистов,— поняла Минако.— Это твоя идея! Ты врешь, Кунсайт! Ты уже тогда знал, что нарушишь наш уговор. До того, как я переспала с Нефритом! Ты всегда ненавидел его, ты всегда хотел его уничтожить. Кунсайт сильно схватил девушку за запястья, прижимая к своей груди. Минако вздрогнула, чувствуя как сильно бьется его сердце. — Это мой контракт, Минако,— процедил он.— Я мог изменить его в любой момент. Я освободил бы его, если бы ты не нарушала свою часть договора. Но я знал, что ты нарушишь, поэтому и начал операцию Оливия уже на самом шоу. — Как ты мог знать,— скривилась Минако, пытаясь вырвать руки из его захвата. — Потому что я хорошо знаю тебя. Ты маленькая лживая стерва,— со злостью проговорил Кунсайт.— Я знал, но все-равно надеялся, что ошибаюсь. Я приехал на то шоу, чтобы остановить тебя. Чтобы проследить, чтобы ничего не случилось. — Ты врешь,— покачала головой Минако.— Судьба Ятена была решена с самого начала. Ты с самого начала не собирался придерживаться договора. — Это не так! — Это так! — Как я могу тебе верить?!— в сердцах выпалила Минако, вырывая запястья из его рук. — Как Я могу тебе верить?— с горечью парировал Кунсайт. В комнате наступила оглушающая тишина. По лицу Минако вновь побежали слезы. Точнее они никогда и не останавливались. — Пожалуйста, Кунсайт. Не делай этого. Умоляю, верни старый контракт. Почему ты рушишь его жизнь? Зачем Оливия…. — Потому что ты любишь его,— с трудом выговорил Кунсайт. — А я люблю тебя. Признание страшным камнем упало на сердце Минако, сжимая вены и расплющивая сосуды. — Разве это любовь,— голос Минако дрожал и она не мигая смотрела в серые беспокойные глаза блондина.— Разве это любовь, когда ты делаешь так больно. — Разве это любовь, когда твоя любовь приносит одну разруху и боль,— с ненавистью выдохнул Кунсайт.— Посмотри к чему привела твоя любовь: ты разрушила Нефрита, ты разрушила меня. Ты разрушила его самого. — Пойми одно, Минако. Ты проиграла…. Когда за ней закрылась дверь, Кунсайт тяжело выдохнул и сел в кресло. Душа казалось выгорела и на ее месте зияла пустота. Было до невозможности больно, но это была любовь...***
Вернувшись домой, Минако упала на колени и закрыла лицо в ладонях. Слез не было. Была одна лишь страшная боль. Одна сплошная боль.