Шутка судьбы

- Поговори со мной, Игги, - нарушил он молчание, - мне кажется, что я сейчас сойду с ума. Мне так жарко, так плохо. И Игнис послушно начал говорить ни о чем. О погоде, о новых рецептах, рассказывать что-то о истории – он не знал, делает ли это больше для брюнета, или для себя, тем самым отвлекаясь от ненужных мыслей. - и когда ты добавляешь корицу, вкус становится… Нокт снова сжался на кровати и вдруг дернул на себя руку Игниса, прижимая ее к лицу и втягивая носом едва различимый запах альфы. - Нокт? Язык Нокта коснулся подушечки указательного пальца, и блондин попытался убрать руку, но она оказалась словно в железных тисках внезапно растерявшего всю слабость омеги. - Ноктис, прекрати. Принц не слушал, его язык прошелся по ладони, в ложбинках между пальцами, вызывая ощущение легкой щекотки. - Ты так вкусно пахнешь, Игги. Я этого никогда почти не чувствовал, - лихорадочно пробормотал Нокт и внезапно вобрал в рот палец блондина. Игнис буквально задохнулся. Он же не железный. «Нет, железный» - поправил он сам себя, и сделал глубокий вдох, абстрагируясь от сексуального контекста действий своего принца. Если это то, что ему сейчас нужно – то пусть делает. Пока не переходит черту. Нокт продолжал обсасывать пальцы и вылизывать ладонь с хлюпающими звуками. Кожа Игниса была такой вкусной. Слегка солоноватой, покрытой сеточкой тонких шрамов от ожогов и порезов. Она сводила с ума, хотелось ее съесть, хотелось запечатать в бутылку этот запах и всегда носить его с собой. - Игги, - чувствуя, как намокают сзади джинсы, Нокт на секунду растерялся. Он тек. Как чертов ниагарский водопад. Его задница буквально горела, требуя заполнить себя. Одной рукой приспустив штаны и трусы, брюнет провел пальцами по промежности, со смесью отвращения и возбуждения ощущая скользкую смазку. - Нокт, держи себя в руках, - предостерегающе произнес на удивление спокойный и покорный Игнис, когда принц чуть прикусил его палец. От его голоса, который сейчас казался самым сексуальным в мире, внутри все скрутило. Хотелось, чтобы он постоянно произносил его имя, снова и снова, прямо сейчас, как можно громче… Уже не соображая ничего, Нокт ввел в себя сразу два пальца, с восторгом чувствуя, как они заполняют его пульсирующий анус. Он застонал и начал трахать себя пальцами сзади в унисон своим посасываниям пальцев Игниса. Ему казалось, что слюны с него течет не меньше, чем смазки, и, закружившись в водовороте ощущений и иллюзий собственного затуманенного сознания, он ощущал, что это пальцы Игги касаются его внутри, оглаживают стенки, раздвигают сочащуюся дырочку. Услышав хлюпающие звуки, Игнис замер, пытаясь переварить аудиальную информацию. Когда он понял, что происходит, дыхание перехватило, а кровь отлила от лица гораздо ниже. Черт возьми, маленький омежка сейчас лежит перед ним и трахает себя пальцами, одновременно обсасывая его фаланги. Внутренний альфа под седативами едва различимо рыкнул, одновременно одобряя и негодуя от недостаточности происходящего. Нокт стонал так, что, будь у Игниса меньше самообладания, тот бы его уже разложил по кровати. И, пожалуй, спасибо судьбе за слепоту. На секунду представив себе, как выглядит Нокт, развратно раздвигающий ноги и текущий, блондин едва слышно простонал. Этот тихий звук, который был воспринят омегой как одобрение и приглашение, буквально сдернул Нокта с места, и через секунду он уже сидел на коленях у Игниса, горячо дыша ему в шею и впитывая более ощутимый здесь аромат самца. Игниса хотелось до звона в яйцах, до каши в голове. - Игги, - гортанно простонал он, когда ощутил прикосновение руки к своей талии. - Перестань. Мне придется привязать тебя, если ты не начнешь себя контролировать, - его голос стал на пару тонов ниже, но все равно оставался спокойным. Внутренний омега выл от непонимания – почему альфа его не хочет? Нокт потерся промежностью о Игниса, размазывая смазку по его брюкам и низу рубашки. Альфа теперь пах им, его смазкой, которой от близости стало еще больше. Омеге это нравилось. - НОКТ. – голос Игниса сорвался, и он буквально сбросил парня со своих коленей на пол, вставая. Его лицо пылало, а в голосе звенела ярость, заставившая принца сжаться в инстинктивном страхе перед альфой. - Я сказал тебе прекратить. Учись держать себя в рук.., - Игнис оборвался полуслове, когда лицо брюнета прижалось к его паху. Там Игнис пах еще более вкусно. Словно в чай добавили сливок и меда – хотелось все там облизать, собрать каждую каплю этого запаха. Попытка расстегнуть ширинку встретила жесткий отпор в виде рук Игниса, вздернувших его с пола и толкнувших обратно на кровать. На секунду воспрявшая омега восприняла это как начало акта, и даже раскрыла бедра, с готовностью подставляясь под самца, но руки исчезли, а Игнис с тяжелым дыханием опустился на соседнюю кровать. От желания становилось больно, пальцы внутри казались холодными и незначительными. От ощущения безысходности и собственной ненужности, Нокт всхлипнул. - Игги, пожалуйста... - Нет, Ноктис. У тебя есть твоя альфа, которая ждет вашей свадьбы. Тебе нужно дотерпеть, - железно отрезал Игнис, на что его вставший колом член отреагировал крайне непозитивно, болезненно упершись в ширинку брюк, от которых теперь буквально воняло течной сучкой. - Я не могу, я сейчас умру, я сойду с ума, - часто забормотал Ноктис, не решаясь приблизиться к угрожающему альфе и мучаясь от двоякого ощущения страха и желания. От боли в голосе принца становилось крайне нелегко на сердце. Умом Игнис понимал, что это все манипуляция, что вне-течный Ноктис был бы крайне не рад новости о том, что его откупорил его лучший друг. От секундного воображения о соитии, член, казалось, налился кровью еще больше, и блондин выругался сквозь зубы. - Вот же дерьмо. Судя по хлюпающим звукам и всхлипам, Ноктис снова начал пытаться удовлетворить себя пальцами. Он скулил, как побитая собака и пах все сильнее, хотя казалось, что воздух уже вязкий от его феромонов. Дальше так продолжаться не могло. - Руки, - наконец резко и зло произнес Игнис, приняв для себя решение. - Ммм? – омега встрепенулся и сел на кровати, чуть ли не задерживая дыхание. - Вытяни руки перед собой, - приказал блондин, стягивая с шеи галстук. Дышать стало проще. Словно послушная собачка, Ноктис протянул ему две руки. Когда кончики пальцев Игниса пробежались по его ладоням и запястьям, ориентируясь, принц застонал и дернулся, будто его ударили током. Плотная лента галстука обвилась вокруг запястий принца, надежно сковывая его руки. - На четвереньки. Лицом к изголовью кровати, - продолжал абсолютно спокойно командовать альфа, на что омежка подчинялся с щенячьей радостью. Привязав запястья к нижней перекладине изголовья и убедившись, что перевернуться или подвинуться в таком положении вряд ли будет удобно, Игнис тяжело выдохнул, уже не такой уверенный в своей выдержке. Текущая омега стояла перед ним, выпятив свою задницу и притираясь к слепому альфе при каждом возможном касании. - Веди себя тихо, - наказал Игнис и медленно протянул руку, наощупь отыскивая спину Нокта. Тот выгнулся вслед за прикосновением, прижавшись задом к паху Игниса и призывно обтираясь от него. Он чувствовал сквозь ткань возбуждение альфы, и это приводило в дикий восторг и предвкушение, голова кружилась, в глазах плясали какие-то демоны, а касания к мягкой ткани простыней жгли огнем. Проведя вдоль позвоночника, блондин обвел руками ягодицы омеги и, на секунду задержав дыхание, плашмя прошелся ладонью по промежности, ощущая ее непередаваемую влажность и жар. Ноктис забился и завилял задницей, пытаясь усилить контакт и почти завизжал от касания к себе. В нем было слишком много чувств и ощущений, ему казалось, что он сейчас в обморок рухнет. - Я же сказал, тихо, - в голосе Игниса скользнула угроза, и он на пробу ввел один палец, который скользнул в мягкое нутро с легкостью. Нокт опустил голову, зубами вцепившись себе в предплечье в попытках заглушить стоны. К пальцу быстро добавился второй, и они медленно начали двигаться, оглаживая внутренние стенки ануса. Это было совсем не так, как когда он трогал себя. На подушечках пальцев Игниса словно было заклинание молний, и каждое движение приносило острый разряд удовольствия, который добегал до мозга и убегал в сторону члена. - Игги, больше, - проскулил принц. Расстегнув пуговицу на своих брюках и подарив облегчение своему давно напряженному члену, Игнис осторожно добавил третий палец, совершая неспешные фрикции. Парень отвечал с такой отдачей, словно он его не пальцами ласкал, а третий час трахал гигантским членом Гладио. Внутренний альфа урчал от удовольствия и голода, запах смазки становился все более мускусным и вызывающим – малыш был на пике своей течки, готовый принять вязку и завести детей. Королевский повар сам удивлялся своей выдержке. Происходящее возбуждало до темноты – смешной каламбур, Игнис – перед глазами, но животного позыва пометить и повязать принца почти не было слышно, а те отголоски, что проникали, легко давились волей. Игнис почти был горд собой. - Пожалуйста, - продолжал умолять плавящийся от прикосновений Нокт, прогибаясь в спине подобно кошке. Еще минуты быстрых движений пальцев хватило, чтобы перед глазами Нокта все померкло, а разум накрыл оргазм. Ощущение было такое, словно по голове сильно ударили и воздух украли из легких – на секунду ему показалось, что он уже умер. А потом задница вдруг напомнила о себе острым спазмом, от которой стенки сжались, обволакивая пальцы альфы и непрозрачно намекая, что это была даже близко не та разрядка, которая нужна. Оргазм подарил не облегчение, а только еще большее желание принять в себя этого альфу целиком, по самый узел, оседлать его и трахать всю ночь напролет. Нокт обреченно дернул руками, испустив разочарованный стон. - Я хочу тебя, - прохрипел Ноктис, - развяжи меня. Я хочу тебя трогать. Тяжело дыша, Игнис покачал головой и отстранился от омеги, с влажным звуком извлекая пальцы из ничего. Не удержав инстинкты альфы на поводке, он пробежался языком по пальцам, собирая горячую смазку, пахнущую одновременно как сахарный сироп и мятные конфеты. - Черт возьми, Нокт, - зло прошептал Игнис и сел на кровать напротив, запуская липкую руку себе в штаны. Кажется, он себя все же переоценил. Хотелось кончить прямо сейчас. Желательно, внутрь этого омеги. Брюнет развернулся и с вожделением уставился на Игниса, который грубо и резко ласкал себя, не удосужившись даже нормально снять штаны и белье. - Дай мне посмотреть, - на грани слышимости прошептал Ноктис, бессильно дернувшись в своих путах. Издав негромкий рык, достойный альфы, Игнис подчинился. Он сам не знал, с какого перепугу, но он поднялся и стянул до щиколоток штаны с аккуратными трусами и продолжил остервенело ласкать себя, глубоко дыша запахами такой близкой и недоступной омеги. - Игги, - у него был голос такой, словно он вот-вот заплачет и кончит одновременно, - я хочу к тебе прикоснуться. Резко поднявшись, блондин приблизился к замершему принцу и провел ладонью по промежности, загребая больше смазки и размазывая по собственному члену. Одной рукой продолжая ласкать себя, другую он снова опустил на ягодицы омеги и автоматическим движением нашел дырочку, без предупреждения проталкивая сразу два пальца. Нокт почти закричал, болезненно вывернув шею, чтобы иметь возможность наблюдать за тем, как себе надрачивает Игнис. Его член был довольно крупным, с выступающими венками и чуть несимметричной головкой и внушительным расширением узла в нижней части. Принц снова задергался в попытках дотянуться, прижаться, ощутить контакт с альфой, но тот, выпустив член из руки, резким движением припечатал его бедра к кровати, заставляя еще болезненную после оргазма головку проехаться по ткани постельного белья. - Ааах! Продолжив ласкать себя в унисон с толчками пальцев, Игнис довел мальчишку до второго оргазма и вскоре кончил сам, несдержанно выплескивая сперму на спину и ягодицы. Ему стало от себя мерзко, а Нокт под ним чуть сознание не терял от удовольствия и возбуждения. Все существо альфы сейчас тянулось к тому, чтобы вдолбить член в растянутую дырку и выебать омегу до потери пульса. Отдышавшись, Игнис хрипло спросил, не узнавая свой голос: - Ноктис, ты как? В ответ ему был такой пошлый и приглашающий стон, что королевская десница едва успел дернуть внутреннее животное за ошейник. - Мне тебя мало, - хныкал, елозя по липкому покрывалу, Нокт. В голове Игниса мысли и инстинкты сменяли друг друга, и плачущий под ним омега не сильно способствовал рациональному мышлению. - Что со мной не так? – на этот раз он реально всхлипнул, давясь слезами, - почему ты меня не хочешь? Я некрасив? Непривлекательно пахну? Поддавшись порыву, Игнис наклонился, и широким движением провел языком по шее Нокта, заставив того на секунду задержать дыхание в ожидании метки. - Сейчас я большего всего в жизни желаю... – блондин остановил себя на середине фразы и глубоко вдохнул, впитывая каждой порой аромат молодого тела, - но я никогда не сделаю того, что может причинить тебе вред. - Но, я… - у омеги все помутнело перед глазами от ощущения близости Игниса. - Никаких но. Я здесь, чтобы помогать, защищать, быть подле тебя, - ласково огладив темную макушку, Игнис выпрямился, - быть тебе щитом и опорой, а не любовником. Нокт притих, словно перестав дышать. - И ты это прекрасно знаешь, Ноктис. Сейчас за тебя просто говорит природа. Наконец, в душе десницы наступил мир, а внутренний зверь перестал рычать и рваться с цепи. Его человеческое начало, его принципы и верная клятва одержали вверх над животными инстинктами, и Игнис облегченно улыбнулся. - Я не справлюсь, Игги, - из голоса Нокта пропали блядские омежьи интонации и прозвучала усталость и мольба, - я не умею. Мне, я…, - он растерянно умолк, путаясь в своих эмоциях и позывах тела, - помоги. На секунду задумавшись, Игнис перегнулся через него, снова прижимаясь тканью влажной одежды к спине омеги, вызывая у того новую волну желания, от которой хотелось плакать и кричать. Руки нащупали узлы, стягивающие запястья и развязали их, даруя долгожданную свободу затекшим конечностям. Потерев покрасневшую от трения кожу, Ноктис потянулся следом за поднявшимся блондином, вжимаясь в него спиной и бедрами, тяжело дыша. Ладони Игниса мягко коснулись его груди, обнимая. - Держать руки при себе, ко мне не поворачиваться, - предупредил он, зажимая между пальцами набухший и чувствительный сосок. - Да, Игги, - на выдохе прошептал Ноктис, запрокидывая голову и купаясь в аромате альфы, который окутал его, словно теплое одеяло, - все, как ты скажешь. - Хороший мальчик, - автоматически произнес Игнис, и ему самому стало тошно от такого пошлого клише, - я тебя не повяжу и не помечу – у тебя впереди свадьба с твоей настоящей альфой. И в будущем, - его рука опустилась ниже, поглаживая плоский, подтянутый живот, - я буду следить за тем, чтобы до приезда к невесте ничего подобного не повторилось. Ноктис дышал тихо, ловя каждое слово, упиваясь передающимися по всему телу вибрациями приятного голоса. Он почти не воспринимал смыслов, в его голове набатом звучало «мой альфа». - А сейчас я постараюсь дать тебе разрядку, чтобы ты пережил эту течку, - мерно закончил Игнис, и его рука сомкнулась вокруг влажной от спермы и предэякулята головки, мягко поглаживая. Нокт уже не рвался, как загнанное животное и не хныкал, как девочка, хотя его задница продолжала чувствительно тереться о член альфы. Почти бесшумно простонав, Нокт вцепился в предплечье Игниса, не мешая себя ласкать. Ему нравилось чувствовать, как напрягаются и расслабляются мышцы на его руке в такт мерным движениям вверх-вниз по стволу. - Как ты сдерживаешься? – Нокту казалось, что животное внутри него отступило, позволяя мыслить трезво. Насколько мышление с дрочащим тебе другом и текущей задницей можно назвать трезвым. - Я учился этому. Наказывал себя, тренировался, - голос раздался над самым ухом, а язык пробежал вдоль ушной раковины и скользнул внутрь, даря легкое щекочущее ощущение, - я не мог позволить инстинктам отвлекать меня от работы. - Научишь меня? – у Нокта плавились мозги от того, насколько идеален этот мягкий ритм и плотный обхват. - Сомневаюсь, что успею прежде, чем мы доберемся до города. А там, после свадьбы, тебе не нужно будет сдерживать свою природу. Некоторое время висело молчание, в котором отчетливо и так пошло звучали влажные звуки ласк и легкие постанывания Нокта. - Я хочу тебя поцеловать, - вдруг неожиданно заявил принц, и его сердце ухнуло куда-то вниз. Он не знал, с чего это сказал. - Не думаю, что это хорошая идея, - спокойно ответил альфа, и внутри Нокта вновь заворочалось это странное ощущение боли, ненужности, непривлекательности. Омега выла. - Но, я… - его речь прервал неожиданный стук в дверь