***
Олег разлёгся на старом обшарпанном диване, чувствуя, как его мозг обволакивает туман. Он ощущает, как диван прогибается под Роминым телом. Тот раскидывает конечности, положив свою ногу поверх олеговых и свою руку ему на живот. — Это что, Валера теперь оптом продает? Или как ты вообще достал три таких больших пакета такой шикарно травы? — Лукавым голосом спрашивает он, растягивая свои губы в улыбке. — А у него акция. Берёшь два и третий в подарок. — глупо хихикает Савченко. Рома хмыкает в ответ. Потом убирает руку с живота и, оперевшись на неё, целует Олега. И Олегу в этот момент так пиздецки хорошо. Трава отличная, а Ромины губы такие горячие. Поцелуй влажный, долгий и максимально неаккуратный. Но от этого не менее приятный.***
— Пошли бродить? Я хочу на теплотрассу. — они всё так же лежат на этом диване, но одежды на них уже меньше и выглядят они растрёпаннее. Савченко бы лежал так ещё лет сто, но голос Ромы наполнен настолько несвойственным ему энтузиазмом, что отказать как-то невозможно. — Пошли.***
При выходе из подъезда с уже неделю как нерабочей входной дверью их встречает привычная серость пятиэтажек и неизменная троица бабок на скамейке. — Малолетние наркоманы! Совсем уже на дно скатились. — слышит Олег, когда они проходят мимо. Возможно, когда-то эти слова заставили бы его грустить, и, возможно, он бы пересмотрел свою жизнь, и постарался что-то изменить, но он слышит их слишком часто, чтобы уже хоть как-то реагировать. — А вы сдохните скоро. — Кричит им в ответ Рома. Слышатся возмущённые крики старческих голосов. — Как, в принципе, и мы. — добавляет он тихо, думая, что Савченко не услышит. Но он слышит.***
Рома добирается до нужного дома. Долбит по домофону как ненормальный, пытаясь ускорить процесс набора цифр, но на самом деле только замедляя его. Наконец через-чур заспанный голос говорит злое «Аллё, блять. Кто вы, и что вам блять, надо?» — Валера, сука, открывай. У меня Олег. Он умирает. — Сащеко буквально орёт на весь двор, но по-другому он уже не может. Чувствует, как Олег всё слабее и слабее дышит. Дверь тут же распахивается под аккомпанемент омерзительного писка домофона. Слава богу, всего лишь второй этаж, а не последний пятый.***
Они сидят на теплой трубе. Чуть дальше под ними лежат горящие колёса. Запах отвратительный, но они уже привыкли. Зато огонь красивый. Рома кладёт свою руку поверх руки Олега. За костром виднеются дома, за которые спешит спрятаться заходящее Солнце. Такого же цвета, как и костер. Красиво. Даже очень. — Я думаю про Дениса. — Савченко поворачивает голову и смотрит на Англичанина. — Ему нравился закат. Да и резину он жёг лучше нас двоих вместе взятых. — Он грустно улыбается и опускает глаза. — Вроде уже два года прошло, а я всё не могу его отпустить. Всё думаю, что мог бы его спасти. Теперь уже Рома поворачивается. Видит, что на щеке Олега блестит свежая дорожка слезы. — Я тоже по нему скучаю. А день похорон мне в страшном сне снится. Но не стоит себя винить. Он передознулся дома, когда рядом никого не было. Ни ты, ни я просто знать не могли. — Англичанин обвивает такое родное тело своими руками. Он хочет сказать что-нибудь ещё, но просто не может найти нужных слов. Всё же для него это тоже не самая лёгкая тема. Поэтому они так и сидят молча, думая каждый об одном, но по-своему. — Блять, как же воняет. А ну пошли отсюда, уёбки. — Кричит суровый мужской голос из окна ближайшей многоэтажки. Его самого закрывает столб чёрного дыма. — Пошёл нахуй. — Орёт ему в ответ Рома. Олег посмеивается. Через несколько секунд об трубу недалеко от них разбивается пустая стеклянная бутылка. — А-а-а. Бомбардировка. Бежим. — Кричит Олег, и, смеясь, соскакивает с трубы, начинает бежать и утягивает Сащеко за руку за собой.***
— Ебать-колотить. Что случилось? — Валера смотрит на тело, которое Рома кидает на кровать. — Да передознулся он, блять. Ты знаешь что делать? — Англичанин начинает чуть ли не трясти друга. Это, кстати, работает. Тот выходит из оцепенения. Садится рядом с кроватью, и начинает переворачивать Савченко. — У меня нет никаких нормальных лекарств. Да и я не уверен, что они бы здесь помогли. Надо просто перевернуть на живот, чтобы он рвотой не задохнулся, и молиться. После этих слов Рома и правда готов уверовать. Олегу нужна удача. А Рома пиздец невезучий. Он опускается на пол, рядом со свисающей рукой Савченко и берёт её в свою. — Давай, ты выберешься. Ты ведь не кидок, чтобы меня одного бросать. — шепчет он в воздух. Затем переводит взгляд на Валеру. Тот выглядит сонным. — Иди спать. Я его покараулю. — Уже в полный голос говорит Сащеко. Валера кивает и уходит спать в гостиную на диван. Рома сидит на полу около тридцати минут. Слушает не ровное, но хотя бы имеющееся дыханье Олега. И внезапно чувствует, как ему самому хуёво. Сердце бьётся очень быстро и слегка болит. «От ходьбы с грузом». Усмехается. Затем чувствует, что руку дико ломит, выворачивают будто. И при этом глаза хочется закрыть так сильно, будто он трое суток не спал. А может и правда не спал? Вдруг понимает, что не может вспомнить ничего, что происходило последние дня два. «Ну это я, конечно, вымотался с тобой, Олежа». — Я люблю тебя. — хриплым голосом, едва слышно, говорит Сащеко. — Ты не обидишься, если я буквально часик посплю? Вымотался с тобой пиздец. И закрывает глаза с лёгкой улыбкой на лице. «Сегодня, при рейде в дом предполагаемого торговца наркотиками, Валерия Истомина, были найдены два трупа, принадлежавшие Роману Сащеко и Олегу Савченко. Предполагаемые причины смерти: сердечный приступ и передозировка наркотическими веществами. Валерий находиться под следствием. А теперь прогноз погоды…»