Thanks

      -Бэ просто в жизни сильно не повезло. — тихо произносит Джонхан. –Его нужно поддержать.       Джинен от жизни уже многое получил, и все это крайне расстраивает. У него богатые родители, но из наследства — красивый нуль без палочки в начале. Джинен рисует вполне неплохо, но недостаточно хорошо, чтобы его работы попали хотя бы на выставку начинающих любителей. Поэтому он продает свои картины за копейки каким-то подозрительным личностям. Но выбирать не приходится, за квартиру платить нужно. Зато у него есть замечательный сосед — Юн Джонхан — жить с которым он явно не достоин.       -Юн? — Джинен в стеснении мнется и заикается. –Он хороший. До сих пор не понимаю, зачем я ему такой.       Джонхан — прекрасный певец, подающий надежды танцор, участник талантливой молодой группы. Но красивая жизнь довела его до слова «Надоело!» И Юн просто съехал из общежития, чтобы разделить жизнь айдола и обычного человека. Но будучи непонятым обществом, он отчаянно ищет «того самого». И находит. Находит загнанного парнишку на окраине Сеула в ничтожно маленькой двушке обшарпанной многоэтажки. Теперь у Джонхана есть Бэ Джинен.       Они живут вдвоем, кардинально меняя жизнь и мировоззрение каждого. Джонхан теперь знает, каково это, следить за квартирой в одиночку. Джинен, по сравнению с Джонханом, похож на фарфоровую статуэтку, которую легко сломать в любой момент. Бэ же для себя понял, что не все люди такие, как его родители или жюри на отборе. Юн совершенно другой, понимающий, терпеливый. И поэтому пробуждает желание жить ради подобного солнца. Джинен впервые начинает улыбаться в лицо судьбе, а Джонхан понимает, что пропал.       -Самое яркое, что я о нем помню? — Джонхан хочет ответить «его улыбка». –Это было месяц назад. Ночь. Он снова провалился.       Джинен в тысячный раз тащит домой свою картину, красиво оформленную, в рамке, с подписью в углу на обратной стороне холста. Сейчас больше всего хотелось попасться на глаза какому-нибудь маньяку и сдохнуть. Но ноги несут его домой. Ведь там Джонхан, который ждет и никогда себе подобного не простит. Но меньше всего хочется появляться в собственной квартире, потому что еще утром за завтраком Джинен яростно утверждал, что это последний шанс, и он его не упустит. Упустил, извините.       При виде улыбающегося Джонхана в голове что-то рушится окончательно. Бэ ломает о колено картину, откидывает остатки куда-то в сторону и падает на пол, закрывая лицо руками. Неприятный привкус соли на губах убеждает Джинена в собственной слабости и беспомощности настолько, что, кажется, даже Джонхан уже не поможет. Но он все равно прижимает к себе настолько сильно, что младший начинает кашлять.       Эта ночь казалась для них бесконечной. Джинен тогда много плакал, даже рыдал, благодарил Джонахана за все, извинялся за себя, задыхался от своей жизни. А Юн молчал, гладил младшего по голове и только теснее притягивал к себе. Бэ чувствовал это тепло всем телом, и только от этого сильнее хотелось исчезнуть. Джинен решил для себя, что последняя в его жизни картина станет шедевром. Джонхан наконец-то понял, что влюблен.       Но их разводит, как две части одного моста. Джонхан постоянно пропадал на тренировках, и вечером просто не хватало сил подняться. А если силы, хоть немного, и были, то от этого особо ничего не менялось. Джинен тоже выпал из реальности, отдав себя полностью вдохновению. Та ночь послужила для него неким вторым дыханием, источником уверенности в том, что он делает. Он старался меньше показываться на глаза своему соседу. В этот раз он хотел преподнести подарок. Приятный или ужасающий — решение оставалось за Джонханом.       -Я тогда в тур уехал с группой. — Джонхан неуверенно касается пальцами шеи. –Не хочу даже знать, как он до этого додумался.       И правда, Юн уехал на месяц, оставив младшему свою долю за квартиру и немного денег на еду, заранее зная, что это будет нужно. Месяц в одиночестве Джинен провел, старательно дописывая свою картину, хоть прикасался к ней не так часто, как хотел бы. Но от этого она становилась еще более осмысленной, обоснованной. Каждая тщательно прорисованная деталь имела особое значение. Каждая отброшенная тень носила особый характер. На этом холсте Джинен написал больше, чем за все девятнадцать лет.       Когда работа закончена, Джинен понимает — пора. На столе включенный телефон, на который звонил Джонхан, сообщая, что будет дома буквально через полчаса. Этих тридцати минут было предостаточно, чтобы написать пару строк на небольшом блокнотном листке и снять с мольберта холст. Эти тридцать минут стали для Бэ Джинена последними.       Он выбирает самый безболезненный и примитивный путь — таблетки и смерть во сне. Он, кажется, даже помнит, как ему дала их случайно встретившаяся по дороге девушка: «Держи. Раз уж мне смелости не хватило, то тебе точно хватит. Трех будет достаточно». И Джинен слепо взял, но теперь не жалеет. Без капли сомнения он принимает таблетки и спиной падает на постаревшую от времени кровать. В свои последние минуты он вспоминает все: от ссоры с родителями до знакомства с Джонханом. Теперь это вызывает лишь улыбку и легкую горечь от того, как необдуманно и эгоистично он поступил. Перед тем как умереть он слышит щелчок замка и такой родной и теплый смех. Юн пришел как раз вовремя. И хорошо, что он не один.       Джонхан хочет улыбнуться Джинену, но в полутьме различает лишь хрупкое тело на постаревшей от времени кровати. Он на дрожащих ногах подходит ближе и опускается на пол рядом, с надеждой глядя на бледное лицо. Но все рассеивается также быстро, как Джонхан замечает на тумбочке открытую упаковку. Слезы застилают глаза и горячими каплями стекают по лицу юноши. Джонхан забивает себя куда-то в матрас, сильнее сжимает побелевшую руку и, задыхаясь, просит очнуться.       А Джису, пришедший за компанию, аккуратно выуживает из-под Джонхана холст и вглядывается. В темном коридоре, освещенном только слабым светом из гостиной, две фигуры, сидящие возле стены у входной двери, тесно прижавшиеся друг к другу. Пространство вокруг них затянуто серой дымкой, словно пылью, но от этого ни одна деталь не теряет своей четкости. Где-то на втором плане видны куски разорванной картины в разломанной раме с потрескавшимся стеклом. Не менее детально прорисована и лестничная клетка, которую и так закрывает слегка затемненная фигура. Свет падает лишь на лицо, искажая все эмоции. Но это не мешает Джису с ужасом узнать в ней себя. С обратной стороны холста подпись «Thanks» и вложенный между деревяшками блокнотный лист.       -Я всегда знал, что моя любовь к Джинену не здорова. –Джонхан прикрывает глаза и через силу выдыхает. –В тот день мой мир рухнул.

***

«Я сделал это, не сомневаясь. Спасибо тебе за все. Я люблю тебя, Джонхан-и.»