Спасибо, папа.

Она поразительно похожа на свою мать. Никто никогда и не догадывался, что она является дочерью Магнуса. Знакомая, подруга, сестра, но никак не дочь. Клэри всегда смотрела на этот мир сквозь розовые очки. Она всегда старалась понять любого человека, поддержать каждого, кто нуждался в поддержке и всегда с чистым сердцем хотела помочь. И все эти качества передала ей мать. Магнус до сих пор вспоминает о жене, словно ещё вчера она ходила по квартире, убирая все зелья по шкафчикам. Дочка была похожа на Джослин не только характером, но и внешностью. Даже во взгляде читалась та любовь к окружающему миру, что и у женщины. Эти ярко-зелёные глаза сразу же сразили Магнуса, как только он впервые увидел малышку. Со дня смерти прошло уже семнадцать лет. Семнадцать лет ужасов, воспоминаний и слез. И лишь одно имя, которое маг до сих пор вспоминает с ненавистью. Уильям Эрондейл. Парень поглаживал мягкие локоны рыжеволосой, смотря в сторону окна. Темные шторы были плотно закрыты, но в одном месте просочился мелкий лучик, и Джейс уставился на него, лениво улыбаясь. Девчонка что-то тихо напевала, почти шептала, и он так и не смог разобрать слов. — Спой мне, — Клэри аккуратно коснулась ключицы блондина, проводя острым ногтем вдоль неё. — Что ты хочешь услышать, малыш? — Эй, — она ухмыльнулась и он увидел несколько складок на лбу. — Прекрати называть меня так. Я не маленькая. — Ещё какая. Что тебе спеть? Она задумалась на пару минут, после резко вскочила с кровати и выбежала из комнаты. Через несколько минут она забежала назад, махая перед лицом парня каким-то клочком бумаги. Он улыбался, пытаясь выхватить эту несчастную бумажку из её рук. — Это моя любимая песня! Я всегда пою её, особенно когда мне грустно. Джейс с первых слов узнал эту песню. Это то, что он всегда поет перед сном, и то, что он теперь хочет петь ей. Он демонстрационно выпрямил спину, сделав глубокий вдох. — Sometimes I'm beaten, Sometimes I'm broke ‘Cause sometimes this city is nothing but smoke. Is there a secret? Is there a code? Клэри улыбнулась, ласково смотря на парня. Он поглаживал её по руке, продолжая тихо петь. Джейс мог поклясться, что прямо сейчас умер бы за неё. Пережил всю боль, которую она испытывала, спас её от всего. Он влюбился окончательно и бесповоротно. Она вскружила ему голову и теперь единственная причина, по которой он всё ещё живёт — она. — Can we make it better? 'Cause I'm losing hope. Tell me how to be in this world. Tell me how to breathe in and feel no hurt, — Клэри неуверенно начинает подпевать ему, не поднимая глаз. Джейс осторожно берёт её за подбородок, отчего та останавливается на пару секунд, и улыбается сквозь пение. — Tell me how 'cause I believe in something. I believe in us. Девушка ещё раз повторяет последнюю фразу и убирает слезу, которая предательски катится по щеке. Чудесный тембр голоса и воспоминания свели Клэри с ума. Она прижимается к парню, обнимая его за шею. Ночной Нью-Йорк всегда казался блондину поистине прекрасным, чем-то необыкновенным, хотя Джейс тут жил уже больше десяти нет. Резкий кашель позади заставил его встряхнуть головой, будто отмахиваясь от мыслей, и повернуться к человеку, который раздражал парня уже который день подряд. — Я не намерен больше играть с тобой в игры. Либо ты сейчас рассказываешь мне всё, либо... — Это тебе, — мужчина протянул Джейсу листок. На его лице не было ни одной эмоции, а сам он смотреть будто сквозь Лайтвуда. — Прости меня за всю боль, которую я тебе причинил и буду причинять. Я лишь хотел обрести сына, но не думаю, что мы увидимся ещё раз после этой вещицы, — он показывает пальцем на лист. — В любом случае, Джейс, если ты захочешь найти меня, ты сделаешь это. Он по-прежнему стоит в недоумении, держа этот сраный лист бумаги в руках. Он чувствует, как сейчас разрывается на две части. Первая хочет закинуть этот клочок куда подальше и наконец-то выдохнуть, а вторая уже мысленно читает содержимое. Яркие лучи солнца заставляют брюнетку открыть глаза и натянуть одеяло на себя. Сначала она оглядывается, совершенно не соображая, где находится, а потом выдыхает, заметив на прикроватной тумбочке очки. Вторая половина кровати ещё тёплая и она переваливается на другой бок, вдыхая аромат Саймона. Услышав шаги, она улыбается, смотря на брюнета, который видимо только что вышел из душа. Он игриво оттолкнул Изабель со своей стороны и лёг рядом. — Может мне познакомить тебя со своими братьями? — У тебя есть ещё браться, кроме Алека? Льюис перевернулся на бок, поглаживая рукой бедро девушки. — Да, всего у меня их три: Алек, Макс и Джейс. Но Джейс тебе не понравится, — она усмехнулась, мысленно представив первую встречу брата и Саймона. — Он будет драться со мной? — Нет, просто Джейс... Ну, с ним довольно сложно пойти на контакт. Он самоуверенный, красивый, сильный... — Меня успокаивает только тот факт, что он твой брат. — Думаю, что скоро познакомлю вас. А ещё у меня есть подруга, она очень классная. — Она тоже охотница? — Да, она добрая, понимающая. Прибыла к нам совсем недавно. И она единственная, кто ещё ни разу не поругался с Джейсом. — Уже не терпится увидеть эту стальную девушку, — брюнет ласково прошёлся рукой по щекам девушки и притянул её к себе, накрывая их одеялом. Джейс смотрел на этот оборванный лист бумаги и до сих пор не мог понять, почему все ещё держит его в руках. Этот неизвестный резко врывается в его жизнь, вешает ему какую-то лапшу на уши с возгласами, что он его отец, а теперь резко смывается, оставив какое-то письмо. Похоже, этой вещице действительно уже несколько лет. Или десятилетий. Край были помяты, а сама бумага была желтоватого оттенка, то ли оттого, что где-то промокла, то ли просто от старости. Парень сидел в каком-то баре, первом, попавшемся ему на глаза. Официантка, приносящая уже вторую рюмку чего-то неизвестного, улыбалась, будто не собираясь уходить. — Больше ничего не нужно, — грубо ответил Джейс, выпивая содержимое залпом. Девушка нахмурилась и, схватив меню, побежала на кухню. Сделав глубокий вдох, парень всё-таки раскрыл лист и быстро пробежался глазами по неизвестному почерку. Было написано слишком много слов. Джейс начал читать и с каждым словом он все больше и больше понимал, кем ему приходится тот мужчина и что он натворил в своей жизни. Лайтвуд и не заметил, как сжал стакан в руке, пока тот не издал противный треск, и Джейс оторвал глаза от бумаги. На последних словах у блондина резко защипало нос и округлились глаза. Он поджал губы и со всей силы швырнул стакан со стола, получив множество непонимающих и неодобрительных взглядов персонала и посетителей. Скупая слеза текла по щеке парня, а тот стал читать содержимое ещё раз. «Я никогда не умел извиняться. И даже сейчас, когда я знаю, что не виноват не перед кем, как перед тобой, я не могу это сделать. Я не виноват в её смерти. Я пытался спасти её, но ты сам знаешь какая она у тебя упрямая и боевая. Я не смог остановить её, поэтому сделал это. Магнус, мне жаль. Джослин всегда помогала мне и поддерживала, и сейчас, сидя в этой чёртовой и проклятой камере, где мне и место, я думаю только о её дочери и своём сыне. Я не хочу, чтобы у них была жизнь, похожая на мою. Я знаю, что для тебя значила эта женщина и что для тебя значит твоя дочь. Я буду отплачивать за смерть Джослин до конца своей жизни. Я не могу просить у тебя прощения, потому что виноват настолько, что мне не хватит слов. Если ты когда-нибудь встретишь моего маленького Джейса, позаботься о нём, а я сгнию в этой халупе, благодаря тебя за его спасение... Уильям Эрондейл». Джейс грубо проводит большим пальцем по последним словам и сжимает письмо в руках. Вся его жизнь была сплошным обманом. Его отец оказался убийцей его.. Клэри... Его родной отец убил мать этой девчонки. Он всегда с такой грустью и болью понимал её, как никто другой. Он тоже потерял мать совсем рано, даже и не помнил ничего, кроме её имени. Уильям Эрондейл оказался самым главным несчастьем, резко объявившимся в жизни парня. Джейс опять поднял руку, дав понять официантке, что просит ещё спиртного. Он уткнулся лбом в стол, понимая, что теперь Клэри должна опасаться его. Потому что когда Магнус Бейн поймёт, кто такой Джейс, он никогда не подпустит дочь к сыну убийцы. Грустная песня, которую всегда слушает Магнус в годовщину смерти Джослин, теперь заполняла комнату Клэри. Слезинки, одна за другой, стекали с щек девушки, плавно перемещаясь на шею. Она никогда не увидит свою маму вновь; теперь единственные воспоминания — это фотографии. Она не помнит её голоса, её глаз, лишь тепло, которое передалось Клэри от Джослин, даёт ей понять, что эта женщина была лучшим человеком. Такой, как говорит о ней отец. Стук в дверь заставил девушку выключить песню и отложить телефон в тумбочку. Изабель просунулась голову в дверной проём, улыбаясь, но когда заметила расстроенное лицо Клэри, резко помрачнела и зашла внутрь. — Клэри, что случилось? Девушка выглядела испуганной, не ожидая увидеть подругу в таком виде. — Сегодня годовщина смерти мамы. Изабель, поджав губы, молча села рядом, притягивая рыжеволосую к себе. Она гладила её по волосам, повторяя, что ей очень жаль. — Не знаешь, где Джейс? — отозвалась Клэри, немного отстранившись назад. — Алек не может ему дозвониться уже где-то час. Думаю, он ушёл в какой-нибудь бар. Всегда так делает, когда у него выходной. Что-то закололо в груди девушки и она рвано вздохнула. Несколько часов назад он ушёл, сказав, что вернётся к вечеру и они поговорят, как делают это всегда, он расскажет о себе, а она о своей матери, и они заснут вместе. Она отказывалась верить, что он ушёл в какой-то бар, неизвестно с кем и неизвестно зачем. — Хорошо. Я пойду приму душ и лягу спать. Сегодня был трудный день, — Иззи пождала губы, кивая девушке в ответ. Лишь в ванной рыжеволосая смогла дать свободу своим чувствам. Холодная вода не помогала отпустить всё, что копилось в ней. Она плакала, вспоминая отца, Джейса, маленькую рыжеволосую девчонку, которая запуталась в этой жизни, и которая до сих пор не может найти выход.