Спектакль окончен

— Мэрилин, — голос Башарова, позвавшего её по имени, словно ножом вспорол тишину. Колдунья встрепенулась и, сделав пару шагов вперёд, поравнялась с ведущим. Типичная игра в «вопрос-ответ», как обычно на его испытаниях, и неожиданно, словно снег на голову: — А Александра Вам легко будет найти? Твою мать. Снова от этого никуда не деться! В зелёных глазах Керро блеснула злость — Марат продолжает разыгрывать для зрителей начатый в четырнадцатом сезоне «Битвы» спектакль «Эстонская ведьма и её любимый медиум». Да только спектакль-то давно окончен. Софиты погасли, аплодисменты отгремели, занавес закрылся, букеты небрежным ворохом брошены на пол… А артисты бухают за закрытыми дверьми тесных и душных гримёрных комнат. Заливают душевные раны своих героев крепким алкоголем. Свои душевные раны. — Ну, было бы странно, если я бы не ощущала его энергетика. Мне сама было бы стыдно перед собой, — и когда же ты, простая деревенская девочка Мэри научилась так шикарно врать? Ни один мускул на лице не дрогнул. А в груди, казалось, что-то взорвалось. Лопнуло, как лампочка. Разлетелось на осколочки. По ходу, сердце. — Представляете, если Вы ошибётесь? — криво усмехается мужчина, прямо-таки танцуя гопак на осколках разбитого сердца эстонской ведьмы. — Не может быть такого, — Мэрилин потирает ладони, борясь с желанием вцепиться идеально-чёрными ногтями в его лицо. — Домой можно не возвращаться, да? — злорадно ухмыляется, делая ещё пару не очень грациозных па на битом. — Наверняка, — фальшивый, от этого немного нервный смешок и борьба с желанием плюнуть Башарову в лицо. Знал бы он, что домой к Саше она не возвращалась с самого начала этого сезона. Попадание за попаданием. Башаров медленно офигевает, пытаясь не подавать виду. Но Мэрилин видит его насквозь. Усмехается мысленно. Очередное в точку. Однако сил уже практически не осталось. А это ведь только половина… — Трудно работать с людьми, которые я не видела в жизни. — Я напомню, что Джулию-то Вы видели. Вам нужно найти её. Ну и, конечно, чтоб Вас пустили домой, нужно найти Александра, — от этого имени рыжую аж передёргивает. Но она лишь смеётся, бросая в Марата хитрый лисий взгляд. Знал бы он, что всеми любимый Саша со словами «Без руки можешь не возвращаться!» просто выкинул её из дома, узнав про попадание в «Битву». А Мэри идёт дальше, продолжая вгонять в ступор сидящих в соседней комнате и наблюдающих за ходом съёмки сотрудников «Битвы» и несчастного Башарова, который был уже ни фига не рад тому, что придумал эту проверку. Однако, к его радости, именно на Ванг Керро запнулась. — Какой-то мешанный энергетика. — Что? — предвкушая провал эстонки, переспросил ведущий. — Очень мешанный энергетика. Не понятно, — махнув рукой в сторону фото Духа Хаоса, спокойно повторила она. Осталось всего четыре фотографии. Рыжая ведьма решила зайти с конца. Чётко описав двух оставшихся незнакомцев, остановилась напротив первой фотографии, энергетика человека на которой казалась ей знакомой. Можно даже сказать, до боли знакомой. — Это Саша, — указала тонким пальцем. — Ну, я бы ему узнала по-любому, — пояснила, поймав офигевший взгляд Марата. — Здесь тоже мужчина, — повезло так повезло — бывший (вроде как) и нынешний (вроде как) висят рядом. — Очень знакомый энергетика, — алло, Керро, ты почти полгода с этим человеком под одной крышей живёшь, ещё бы, тебе его энергетика не была очень знакомой. — Мне кажется, что это Алексей. Похабов. Выбрав фотографию, на которой по её мнению была Ванг, Мэри вернулась на своё место и стала ждать результатов. Она почему-то была уверена в себе как никогда. И бинго, пятнадцать из пятнадцати. — Мэрилин, вы абсолютно точно определили всех. Если честно, я в шоке, — аплодисменты соперников как бальзам на истерзанную жизненными проблемами и тяжёлыми испытаниями душу. Краткий экскурс в историю проекта — рассказы о победителях, замечания тем, кто, руководствуясь своими ощущениями, наговорил всякой чепухи (представив себе прыгающую с бубном Бантееву, эстонка едва сдержалась, чтобы дико не заржать). — Мэрилин, а Вы были правы, — пристыдив Николь за то, что она спутала Ванг с Похабовым, сказал Башаров. Девушка лишь кивнула в ответ. — Вы сейчас общаетесь с ним? А вот теперь аккуратно, Керро. Никому не надо знать, что вы с ним слишком близко общаетесь. До того близко, что спите в одной постели. — Периодически, — супер-уклончивый ответ. — Самое интересное для Мэрилин, — прошипел Марат. Будто что-то понял. — Александр Шепс. Вы можете смело идти домой. Я думаю, Александр Вас пустит. — Да, спасибо, — кивнула коротко, подумав: «Без руки — вряд ли. Да и я сама не вернусь. Даже с рукой». Ещё пару минут обсуждения голубоглазого медиума и Мэри наконец может перестать разыгрывать искреннюю любовь, в которую все зрители самого мистического на российском верят. Хавают столовыми ложками, забывая жевать, всё то, что им подкидывают. А несчастная Мэрилин — актриса погорелого театра — прячется тем временем за широкой спиной Похабова. Он теперь целует следы от надавивших за день лямок любимого кружевного на её худых плечах. Он теперь считает губами выступающие позвонки на её спине. Он теперь сплетает в созвездия россыпи родинок на её ключицах. Он теперь заклеивает её изрезанные пальцы пластырем, целуя перед этим каждый порез. Он теперь гладит её спутанные после душа влажные рыжие волосы и говорит, что всё наладится. Он спас её тогда, летом. Вытащил из пропахшей крепким алкоголем и сигаретами маленькой съёмной почти на окраине. Привёз к себе почти мёртвую внутренне. Зашил душевные раны тонкими нитями. Склеил разбитое сердце по осколочкам, казалось, таким мелким, что никогда не склеишь. И поселил в это склеенное, залатанное любовь. Настоящую. Ту самую, про которую Мэри маленькой девочкой в глупых книжках читала. И эту настоящую не хочется превращать в спектакль. А ещё она прекрасно знает, что Саша обязательно явится на финал. Раздерёт своим появлением всё зашитое Похабовым. Голыми руками. Без анестезии. А Лёши не будет — у него дела. И ей снова придётся играть очередную сцену пьесы «Эстонская ведьма и её любимый медиум». Целовать уже нелюбимые, горькие от табачного дыма губы под крики «Горько». Дурацкие русские традиции. А потом замёрзшими пальцами набирать номер такси и ехать в ту маленькую съёмную на окраине Москвы. И ждать, пока родные руки вытащат из дымных облаков и алкогольных рек, которые теплом разливаются по венам. А потом терпеть, пока Лёша терпеливо штопает твои разодранные, кровоточащие раны. Целовать его губы, ощущая под подушечками пальцев колкую щетину. И быть уверенной в том, что ему абсолютно всё равно — есть у тебя синяя стеклянная рука или нет. Ведь для него ты всё равно победитель. Ты ведь победила саму себя, Мэрилин.