Мир в твоих глазах

Тихая в поздний час аллея. Едва уловимый шелест листьев на деревьях. По узкой гранитной дорожке идут двое. Один высокий, другой чуть выше плеча своего спутника. В оранжевом свете фонарей кажется, будто кудрявые волосы второго горят янтарем. У первого же аккуратно подстриженные темные волосы. Они беседуют обо всем на свете. Светловолосый яро жестикулирует, а высокий лишь снисходительно посматривает на своего собеседника, иногда спокойно отвечая что-то, иногда принимаясь во всех красках объяснять что-то, не скупясь на артикуляцию. Если незаметно подойти к ним, можно подслушать часть их разговора. - Володя, это все твои романтические фантазии, - настаивал светлый, - вечная любовь таких птиц, как лебеди конечно красиво, но не правдоподобно. Как мы вообще перешли к лебедям? - Не к лебедям, а к единственной и настоящей любви, пастушок, - с теплотой откликается темный, - ты сказал, что она невозможна. Я возразил. Тогда ты потребовал примеров. А я еще как-то в детстве слышал про лебедей. Это, пожалуй, единственный красивый факт, который я вынес из детства, - заметив недоуменный взгляд голубых глаз, он пояснил, - я не тем увлекался в детстве. Не убегал в поля на неделю, чтобы любоваться природой, не замечал, вернее не хотел замечать красоты вокруг. Интересы были другие, революционные. Светлокудрый вздохнул, пригладив рукой свои непослушные вихры. Несколько минут они прошли в тишине, нарушаемой лишь шелестом травы и легким свистом ветра. Два человека беззаботно шли по аллее, которой, казалось, не было конца. Для одного из них в созерцании ночной природы не было никакой прелести. То же самое, что и днем, только вот небесного светила не хватает. Темный всего-навсего наслаждался компанией светловолосого, который, чуть прикрыв глаза, неторопливо вдыхал свежий запах ночи. Смотря на него, в груди глыбы разрасталось какое-то теплое чувство, сначала собравшись в маленький комок, а с каждой улыбкой, с каждым вздохом юноши, превращаясь в одно целое, заполонившее все существо темноволосого. На его суровом лице промелькнула улыбка. Или это свет фонаря так играет? В любом случае, эта улыбка явно является редким гостем на лице у этого человека. - А как ты представляешь эту вечную любовь, Володя? – спрашивает светлый. Темноволосый чуть отвел взгляд. - Как мне кажется, это когда один человек заменяет тебе целый мир со всеми его радостями и несчастьями. Когда несчастья любимого – отчасти и твои также, - он разминает затекшие плечи, - когда радости другого – праздник и для тебя. Когда вас не существует порознь. Нет «Я», есть лишь «Мы». - А если один умирает? - Значит и другой больше пяти лет не протянет. Светловолосый остановился и бережно взял лицо спутника в свои ладони, заставляя смотреть на себя. - Знаешь, а ведь в моих глазах ты можешь увидеть целый мир, - серьезно сказал он, - попробуй. Темноволосый вгляделся в голубые глаза напротив, освещаемые тусклым светом фонарей. Но не смотря на все усилия он видел лишь свое хмурое лицо, со сдвинутыми бровями. - И что ты там видишь? - Ммм, -протянул темный, хотя все было предельно ясно, - себя. - Это и есть мой мир. Светлый тепло улыбнулся, как подвластно только ему, и осторожно приблизил свое лицо к лицу напротив, соприкоснувшись с губами темноволосого, получив такой же трепетный ответ. - Говоришь, что я романтик, - оторвавшись на мгновение от собеседника, прошептал темный, - а сам такие вещи подстраиваешь. - Я прошу тебя, замолчи, глыба ты моя, - шепчет светлый и его возлюбленный умолкает. Что ж, мы услышали достаточно. Оставим же их здесь, на этом свежем ночном воздухе, в компании деревьев и ветра, которые наблюдают такую сцену далеко не в первый раз, но все же тактично хранят молчание. Последуем же и мы их примеру.