Часть 1
2 апреля 2018 г. в 23:00
Этим вечером по всему замку зажигали огни. Дженна Ланнистер сидела у зеркала в опочивальне лордов Риверрана и выбирала сережки, которые могли бы хоть чуть-чуть замаскировать ее полноту. Её бездарный муженек Эммон суетился где-то позади в тщетных попытках придать себе хоть чуть-чуть величия и лоска истинного лорда.
— Дорогая, а ты уверена, что нам так уж нужен этот большой пир? Это же страшное разорение! Может, просто я выскажу лордам свою волю и на том отпущу их? В конце концов, я же лорд Риверрана! Они обязаны мне подчиняться!
Дженна тяжело вздохнула и посмотрела через зеркало на безвольное и плаксивое лицо своего горе-супруга. Казалось бы, за столько лет вместе она могла бы привыкнуть к его глупости, но ему каждый раз удавалось разозлить её по-новому.
— Да, муж мой, — Дженна сделала упор на слове «мой». — Я уверена что этот пир нам нужен. Не забывай — твою семью крайне не любят в этих землях, и тех немногих лордов, приехавших к тебе, стоит поощрить. Нужно показать им, сколь выгоден может быть союз с домом Фреев… и, разумеется, домом Ланнистеров.
Эммон в очередной раз потянул за ворот своего кафтана, будто бы тот его душил.
— Но… Но я и так лорд Риверрана! А они, выходит, мои вассалы! Разве я должен просить о чём-либо своих вассалов? Наверняка это потому, что я Фрей! Они все нас ненавидят и нам завидуют…
Далее Дженна не слушала, вновь переведя взгляд в зеркало. Да, пожалуй, эти подойдут ей лучше. А с дураком и спорить не стоит — всё равно всё будет так, как скажет она.
Но каков же идиот! Половина вассалов чуть ли не в открытую насмехается над властью Фреев, другая и вовсе поддерживает Братство — а он думает, что только потому, что он владеет замком или двумя, все станут ему подчиняться. Дженна вновь вздохнула. Последние дни были крайне тяжелыми, и то, что ей удалось собрать столько крупных лордов Речных земель на пиру, когда почти все они хотели под теми или иными предлогами отказаться — её настоящая победа, возможно, не менее важная, чем победы войск Ланнистеров на полях сражений — и эта победа далась ей совсем не легко. Если бы еще ее досуг не скрашивал своими песнями тот менестрель, который крутится в замке с его взятия — как бишь его, носатый такой… Том! Точно, его зовут Том! Впрочем, несмотря на большой нос, есть в его лице нечто притягательное, а уж глядя, как нежно его пальцы бегают по струнам лютни…
Дженна выбросила лицедея из головы. Негоже леди великого дома Ланнистеров занимать свою голову мыслями о простолюдинах, тем более, в такой важный вечер. Она вновь взглянула на Эммона. Тот наконец перестал мучить свой кафтан и теперь боролся с перевязью меча, пытаясь поудобнее ее приладить. Только бы этот кретин ничего не запорол…
А тем временем в замок прибывали лорды, заставляя конюхов бегать наперегонки занимать места в конюшнях. Отряды были необычайно крупные, ведь нынче опасно ездить по Речным землям менее чем отрядом в двадцать рыцарей со свитой — не рядовые бандиты налетят, так Братство засаду устроит, а то и какой мелкий лорд захочет поживиться, пользуясь всеобщим беззаконием, оставшимся в «наследство» от войны,разорившей этот край.
Разумеется, не все лорды прибыли единовременно — некоторые добирались чуть ли не засветло, в надежде прощупать почву и, если повезет, заранее, без свидетелей, обговорить возможные соглашения — а ещё, разумеется, и привести себя в порядок перед праздненством. Другие же, желая продемонстрировать свою независимость и важность, прибывали чуть ли не перед самым пиром, и в убранный зал шли как было — не снимая походной одежды и едва только умывшись после долгого пути. Таким леди Дженна улыбалась особенно приветливо.
Сами новые лорд и леди Риверрана стояли рука об руку в зале и приветствовали гостей. Точнее, приветствовала Дженна — Эммон по большей части пытался изобразить на своей кислой роже приветливую улыбку, либо же презрительно фыркал, когда мимо него проходил какой-нибудь молодой и не слишком могущественный лорд. Несмотря на успех Дженны, ей ещё предстояла большая работа этим вечером. В зале чувствовалось явное напряжение, будто бы большинство лордов стыдилось находится здесь. И неудивительно — Фреев, несмотря на поддержку Ланнистеров, в этих землях всё ещё считали клятвопреступниками и предателями. Лорды неохотно переговаривались между собой и уже начали налегать на вино, хотя торжество ещё даже не началось.
Когда, после нескольких учтивых слов приветствия, мимо прошествовал очередной лорд и между прибывающими образовался промежуток, Эммон прошипел на ухо Дженне:
— Почему мы не разоружили никого из этих лордов? Посмотри на них — почти все при оружии, а их свиты в сумме численно превосходят весь гарнизон нашего замка!
Дженна схватила его за руку, сжала изо всех сил, и, не переставая улыбаться следующему подходящему лорду, спокойно ответила, покосившись на своего мужа.
— Потому что иначе они не согласились бы приехать. Потому что все помнят, что было, когда прошлый раз Фреи проявили своё гостеприимство.
И, не давая Эммону возразить, что это произошло по приказу семейки Дженны, она продолжила, взглянув ему прямо в глаза:
— И запомни: если ты как-то испортишь мне попытки навести мосты в Речных землях, я тебя лично высеку. Фреев много, а Ланнистеры всегда платят свои долги.
Эммон покраснел как свёкла, но подошедший принять приветствие лорд не дал ему высказать своего возмущения, и он так и остался кипятиться в тишине.
«И на том спасибо, — подумала Дженна. — С него сталось бы начать кричать прямо при всех. Похоже, я всё-таки смогла его укротить».
Тем временем к ней приблизился один из запоздало прибывших лордов. От него ощутимо и неприятно несло потом, как своим, так и конским — однако, несмотря на это, леди Дженна была особенно рада его видеть.
— Лорд Титос! Какая приятная неожиданность! Признаться, я не чаяла увидеть вас здесь.
Действительно, это был лорд Титос Блэквуд, сражавшийся даже после падения Риверрана и последний сдавшийся на милость Джейме. Дженна в целом одобряла мягкие действия племянника в отношении этого лорда — пришла пора Ланнистерам показать не металлический кулак, а мешочек золота, которым столь гордился их дом.
— Леди Дженна, рад вас видеть, — учтиво, впрочем, с некоторой прохладцей, ответил лорд Титос, склонившись к руке Дженны. Эммона он намеренно проигнорировал. — Что и сказать, я был весьма удивлен вашей настойчивостью в попытках пригласить меня на этот пир, учитывая, что в текущий момент я нахожусь в опале, и в итоге я решил всё-таки поприсутствовать, тем более, что, судя по всему, вам удалось собрать здесь множество лордов Речных земель.
Он кивнул в сторону единственной более-менее дружной, хоть и весьма немногочисленной компании знатных мужей, первыми перешедших на сторону Ланнистеров и уже получивших от них свои выгоды. Верховодил в этом высокородном сборище лорд Джонас из дома Бракенов — давних противников Блэквудов. Дженна поняла, что кивок в их сторону был вовсе не случаен.
— Ну что же, будем надеяться, что вы не разочаруетесь в нашем гостеприимстве и в том, что проделали столь долгий и столь опасный путь. Ведь война всё-таки окончена, и нам нужно обсудить дела мира — к примеру, устранение угрозы Братства без Знамён.
При упоминании Братства у лорда Титоса как-то странно дернулось лицо. «Любопытно, — отметила про себя леди Дженна. — Скорее всего, он один из тех, кто тайно поддерживает Братство. Тем более важно переманить его на свою сторону».
Но тут подал голос Эммон. Фыркнув, он заявил:
— Братство, ха! Обычная шайка разбойников и отребья, которых давно стоило повесить всех до одного!
Лорд Титос и леди Дженна, не сговариваясь, дружно проигнорировали его пассаж.
— Не сомневаюсь, миледи. Я уверен, мы сможем обсудить и эту проблему, и многие другие. А теперь я, с вашего позволения, перестану мешать вам исполнять обязанности радушной хозяйки и оставлю вас.
С этими словами лорд Титос раскланялся с Дженной и отошёл к небольшой группке лордов на противоположной стороне зала от Бракена. На Эммона он так и не обратил внимания.
Тем временем поток гостей иссяк и леди Дженна объявила о начале пира.
Повинуясь взмаху леди Дженны заиграли менестрели, а на столах начали появляться горячие блюда. И некоторая суета, воцарившаяся в зале, была лишь бледной тенью той суматохи, что творилась на кухнях и в узких переходах, по которым пищу доставляли в обеденный зал.
Сотни людей бегали и носились, казалось, абсолютно хаотично, нося и передавая продукты, готовые блюда и извлеченные из закромов вина. В такие минуты даже управляющий терял свою вечную уверенность в себе и начинал суетится в попытках хоть как-то организовать творящийся вокруг хаос прислуги.
Рыцарям лордов, не попавшим на ужин и пировавшим в казармах, тоже досталась своя порция хозяйской щедрости — им были принесены мясо, сыр и вино, пусть не столь изысканно поданные, как их сюзеренам, и не столь изощрённо приготовленные, но всё же порадовавшие грубых воинов. Впрочем, вино не слишком-то помогло растопить лёд среди рыцарей, и те продолжали смотреть друг на друга волком — в особенности это напряжение было заметно между свитами Бракена и Блэквуда, но и прочие не слишком стремились к сближению, помня старые обиды.
А вот на стенах и в казармах гарнизона угощение было принято с куда большим энтузиазмом. Простолюдины, по большей части служившие в страже, редко пользовались милостью лордов, и стремились урвать любую возможность, тем более, что управитель замка куда-то запропастился. Солдаты думали, что он пирует вместе с лордами в большом зале, и были рады неожиданно щедрому угощению, не забыв помянуть лорда и леди добрым словом. Леди Дженна, отметив про себя отсутствие кастеляна, решила, что тот бдит и обходит дозоры, опасаясь такого большого количества вооружённых людей в замке. И она была ближе всех к истине — действительно, кастелян опасался провокаций и обходил ключевые посты на замковой стене, когда возле одного из донжонов внезапно получил стрелу в шею, был перекинут через крепостную стену и канул в водах Красного зубца. Конечно, всплеск мог быть услышан дозорными из ближайшего поста, но они и сами отправились на дно несколькими минутами ранее с лишними отверстиями в телах.
А тем временем вниз были скинуты веревки и из подошедших незамеченными в темноте лодок на стену принялись взбираться люди.
Леди Дженна чувствовала себя очень гордой собой. Пир определённо удался на славу — не только, как, собственно, пир, но и как арена политических игрищ. Туманные намёки верным вассалам, несколько более конкретные обещания тем, кого следовало привлечь на свою сторону, слово тут, шутка там — она плыла по залу, оставив мужа напиваться за столом в одиночестве, ощущая себя в своей стихии, и чувствовала, как из маленьких ниточек, которыми она оплела зал, складывается прочная сеть, которая позволит выловить даже самую чёрную рыбу в реках этих земель. Только лорд Титос и его свита вызывали её опасения. Они успели поговорить ещё раз, но не было похоже, что его заинтересовали посулы леди Дженны, да и он не проявил особого желания как бы то ни было сотрудничать — лишь изредка выпивал да хмуро косился в тот угол, где пировал его заклятый враг Джонас. Леди Риверрана решила предпринять очередную попытку взять приступом знатного лорда. Она не знала, что в этот момент казармы, запертые снаружи на засов, превратились в братские могилы, где в муках умирала бóльшая часть гарнизона, тщетно пытаясь выблевать яд или позвать на помощь. Она не могла видеть, что последних стражников на стене и остальных постах, в том числе у дверей в зал, добивали ножами, а конюхов и прочую прислугу лордов запирали в конюшне. Не знала, что её управляющий, булькая кровью, лежал на полу кухни, когда остальных поваров выгоняли из неё и запирали в кладовой. Не знала она, что к пирующим рыцарям вошли ещё двое, ранее никем не замеченные. Один был с шарфом на шее, второй — в потрёпанном жёлтом плаще. Однако такие мелочи были упущены ввиду того, что оба шли в полном боевом доспехе. Это привлекло внимание к странной парочке ещё до того, как рыцарь в жёлтом всадил меч в спину ближайшего из пирующих рыцарей свиты лорда Бракена.
Леди Дженна же в этот момент лавировала по залу, подбираясь всё ближе к лорду Титосу, и обдумывала, с какой стороны ей лучше подступиться, — и тут с удовольствием услышала, что менестрели заиграли медленный танец. Она поспешила оказаться рядом с лордом Титосом, рассчитывая получить от него приглашение, ведь не пригласить ее в такой ситуации было бы почти крайним неуважением, почти оскорблением ей как хозяйке пира. И вновь все вышло, как она задумывала — лорд Титос мягко, пусть и весьма неуклюже, повёл в танце, и она вновь хотела было завести разговор о сотрудничестве, но внезапно для себя отметила резкую перемену в настроении лорда Титоса. Ранее хмурым и замкнутым лордом овладела какая-то почти юношеская удаль и лихая веселость, что леди Дженна не могла не отметить.
— Мой лорд, — с нервным смешком отметила она. — Я вижу, ваше настроение улучшилось. Могу я услышать, что же послужило причиной столь резкой перемены?
— О! — лорд Титос криво ухмыльнулся ей, — моя дорогая леди, скоро вы услышите о причине, совсем скоро!
Леди Дженне крайне не понравился ни ответ лорда, ни кривая, больше похожая на порез, улыбка лорда, ни то, как он повёл в танце. Лорд Титос перестал изображать из себя галантного кавалера и жестко влёк её, почти тащил за собой — а она никак не могла выбраться из его крепких рук — а менестрели тем временем всё ускоряли темп танца, играли всё громче и пронзительнее. Избыточный вес не позволял леди Дженне держаться в одном темпе с музыкой, и она уже мечтала, чтобы этот танец поскорее закончился. Стук крови в ушах и тяжёлое дыхание не позволили ей услышать первые крики, однако спустя мгновения весь зал охватила суматоха, и тогда лорд Титос наконец отпустил её, практически швырнув на ближайшую скамью, выхватил меч и рубанул по спине какого-то мелкого лорда из свиты Бракенов.
Леди, будучи в самом центре танца, не заметила, как в кульминационный момент пляски из нишей выступили люди, одетые в простые одежды. Это были вчерашние прачки, пекари, свешники и просто мальчишки, бегавшие по мелким поручениям — а сейчас они, объединившись, стали тем, что наводило ужас на лордов этих земель. Они стали Братством без Знамён. И в руках у них было оружие.
Поначалу никто не понял, что происходит, и первые лорды и леди погибли, не успев даже выхватить оружия. Но не зря родина потомственных воинов сотни лет служила местом столкновения сотен армий. Многие из них успели сориентироваться, пробиться к своим союзникам и встать спина к спине со своими друзьями и ближайшими вассалами. Бой явно пошёл не по замыслу Братства — всё-таки пекари, конюхи и прачки были плохими противниками благородным рыцарям. Конечно, отсутствие даже простейшего доспеха на лордах играло на руку Братству, и численность была на их стороне, но их вооружение составили тесаки и ножи — плохое оружие против мечей, которые по настоянию леди Дженны не забрали у лордов.
Постепенно в бойне образовались две стороны — более многочисленная состояла из людей Братства, и — что было неожиданностью для многих лордов — из людей лорда Титоса и ещё нескольких верных ему домов: Деддингсов, Гудбруков, Личестеров и Смоллвудов. Другая же состояла преимущественно из благородных лордов под предводительством Джонаса Бракена, и включала в себя Баттервеллов, Випренов, Мутонов, Пайперов и обе ветви Вэнсов. Леди Дженна отползала к группе лорда Бракена, одновременно ища глазами мужа. Однако когда она его увидела, то пожалела, что вообще посмотрела в ту сторону — её муж съежился на стуле и хрипел, в то время как его шею стискивал призрак высокой седой женщины. Со спины леди Дженна не видела её лица, и была уверена, что не хочет видеть его. Тут её муж дернулся в последний раз и обмяк. Под ним образовалась лужица, а призрак, не оглядываясь, исчез. По крайней мере, так показалось леди Дженне в тот момент.
В сражении наступило затишье: нападавшие и осаждённые растеклись по углам, подсчитывая потери и прикидывая свои шансы на победу. Столы были перевёрнуты, и все выжидали, понимая, что атака крайне опасна для любой из сторон.
Лорд Бракен возопил:
— Ах, ты, вероломный пес! Титос, да ты, никак, снюхался с Братством! Мерзкий предатель, да ты напал на тех, перед кем преклонил колено!
Леди Дженна поморщилась. Это было пустым сотрясанием воздуха, однако она понимала, что сейчас ей встревать не следует. Она прибегла к тому, что у неё выходило лучше всего — интриги и переговоры — и провалилась. Теперь пришло время меча.
Лорд Титос на это ответил смачным плевком.
— Предать можно лишь того, кому ты поклялся в верности, а клятву перед клятвопреступниками и подлыми убийцами я не считаю клятвой!
Передышка затягивалась, но в ней была большая нужда всем: лордам, чтобы оценить ситуацию, оправиться от первого шока и собраться с силами, и Братству, чтобы решить, кто ими командует. По прикидкам леди Дженны, лорд Титос должен быть главным в этой шайке, но вряд ли Братство так легко пойдёт за благородным господином. Обе стороны надеялись на помощь извне зала. И помощь пришла.
Когда Титос наконец привёл своих людей к подчинению и начал отдавать команды, двери зала распахнулись. Объявился сам Бринден Чёрная Рыба. По залу пронеслись шепотки. Братство воспряло духом, в то время как многие из лордов спали с лица.
Бринден не спеша вошёл в зал. Пропуская Рыбу вперёд, по обе его стороны шли два рыцаря в полном боевом доспехе. Мечи обоих были окровавлены, а за их спинами толпились в дверях зала воины, сосчитать которых не представлялось возможным.
— Добрый вечер, леди и лорды! — насмешливо изрёк Бринден, оглядывая трупы, сваленные на полу зала. — Вижу, я пропустил начало праздника. Ну, что же: говорят, что самые важные персоны прибывают последними. — Бринден обвёл лукавым оком сгрудившихся в дальнем конце зала лордов. — Господа, не буду врать: вам не суждено пережить эту ночь. Последние слова?
— Н-не убивайте!
Из толпы загнанных вельмож мимо Бракена выбежал юный лорд, и, пробежав несколько шагов, и упал на колени перед сиром Бринденом.
— Семерыми прошу, не убивайте!
Чёрную Рыбу забавляло зрелище.
— Что же, юный лорд. Скажи нам, кто ты?
— Я-а Дамон Випрен! Наследник лорда Люциаса Випрена!
— Во-от как! Дамен Випрен, говоришь? Хм, старость не радость, что-то моя голова совсем прохудилась. Напомни-ка мне, не ты ли сын леди Литан Фрей? Которая из тех самых Фреев, перерезавших армию Робба Старка, Короля Севера? Ох, а не ты ли самолично присутствовал на той самой бойне?
Дамон отшатнулся, открыл было рот, но не успел сказать ни слова, как меч Чёрной Рыбы отсёк ему голову.
— Жабе — жабья смерть, — только и сказал Бринден.
Потом его внимание вновь вернулось к лордам, замершим в ужасе от вида хладнокровной расправы. Одно дело — убить простолюдина, но так быстро и безжалостно расправиться с наследником благородного дома?.. Этого они понять не могли.
Бринден ещё раз оглядел их всех, а потом махнул рукой, и из плохо освещённого коридора прямо в высокородную толпу в свете настенных факелов, полетели стрелы.Первый залп, второй. Лорды смешались, кто-то упал сразу, кто-то спрятался, кто-то попытался кинуться вперед- но тут же напоролся на клинки Братства. Бойня была быстрой и безжалостной. Даже если кто из лордов и успел скрыться за перевёрнутым столом, таких быстро находили и добивали. Леди Дженна, получив по стреле в плечо и бедро, лежала тяжело дыша и ненавидящими глазами уставилась на Чёрную Рыбу.
— Что ты думаешь — это сойдёт тебе с рук? — вскричала она. — Это подлое нападение вам никто не забудет!
Бринден притворно удивился.
— Какое такое нападение, миледи? Ведь это вы на нас напали! Всем известно знаменитое гостеприимство Ланнистеров и Фреев! Лорду Титосу чудом удалось выжить и сбежать!
— Ха! А как вы объясните захват замка и то, что он вновь у вас в руках? Или то, что столько лордов вновь подчиняются вам, опальному Талли?
— Подождите — как это мне? Их сюзерен — Петир Бейлиш, который так же является лордом-протектором Долины!
Леди Дженна хрипло закашлялась
— Вот как. Значит, вы решили пойти на поклон Мизинцу?
Бринден присел на корточки и заглянул ей прямо в глаза.
— Миледи, неужели вы не поняли? Ваш клан, его неуёмные амбиции и безграничная алчность послужили причиной этой войны, и в этом зале нет никого, кто не был бы её жертвой, как среди мёртвых, так и среди живых. И я готов встать на колени перед Бейлишем, Станнисом, я готов договориться с Дорном или Тиреллами, лишь бы поставить вашу порочную семейку на колени. Посмотрите на тех, кто пошел за мной. Нет, нет, не на благородных господ- посмотрите на простых людей! Вот этот мальчишка только вчера зажигал свечи в вашей спальне! Эта служанка подливала вашему обмочившемуся муженьку вино! Конюх, который сейчас стаскивает сапоги с лорда Бракена ухаживал за лошадьми Риверрана последние пять лет. Вот к чему это все привело. То, что вы считали разборкой между великими домами в борьбе за власть, вылилось в тысячи, а может и десятки тысяч, искалеченных жизней. Вы не видели как этот мальчик плакал в ночи леса, куда он сбежал когда его семью убивали, вы не резали глотку жениху этой служанки-это сделали солдаты вашего дома. И семья конюха сгорела в огне пожара устроенного вашими наемниками не по прямому вашему приказу, а лишь оттого что им захотелось потехи. Но скажите мне- отменяет ли это все вашу вину? А теперь это привело к тому, что им нечего терять. А когда человеку нечего терять- у него пропадает страх. И все эти люди большей не бояться вас. Не бояться лордов и леди в дорогой одежде и высоких каменных замках — потому что знают что у вас в жилах течет та же кровь что и у них. И умираете вы так же легко.
Леди Дженна чувствовала, как вместе с кровью из её тела вытекает жизнь, но она решила играть до конца в последней отчаянной попытке посеять панику среди врага.
— Когда мой племянник Джейме вернётся сюда с армией Ланнистеров, они разорят этот край! Я была вашей последней надеждой на мир — а теперь от вас не останется ни косточки, а от ваших жалких городов на болотах — камня на камне! Ланнистеры всегда платят свои долги!
— Именно так, — раздался надсадный хриплый голос справа. Леди Дженна повернула голову и увидела рыцаря, так и не снявшего шлема, возвышающего над всеми вокруг на голову, вокруг шеи которого был повязан шарф. — И Джейме Ланнистер уплатил свой долг.
С этими словами рыцарь швырнул к ногам леди Дженны позолоченную кисть правой руки. Принадлежать она могла только одному человеку во всей стране.
— А теперь, — печально сказал Бринден, — пришла и ваша пора, миледи, заплатить по долгам.
Над самым ухом леди Дженна услышала какое-то странное клокотание, будто бы воды в кувшине. Над ней склонился давешний призрак седой женщины, но теперь она была близко к Дженне и смотрела ей прямо в глаза. Дженна разом охватила взглядом жуткое полуразложившееся лицо, мёртвый взгляд, жёлтые зубы, глубокий порез на шее, почувствовала трупный запах — и завопила. Ее шею стиснули бледные и холодные, но невероятно сильные пальцы, и крик леди Дженны оборвался перейдя в хрип. Над ней нависло страшное, иссеченное шрамами лицо, комната над леди кружилась и все что она теперь видела- два пустых, мертвых глаза, которые, казалось, выпивали из нее жизнь.
А потом ее тело дернулось в судорогах в последний раз, и леди Дженны из великого дома Ланнистеров не стало.