Neighbor

      — Может, потанцуем? — спросил кто-то Кихёна, когда тот задумчиво смотрел на танцующих (а точнее куда-то сквозь них) и крутил в руках бокал вина (кажется, это уже четвертый, но кто считал?). — Сейчас медленный танец будет.       Ю дёргается в сторону от неожиданности и смотрит на говорящего. Рядом стоит Чангюн и подаёт руку. Кихён, словно под гипнозом, принимает и идёт в центр гостиной. В этот же момент энергичная музыка сменяется спокойной, плавной мелодией, так что большинство людей расходится по углам.       — Не знал, что на подобных вечеринках бывают такие «перерывы» на белый танец.       — Я почему-то предполагал, что ты весь вечер будешь стоять в сторонке, не изъявив желание оторваться, как это делают другие. Поэтому включил эту мелодию в плейлист.       — Вау… Ну, что же, спасибо за заботу? — скорее вопросительно, нежели утвердительно произнёс Кихён, не зная, стоит ли за такое благодарить.       Мимо «протанцовывал» Чжухон в обнимку со стаканом и шваброй (нет-нет, что вы, я не обзываю так девушку, это была самая настоящая швабра).       — Чангюн, — громко прокричал парень, — Саран смотрит!       Им нехотя отошёл от Ю, предложив тому найти друзей и провести время в их компании. Кихён, конечно, расстроился, что он так мало времени провёл с Чангюном, но старался приободрить себя, ведь тот сам подошёл к нему, да ещё и станцевать предложил.       Ю решил последовать совету Има и пошёл к друзьям. Первым он нашёл Минхёка, но сразу же понял, что не стоит сейчас приставать к нему. Недалеко от старшего Ли стоял младший. Хёк смотрел на картины, висящие на стенах, пытаясь скрыть улыбку, а Чжухон смотрел прямо на Мина. Как-то по-хищному.       И вот он: замедленный момент из какого-нибудь дешёвого романтического фильма. Минхёк медленно поворачивается к Чжухону, парни сталкиваются взглядами, и младший Ли срывается со своего места, быстрыми шагами направляется к старшему. Хон резким движением кладёт ладонь на затылок Мина и притягивает его к себе, уже прикрывая глаза. Пухлые сочные губы приближаются к тонким минхёковым. Даже стоя в метрах пяти, Кихён ощущает, как рядом с ними потяжелел воздух, как им двоим стало жарко. Минхёка тянет к Чжухону, он сам уже на привязи этого парня, но когда эти желанные губы почти касаются его собственных, Хёк со всей своей силы отодвигается от Хона, упираясь ладонями тому в грудь.       Чжухон словно приходит в себя, тут же берет со стола салфетку и пишет на ней что-то.       — Мой номер. Позвони.       И быстро скрывается в толпе. Хёк тяжело дышит, поправляет волосы и майку, тут же уходя в какие-то свои мысли. Кихён понимает, что просто не сможет находиться рядом с Мином, когда тот в таком непривычном даже для самого себя состоянии, поэтому идёт искать Хёнвона. И находит его. На кухне. Вместе с Хосоком.       — Хёнво-о-он, — тянет Шин, изрядно выпив.       — Ну что? — страдальчески тянет Че и забирает из ослабевших рук Хосока бутылку соджу.       — Я хочу кого-нибудь поцеловать! Вот что мне секс? Надоел уже… Сколько можно? Хочу надёжного партнёра, чтобы утром просыпаться в тёплых объятьях, а не в холодной пустой постели, хочу…       — Хватит ныть, тряпка, — заплетающимся языком громко проговаривает Хёнвон и встаёт с дивана. — Пойдём, тебе нужно освежиться.       Шин с помощью нового приятеля встаёт следом и закидывает руку ему на шею. В нетрезвом состоянии идти тяжело, а в нетрезвом состоянии да с хромой ногой ещё тяжелее.       Парни добираются до кухни и Хосок упирается в раковину, отлипая от Че. Хёнвон открывает кран и ждёт, пока Шин умоется.       — Айщ, не могу больше стоять.       Хосок жмурится и ищет опору, которая сама приходит к нему — Хёнвон вытягивает руку и взаимно хватает парня за предплечье. Он осторожно ведёт того к стулу и, усадив, идёт за Кихёном.       Но не успевает даже выйти из кухни — в проходе его отталкивает какая-то стервозная дамочка, за которой бежит Чангюн. Она отталкивает Хёнвона со своего пути и мчится в коридор. Че, не ожидая подобного поворота событий, не держится на ногах и падает назад, прямо на колени Хосока. Шин ориентируется быстро и заключает парня в объятья, дабы тот не кувыркнулся на пол. Вонхо шипит, ведь нога всё ещё болит, а Хёнвон, хоть и худой, но, отнюдь, не лёгкий.       — И-извини, — заикаясь, шепчет Че, — так сильно? Давай я позову Кихёна, он поможет!       Взгляд Хёнвона выражает искреннюю заботу, и Хосок подвисает. Но рефлекс у него всё же срабатывает: когда юноша хочет встать, Шин останавливает его, сжав запястья. Че сбит с толку хосоковыми действиями, поэтому не шевелится, лишь неотрывно смотрит тому в глаза.       Вонхо запускает пятерню в густые мягкие волосы и тянется к пухлым губам, которым может позавидовать любая девчонка. Хёнвон поддаётся, одурманенный запахом хосокова одеколона, потерявший способность здраво мыслить в такие моменты из-за алкоголя. Становится жарко, кожа горит, а поцелуи только распаляют возникшее желание.       Совсем рядом что-то падает, и молодые люди отпрыгивают друг от друга (точнее это делает Хёнвон, так как Хосок просто не в состоянии). Их взгляды бегают в панике из стороны в сторону, а губы горят ещё сильнее, чем при поцелуе. Хёнвон настойчиво прикрывает их рукавом свитера, думая, что таким образом можно скрыть факт только что произошедшего.       — Извините, — негромко мямлит Ю и уходит обратно в коридор. — Я буду в гостиной!       Кихён выходит в коридор и направляется обратно в гостиную и сквозь танцующую кучку людей не замечает у выхода Чангюна, держащего за плечи какую-то девушку.       — Саран, перестань истерить! Да, мы станцевали. И что теперь? Посмотри, Чжухон танцует со шваброй. Джиён танцует с Сынхёном. Ты их теперь геями обзовешь?       — Да я видела, как две недели назад ты во дворе с Юно целовался! Теперь с этим обжимаешься! Я это терпеть не стану.       Девушка вырывается из хватки юноши и уходит к подругам. Им ерошит волосы, тяжело вздыхает и думает, что всё слишком сложно. Ему хочется напиться, но вместо этого он идёт на кухню, чтобы умыться.       Кихён, выпив достаточное количество алкоголя, идёт танцевать. Это первый раз, когда он не стесняется людей, окружающих его, первый раз, когда он думает, что никто не будет на него смотреть — каждый думает о себе. Но именно в этот раз Кихён ошибся. Разъярённая девушка Чангюна подходит к Ю и буквально плюёт ему в лицо:       — Ю Кихён, ты такая шлюха!       Алкоголь мгновенно выветривается, сознание трезвеет, а обида накатывает огромными волнами. С чего это? Саран уходит, но юноша догоняет её, хватает за руку и ведёт в ванную — единственное место, в котором нет людей.       — Объясни, пожалуйста, с чего ты так назвала меня? — Кихёну действительно не плевать. Он должен знать, в чём провинился. Заслужено ли это?       — Зачем ты танцевал с моим парнем? Ты хоть понимаешь, как мне было больно?       Кихёна будто током прошибло. Девушка Чангюна? Но… Почему тогда сам Им проявляет такой интерес к Ки? Было бы странно спрашивать об этом самому, но неужели Гюн такой неверный?       — Извини, я не знал…       — А спросить нельзя было? Да даже у Чжухона!       — Я бы спросил, если бы он мне нравился. Мы просто друзья.       Врёт? Конечно. Но если у Чангюна уже есть пара, он не будет влезать. Рушить чужие отношения просто отвратительно, поэтому Кихён лучше останется с разбитым сердцем, нежели влезет и все испортит.       Девушка отворачивается с явным нежеланием продолжать диалог, и Кихён выходит из прохладной комнаты в жаркий коридор. Вокруг слишком много людей, слишком душно, слишком сильно пахнет алкоголем. Парень задыхается, старается сдержать чёртовы слезы, но мысли о Чангюне, ощущение предательства — всё это заставляет Кихёна сильнее сжимать рубашку в области сердца, перестать сдерживать себя.       Из кухни выходит Хёнвон и, завидев друга, тут же направляется к нему. Кихён прячет раскрасневшееся лицо, горячие слёзы, стекающие по щекам, за ладонями, но Че замечает. Он хватает парня за руку, в попытке остановить его, расспросить. Но Ки отталкивает его и поспешно выбегает из квартиры. Хёнвон решает расспросить друзей, знают ли они что-то об этом.       Когда Минхёк узнаёт, что Кихён убежал в слезах, тут же несётся в коридор и обувается. Думать? Нет, это не в его планах. Главное — отыскать Ки, а там, когда узнает причину слёз друга, можно и план придумать.       — Уже уходишь?       Пока Хёк обувался, его заметил Чангюн, проходящий мимо.       — Нет. Ты не знаешь, что с Кихёном? Его никто не обижал?       Им пару секунд прогружает все эпизоды вечера, вспоминая, а затем велит Мину идти к Ю в квартиру. Сам он накидывает куртку, берет в руки ещё одну и по лестнице сбегает вниз.       — Блять, Кихён…       Чангюн находит Ю, сидящим на детской площадке на карусели. Им подходит и накидывает ему на голову куртку. А Кихён и не снимает её, прикрывая лицо. Им садится рядом и просто пристально смотрит. Ю чувствует этот взгляд свозь кожанку, но молчит. Не сдаётся.       У Кихёна кружится голова от запаха сигарет, смешанного с приятным одеколоном, исходящим от чангюновой одежды. Ю расслабляется и даже перестаёт так сильно на него обижаться. Им медленно стаскивает свою куртку с головы Кихёна и накидывает её парню на плечи. Становится теплее, но старший продолжает делать вид, будто раньше было гораздо лучше, и вообще, зачем ты притащился.       — Поговорим? — наклоняя голову в бок, спрашивает Чангюн.       Кихён молчит какое-то время, думая, можно ли стать с этим парнем друзьями, можно ли выдержать эти чувства, находясь рядом с ним, можно ли не ревновать. Возможно ли это? Чангюн смотрит с надеждой, и Кихён поддаётся его чарам.       — Ну? Я слушаю.       — Сначала скажи, что произошло. Почему ты убежал?       — Ну, раз ты пришёл, то, думаю, ты знаешь, что на меня наехала Саран.       — Да, я догадывался, она может.       — «Она может». Это всё, на что ты способен? Это всё, что ты можешь сказать в такой момент? А ничего, что это вообще-то из-за тебя меня назвали шлюхой. Это нечестно! — Кихён снова чуть ли не плачет. Обида стоит комом в горле, мешает не только говорить, но и дышать нормально.       — Прости, просто… — Чангюн подбирает слова, крутит карусель, отталкиваясь ногой от земли. Ему сложно об этом говорить. — Я не знаю, как ты к этому отнесёшься… Знает только Чжухон. Мне нравятся парни.       — А как же… — Ю удивлён. Это он знает точно. Думать о чём-то ином он просто не может. И в голове лишь один вопрос, вызывающий двоякие чувства. «Это правда?»       — Саран была приставлена ко мне родителями, — Чангюн достаёт из кармана кожанки (которая, кстати, на Кихёне) пачку сигарет, зажигалку и закуривает. — Изначально ей нужны были лишь деньги, но затем она стала что-то испытывать ко мне. И тогда это стало настоящей проблемой. Ведь я никак не мог её полюбить. Я пробовал. Но в итоге снова возвращался к своему бывшему.       — В какой-то степени я тебя понимаю, — произносит Кихён, надевая кожанку Гюна полностью и застегивая её. — Но я и Саран могу понять. Любить человека, который никогда не сможет полюбить тебя в ответ, действительно нелегко.       Разговор о любви плавно перелился в увлечения и хобби. Звёздное небо, стрекотание кузнечиков и прохладный воздух — всё было таким волшебным в этот момент. Чангюн рассказывал о своих путешествиях, докуривал четвёртую сигарету, как заметил слишком молчаливого хёна.       — Кихён?       Парень облокотился спиной о перилла карусели и запрокинул голову назад.       — Бог мой, ты же шею сломаешь, — прошептал Гюн, после чего аккуратно притянул к себе Кихёна. Старший тут же навалился на Чангюна, положив голову на его плечо. — Считай, я тебя спас.       Они просидят так, пока гости не начнут уходить с вечеринки, пока на улицу не выйдет нетерпеливый Минхёк и не даст Чангюну по заднице за то, что не позвонил и не сказал, всё ли в порядке с Кихёном. Нетрезвый Чжухон возьмёт на руки сопящего Кихёна и занесёт в его квартиру (если бы Минхёк не угрожал ему шваброй, Ли никогда бы этого не сделал). Хёк продолжит отчитывать задумчивого Чангюна. Хёнвон и Вонхо придут позже, спорящие, но весёлые. А Минхёк, в конце концов, так и не позвонит Чжухону.