Together

*** — Ты можешь объяснить мне, что это? — Шото вошел в комнату с таким видом, словно ему сказали, что Старатель нашел ему невесту с сильнейшей на свете причудой и уже ждет внуков. — Что именно? — А вот Даби ни о чем не переживал. Спокойно лежал на диване, рубился в игрушку на телефоне, мурлыкал песенку. — Вот это! — под нос Даби сунули телефон. Парень вдумчиво посмотрел на экран, потом пожал плечами. — Ну, подумаешь, фотку не туда послал… — Не туда? Ты отправил фото своего обнаженного торса всему моему классу с пометкой: «Я жду тебя с нетерпением, Шото-чан». — Тодороки раздраженно выдохнул сквозь зубы. — Ты просто представить себе не можешь, какая была реакция у моего класса. — Правда? — оживился Даби — А какая была реакция у того мелкого с брокколи на башке? Или у грудастой брюнетки? — Мидория покраснел и поздравил меня. Бакуго при этом его чуть не убил. Яойорозу тоже меня поздравила. Если ты меня ревнуешь, то мог бы просто поговорить со мной, необязательно творить всякую дурь, — холодно ответил Тодороки. Как только он развернулся, чтобы уйти, Даби резко схватил его за руку и повалил на себя. Пару минут он пытался уложить на себя Шото по-удобнее, преодолевая его молчаливое, но яростное сопротивление. Наконец, Даби удалось уложить Шото себе на грудь, зажав его руки между своим телом и его, и обхватив его ноги своими. — Да, ревную, — спокойно сказал Даби, не обращая внимания на возмущенно сопящего Тодороки. — Ревную к Мидории, о котором ты первое время говорил почти постоянно. К Яойорозу, которая смотрит на тебя, как кошка на сметану. Ты вообще в курсе, что у тебя фанклуб в школе появился? Ты этого не замечаешь, так что говорить с тобой бесполезно. — Сопение стало озадаченным. Даби продолжил, мягко поглаживая Шото по спине: — К сожалению, я не знаю точно, кто именно на тебя слюни пускает, так что не могу ничего поделать. Остаются только такие методы. Спорим, что к концу недели все будут знать, что у тебя есть горячий парень, а? — Горячий? — Шото фыркнул, изо всех сил стараясь не покраснеть. — Ты себе льстишь. — Ничего, сегодня ночью я докажу тебе, насколько я горяч, — Даби с чувством сжал ягодицу Шото. — Извращенец… *** Даби смотрел в монитор компьютера с ласковой улыбкой маньяка, медленно листая содержимое сайта. Ласковый оскал становился все шире и зловещее с каждой картинкой. Надолго зависнув над одной картинкой, Даби негромко спросил: — Кто такой Йоараши, и почему его пейрингуют с моим Шото? Вошедший в этот момент в комнату Шото нерешительно замер. Вопрос задавался явно не ему. Но от улыбки и тона Даби становилось откровенно жутко и немножечко жаль этого неизвестного Йоараши. — Даби? — окликнул Шото, медленно приближаясь. Даби повернулся к нему. Оскал сменила насмешливая, но теплая улыбка; Шото незаметно выдохнул. Что бы не вызвало такую реакцию у Даби, это было не так важно. — Скажи, Шото, а кто такой Йоараши? — Понятия не имею, — озадаченно пожал плечами Тодороки. — Имя знакомое… вроде бы. А что? — Ты в курсе, что тебя с ним усиленно сводят? — Даби ткнул пальцем в экран, на котором массивный парень обнимал Тодороки. Шото молча закрыл лицо ладонью. Да, он был в курсе, что у студентов Юэй уже было куча фанатов. Да, он знал, что среди них есть яойщицы, которые усиленно фантазируют на тему самых разных парочек. И да, Шото знал, что популярен, но совершенно не хотел знать, с кем его пейрингуют. — Иди сюда… — промурлыкал Даби, обнимая его за талию и ненавязчиво усаживая себе на колени. Шото обнял его за плечи, устраиваясь удобнее. — Ты бы знал, как я обалдел, когда увидел, с кем тебя сводят. — Со всем моим классом и со всеми параллелями вдобавок, — неохотно сказал Шото; обсуждать выверты сознания фанаток не хотелось. Хотелось, чтобы Даби его поцеловал и не маялся дурацкой ревностью. — А вот со мной тебя почти не сводят, я расстроен, — наигранно грустно протянул Даби, зарываясь носом в волосы Шото. Шумно выдохнул, прикрыв глаза. — А мы ведь такая красивая пара. Правда? Довольно… жаркая, — последнее слово Даби выдохнул Шото в губы, прежде чем поцеловать. «Жаркая?.. Не то слово…». Шото облизнул губы, чувствуя привкус крови. Даби любил кусать губы, любил, когда по ним размазывается кровь. Любил вид крови на светлой коже Тодороки. Любил, когда Шото тихо шипит от укусов, но не выворачивается из рук, не отстраняется, не говорит и слова против; только смотрит в глаза и тянется навстречу. — Так хочется найти всех этих долбанутых фанатов, которые все это рисуют, — прошептал Даби, коротко лизнув линию челюсти. Несильно укусил чуть ниже. Укусил чуть сильнее еще раз. — И показать им всю степень их заблуждений. — Руки Даби скользнули под футболку, жадно оглаживая, сминая кожу, нагло и собственнически. — А затем поубивать их всех. Что скажешь, Шото? Тодороки что-то согласно промычал, подаваясь навстречу его рукам. Он зажмурился, полностью сосредоточившись на ощущениях. То, как Даби к нему прикасался, как смотрел, как говорил… Шото любил Даби целиком и полностью, не беря пример с глупых девушек, щебечущих что-то вроде: «Ах, я влюбилась в его глаза!». Шото любил глаза Даби, его поврежденную кожу, его скобы, непослушные волосы, жесткие руки, вечные насмешки и бешеную ревность. Но особенно он любил прикосновения и голос. Неважно, что говорит Даби, о чем идет речь; просто говори, не останавливайся. Услышав насмешливое хмыканье, Шото открыл глаза и недовольно посмотрел на парня. Даби смотрел на него с нежностью и восхищением. Медленно погладил щеку тыльной стороной ладони. — Ты такой красивый, когда забываешься в моих руках, Шото. Ни одна из этих повернутых фанаток и не представляет, каким ты можешь быть. И я никому не позволю увидеть тебя таким открытым… Уязвимым… — Даби прижался губами к виску. Едва слышно выдохнул: — Любимым. Шото на секунду забыл, как дышать. А его сердце, он был уверен, замерло. Сглотнув, Тодороки обхватил ладонями лицо Даби, целуя уже сам — нетерпеливо, напористо, сильно прикусывая нижнюю губу. — Выключи немедленно компьютер, — прошипел Шото. — И в спальню, живо. Даби, рвано и резко выдыхая сквозь зубы, решил, что компьютер выключится как-нибудь сам. А вот Шото и спальня ждать не будут… *** Стоять в очередях Даби не любил почти так же сильно, как не любил Мидорию Изуку и Бакуго Катсуки. За что он не любил эту парочку недоделанных героев? Вестимо за что, за приставания к его Шото. Один его всячески «по-дружески» пытается поддержать, второй просто доебывается до всего что движется, особенно если рядом с Мидорией. И если от этих двоих еще можно было как-то абстрагироваться или просто не пересекаться, то вот очереди в супермаркетах были обязательным злом, присутствующим в его жизни. Все же у Шото была очень приметная внешность, которую тяжело скрыть. И куча фанаток, поэтому за покупками ходил только Даби. Внешность у него, конечно, тоже примечательная, но хотя бы фанатов нет. Да и вообще стараются отойти подальше… Да, так даже лучше. Меньше народу — больше кислороду. И спокойнее. Телефон в кармане джинсов неприятно завибрировал. Даби, матерясь вслух, начал выцарапывать его из тесного кармана. «Никогда больше не надену эти джинсы! Даже если они очень нравятся Шото!». — Алло, — Даби не успел посмотреть, кто его потревожил, но искренне надеялся, что это не Шигараки. И не Курогири. И, Боже сохрани, только не Тога. — Даби, ты в магазине? — Шото. Усталый голос заставил Даби нахмуриться. — Ага, а что у тебя с голосом? — Что?.. Все в порядке, просто устал на тренировке. Ты не мог бы купить мне мороженого? — М-мороженого? — Даби даже споткнулся от неожиданности. Не то чтобы Шото мороженое не любил… Скорее, был равнодушен. И если и хотел иногда, то покупал сам. — Да. Ведерко. Любое, какое есть. Главное, побольше. — Малыш, что случилось? — Даби вышел из очереди, быстро шагая по проходам супермаркета. В трубке было слышно только сопение. — Шото, я не телепат, — терпеливо сказал Даби, выуживая из холодильника ведро с клубничным мороженым. — Что случилось? Тебя кто-то расстроил? Ты только скажи, я сразу… — Старатель, — неохотно ответил Тодороки. — Приперся на тренировку. Начал цеплять попеременно меня и Мидорию. — Наверное, Бакуго тут же влез, — пробормотал Даби, возвращаясь в очередь. Если кто и был этим недоволен, то предпочел держать свой рот на замке. — А… Нет, его на тренировке не было, он потом орал. Дело в другом. После тренировки старик начал капать мне на мозги на тему женитьбы по расчету. По причуде. — Что?! — Даби тихо зарычал, с трудом удерживаясь от того, чтобы не начать сжигать все вокруг. Кассир начал пробивать покупки впереди стоящих в ускоренном темпе. — Намекал на Яойорозу. И еще на какую-то девицу из параллельного класса, я ее даже толком не знаю… Даби, пожалуйста, можешь хотя бы сегодня не вспоминать о своей ревности? Просто принеси мне мороженое и посиди рядом со мной. Это все, чего я сейчас хочу. — Я еще и ужин приготовлю вкусный, — мягче произнес Даби, выкладывая свои покупки на ленту. Кассир бросал на него полные ужаса взгляды и быстро упаковывал все в пакеты. — Скоро буду, Шото. Быстро расплатившись и подхватив пакеты, Даби рванул из супермаркета на всех парах. Старатель… Шото пытался от него отвязаться любыми методами. То старался показать, что он слаб и совсем недостоин такого пристального внимания, то наоборот — доказывал, что достаточно силен, чтобы обойтись без папаши. То, учитывая любовь Старателя к бракам по расчету, откровенно демонстрировал свою нелюбовь к прекрасному полу, целуясь с Даби на людях (Даби понравилось, геройский класс выпал в анабиоз от шока, Старатель просто потерял дар речи). То незатейливо сбегал, беззастенчиво прикрываясь Мидорией. Тот добрый, всегда соглашался прикрыть побег своего друга. Но каждый раз… В глазах Шото был целый калейдоскоп противоречивых чувств, разрывавших его. Даби видел — неприязнь, желание отвязаться и забыть, просто придушить, жалость к матери, терпевшей такое… Затаенное, грустное, едва определяемое — «я хотел бы нормальную семью». «Я тоже хотел бы ее, Шото. Любящую, адекватную, необязательно богатую или известную. Обычную семью. Ты знаешь, ни один злодей не может похвастаться такой. Может, мы потому такими стали?» Дома было тихо. Даби аж нехорошо стало от такой тишины. Но, хвала небесам, Шото всего лишь задремал на диванчике, уютно сложив ладони под щекой. Даби умиленно вздохнул и начал раскладывать продукты, собираясь приготовить самый вкусный ужин, на который только способен. Чтобы его Шото-чан порадовался вкусноте, объелся мороженки и уж точно перестал думать о своем кретине папаше. Мурлыча, Даби деловито возился с мясом, переворачивая его лопаточкой. Политое соусом, с чесночком, оно так благоухало, что и мертвый встал бы из могилы, дабы отведать именно этого мясца, а не каких-то там мозгов. Потому сонное сопение и шлепанье босых ступней за спиной не стало неожиданностью. Равно как и обнявшие со спины руки. И уткнувшийся между лопаток нос — Даби был выше Шото как раз на столько, чтобы можно было спрятать лицо на уровне лопаток и просто молчать. Молчать, вдыхая родной запах, слушая биение родного сердца, чувствуя его дыхание. — Я сейчас положу нам ужин. Покушаешь сейчас? Или сначала мороженку заточишь? — негромко, с доброй насмешкой спросил Даби, выключая мясо. Положив руку на ладони Шото, несильно сжал пальцы. — Сейчас. — Шото отодвинулся, позволяя Даби развернуться к нему лицом. — А мороженое ты с чем купил? — Клубника, — Даби улыбнулся, убирая с лица Тодороки непослушные пряди. Погладил большим пальцем шрам. — Идем ужинать. После ужина, как Шото и хотел, они устроились на диване. Тодороки довольно вздыхал, обнимая свое ведерко с мороженым, а Даби не менее довольно щурился, обнимая своего любимого. Прислонившись щекой к мягким волосам Шото, Даби подумал, что вот ради таких моментов и стоит жить. Когда тихо, спокойно, уютно сопит Шото, расправляясь с мороженым; можно прижимать к себе теплого Шото, ненавязчиво гладить его по животу, почти целомудренно целовать в висок. Можно быть твердо уверенным, что его принимают — иначе Шото не позволял бы так спокойно прикасаться к своему животу. В этом он похож на дикого звереныша, который до последнего защищает уязвимые места, горло и живот. Даби знает, что сейчас то самое, редкое чувство взаимопонимания, хрупкое, но такое теплое и болезненно родное, что прекращать его не хочется, ни в коем случае. Но все заканчивается, рано или поздно, так или иначе… — Уже наелся? — Даби поставил на три четверти пустое ведерко на журнальный столик. Шото проводил его грустным взглядом, печально икнув. — Да не переживай ты, я все равно его есть не буду. Поставим в холодильник, а завтра доешь, хорошо? — Даби коротко поцеловал в щеку. Тодороки кивнул, закрыв глаза и откинувшись на грудь Даби. Он объелся так, что глаза сами слипались. Хотелось расползтись вялой тушкой в руках Даби, и пусть с ним делают, что хотят… — Объелся, хороший мой, — промурлыкал Даби, круговыми движениями гладя живот Шото. — Больше не переживаешь, клубничка моя? — Это еще что за прозвище? — лениво приоткрыл один глаз Шото. — Да, объелся. Нет, не переживаю. Вообще шевелиться не хочу… — Так значит и сопротивляться, если что, не будешь? — прошептал Даби на самое ушко. Его рука нахально сползла ниже, с несильным нажимом пройдясь по паху. Шото зажмурился чуть сильнее. Вот такие моменты, когда он не хочет или не может ничего делать, а Даби начинает самым наглым образом его домогаться, ничуть не сомневаясь, что ему позволят все и даже больше, что не будут зажиматься, а послушно разведут ноги… Странно, но в такие моменты Шото пробирает сладкая дрожь; хочется отдать себя Даби и ни о чем больше не думать. — Даби, я устал и объелся, — тихо ответил Шото, выгибаясь навстречу рукам любимого, чуть разводя ноги. — Хорошо, клубничка, я дам тебе отдохнуть. Но недолго, — Даби ухмыльнулся и легко поднял его на руки. — Пошли в спальню, там отдыхается приятнее. Шото улыбнулся, обняв его за шею. Да, действительно. Отдыхается точно приятнее. Особенно если кто-то горячий, в меру наглый, до боли любимый будет рядом. Всегда.