Шесть на шесть

Если вам посчастливилось родиться с огромным шилом в заднице – это на всю жизнь. И никакое хирургическое вмешательство тут не поможет. Я повернул за угол и, пробежав несколько метров, привалился к стене. От нее несло плесенью и мочой. Немного отдышавшись, прислушался. Топот тяжелых сапог и звериное рычание вперемешку с отборным матом были все ближе. Надо отдать должное – так виртуозно вляпываться в неприятности умею только я. Нет, ну серьезно! Сам не понимаю, с какого перепугу мне вдруг стукнуло в голову выеживаться и корчить из себя Супер-мена. Да, смотреть на то, как трое громил зажимают первоклашку, отнимают обед и потрошат на предмет карманных денег – то еще удовольствие. Но, блять, не самого же первоклашку они потрошили и не невинность собирались отнимать! …Вроде бы. В общем, любой другой на моем месте просто сделал бы вид, что у него временная потеря слуха и зрения и прошел бы мимо. Так у нас принято – никому нет дела до чужих проблем… Но у меня, стоило увидеть зареванное лицо того мальчишки, будто в голове что-то переклинило – то ли за жизнь нашу такую дерьмовую стало обидно, то ли кровь потомственных военных взыграла, то ли еще какая муть… Короче, сорвался я. Вот только что может сделать тощий хлюпик, вроде меня, против троих здоровенных лбов? Вот именно. Ни-хре-на. Это если мягко выражаться. Пришлось пошевелить извилинами, являя миру чудеса фантазии и сообразительности. Не знаю, были ли в нашем роду актеры, но я бы вручил себе Оскара. Дважды. Ха, видели бы вы лица этих доморощенных рэкетиров, когда я появился перед ними с дикими воплями: «Спасайся, кто может, люди добрые!!! Зомбакаиии! Зомбаки идууут!» При этом я старательно пучил глаза (чуть не обделался от натуги, ей богу), скалил зубы и даже пустил слюну. Апофеозом моего выступления стало превращение в «зомбака». Для этого понадобилось лишь перекосить лицо, вывалить язык и сделать вид, что грызу собственную руку. Пришлось даже испортить белую рубашку, незаметно вылив на нее остатки вишневого сока, но чего не сделаешь ради искусства! Естественно, после всего увиденного юные представители рэкета побросали биты и с поросячьим визгом бросились, кто куда. Жаль, что я глупо запалился, когда попытался привести в чувство первоклашку, который от всех переживаний шлепнулся в глубокий обморок… Я уже прямо вижу ваши глаза, полные легкого офигения и недоверия: «Хорош заливать! Кого могут испугать какие-то там зомби?! Они же только в кино!» Лет сорок назад, когда еще мой папаня пешком под стол ходил, все человечество думало точно также. А потом пришел зверь со звучной кличкой «Пиздец» и устроил самый настоящий зомби-апокалипсис. Можете верить, можете нет – я серьезен, как президент на толчке. Цивилизация, прогресс, человеческие любопытство и жадность – наука шла семимильным шагами, новая техника, новое оружие, новые лекарства… В школе предмет «История Человечества» - один из моих самых любимых, поэтому я с уверенностью могу сказать: все, что с нами произошло – и серия жутких взрывов на крупнейших мировых АЭС, и вырвавшийся из-под контроля вирус, который на фоне радиации уничтожил треть земного населения, а еще треть превратил в жутких полуразложившихся, но почему-то все еще «живых» монстров… - в общем, это было ожидаемо. Потому что какая-то хрень все равно должна была случиться! Такая уж у нас, людей, подлая натура и гнилая карма. Но это я так – морализирую. Если вкратце, то теперь наш мир, по крайней мере, ближайшая зона жизни похожа на задницу. И в прямом, и в переносном смысле слова. Почему в переносном, думаю, все понимают. А в прямом – потому, что жилую территорию, где обитают уцелевшие после апокалипсиса люди, со всеми их городами, поселениями и деревнями, от «мертвой зоны» отделяет одна высоченная длиннющая стена, тянущаяся на тысячи и тысячи километров – прямо как Китайская, только эта сплошь из бетона и железа. У нас половинка «жопы» поменьше, половинка зомби – побольше. Так и живем. Не скажу, что прям очень плохо. Откровенно говоря, за все пятнадцать лет своей жизни я еще ни разу не видел живого зомби. Ну, если так можно выразиться про зомби. Система охраны у нас серьезная, выстраданная кровью. Через каждые сто метров на стене вышки с круглосуточным дежурством, везде датчики слежения понатыканы – уж не проскользнет. А если проскользнет, не проползет и пары метров – лазерные пушки вмиг превратят в пыль. И в развитии мы не застопорили – все бытовые удобства, коммуникации, транспорт – имеются. А оружейная индустрия вообще скакнула на километр вперед. На мне, например, сейчас – новехонькие кроссы «джамп-джамп» с амортизаторами. С ними можно прыгнуть на добрых пять метров вверх и на десять вперед. Тоже военная разработка. Папанин подарок. Кстати, я не представился. Кайл. Кайл Хикмен – сын генерала-капитана гвардии Северных штатов и ученик девятого класса по совместительству. А еще прогульщик и бездарность, если верить статистике школьной успеваемости, шкодник и разгильдяй, если верить словам маман и просто тупорылый дебил, если вдруг вы решите поинтересоваться мнением моего старшего брата. Хотя кому вообще интересно мнение этой перекачанной гориллы. Я остановился перед высокой железной оградой. За ней раскинулся чахлый палисадник, а еще дальше взгляду открывалась спасительная, хорошо освещенная улица жилого квартала. Еще раз осмотрев ограду, я грустно крякнул. Ох, старые мои косточки… - Убью суку!!! Жопу порву и внутренности вытрахаю!!! Ой-ей… Я даже оборачиваться не стал, прыгнул на ограду с такой страстью, будто собрался заняться с ней сексом прямо здесь и сейчас, стал карабкаться. Разумеется, разорвал штаны, поцарапал пузо и вырвал клок колос, когда с грацией беременной слонихи переваливался на другую сторону. И все же я перелез! I did it! Овации, цветы! Бис! Только через пару секунд, уже валяясь на влажной твердой земле, пахнущей жухлой осенней травой, я понял, что мог бы просто перепрыгнуть злополучную ограду, активировав соответствующую функцию кроссовок. Эм… как там говорит брат? Тупорылый дебил? Снова послышался шум. Я поднял голову, всматриваясь в полутьму. Преследователи были уже в каких-то ста шагах от меня. Под вечер в это время суток быстро темнеет, и все же я мог отчетливо видеть, как играют тусклые блики на металлических набалдашниках бит. Так, товарищи, что-то мы разлежались. А лежа к светлому коммунистическому будущему не придешь. С кряхтением поднявшись, я заковылял к выходу. Благо, на другой стороне палисадника калитка была открыта. Резкий скребущий звук прямо за спиной заставил подпрыгнуть. Я обернулся. Все три преследователя стояли возле ограды. Один из них, самый здоровенный, с гладко выбритым черепом, водил битой по прутьям и гаденько ухмылялся. У меня отпала челюсть. Но как? Две секунды назад они были в ста, даже в ста пятидесяти метрах от меня! Бритоголовый (явно главарь) вдруг перестал улыбаться, согнул ноги в коленях и… подпрыгнул. Двое других сделали то же самое. Блять, да они в «джамп-джампах»! Если по-умному, нужно было разворачиваться и драть когти. Хотя о чем это я? Если «по-умному», то лучше вообще было не лезть на рожон! Ну да ладно, высокие умственные способности, трезвомыслие и прочие полезные для жопосохранения вещи – это не про меня. Так что я просто стоял со все еще открытым ртом и смотрел на то, как они выстраиваются передо мной в аккуратный ряд – эдакие три молодца из ларца, одинаковы с лица. Последняя присказка прямо в тему – морды у всех троих будто тесались одним рубанком, квадратные, с толстыми губами, низкими лбами и маленькими пуговичными глазками. Братья что ли… Главарь широко ухмыльнулся, обнажая неполный ряд зубов. - Ну привет, котеночек. Надо же, ласковый какой. Я хотел было вякнуть что-нибудь дерзкое (помирать, так с музыкой!), но главарь резко шагнул ко мне, замахиваясь битой. Я инстинктивно сжался, прикрывая голову руками… Удара не последовало. Зато слух порадовал нестройный гогот. - Что, испугаааался? – протянул бритоголовый. - Нет, блять, я в домике! Злясь на собственную трусость, я опустил руки. Да, наверное, им я кажусь легкой добычей. Тощий, невысокий, с хилой грудью и худыми конечностями. Ну, каким уж уродился. - А он смазливый, - сказал вдруг один из бугаев. Я напрягся. Смазливым меня называли не первый раз. Лет до двенадцати даже за девчонку принимали. Не сказать, чтоб мне это так уж нравилось – после эпидемии девочки отчего-то стали рождаться все реже, поэтому однополые связи среди мужчин в наши дни не порицались, и в школе мне нет-нет да приходится заезжать ногой по яйцам самым рьяным любителям полапать мальчишеский зад. - Значит, будет бабой, - сказал главарь. Он уже не улыбался. Снова шагнул ко мне. Я сглотнул. В горле было сухо. Ну все, пиздец котенку.