Типичные Окумура

В студенческом городке академии Истинного Креста тихо и спокойно – за порядком здесь следит не кто иной, как господин Мефисто Фель собственной персоной, а его имя – знак качества. Конечно, и здесь случаются конфузы, не без этого, но господин Фель всегда готов покарать нарушителя спокойствия, даже если таковым окажется его собственный младший брат Амаймон, у которого, похоже, руки чешутся придушить их общего полубрата, попутной песней повалив всё, что не привинчено к стенам, и разбив всё, что повалить не получилось. А в остальном – здесь тихо и спокойно… А в шестьсот второй комнате в старом здании мужского общежития, некогда – таком же тихом и спокойном, как и весь городок, живут братья Окумура: неугомонный Рин и его примерный младшенький, Юкио, и неизменные демоны-фамильяры, двухвостый Кат Ши Куро и проживающий на правах повара Укобак. Тишины и покоя стены этой комнаты уже и не помнят – то Рин громко возмущается всем, что связано с братом и его педантичностью, то Юкио глухо ворчит, пытаясь заставить нерадивого старшего хотя бы надкусить гранит науки. Это зимнее утро ничем не отличалось от остальных девяти десятков таких же. По комнате гулял пробравшийся в гостеприимно открытое окно морозный ветерок, Рин шумно и подвижно спал, уткнувшись носом в смятую в гармошку подушку, а Юкио, непривычно домашний в успевшей уже помяться футболке и с взъерошенными волосами, корпел над заготовками для лекций. Материал был не слишком сложным, как сказал бы господин Фель – «это же не философская подоплека Евангелиона!», но потчевать этим материалом предстояло брата, а значит, упрощать нужно было по максимуму. Впрочем, мысли не желали зацикливаться на знакомых до последнего кандзи названиях и толкованиях, и то и дело возвращались к одной небезызвестной рыжеволосой особе сомнительного возраста и моральных ценностей, и обладающей ещё более сомнительной приятности характером. Уникальной во всех отношениях особе, если вкратце. От ушедших в самоволку мыслей на лице Юкио появился непрошенный лёгкий румянец, а уголки губ неумолимо поползли вверх. Самоволку прервал поскребшийся в двери фамильяр брата. – Юкио, а где Рин? – поинтересовался Куро. Подросток кивком указал на возвышающийся на кровати холм, увенчанный скомканным одеялом. Куро, будучи в значительной степени котом, долгий сон любил и ценил, но только когда это был его собственный долгий сон. – Рин, вставай, я есть хочу! – пискляво потребовал фамильяр, пытаясь поймать выпутавшийся из пижамы и одеяла хвост хозяина. Хозяин всхрапнул, перевернулся на спину и невнятно пробормотал что-то, в чём смутно угадывалось «Сатана», «зад надеру» и «вот увидите». – Ри-ин, ну вставай, – протянул Куро под жалобный аккомпанемент желудка. Близнецам Укобак готовил на совесть, но вот у Кат Ши с демоном кастрюль и сковородок отношения не сложились, и Куро небезосновательно опасался, что поварёныш вполне может сварганить для него, любимого, что-нибудь не слишком удобоваримое. Буквально. – Я не перестаю ему удивляться, – прокомментировал Юкио, запустив в волосы пятерню. О том, что Рин с чистой совестью может спать часов одиннадцать, не меньше, он знал давно, но тот факт, что брата не разбудил даже повисший на хвосте Кат Ши – а «пятая конечность» была очень чувствительной и капризной, Юкио в этом уже успел убедиться, – его немало впечатлил… Короткая и резкая трель мобильного мигом исправила многоточие на лаконичную и строгую точку. – Окумура Юкио слушает, – рефлекторно отрапортовал подросток, едва ли не в струнку вытянувшись. Даже голос ректора заставлял чувствовать себя, как на смотре, не говоря уже о личном присутствии... – Да, господин Фель. Задание? Конечно, госпо… – Ты сказал «задание»?! – хриплый спросонья голос мгновенно сменился грохотом падения и обиженным мявом. Юкио мысленно провёл ладонью по лицу – брат по сей день умудрялся живописно падать с кровати всякий раз, как побудка заставала его внезапно. Проще говоря – почти ежедневно. – И тебе доброе утро, – отозвался Юкио, прикрыв микрофон мобильного. – Да, господин Фель, отправляюсь немедленно, – добавил он, предоставив брату выпутываться из простынно-одеяльного кокона без наблюдения со стороны. – Ты же возьмёшь меня с собой? – ох, какой знакомый взгляд… Рин всегда умудрялся состроить те самые знаменитые «щенячьи глазки», если ему что-то было надо. У Юкио уже выработался иммунитет. – Даже не думай. Мне тебя в прошлый раз с головой хватило, – категорически отказался он. Читать лекцию на тему «почему определённые задания поручают экзорцистам первого класса средней ступени, а не эксвайрам» не хотелось. – Ну я же не хотел, – брат поджал хвост, как провинившаяся собака. – Оно так случайно получилось… Юкио, ну я ведь могу быть полезным, ты же знаешь! Юкио много чего знал. Он вообще был очень толковым, и именно эта толковость сейчас вопила, что брата нужно запереть в комнате, навесить на дверь амбарный замок и поставить на всё здание самый мощный барьер из всех существующих… К сожалению, опыт ненавязчиво и ехидно рисовал картину последующего продолжительного и убийственного в своей зловредности бойкота, который Рин объявит, если ему не уступить. – Ладно, собирайся, – махнул рукой Юкио, тяжко вздохнув. Рин просиял, как стоваттная лампа, и рванул в ванную, оставив некормленного Куро выпутываться из пододеяльника. – И оденься поприличнее! – крикнул вдогонку Юкио, мысленно кляня себя за слабохарактерность. Если стараниями братца что-нибудь пойдёт не так – хлопот потом не оберешься. С другой стороны, ректор велел «глаз с Рина не спускать», а значит, к Юкио никаких претензий быть не может… Да, пожалуй, отличное оправдание на все случаи жизни. И с этими не слишком весёлыми мыслями Юкио отправился переодеваться.