***
Ирука взглянул на себя в зеркало, а затем быстро отвернулся, прежде, чем смехотворность его собственного отражения сможет отговорить его от того, что он собирается сделать. Безрукавный сетчатый нагрудник, который он надел, был его личным, и он носил его достаточно, чтобы тот стал комфортным дополнением к коже. Он не мог сказать то же самое о набедренных щитках и на предплечьях. Они были слишком короткими, как он и предполагал. К счастью, они не были слишком узкими, но всё равно чувствовались непривычно. Он не носил столько брони с тех пор, как был генином. Он надел свои форменные штаны и водолазку поверх брони, а затем раскатал рукава, чтобы закрыть предплечья. Когда через час прибыл Какаши, он посмотрел на рукава Ируки, но ничего не сказал. — Присядь на диван, — сказал Ирука, чувствуя, что уже начал краснеть. Лучше поскорее закончить с этой задачей. Какаши не задавал лишних вопросов, он просто сел и выжидательно посмотрел на Ируку. — Ты сказал, что хочешь, чтобы я носил сетчатую броню и поддерживал чакролокацию активированной, — сказал он, а Какаши кивнул, расширив глаз, будто у него было какое-то предположение касательно того, куда всё идёт. Ирука стянул водолазку, после чего замешкался, прежде чем спустить штаны. Он не делал из этого демонстрацию, но Какаши, кажется, не жаловался. Его глаз был широко раскрыт, когда он рассматривал его, подстёгивая Ируку стащить броню. Он чувствовал себя глупо, делая это, но маленькие всполохи чакры возле рук Какаши, появляющиеся там, где его пальцы сжимали диванные подушки, компенсировали это; Какаши выглядел так, будто только что узнал, что следующая книга Ича Ича будет написана для него и только для него, и этого было практически достаточно, чтобы понять — смущение от одалживания брони стоило того. Ирука оседлал колени Какаши, его чакролокация всё ещё была активирована, позволяя ему наслаждаться тем, как чужая кожа сверкала в его разуме, когда руки Какаши скользнули по его, задерживаясь на броне. — У кого ты их взял? — спросил Какаши, проводя пальцами по верхним краям брони. — У Котецу. — Напомни мне отправить ему благодарственную открытку, — сказал Какаши, оглядывая обнажённую кожу и броню Ируки. — Ты собираешься... Ирука с силой поцеловал его прежде, чем он смог бы закончить предложение. Через минуту Какаши уже стаскивал сетчатый нагрудник Ируки, чтобы получить больше доступа к его коже, но тот отстранил чужие руки. — Безопасность превыше всего, — наставлял он. — Немного меньше безопасности было бы неплохо, — ответил Какаши, снова пытаясь приподнять нагрудник Ируки, но тот снова оттолкнул его руки. — Хороший шиноби всегда готов к нападению, — сказал Ирука голосом, который он придерживал для самых важных лекций. — Если кто-то нападёт на нас прямо сейчас, он явно желает смерти, — парировал Какаши, просовывая ладони под нагрудник. Ирука позволил ему побыть так минуту, а затем схватил руки Какаши и пристроил их на своей заднице. Это был компромисс, который Какаши, казалось, нашёл достаточно приятным, он сжал его ягодицы и торжественно произнёс: — Спасибо, что не одолжил полный боекомплект нижней брони. Ирука усмехнулся и потянулся за смазкой, которую засунул под диванную подушку. Левый глаз Какаши был открыт, когда Ирука растягивал себя, а после опустился на член Какаши. Он всё ещё не привык к тому, что Какаши использует свой Шаринган для подобных вещей, но это лишь означало, что он определённо уделял ему всё своё внимание. Диван переливался мерцанием под ними, а комната освещалась настолько, что он не мог винить в этом только Какаши. Не потребовалось много времени, чтобы понять, что удерживать чакролокацию активированной, пока он скакал на Какаши, было практически невозможно. Чем ближе к тому, чтобы кончить, оказывался Ирука, тем труднее было её поддерживать. Он полностью отключил её, когда Какаши опрокинул его на спину. На долю секунды Ирука поймал себя на мысли о том, может ли он удерживать её дольше с практикой, а затем так же быстро решил, что Какаши лучше никогда не знать, что у него вообще промелькнула подобная мысль. Если он узнает, этому не будет конца. Какаши попытается заставить его тренироваться безостановочно. Впоследствии Какаши устроился на груди Ируки, смотря на него так, словно его день рождения наступил раньше. Он даже не задумывался о том, что сетчатый нагрудник поцарапает его кожу. Внутри него была небольшая подкладка, но снаружи нет. — Если это должно было убедить меня, что для тебя носить броню плохая идея, то ты меня не впечатлил, — сказал он, волчьим оскалом ухмыляясь Ируке. — Хотя, если ты хочешь привести тот же самый аргумент снова, я готов выслушать. Ирука только рассмеялся и покачал головой. Он с самого начала и не думал, что это убедит Какаши, но, учитывая то, как он смотрит на Ируку прямо сейчас, удовлетворённо и поражённо, будто Ирука был самой удивительной вещью, которую он когда-либо видел, Ирука не собирался жаловаться. И, возможно, он захочет повторить это снова. Но при условии, что выживет, когда вернёт броню Котецу.end