love at second sight

Виктор смотрел на спящего Юри несколько часов, прежде, чем оставить его и пойти к океану, лежал с ним в том подобии кровати, что они сотворили, глядя, как тот перевернулся в постели, его темные волосы шевельнулись, а на щеке остались следы от подушки. Он не касался его и не заговаривал, просто смотрел, как тот дышит, и крутил на пальце купленное кольцо снова и снова, размышляя. Сомневаясь. – Почти как предложение руки и сердца, – сказал он и тут же смутился своих слов. Но все равно Юри улыбнулся и рухнул в его объятья, а Виктор в тот момент осознал, что все будет хорошо, что когда-нибудь они… Но подождите. Вернемся назад. Ненадолго. – Потанцуй со мной, – говорит Юри, путаясь в словах так же, как запутался в прыжках накануне. Виктор поневоле очарован. – Потанцуй со мной, – он настаивает, хватая Виктора за руку и прижимая ее к своему бедру. Так что Виктор танцует. Юри танцует так, будто даже пьяным раздумывает над тем, как добавить движения в программу. Он танцует так, словно никто не видит, самозабвенно закручивается в прыжках и откидывает Виктора назад. Он танцует так, как будто они на льду, не отводят друг от друга взгляда, заставляют весь мир завидовать. Он танцует так, как будто хочет Виктора сильнее всего на свете и знает, что Виктор хочет его в ответ. Виктор, впервые за много месяцев, чувствует себя невероятно легко. – Будь моим тренером, – говорит Юри, смеется и снова начинает танцевать, а Виктор проглатывает да. Виктор обещает себе, что найдет его, когда они оба будут трезвы. И спросит снова. Следующим утром Юри в аэропорту отворачивается от него и исчезает. Потом появляется видео. Виктор ощущает, как сердце делает кувырок, снова и снова, в такт музыке, как будто не делало ничего подобного год или больше. Пропавшее вдохновение, за которым он гонялся, никуда не исчезало. Оно просто было в Японии, с Юри, человеком, который катается так, будто лед – продолжение его тела, который танцевал с Виктором в переполненном банкетном зале и откидывал его назад, параллельно полу, почти целуя… Поехать в Японию просто. Сказать Юри, что он приехал тренировать его, просто. То, что происходит после, непросто совсем. Трезвый Юри другой. Не то чтобы Виктор ожидал немедленного возвращения того соблазнительного, беззаботно смеющегося парня с банкета:он совершал достаточно пьяных выходок, чтобы знать, что алкоголь способен превратить тебя в совершенно другого человека. Но Юри настолько другой, настолько неуверенный и смущенный. В его глазах горит огонь, с которым он едва ли знает, как справляться, его любовь к фигурному катанию соперничает со страхом поражения. И он гораздо более обворожительный, гораздо более пленительный и гораздо более красивый. Но он не смотрит на Виктора так, как смотрел на вечеринке, со всей нескрываемой страстью, со всем игривым, пьянящим желанием. Он смотрит на Виктора так, как будто желание полыхает под поверхностью, нетронутое, неизведанное. Не нежелающий, но боящийся поделиться с Виктором тем, что чувствует, как если бы он считал, что Виктор мог проделать весь этот путь, если бы не был отчаянно, глупо влюблен в пьяного почти-незнакомца. Потому что Виктор любит так и всегда так любил, однажды так, со всей безумной преданностью, с перехватывающим дыхание отчаянием он влюбился в фигурное катание. Он и Юри любит так же, как если бы он никогда не смог стать целым без Юри, смотрящего на него, стоящего рядом с ним, катающегося на его глазах. Любить Юри – как любить фигурное катание, только в тысячу раз сильнее. Всепоглощающе. Прекрасно, кошмарно и пробирающе. (Это весьма драматично, но Виктор известен своей драматичностью.) Он просит Юри катать «Эрос» и показывает хореографию. Он наблюдает, как Юри следит за ним, видит, как сбивается его дыхание, как краснеют щеки. Думает, ты хочешь меня. Думает, почти отсутствующе, и на краю сознания проскальзывает мысль, которую он сможет сформулировать лишь много, много позже: «Я не против подождать». И ох, ожидание того стоит. Юри движется к «Эросу» как кто-то только что осознавший свои желания и забирающий их одной лишь силой воли. Такой Юри может за секунды заставить Виктора умолять на коленях. – Не отводи от меня взгляда, – говорит Юри, пристально глядя ему в глаза, а колени Виктора почти подгибаются. «Почему ты убегаешь?» – спросил он неделями ранее. Но теперь Юри не убегает и спасибо, господи, спасибо, потому что огонь в его глазах пылает и будет радостно в нем сгореть. Юри берет серебро и Виктор целует его. (Это счастливый конец, думает он, глядя на улыбку Юри над собой. Финальная сцена фильма о любви, занавес, титры). Возможно, так оно и есть. Но Виктор не способен вспомнить об этом, потому что пока Юри раздает интервью и позирует для фото, Виктор смотрит на него и не может даже понять, что он вообще здесь делает. – О чем ты думал? – спрашивает Виктор на следующий день после победы Юри, не думая, что получит ответ. – Что побудило тебя кататься так? – он улыбается. – Точно не миска свиных котлет. Юри не отвечает и Виктор уже готов отшутиться, обхватить рукой плечи Юри и двинуться дальше, но… Юри разворачивается и смотрит на его с бурей в глазах, посылающей мурашки вверх по руке Виктора. – Я думал, что хочу, чтобы они ненавидели меня, – говорит он. – Я думал, как я хочу, чтобы все они знали, что Виктор Никифоров – мой, и я хотел, чтобы они ненавидели меня за это, смотрели, как я катаюсь, зная глубоко в душе, что я единственный, кому сейчас принадлежит твое внимание. Виктор не может дышать. Взгляд Юри напряженный, пронзительный, искрящийся – он захватывает дух даже таким, без Эроса на заднем плане, без литров раскрепощающего алкоголя. Он захватывает дух всегда и везде. – Я хотел, чтобы они знали, как ты хочешь меня, – бормочет Юри и отводит взгляд, его щеки чуть краснеют. Виктор любит его за это, неожиданно беспомощно и безнадежно. – Я хотел, чтобы они видели, как ты смотришь на меня, когда я катаюсь. Кристоф сказал… – Нахер Кристофа, – отзывается Виктор тонким, слабым голосом. – Смотри на меня. Юри смотрит. Виктор не целует его. Хочет, но не целует. Неподходящее время, думает он. –Юри, – говорит он. – С того момента, как я увидел, как ты катаешь Эрос, я мечтал, чтобы ты делал это только для меня. Виктор наблюдает, как Юри сглатывает. – Ну, –отвечает Юри тем же голосом. – Полагаю, тебе повезло. Виктор целует его как будто он тонет, умирает, горит. Юри целует в ответ так, как будто способен вернуть его к жизни. (Ну что они за парочка). – Потанцуй со мной, – говорит Юри, протягивая ему руку. Они на льду, играет музыка. Но не «Эрос» или «Юри на льду». Что-то более легкое. Юри улыбается, готовый к отказу, и Виктор берет его за руку, наслаждаясь выражением восторга, смешанного с удивлением, на его лице. «Конечно», – говорит он, и они лениво катаются, кружа друг друга и смеясь. Этой ночью Виктор идет и покупает кольцо, которое хранит в кармане своего пальто как обещание. – Хотел бы я, чтобы ты никогда не покидал спорт, – говорит Виктор, и Юри целует его прямо в аэропорту, как будто может заморозить время и оставить их здесь навечно, просто потому, что хочет. (И Виктор почти уверен, что Время подчинится его воле, будет так же беспомощно очаровано, как и сам Виктор). Он думает достать кольцо, встать на одно колено и сказать: «Я люблю тебя во всех смыслах, во всех отношениях. Ты мое вдохновение. Ты помог мне вернуть свое сердце. И я не хочу, чтобы ты покидал меня». Вместо этого он обхватывает лицо Юри ладонями и говорит: «Я люблю тебя», - так медленно и осторожно, насколько способен. Они уже говорили друг другу эти слова – прошел уже месяц с Кубка Китая и их поцелуя после прыжка Юри. Но Юри всегда краснеет, когда слышит это, быстро наклоняет голову и отвечает, целует Виктора нежно, как дождь. Виктору нравится смотреть на это. Сегодня Юри говорит: «Я тоже тебя люблю», - почти яростно в своей страсти, и берет лицо Виктора в свои руки: – Я люблю тебя, и мы справимся с этим вместе. Я знаю, что смогу сделать это только с тобой. Кольцо умоляет достать его, спросить, узнать ответ Юри. Вместо этого он целует его и надеется, что этого пока достаточно. Юри солнечно улыбается ему: – Мы в Барселоне, покажи мне что-нибудь, – просит он и Виктор показывает. – Возьми, – говорит Юри. – Я хочу, чтобы оно было у тебя. Он протягивает кольцо. Виктор сглатывает, сдерживая внезапно выступившие слезы, и достает собственное кольцо, слегка пострадавшее от длительного пребывания в кармане, показывая его Юри. – Кажется, великие умы мыслят одинаково, – шутит он, а Юри плачет и целует его напротив церкви, прежде, чем надеть кольцо Виктору на палец. Оно на своем месте, и это чувствуется так правильно, так восхитительно… – Я понятия не имел, что был пустым, пока не встретил тебя, – говорит он вместо «я люблю тебя» на всех языках, которыми владеет. – Ты делаешь меня таким счастливым, любовь моя. Юри выглядит ошеломленным и взволнованным, баюкая лицо Виктора в ладонях. - Я думаю, я люблю тебя с тех самых пор, как вообще узнал, что такое любовь, - говорит он. – По крайней мере, мне так кажется. Виктор прижимается своим лбом к его и фыркает. – Мы просто ходячая катастрофа, – говорит он. Юри смеется с повлажневшими глазами: – Я не вижу нас по-другому, – он чуть серьезнеет, но в выражении его лица все еще есть что-то бесконечно мягкое и радостное, сияющее среди слез. – Это амулет на удачу, – говорит Юри. – Это мое золото. Даже если я не возьму медаль, у тебя будет что-то, что бы ты мог поцеловать. Виктор держит его лицо в ладонях, прекрасное, любимое лицо. – Юри, – говорит он.– Знаешь, даже если ты не выиграешь золото, я останусь, если ты этого хочешь. Юри плачет сильнее, и Виктор понимает, что сказал нечто очень правильное. – Ты останешься? – произносит Юри тихо, как молитву, будто едва верит в это. – Ничто не удержит меня вдали от тебя, – обещает Виктор и целует его здесь, в Барселоне, напротив церкви. ( – Поздравляю со свадьбой! – кричит Пхичит. - Это помолвочное кольцо, - вносит ясность Виктор, думает о поцелуе с Юри напротив церкви в совершенно другом контексте и не может перестать улыбаться). – Почему ты позволяешь ему так поступать с тобой? – Юрио орет на него, он подросток и просто не знает, никоим образом не может знать, каково быть одному так долго и вдруг ощутить, как эта боль унимается. Он никогда не поймет, что Юри значит для Виктора. Он значит жизнь, полную утренних пробуждений от аромата кофе или запаха волос Юри, он значит жизнь, полную объятий с Юри и ощущения тепла холодной зимой. Он значит жизнь, полную совместной готовки, поцелуев Юри в шею, отвлекающих того от посуды. Это желаемое изменение в его жизни и до него Виктор думал, что будет совсем один. Ну, с Маккачином, думает он, но какой бы чудесной ни была его собака, с Юри ему не сравниться. Виктор мог бы рассказать все это Юрио, он знает, но Юрио не поймет. Он видит лишь помеху, уводящую Виктора от катка. – Как долго еще я смогу кататься, как ты думаешь? – размышляет он вместо этого, пристально глядя на кольцо на своем пальце, поблескивающее в лучах рассветного солнца. – Еще два года? Один? До тридцати, возможно? Но продолжу ли я побеждать? Или только наврежу себе? – Я хотел победить тебя, –резко отвечает Юрио. – Хочу, чтобы весь мир знал, что я лучше. – Ты все еще можешь побить меня, – говорит Виктор. – У меня есть рекорды, Юра. Поставь новые. А я смогу уйти с этой золотой медалью, – Виктор машет рукой в сторону Юрио. – Поверь мне, эта – лучшая из всех, что я получал. – В этом причина? – спрашивает Юрио. – Потому что ты знал, что уходишь? – Нет, – отвечает Виктор. – Я уже говорил тебе, когда ты только начал тренироваться у Якова, всегда выражай свои чувства через катание. Юрио чуть склоняет голову. Он помнит. – Подумай о «Stammi Vicino», – говорит Виктор. – Подумай, что ты чувствовал, глядя на нее. Он знает, что Юрио хорош в этом, хоть и притворяется, что все это ерунда. Видит, как его лицо чуть изменяется, отображая все то одиночество, о котором кричало сердце Виктора через всю его программу. – Легко провести целый день, катаясь, когда ты знаешь, что дома тебя ничто не ждет,– мягко говорит Виктор. – Легко посвятить чему-то жизнь, когда больше ничего и нет. Он смотрит в сторону отеля, где, без сомнения, Юри ждет его, и оставляет Юрио на пляже. – Выходи за меня, – говорит Юри, его голос чистый и уверенный. На его шее висит серебряная медаль Гран При, он не стоит на одном колене, не держит кольцо и даже не улыбается. Он смотрит серьезно и немного испуганно, но глаза его горят. Они окружены репортерами, ожидающими с камерами наизготове. Виктор встречается глазами с Юрио, который показывает деду свою золотую медаль и видит, как Юрио чуть пожимает плечами в знак согласия. – Юри? – спрашивает он, возвращая все внимание своему жениху. – Я знаю, я не взял золото, - говорит Юри, кладя Виктору руку на шею, сталкивая их лбами. Его голос понижается до шепота. – Все равно выходи за меня. – Ох, дорогой, – говорит Виктор так мягко, как только может, со всей любовью, что способен собрать. – Все, что тебе нужно было сделать – это спросить. Юри целует его так, как будто они вершат историю, и Виктор целует в ответ, как влюбленный. Камеры вокруг взрываются фейерверками.