Одержимость

Это было наваждение. Безумие. Чёрные бездонные глаза, хрупкие тонкие запястья и бледные пухлые губы. Совершенство. Сарада — это совершенство. Её не портило ничего: ни презрительная усмешка, ни нелепые красные очки, ни широкий лоб. Она сидела на первой парте, прямо перед Боруто, и он даже не пытался оторвать жадного взгляда от её хрупкой фигуры. Знал, что не получится. Никогда не получалось. Голос сенсея звучал на самом краю сознания, но слова тонули в мутной пелене его разгорячённых мыслей. Обернись. Оторвись от своих нелепых записей и посмотри на меня. Посмотри, что ты сделала со мной. Посмотри, как горит взгляд. Посмотри, как я хочу тебя. Но она не оборачивалась. Как всегда. Слишком правильная девочка, чтобы хоть на секунду отвлечься от урока. Слишком правильная. Интересно, она такая же правильная в постели? Всё так же чётко и по плану, как в жизни? Наверное. Но в мыслях тут же вспыхивает недавняя ссора «Ты полный кретин, Болт», и в этом голосе столько эмоций, что Боруто почти задыхается. Нет, она не такая. В голове её образ: страстной, горячей, мокрой, срывающей голос от хриплых стонов. Под ним. Боруто прикрывает глаза, но образы надрывно стонущей Сарады яркими пятнами вспыхивают в сознании. Господи, как горячо. Это почти Ад. Конец. За ним только бездна кристально чистого безумия. Он её за это почти ненавидит. За то, что сводит с ума. За то, что смотрит холодно и насмешливо. За то, что это не у неё перехватывает дыхание при виде льда антрацитовых глаз. К его боку прижимается чьё-то горячее тело. Боруто удивлённо поворачивает голову. Его пытается обнять блондинка, с которой он трахался вчера вечером в подсобке. Как её там? Не важно. Всего лишь одна из тех девчонок, которые, как течные кошки, льнут к нему. Узумаки даже знает причину. Дело далеко не в его притягательной внешности или выдающемся таланте (хотя это, конечно, играет не последнюю роль). Просто он — Узумаки Боруто. Сын Хокаге. И затащить его в постель, девушки считают своим долгом. Он как приз. Переходящий. Боруто вспоминает, что один раз слышал разговор двух учениц, хвастающихся сексом с ним. Кто-то даже строил планы на дальнейшие отношения. Бред. Что он точно не собирается делать - так это встречаться с одной из этих фальшиво стонущих под ним шлюх. Строить отношения с человеком видящем в тебе лишь титул твоего отца — унизительно. Поэтому это почти товарно-денежные отношения, они предлагают, он берёт, ничего большего, никаких чувств. Просто секс. Боруто склоняется над тетрадкой и думает, что всё могло бы быть не так плохо. Сумире добрая девочка. Она любит его потому, что он это — он. Никакой лишней шелухи. Искренняя наивная любовь. Она предлагала ему себя почти плача, почти переступая через свою гордость. Он отказался, не взял ни капли. Потому что уважал — эту светлую любовь доброй девочки Сумире. Боруто стиснул зубы. Всё могло быть не так плохо, он влюбился бы в эту наивность. Если бы…если бы не чёрный океан безразличия знакомых глаз. Сарада девочка-которая-знает-себе-цену. Идеал. Недостижимый. Это не любовь — одержимость. Боруто вздыхает. Сегодня всё может измениться, сегодня у него есть одно желание с потом и кровью вырванное в поединке на спор. Сегодня у него есть шанс, надо только собраться с духом. Сарада гордая, она сдержит своё слово. Должна. Он еле дождался дребезжащей трели звонка. Класс шумит, будто разворошенный улей. Повсюду слышаться хлопки закрывающихся учебников, смешки одноклассников, скрежет отодвигаемых стульев. Это ожидание почти смертельно. Нервы — оголённый клубок проводов, сердце — колокольный набат. Боруто следит за каждым человеком выходящим в скрипучую дверь: один, второй, третий. Он знает, что Сарада всегда выходит последней. Она же не изменит своим привычкам сегодня? Когда он наконец-то собрался с духом. Предпоследним выходит Шикадай, и Боруто ловит его насмешливый и понимающий взгляд. Ну, конечно, он всё понял. Друг слишком умён, чтобы не увидеть его одержимость. Проходит несколько секунд и Шикадай покидает помещение плотно закрыв за собой дверь. Они одни. Осознание этого прошибает не хуже электрического разряда. Боруто встаёт и стул еле слышно скрипит под ним. Соберись. До неё остаётся всего один шаг, и ему кажется, что он просто не сможет его преодолеть, но ноги умнее собственного хозяина. Боруто стоит к ней вплотную. В нос ударяет терпкий запах чёрного чая и сырой земли. И это тоже идеально. Сарада медленно поворачивает голову и пристально смотрит на него. Бездна. У неё в глазах чёрная бездна и он стоит на самом её краю. — Что? — она кладёт последний учебник в сумку и уже собирается подняться. — Я насчёт желания, — в горле неожиданно пересохло, каждое слово, будто неподъёмный камень. — Наконец-то ты что-то решил, — она поправляет очки и требовательно смотрит на него, — не люблю оставаться в должниках. Скажи. Прямо сейчас, стоя на краю этой бездны. Ты не можешь упустить этот шанс. Не сегодня. Просто скажи, но будь деликатнее, не отпугни. — Я тебя хочу, — о, боже, это совсем не то, совсем, совсем, настолько, что в её спокойных глазах вспыхивает вихрь противоречивых эмоций. Слишком сложных, чтобы разобраться. — И что же ещё ты хочешь? — почти шипит: яростно, рассержено и это всё равно идеально. — Только тебя, — губы сами шепчут слова, и Боруто уверен, что это сказал совсем не он. — Шаннаро! Нет! Иди к чёрту! — она на взводе, поднимается резко отпихивает его с дороги. И Боруто замирает на секунду растерянно, но мысли вдруг становятся кристально чистыми. Нет. Просто нет. Он в своём праве. Это безумие должно закончиться прямо сейчас, прямо в этой пустой классной комнате, где только он и она. Боруто хватает её за запястье и с силой опрокидывает на парту. В её глазах удивление и толика испуга. — Я в своём праве, — произнесённая вслух эта фраза придаёт уверенности, которой так не хватало. Она не кричит, не вырывается. Смотрит растерянно и будто цепенеет. Но Боруто всё равно, он дорвался. До её фарфоровой кожи, аккуратных рук, пухлых губ. Он наклоняется и целует тонкую шею, почти кусая, зарывается носом в чёрные волосы и резко вдыхает воздух. Её запах повсюду. И Боруто каждой клеточкой своего тела хочет впитать его. Чёрный чай и сырая земля. Он возбуждён до предела и стояк в штанах яркое тому подтверждение. Пальцы судорожно тянутся к застёжке на алом платье. Она отмирает, перехватывает руку Боруто и почти рычит. Он бы испугался, если бы не был так возбуждён. Колено между её ног, одна рука в захвате, но другая всё ещё свободна, он толкает её, полностью опрокидывая на парту, накрывая своим разгорячённым телом. Узумаки — клан специализирующийся на фуиндзюцу, и Боруто наконец-то понял, где эти его способности пригодятся. На её руках печати и Сарада не может ими пошевелить. Она полурычит, полушипит, скалится и пытается укусить и это тоже идеально. Вырывается. Глаза горят чёрной яростью. Одержимость. Это слово течёт по жилам вместе с кровью, когда он расстёгивает застёжку на её платье, а потом и на бюстгальтере. Грудь у неё небольшая, но аккуратная. Боруто уверен, упругая и мягкая. Тянет руки, легко обводя окружности. Надавливает на сосок, оттягивает его и слышит приглушённый стон. Он вскидывает голову. Сарада вся красная, дышит тяжело и глаза горят каким-то ненормальным огнём. Он будто в забытьи тянет руку к её лицу и снимает надоевшие очки. И этот жест, кажется таким интимным, что Сарада забывает, как дышать. Лишь смотрит на Боруто и в его глаза видит отражение собственного безумия. Он тянется к ней за поцелуем, но она ещё не готова сдаться. Кусает доверчиво раскрытые губы и смотрит, как завороженная на алую каплю скатывающуюся по его твёрдому подбородку. А у Боруто в мыслях хаос и член ноет так сильно, что терпеть уже нет сил. Но он терпит. И видят боги эта выдержка дорогого стоит. Боруто снимает рубашку медленно, красуясь, демонстрируя ладное загорелое тело. А у Сарады в мыслях паника, потому что она хочет провести рукой по этим тугим мышцам, прикоснуться к прокушенным губам, поцеловать бешено бьющуюся жилку на шее, и от этого становится страшно. Он тянется к её шортам, расстёгивает одним быстрым движением, стягивает, кидает на пол. И Сарада кажется, что покраснеть сильнее уже невозможно, но она краснеет, потому что знает там мокро. И от этого стыдно и тревожно одновременно. Боруто смотрит на неё безумными глазами, облизывает взглядом. Совершенство. Ни одна девушка до этого не заставляла его дышать через раз, сгорая в огне собственного возбуждения. Ни одна ни вызывала желания исчезнуть в этом пламени вместе, разделив безумие на двоих. Он наклоняется к груди, прикусывая твёрдые горошины сосков, руками проводя по тонким выступающим позвонкам. Идеально. Она стонет и от этого стона у него окончательно сносит крышу. Боруто тянется за поцелуем, ему всё равно укусят его вновь или нет, потому что от желания впиться в эти призывно раскрытые губы сводит скулы. Она чувствует его губы на своих. И всё. Конец. Сарада просто сдаётся, потому что низ живота горит и в мыслях хрустально чистая пустота. Она отвечает страстно, призывно и их поцелуй яростный, горячий, нетерпеливый полностью завладевает сознанием, пока его руки не оказываются внизу живота. Там, где свивается в плотный клубок наслаждение. Она стонет прямо в его губы и он ловит эти стоны, будто высшее благословение. Она выгибается ему навстречу, и их тела соприкасаются. И это невозможно прекрасно. Он оглаживает всё её тело, жадно вслушиваясь в несдержанные стоны. Страстная. Мокрая. Рядом. Хочет его. Сарада смотрит и взгляд её затуманен, она уже не знает, чего хочет: вырваться или продолжить эту сладкую пытку. Льнёт к его рукам и почти молит: «Не останавливайся». Боруто знает, что не остановиться даже если через минуту, случится конец света. Потому что это, как в его диких фантазия, только ещё горячее и невероятнее. Она распластанная на парте перед ним, со связанными руками, мокрая и абсолютно открытая, хрипло стонет, полуприкрыв глаза. Он больше не может сдерживаться, это выше его. Трусы летят на пол, приземляясь где-то рядом с юбкой. Она шиноби и Боруто точно знает, что девочек лишают девственности как можно быстрее. Поэтому он входит в неё одним слитным движением. Сарада податливо принимает его в себя и кажется на стон просто не остается сил. Одержимость. Он вдалбливается в неё, с какой-то остервенелой одержимостью, и она стонет его имя. Они сгорают вместе в этом огне страсти напополам с безумием. Влажные шлепки и их совместные стоны разносятся по классу громовыми раскатами, но замолчать и остановиться просто невозможно. Они прикованы друг к другу, у них движения в унисон, одни на двоих. Сарада разучилась дышать, а Боруто думать. Его руки сжимают её грудь почти грубо, а поцелуй такой глубокий, что он кажется просто хочет съесть Сараду. Она закидывает ноги ему на поясницу, сжимает крепко подталкивая пятками и жалея, что не может коснуться его светлых волос, стереть капли пота стекающие по исказившемуся в наслаждении лицу. Просто божественно. Они оба на пике, и Боруто сжимает руки особенно сильно и делает последний глубокий толчок. Мир взрывается миллионом разноцветных огней и это конец… Конец для них двоих, феерический и до боли правильный. Идеальный. Он приходит в себя быстрее, снимает печати, и в месте с этим впускает в голову тысячу ненужных мыслей. — Сарада, чёрт, прости, я… — он не договаривает, получает ногой по лбу от очнувшейся девушки. — Только не говори, что ты об этом жалеешь, Болт, иначе, клянусь, я тебя прикончу. Одержимость. Он полностью одержим Учихой Сарадой и от этого никуда не деться.