Чай для бойца

Чай… Я смотрел на этот чай и был готов позорно пустить сопли от одного вида белой кружки с янтарным напитком внутри. Он пах корицей, и в нем не было сахара. Все, как я люблю. — Что застыл? — поинтересовалась Кайти, входя в комнату. — Чай… — непонятно объяснил я. — Гарм не то купил? Я молча взял кружку. И все-таки уронил слезинку в напиток. Гарм купил мне чай, Кайти его сделала. Я дома. Последние четыре года я пропадал в другой звездной системе. Мой парень Гарм, который где-то полтора года назад плавно стал бывшим, и его сестра Кайти были моей единственной семьей. Поэтому поехал я с вокзала сразу к ним, некуда больше было. Разве что в казарму. Но Кайти, которой я позвонил, чтобы сказать, что возвращаюсь, воспротивилась. — Я тебя лично заберу. Тут запротестовал я. Кайти плохо ходила: авария флаера, пьяный идиот за рулем. Потому я и нанялся контрактником в далекие звездные ебеня, где неплохо платили. А Гарма не взяли, что-то не так с почками. Мы переписывались, только писем от него приходило все меньше. И потом их не стало. А Кайти ничего не говорила, но тут уже все понятно. И я не мог позволить ей прилетать, чтобы меня забрать. Я долго раздумывал над тем, как поступить, но все равно приехал к ним, даже готовый к тому, что у Кайти уже есть муж, у Гарма тоже кто-то наличествует. Предварительно позвонил, сообщил время прибытия и все такое. — А ты в форме будешь? — Если хочешь, Кай. Она хотела, о чем мне сказала. И сейчас я, здоровенный мужик, похоронивший десяток друзей в песках другой планеты, готов навзрыд разреветься от одного вида любимого чая. Потому что его никто, кроме меня, не пьет, его специально для меня приготовили. — А где Гарм? — я справился с голосом. — Скоро придет. — Один? Я очень боялся услышать ответ. Кайти посмотрела на меня как на идиота. — Нет, конечно. Со стаей подобранных котят, щенят и пару слонят прихватит. А то вдруг тебе скучно станет. Я глупо разулыбался и посмотрел на ее колени. — Тебе сделают операцию. Я привез деньги. Нанятого хорошего адвоката четыре года назад у нас не было, государственный проиграл дело. Никакой компенсации Кайти не получила. Поэтому я пошел стрелять в разумных существ, наплевав на просьбы Гарма и Кайти не улетать. Грузчикам платили намного меньше, чем солдатам. Я знал, что деньги эти двое принимать будут неохотно, так что договорился о переоформлении всех квитанций за дом на себя, поставил автоматическую оплату со своего счета. И я выживал в самом пекле, потому что каждый день, что я проживу — это неделя для них, это продукты, одежда, лекарства. Это все то, на что можно потратить деньги, которые не уходят на оплату за дом. — Не выдумывай. Я хорошо себя чувствую, — отмахнулась она. — А я все равно привез тебе деньги. И мы оплатим больницу. Кайти подошла и обняла меня. Я обнял в ответ, потом поднял ее на сгибе руки как ребенка. Кайти маленькая и хрупкая, весит немного, так что для меня труда не составило такое проделать. Так мы и стояли, пока не хлопнула входная дверь. — Кай, я дома. Я поставил ее на ноги и повернулся. — Привет. — Привет, — Гарм застыл на пороге, неловко улыбаясь. Кайти поспешила взять свои костыли и уйти в соседнюю комнату. Быстро идти она не могла, все то время, что она брела из гостиной в спальню, мы с Гармом стояли и помалкивали, глядя друг на друга. Я думал о том, что он совершенно не изменился, все такой же похожий на кузнечика. И, кажется, я все еще люблю его. — Еще чаю? — предложил Гарм. — Ага, — сказал я. На кухне Гарм повернулся ко мне, хотел было что-то сказать. И тут я увидел у него на шее цепочку с жетонами. Подошел, вытащил ее. Это был мой номер. — А не писал почему? — спросил я. — Другого нашел? Гарм помотал головой, молчаливый, как и всегда. И тут меня посетило озарение, на полтора года запоздавшее. — Это из-за того, что у меня было с Томом? Обычный выплеск адреналина, ничего особенного. Я просто потрахался с сослуживцем после боя в лазарете. И имел глупость написать об этом Кайти, кажется. Я не был уверен в том, отправил ли письмо. Видимо, отправил. Тогда мне казалось, что это просто из-за лекарств меня торкнуло, что никакого письма не было. Кайти ничем не выдавала того, что оно было, а расспрашивать я побоялся. — Его убили, — сказал я. — То есть, это не оправдание, в смысле. Я прилетел, потому что вы мне оба дороги. Отлично, у меня снова язык поперек глотки встал. Гарм молча подошел, обнял меня. — Я тебя люблю, — выкристаллизовалось у меня на языке. — Я тебя тоже. Так ты будешь чай? — Буду. Я теперь все буду. И пить чай. И работать грузчиком. И жить со своей семьей.