***
Ему было холодно, он устал и проголодался. Его маленькие ножки болели и онемели от попыток догнать врачей и отца, пока те мчались по больнице. В комнате ожидания, где он сидел, даже не было окна, но Блейн знал, что уже было очень поздно. Он всхлипнул и прижал колени к груди, осматривая пустую, стерильную белую комнату. Никто за ним не пришел, как обещал. Он сидел на том же твердом, пластиковом стуле несколько часов после того, как его отец куда-то умчался. Никто не говорил ему, что происходило, или где была его мамочка, или почему он не мог ее увидеть. Единственное, в чем он был уверен, так это то, что все это было ужасно, ужасно неправильно. Его пальцы прошлись по джинсовой ткани на его коленках, которая промокла от крови его мамы. Блейн сжал губы, ощущая, как в его глазах начали собираться слезы, когда он вспомнил, как его отец быстро поднялся по ступенькам и залетел в спальню. Его ножки онемели и болели от того, что он так долго стоял на коленях возле своей мамы, но он больше не знал, что делать, или что было не так. Поэтому он держал ее за руку так же, как она всегда делала, когда он разбивал коленку или царапал локоть. Он сидел рядом и говорил ей, что все будет в порядке. Его отец ворвался в комнату с большой улыбкой на губах и огромным букетом ее любимых розовых роз, а после остановился и в ужасе отступил к стене. По позвоночнику Блейна прошла дрожь от воспоминаний о его взгляде. Он даже не знал, как его можно было описать словами, но это было страшнее, чем взгляд на лице его мамы, когда она узнала, что ее родители отправились в Рай, что бы это ни значило. Он не был уверен, что это означало или, почему было плохо, что они куда-то отправились, но очевидно, это было совсем нехорошо. Также, это означало, что он больше не сможет видеться с ними на Рождество. Еще раз осмотрев комнату, Блейн слез со своего места и вышел в коридор, чтобы найти папочку. Возможно, его мамочка будет его ждать, и они все смогут поехать на озеро, как планировали. Снаружи не было никого знакомого. Из-за высоких стоек он не мог увидеть, где сидели все леди в разноцветной, забавной одежде, чтобы спросить у них о родителях. Он почувствовал, как его руки начали дрожать, пока он шел дальше, сворачивая в другой коридор. Где были его папочка и мамочка? Почему папочка не вернулся после того, как те мужчины с блестящими значками захотели с ним поговорить? ─ Милый, у тебя все хорошо? Он развернулся так быстро, что почти упал, но две сильные, но в то же время нежные руки, ухватили его за плечи, не давая рухнуть вниз. Слезы, которые собирались в его глазах, покатились вниз по щекам, когда медсестра присела перед ним на корточки. ─ Я-я-я н-не могу найти своего папочку, ─ всхлипнул Блейн, обнимая себя руками и пытаясь сдерживать слезы и не дрожать. ─ Шшш, все хорошо, милый, ─ успокаивающим тоном сказала женщина, убирая с его лба пару кудряшек. ─ Я помогу тебе их найти, хорошо? ─ П-поможете? ─ Конечно, ─ ответила она, нежно улыбнувшись и крепко сжимая его ладонь. Он всхлипнул еще раз и вытер нос рукавом. Женщина рассмеялась, глядя на него и слегка закатила свои зеленые глаза, в которых было очень много тепла, как и у его мамочки. Он попытался ей улыбнуться, когда она достала из кармана пару бумажных носовых платков. ─ Клянусь, должно быть это привычка маленьких мальчиков, ─ сказала она ему, вытирая с его рукава сопли, а после его нос и слезы на щеках. ─ Мой сын точно так же вытирает нос по десять раз в день. Она поднялась на ноги, все еще удерживая его за руку, и повела его по коридору. Блейн рассказал ей, как звали его папочку и как он выглядел, пока они шли по коридорам. К тому времени, как они дошли до нижнего этажа, он рассказывал ей о том, как его мамочка учила его играть на фортепиано, чтобы однажды он мог стать таким же потрясающим, как и она. И о том, как он сильно любил музыку и хотел вечно ее играть. Она ободряюще ему улыбнулась, когда он громко зевнул и начал медленнее перебирать ногами, до того, как он осознал, что произошло, она присела на корточки и взяла его на руки. Он не был против. Блейн опустил голову на ее плечо, пока они проверяли последнюю пару коридоров, направляясь к главному входу. ─ Я пытался выучить ее любимую песню очень много месяцев, ─ сказал он. ─ Я все время ее играл, чтобы сыграть и спеть ее на день матери. Медсестра улыбнулась ему и перенесла вес на бедро. ─ Милый, я уверена, что ей очень понравится. Мой сын пытается научиться играть на барабанах, чтобы что-то для меня сыграть. Блейн удивленно на нее посмотрел. Как она могла знать о своем подарке на день матери? Он должен был быть только в пятницу! ─ Он никогда не мог хорошо хранить секреты, ─ заговорщически прошептала она. В ответ он хихикнул, но резко поднял голову, когда услышал знакомый голос с другой стороны перед приемной, в которой они находились. Его отец стоял у автоматических дверей вместе с врачом и теми двумя мужчинами с яркими значками. ─ Папочка! ─ прокричал он, слезая в рук медсестры и подбегая к отца и прижался к ноге отца двумя руками, как липучка. ─ Где мамочка? Теперь мы уже поедем на озеро? ─ Нет, ─ голос его отца звучал тихо и напряженно. Блейн отстранился от ноги отца и поднял голову. Раньше он никогда не слышал, чтобы его отец говорил таким тоном. Он потянул его за штанину, пытаясь заставить его посмотреть на него, но тот этого не делал. Блейн сглотнул ком в горле, когда его отец начал идти к двери. ─ Но что насчет мамочки? ─ отчаянно спросил он, следуя за ним. ─ Она ждет нас в машине? Она тоже с нами поедет, правда? Его отец остановился возле двери и резко выдохнул. ─ Нет, ─ снова сказал он и вышел на улицу. Блейн развернулся и посмотрел на медсестру, которая помогла ему, но ее уже не было. В его глазах начали собираться слезы, когда он побежал за отцом на парковку. По пути домой никто из них не сказал ни слова. Блейн тихо плакал на заднем сиденье. Почему она не возвращалась домой? Ей нужно было остаться на ночь в больнице с той милой медсестрой? Когда его мамочка собиралась вернуться домой? Почему его папочка так на него смотрел? К тому времени, как они подъехали в дому, Блейн больше не мог молчать. Его отец вышел из машины так, словно находился в трансе, и даже не помог ему выбраться из детского сиденья. Блейн был напуган, зол, голоден, он устал и не понимал, что сегодня произошло. Он сам вылез из сиденья и зашел в дом, когда отец начал подниматься по ступенькам. ─ Когда мамочка вернется домой? Где одна? Папочка, что… ─ Блейн, она не вернется домой! ─ крикнул его отец. Блейн вздрогнул и отшатнулся от испуга, потому что его отец никогда в жизни не поднимал на него голос. Он никогда не кричал так, что его голос ломался и дрожал, заставляя Блейна снова разрыдаться. На лице отца появился пустой взгляд, и Блейн вздрогнул, отворачиваясь. Именно так сегодня утром смотрела на него его мама. Он сделал что-то неправильно? Возможно, это был какой-то тест, как в школе. Но он не знал, что они хотели проверить. Он не знал, почему они оба так на него смотрели, словно они никогда раньше его не видели ─ словно они больше его не любили. Его отец исчез наверху, и Блейн крепко обнял себя руками. Звук закрывающейся двери раздался эхом по дому, после чего он зашел в гостиную и сел за фортепиано. Конечно, его отец вспомнит, что он его не покормил, не подоткнул ему одеяло на ночь и не прочитал сказку. Блейн не мог заснуть без сказки и поцелуя на ночь. Блейн развернулся на банкетке у фортепиано и поставил пару листов с нотами "Hallelujah". Именно эту песню он учил месяцами, чтобы сыграть ее для своей мамочки, потому что это была одна из ее любимых песен. Он все еще не мог сыграть ее идеально, когда одновременно пытался петь, но у него неплохо получалось. Его пальцы слегка дрожали, когда он играл первый куплет, но он все равно тихо пел и продолжал играть, снова и снова, надеясь, что его отец его услышит и спуститься, и отнесет его в кроватку, и поцелует перед сном, как всегда делал. Может, Бог вверху и есть, Но о любви я понял здесь, Что нет пути назад, когда люблю я. Любовь ─ не просто крик в ночи, Не греют всех её лучи, В её осколках только "Аллилуйя!* Он неумело спел еще одну ноту, когда начал играть заключительные аккорды, продолжая мягко подпевать. Он слегка улыбнулся сквозь слезы и инстинктивно обернулся, ожидая увидеть своего отца или даже маму, которая за ним наблюдала. Его выражение лица погрустнело, когда он увидел пустую, расплывчатую комнату, и неожиданно почувствовал, словно его ударили в живот бейсбольной битой. Она никогда не услышит, как он будет для нее играть, правда? Его взгляд стал расплываться, когда он вернулся обратно к черным клавишам и клавишам цвета слоновой кости, которые так нравились его маме. Он не понимал, что произошло. Сначала его мамочка перестала быть его мамочкой, а теперь она ушла, и его папочка больше не был папочкой, который его щекотал или учил ловить бейсбольный мяч. По его щекам начали катиться горькие слезы, а его маленькие ножки качнулись, когда он начал плакать. Неожиданно к его спине прикоснулась теплая ладонь. Пальцы медленно проходили по его коже сквозь рубашку. Он поставил ноги на пол, но, погодите… разве его ножки не были короткими, чтобы вот так достать до пола? ─ Шшш, не плачь, милый мальчик, ─ прошептал человек, который сел рядом на банкетку. ─ Я рядом. Теперь ты в безопасности. Он наклонился навстречу другому человеку и пару раз моргнул, чтобы увидеть, что его руки, ноги, все выросло, и это точно не было тело шестилетнего мальчика. К его щеке прикоснулась теплая ладонь, поворачивая его голову налево. Яркие голубые, глубокие глаза смотрели в его влажные глаза до того, как эта рука приподняла его подбородок и притянула для нежного поцелуя. ─ Блейн, я тебя люблю. Несмотря на то, что произойдет, знай, что я тебя люблю… Он сделал резкий вдох и закашлялся, перекатываясь к спинке дивана, когда открыл глаза. Его щеки были влажными, и он чувствовал, как его тело дрожало от эмоций. Сквозь приоткрытые жалюзи в комнату попадал серый свет. Блейну потребовалась пара мгновений, чтобы осознать, где он находился и почему ему было так тепло. Вообще-то, слишком тепло. Он привык спать в холодной, даже ледяной комнате и просыпаться, чтобы пнуть обогреватель. Он стянул одеяла с груди и лег на спину, глядя на потолок, продолжая тяжело дышать. Он действительно находился в безопасности, и эта мысль его пугала. Он думал, что находился в безопасности, когда был тем счастливым, невинным маленьким мальчиком, а потом все исчезло. Прекрасная улыбка Курта ярко вспыхнула сквозь его туманные воспоминания, которые продолжали путаться в его голове. Господи, все было таким запутанным и новым. Или, возможно, все это было давно позабытым прошлым, и он просто забыл, на что была похожа настоящая жизнь. * слова из песни Hallelujah ─ Leonard Cohen перевод взят с сайта: https://www.amalgama-lab.com/songs/l/leonard_cohen/hallelujah.htmlГлава 21. Часть 1
23 сентября 2018 г. в 15:28
Примечания:
очень грустная часть(
для меня тяжелее всего переводить главы, где воспоминания маленького Блейна
хочется просто сесть и разрыдаться T_T
Берт был удивлен тем, как непринужденно проходил их первый пятничный семейный ужин вместе с Блейном. Все почти ощущалось нормальным; честно говоря, странно нормальным, потому что с сентября все шло кувырком, и Берт уже не мог вспомнить, как это - нормальная жизнь.
Во время ужина Блейн был сонным, поэтому мало говорил. Он держал глаза опущенными и запихивал еду в рот так быстро, словно думал, что она могла исчезнуть, если он будет моргать слишком часто. Кэрол настояла на том, чтобы сесть на свободное место рядом с ним, чтобы у нее было возможность добавлять еду ему на тарелку. Блейн выглядел таким несчастным и крошечным, пока сидел между Куртом и Кэрол, что Берт даже не пытался начать с ним серьезный разговор. Сейчас он собирался дать ребенку сосредоточиться на нормальной еде, которую тот последний раз ел утром в понедельник. Возможно, он начнет этот разговор, когда они все сядут в гостиной, чтобы посмотреть фильм, который сегодня должен был выбирать Курт.
Но часть его плана сразу же пошла под откос. Курт с Финном начали спорить, чья очередь была выбирать фильм на этой неделе. Финн прекрасно знал, что на этой неделе была очередь Курта, но со своим расписание тренировок он знал, что в следующую пятницу не успеет что-то выбрать. Спустя десять минут споров Блейн прилег на диван и продолжал наблюдать за дебатами сонным взглядом, пока Кэрол не пришла на помощь.
─ Финн, на этой неделе очередь Курта, ─ дипломатично сказала женщина. ─ И ты не пропустишь свою очередь в следующий раз, потмоу что в следующую пятницу фильм выберет Блейн.
Оба парня замерли и развернулись, чтобы посмотреть на Блейна, который сидел с правой стороны дивана. Берт посмотрел на них со своего места в своем любимом кресле, приобнимая Кэрол за плечи. Блейн скрестил руки на груди и, казалось, пытался сделать все, чтобы на него не обращали внимание. Финн заметил его дискомфорт, поэтому сразу же согласился.
─ Справедливо, ─ сказал он.
Курт поставил в DVD-проигрыватель диск "Мулен Руж" и сел на диван рядом с Блейном.
─ Блейн, ─ добавил Финн. ─ Ты должен будешь выбрать что-то классное.
Блейн просто молча на него смотрел, выглядел при этом удивленным от того, как быстро его включили во что-то, что было для них священным. Финн надулся, когда положил обратно последний фильм о Бэтмене и сел с другой стороны рядом с Куртом.
На протяжении следующей пары часов Берт сидел в кресле, обнимая Кэрол, но больше наблюдал за парнями, чем за фильмом. Несмотря на то, что этот фильм Курт видел минимум десять раз, он все еще был заворожен музыкальными номерами и романтикой. Финн продолжал что-то бубнить и закатывать глаза, и в итоге Курт сказал ему, чтобы он следил за происходящим, потому что Рейчел обожала этот фильм. Но Блейн продолжал вести себя так же молчаливо, как и во время ужина, и это нервировало Берта, потому что он ожидал услышать от парня какие-то непристойные комментарии, как и то, что тот будет вести себя громко и невоспитанно. Берт внимательно за ним наблюдал, замечая восторг в глазах парня, когда на экране менялись картинки. Это напомнило Берту о том, как он первые отвез Курта в парк развлечений "Cedar Point" во время учебы сына в первом классе в начальной школе. Он всегда будет помнить огромную улыбку, которая приклеилась к кругленькому веснушчатом лицу Курта в тот вечер; как его глаза излучали восторг и волнение от того, что еще приготовил для него этот мир.
К Берту резко пришло осознание, и показалось, словно на него сбросили сразу десяток кирпичей ─ скорее всего, Блейн годами не смотрел фильмы и не оставался в безопасном окружении, где его любили. Сейчас у него не было никого, кроме них, и парень все еще не мог позволить себе хоть немного им довериться и позволить себе надеяться.
К тому времени, как пошли титры, Берт задремал в кресле, и если бы Кэрол не встряхнула его, он бы точно там уснул. Он посмотрел на диван, и внутри него все сжалось. Блейн снова спал, его голова лежала на плече Курта, а одна рука приобнимала его сына за талию. Обе руки Курта были обвиты вокруг Блейна, прижимая его к себе, а голова прижималась к кудрявой макушке парня.
Кэрол тяжело поднялась с кресла и начала доставать одеяла из шкафа в углу, а после спустилась в комнату Курта. Берт наблюдал, как она исчезла на лестнице, не зная, зачем она туда пошла, но он ничего не спросил. Кэрол знала, что делать рядом с Блейном, в отличии от Берта. Финн зевнул и пожелал им спокойной ночи, после чего тоже пошел вниз.
─ Давай я помогу, ─ пробормотал Берт, вставая с кресла и помогая Курту передвинуть Блейна на диван.
Курт положил Блейна на противоположную сторону дивана и лег рядом, когда Берт приподнял ноги парня, положив и их на диван.
─ Пап, спасибо, что разрешил ему остаться, ─ прошептал Курт, когда Блейн переместился на его грудь, перебрасывая одну ногу через ноги Курта, придвигаясь ближе.
─ Я говорил тебе, что ему всегда здесь рады, и я говорил серьезно, ─ напомнил ему Берт. Он опустил взгляд на их переплетенные ноги, замечая поношенные, грязные кеды на ногах Блейна. ─ Хочешь его разбудить, чтобы он переоделся в пижаму?
От этого предложения в глазах Курта блеснуло волнение.
─ Нет, ─ решил он, закусив губу. ─ Если мы его разбудим, он может не… может не захотеть…
Курт тяжело сглотнул и крепче обнял Блейна за талию, зарываясь носом в кудряшки парня. Берт не услышал слова, о которых Курт умолчал, но он знал, чего боялся его сын. Также, он знал, что не было ни единого шанса, что он мог отпустить Блейна куда-то в одиннадцать ночи, особенно, если тот собирался вернуться в свою квартиру. В прошлые недели они провели достаточно времени в больнице, и последнее, что им было нужно, так это то, чтобы Блейн мог туда попасть из-за того, что они не смогли его уберечь.
─ Дружище, давай, по крайней мере, снимем его куртку и обувь, ─ предложил Берт, присаживаясь на край дивана у их ног, положив правую ногу Блейна себе на колени.
Первое, что он заметил, насколько поношенными и старыми выглядели кеды вблизи. Подошва порвалась, ткань выцвела, а резина на носках была настолько тонкой, что Берту показалось, что он увидел сквозь нее носок Блейна. Он провел пальцем по носку и почувствовал толчок; очевидно, Блейну приходилось поджимать пальцы на ногах, потому что обувь была на пару размеров меньше. Он сглотнул ком в горле и попытался проигнорировать то, как внутри у него все сжалось, когда он снова провел пальцем по кеду Блейна. Господи, когда в последний раз кто-то заботился об этом ребенке? Как давно он носил одежду, которая подходила бы ему по размеру?
Блейн поерзал в объятиях Курта, когда Берт развязал его кеды и снял их с ног. Он испытал облегчение, когда бросил их на пол, а Блейн продолжал спать в объятиях его сына. На ступеньках послышалось эхо от шагов Кэрол, и она появилась спустя мгновение с одной из подушек Курта в руках.
Берт протянул Курту руку, чтобы помочь ему встать, но Курт отказался, сводя брови от замешательства.
─ Но я хочу остаться сегодня с Блейном, ─ проскулил он, отодвигаясь подальше и буквально позволяя Блейну на него залезть.
─ Нет, ─ твердо сказал Берт. ─ Судя по всему, скоро он может у нас остаться, а это означает, что мы составим список правил. Первое правило ─ вы спите отдельно. Вместе вы можете спать только, если я или Кэрол дадим вам свое разрешение. А теперь, поднимайся.
Курт нахмурился, глядя на отца, но не возмущался, когда Берт осторожно стянул Блейна с груди сына. Парень изо всех сил сопротивлялся, хныкал и стонал, пока Курт не сел и не обнял его снова. Блейн сразу же у нему прильнул и затих, когда оказался в его объятиях.
─ Пап, ─ начал Курт, глядя на него большими, повлажневшими глазами.
Но Берт знал, что должен был настоять на своем. Чем быстрее они привыкнут к этому правилу, тем проще будет пережить все изменения.
─ Нет, сегодня ты спишь в своей кровати, ─ твердо сказал он, а после замолчал. Его сердце сжалось от того, как Блейн тянулся к Курту в последние пару секунду, но он все равно добавил. ─ Один.
В ответ Курт закатил глаза, и Берт тоже закатил глаза, когда Курт раздраженно фыркнул.
─ Послушай, я не говорю, что буду держать вас вдали друг от друга или, что вы не можете проводить время вместе, или типа того, понятно? ─ спросил Берт, наблюдая за тем, как Курт стягивал куртку с плеч Блейна. ─ Но я здесь родитель. Дружище, у нас будут правила, и я знаю, что вам обоим они не понравятся, но без них не обойтись.
─ Ладно, просто ладно, ─ пробормотал Курт, стягивая кожаную куртку с рук Блейна и бросая ее на спинку дивана.
Берт коротко кивнул и тяжело вздохнул. Он знал, насколько сложно будет парням, когда ко всем страданиям Блейна будет добавлен вот такой барьер. Это был не кардинальный запрет, но, без сомнений, Блейну это не понравится намного больше, чем Курту.
Кэрол молчаливо протянула Курту подушку, после чего парень с тяжелым неохотным рывком отстранился от Блейна и заменил свое тело подушкой. Берт услышал новый всхлип, пока наблюдал, как Блейн прижимал к себе подушку так сильно, словно пытался ее задушить.
Курт зарылся пальцами в кудри парня и помассировал его голову, когда поднялся с дивана. От его прикосновений Блейн удовлетворенно замычал, когда Кэрол расправила два больших одеяла и накрыла ими парня. Курт наклонился и оставил на щеке парня поцелуй, пока Кэрол укрывала его ноги.
─ Спокойной ночи, ─ пробормотал он напротив щеки Блейна. Он сделал глубокий вдох, словно пытался собраться с силами, а после добавил. ─ Блейн, я тебя люблю.
Берт был уверен, что его сердце в груди могло разорваться от слов сына. Шесть недель. Они знали друг друга шесть недель, а его сын ─ его Курт ─ был влюблен. Это было тем единственным, чего Курт так отчаянно хотел на протяжении последнего года, возможно даже дольше, пока наблюдал за всеми, у кого был такой шанс. Берт резко выдохнул, когда посмотрел на парней, но картинка была расплывчатой, потому что его глаза повлажнели. Это было все, чего он хотел и на что наделся. Что однажды Курт найдет кого-то, кто увидит сквозь его твердую оболочку и пройдет через стены, которые тот построил, чтобы выжить; что однажды Курт найдет кого-то, кто полюбит его так же сильно, как и он сам. Если чувства Блейна к Курту были такими же сильными… господи, он так на это надеялся. Берт не мог думать о том, что сердце Курта могло быть разбито на кусочки; в этот раз все будет намного сложнее, чем после увлеченности Финном.
Он пару раз моргнул, пытаясь незаметно вытереть глаза, чтобы Кэрол и Курт не заметили. Курт все еще обращал внимание лишь на Блейна, но Кэрол мягко ему улыбалась. Она сама выглядела удивленной от слов Курта, но, одновременно была счастлива.
Пальцы Кэрол оплели его запястье, и она поднесла его руку к своим губам.
─ Ты в порядке?
Берт отстранено кивнул, бросая взгляд на дверь спальни сына, а после обратно на Блейна, который зарылся в одеяла на диване. Исполнение плана, который он придумал, чтобы сделать пребывание Блейна в его квартире безопасным, могло подождать до воскресенья. Ему все равно понадобится помощь Курта, так как он никогда не был в квартире парня.
─ Да, ─ ответил он, переплетая пальцы с ее пальцами, и позволяя увести себя на ступеньки, которые вели на второй этаж
И с ним все действительно было в порядке, даже лучше, чем просто в порядке. Его сила возвращалась с каждым днем все больше и больше; у него была потрясающая, любимая женщина, которая его любила; второй сын был потрясающим ребенком; Курт был счастлив как никогда раньше, и у него появился шанс стать кем-то важным для Блейна, о наличии кого тот никогда не подозревал. У него все было намного лучше, чем в порядке.