Sparks of love

Прекрасная и безмятежная атмосфера летней ночи витает в воздухе. Легкий ветер без спроса проникает в окно, раскачивая шторы и сбрасывая со спинки кровати небольшую синюю спецовку, так ненадежно висевшую на одном лишь капюшоне, внося в комнату помимо прекрасного запаха ароматических свечей, освежающий морской бриз. Где-то на кресле, чуть дальше кровати слышно сопение маленького котёнка, подергивающего ухом и старающегося устроиться как можно удобнее в своём новом доме. На тумбочке стояли электронные часы, дисплей которого красили зелёные цифры из диодиов, показывающее в цифровом значении глубокую ночь. На кровати лежала молодая пара, представленная интересным смешением национальностей и стран рождения. Девушка, уютно закутавшись в одеяло (которое было столь же любезно отобранно во сне у возлюбленного), рефлекторно прижималась к мужчине, обняв его шею левой рукой, а ладонью правой касалась его груди. Тело девушки слегка подрагивало, на лице сияла улыбка, а дыхание было лишь слегка чаще, чем обычно. Мужчина же просто наблюдал за своей возлюбленной, затерявшись правой рукой в её волосах, мягко проводя в их глубине своими пальцами по всей длине, свободной рукой прижимая свою любовь ближе, согревая теплом своего тела. Джордан любил наблюдать за спящей Юми, как он её ласково называл наедине, и заботливо-саркастично на людях, подзывая или заставляя обратить на себя внимание своей "дочурки". Разглаживая её волосы, Трейс воспроизводил в голове все воспоминания, связанные с этой, уже столь близкой, девушкой. Когда они были рядом, создавалось ощущение разницы между ними в десяток лет, которая на деле была всего чуть меньше полутора лет. Для тридцати пяти, Юмико выглядила не больше, чем на двадцать два, в то время, как Джордан выглядил именно так, как и требовал возраст. Разница в росте тоже была ощутима со стороны, может быть дело было в высокой подошве берцев Трейса, или в том, что на фоне своего мужчины, Имагава действительно была похожа на маленькую девочку, которую защищает её верный и храбрый рыцарь. -Маленькая девочка с большим характером и такое же большое дитё. Так любила Коэн подстебать своего сослуживца, когда заставала Джордана после каждого промытия мозгов и волнения от возлюбленной по телефону, во время нахождения в Тру-ор-Консекуэнсес. Джордан действительно был всё ещё от части ребёнком, недопонимая очередную шутку или посылая свою напарницу куда подальше, с ноткой детской обиды, заставляя оперативницу широко открыть рот, показывая ряд белоснежных зубов, и начать смеяться, закрываясь ладонью в перчатке, чтобы её смех не разносился слишком гулко по округе, заставляя ещё парочку тлей пробудиться. С другой стороны, это красило Трейса. Он был действительно добрым человеком, стремился помочь в беде, любил кинуть глупую шуточку или фразу, когда его очередной термитный заряд был готов к подрыву, что заставляло улыбнуться даже под плотным огнем противника, зажимая очередную кровоточащую рану, раздумывая над тем, что случится в следующую секунду в более оптимистичном ключе. Может, поэтому у них с Элизой был небольшой роман, который также быстро закончился, как и начался, оставшись в хороших дружеских отношениях. Он всегда спросит про состояние дел, узнает, чем можно помочь и приложит усилия, дабы мир вокруг него процветал. Но с приходом японской оперативницы, Джордан стал себя вести немного иначе, причём только с ней. К болезненым стонам при получении очередного химического ожога, которые стали уже обычным явлением на руках оперативника, постоянно перемотанных в кровавых бинтах, прибавились громкие споры женского и мужского голосов. Трейс не был готов мириться с характером новенькой японки, из-за чего на первых парах испорченное настроение обоих оперативников, от двух-трёх слов, стало обычным явлением. Каждый старался доказать другому, что он лучше него. Всхлипы девушки от нервного напряжения, когда она как можно ниже натягивала капюшон, сев на пол около двери мастерской, и положив голову на колени. Американец, сидящий в баре с очередной порцией виски, вздыхающий из-за своих же благих намерений и гудящей головы, после очередной ссоры. Но где есть обида, там должно быть и прощение. Очередная бутылка крепкого напитка, которую худые руки протягивают в ладони, на которых красуется очередной свежий бинт, который к вечеру вновь окраситься багряным оттенком. Очередная коробка суши и неуверенные движения, вместе со словами сожаления от мужчины, после чего девушка немного краснеет, посмеиваясь и прикрыв губы ладонью, ногти пальцев которой переливались новым слоем черного лака. Вскоре споры утихли, "Икс-Кайрос" уже давно разработан и используется японской оперативницей практически всегда, но они продолжают проводить время вместе. Джордан помнит тот прохладный зимний день, когда с виду слабые руки в перчатках, дополненные смехом девушки и завлекающим позывом идти дальше, привели его на каток. Как высокий и широкоплечий мужчина раз за разом падал на лёд, старясь удержаться на неподвластных ему коньках. Как Юмико заливалась смехом от каждого его падения, помогая подняться и продолжить. - Признай, Джордан, хоть где-то ты безоговорочно уступаешь мне. - радушно и довольно, продолжая медленно ехать по льду, придерживая своего товарища под руку, говорила японка. - Я поднимаю белый флаг и готов капитулировать на ваших условиях. - с наигранной серьёзностью, отвечает мужчина, изображая взмахи воображаемым флагом в своей руке, после чего его ноги вновь расходятся в разные стороны и он падает под заливистый смех своей подруги. Джордан помнит, как после целого дня, полного развлечения, они долго обнимались, стоя под фонарём над входом в дом девушки. Как его шею обожгли ласковые руки Юми, после чего её тело оказалось плотно прижатым к нему. Как его сильные руки обвились вокруг худенькой талии, а после поглаживали по спине. Помнит то, как проходя мимо комнаты своей квартиры, где позволил Имагаве расположиться на пару дней, ввиду переезда девушки, увидел её в слезах, сидящую в максимально сжатом положении. Как он отвлек её от мнимого кошмара, рассказывая очередную дурацкую историю, заставляя девушку улыбнуться, и её неожиданную просьбу после. - Обнимешь меня? В следующую секунду после чего, девушка крепко вжималась в крепкое мужское плечо, оставляя на нём небольшую влагу в месте, где было её лицо, будучи согретой крепкими объятиями своего верного друга, который сидел с ней до тех пор, пока его подруга вновь не уснула, а руки не ослабили хватку. После чего он ласково уложил её обратно, укрыв одеялом и ещё раз взглянув в лицо, которое теперь красовалось легкой улыбкой. Как они вместе справляли новый год, пытавшись блеснуть кулинарными навыками, которых ни у кого и не было, попутно переведя кучу продуктов, в конце концов заказав кучу вредной и вкусной еды, нежелая больше тратить усилия на готовку. Помнит то, как они впервые поцеловались, наблюдая за бесчисленным количеством фейерверков, освещающих чистое ночное небо и шумно разрываясь в воздухе. - Эй, Джордан. С Новым годом. - сказала японка, задав своими руками вектор разворота его тела, вставая на носочки, опираясь на сильные плечи мужчины, и встретилась своими губами с губами американского друга, к которому она так привязалась. Поцелуй с ней отдавал мягким привкусом пряностей, вместе со вкусом дешёвого блеска для губ, которым девушка пользовалась крайне редко. Помнит момент, когда Элиза оторвала его с заслуженного отпуска вместе с любимой, из-за ситуации в Нью-Мехико. - Ты сейчас это серьёзно или решила глупо подшутить? - с недоумением, опершись рукой на подоконник, спросил Трейс. - Джордан, ты нужен нам здесь. Я понимаю, как долго ты стремился отдохнуть с Имагавой, но не будь это столь важно, я бы вообще сейчас тебе не звонила, но судьба мира висит на нас. Я знаю, тебе это совершенно не нравится и не хочется даже слушать, но я обещаю вернуть тебя живым к твоей Юми и дать месячный отпуск. - Умеешь утешить, Элиза. - выдохнув, ответил Джордан и бросил телефон на стол, сев на стул рядом и сложив руки у лица. Чья-то ладонь медленно скользит по плечу, после чего уже две руки легонько обхватывают шею, а сзади прижимается голова. - Тебя вызывают? - удрученно спрашивает Юмико. - В Тру-ор-Консекуэнсес случилось что-то внештатное, привлекли половину Rainbow и национальную гвардию. Не нравится мне это, ой как не нравится. - вздыхая, произносит американец. Дав себе минуту осознать пагубность своего отдыха, Джордан быстро собирается и через пару уже стоит у входной двери, обнимая, будто в последний раз, свою возлюбленную, после чего крепко целуя. Губы девушки тянут его назад, своими движениями будто говоря: "Останься со мной, не покидай меня". Трейсу так и хотелось скинуть с себя всё своё обмундирование, одев на себя обратно свою любимую футболку с огненным принтом и остаться в любви своей маленькой Юми, смотря приторные японские драмы, подшучивая над каждой незнакомой ему вещью. Увы, самосознание и зов долга просят обратного, губы молодых людей отстраняются, а мужчина поспешно выходит за дверь, дабы не соблазниться при виде объекта своего обожания вновь. Так и начал тянуться мучительный месяц в этом проклятом городе, с не менее проклятой заразой. Пары боевых вылазок хватило, чтобы понять, с каким противником мы имеем дело. В спешке пришлось разработать пару новых видов зарядов, которые могли эффективно выжигать ульи. Справившись в самые короткие сроки, опустошив не один десяток чашек и кружек великолепного зернового кофе, и освежив ожоги на руках. Специалисты из CBRN поправили дело, позволив выдохнуть хоть чуть-чуть. Голос Юмико он стремился слышать каждый день, как и она ждала, с трепетом, звонка от меня. Удавалось переброситься лишь парой фраз, после чего заботы о сохранении мира вновь забирали его с ногами. Каждый день без её тепла казались пыткой для мужчины. - Трейс! - кричит женский голос с ярким русским акцентом, которому свойственно выражено проговаривать букву -р-, - обернись! Момент раздумий, разворот, и вот ещё один зараженный cтоит над оперативником, замахиваясь конечностью, с заострением на конце, которая когда-то была рукой. Нажатие спускового крючка и предательский щелчок, предопределивший исход ситуации. Что-то горячее и очень болезненное прошло по плечу американца. Не успев ранить его больше, монстр падает на землю, перед глазами всё расплывается, а на лбу выступает холодный пот. Далее лишь моменты, секунды сознания... Шум вертолёта, голоса, которые невозможно было разобрать. Яркий свет прямо в глаза, сталь, разрезавшая одежду и мимолётный укол, после которого боец перестал что-либо чувствовать... - Настолько адской медицинской практики у меня ещё никогда не было. Голос Катеба казался сейчас крайне громким, но в то же время его фраза была как раз кстати. Такой практики ни у кого из нас никогда не было. А ощущения того, что мы побывали в аду наяву, не покидало оперативника. Открыв глаза, мужчина ожидал почувствовать привычную тошноту и ноющую боль Как бы часто он не бывал в отключах после боевых ранений, обычно момент прихода в сознания был не из приятных. Но сейчас лишь туго затянутый бинт доставлял дискомфорт, а по телу ощущалась слабость. В момент, перед погружением в забытье было просто невыносимо, тело будто выжигало изнутри что-то, что объяснить невозможно. Что-то, что стремилось выпрыгнуть изнутри, вывернув его наизнанку. - Тебе крупно повезло, что тебя и Макинтош буквально притащили, с разницей всего в два часа. Её вакцина была экспериментальной, - замявшись и развернувшись на стуле к Джордану, остановился Катеб. - Но что? - растеряно, спрашивает Трейс. - Клиническая смерть на полминуты, от того количества адреналина, которое ты словил, твой двигатель просто заглох. Не волнуйся, твой иммунитет, вкупе с нужными препаратами быстро смог поправиться. - встав со стула, подойдя к мужчине и похлопав его по плечу, произнёс француз, направляясь к выходу. Столкнувшись в дверном проёмё с Гюставом, в палату вошла Элиза, бросив на кровать сотовый Джордана. - Я бы тебе советовала ей позвонить, человек за неделю извёлся в конец. И да, с возвращением в строй, всю вечеринку ты пропустил. - поправляя кепку, сказала землячка Трейса, забрав со стола Дока документ и удаляясь обратно. Тем временем холодный пластик уже прижимался к лицу американца, в трубке шли гудки. Руки оперативника сжали одеяло, в момент вспотев от волнения. Пищание на той стороне шло недолго, и вот на другом конце слышен удрученный голос девушки: - Что-то стряслось с Джорданом? - Ну, я проснулся. - остря, сказал американец. - Джордан! В следующие 20 минут Трейса ждало то, к чему никакого морпеха не готовят, ни в какой школе этому не учат, то, что познаётся лишь в суровой жизни. - Джордан Трейс, я тебя изничтожу, задушу, расчленю и закопаю живьём, если ты ещё раз посмеешь так спонтанно исчезнуть! - слышался на той стороне одновременно радостный и плачущий голос Юмико. - Слушай, прости меня, прости меня сотню раз за то, что я вот так пропал на целую неделю, мне действительно жаль. - словно провинившийся ребёнок, проговорил американец. - Ты обещал, что с тобой ничего не случится. - уже с плачем, отозвался голос японки. - Но ведь я же здесь! - с досадой, ответил оперативник. - Да, но я неделю не спала, просто смотря в телефон и ожидая звонка от тебя! Ты, ты... - нервы девушки сдали окончательно, заставив её разрыдаться. - Юми, тише, успокойся. Возьми себя в руки. Самое страшное позади, я сейчас удобно лежу в койке, со мной всё впорядке. Прошу, успокойся. - спокойным и теплым тоном закончил Джордан. Всхлипы по ту сторону стали слышны реже, наступило короткое молчание. - Но это не отменяет факта, что я тебя растерзаю, когда вернешься. - отозвался тихий и более-менее спокойный голос девушки. - Разумеется, а теперь ты отпустишь своего ненаглядного набить свой желудок первый раз за неделю? - радушно спросил Трейс. - Только не думай, что мы закончили. - угрожающе сказала девушка. Коэн была права, на следующий день все оперативники Rainbow были выведены из Нью-Мехико официальным приказом Сикс. Вздохнув после перелёта и шагнув за борт, Джордан уже заслышал крик, после которого, в следующую секунду, чужие руки уже крепко обхватывали его шею, а голова столь родного человека ещё сильнее вжималась в плечо. Ещё мгновение и по посадочной площадке разносится звук сильного шлепка по коже, заставив американца издать непроизвольное "Ай". - Это за то, что солгал мне. - строго сказала японка. Ещё момент, и губы девушки жадно цепляются за мужчину, заставляя Трейса вспомнить его любимый вкус жизни. Насытясь друг другом, после столь долгой и болезненной разлуки, руки Юмико аккуратно берут ладонь Джордана, прижимая к своей щеке. - Не покидай меня, никогда... - со слезами в глазах, проговаривает женский голос. Руки американца подносят голову Имагавы ближе к своему лицу. - Обещаю. Пара вновь сливается в поцелуе, игнорируя недоумевающие взгляды окружающих. Сейчас есть только они для друг друга в этом мире, никто не может им помещать наслаждаться друг другом... Пальцы мужчины вновь проходят по длинным волосам, останавливаясь у кончиков и поднимаясь обратно к макушке. Джордан не впервые отдаётся воспоминаниям, расчесывая причёску любимой, что приносило ему такое удовольствие. От напора мыслей его глаза начинают закрываться, сон берёт своё, заставляя аккуратно лечь на подушку, дабы не потревожить сон своей Юми, которая мирно посапывала в плечо оперативника, рефлекторно обняв шею левой рукой, не находящейся под подушкой. Парень же придвинул свою любимую, обхватив её шею. Голова девушки сдвинулась на грудь американца, щекочя его своими волосами и вжимаясь в него как можно крепче. Они счастливы.