Цветок и Нож

      Сказать по-честному? Да тут и не получится иначе. Как бы я не корчилась в попытках – врать самой себе идея гиблая. Обман окружающих начинается именно с самообмана, а я, хоть и не считала никогда себя образцом порядочной жизни и на путь добродетели ступать не собиралась, но вот и закоренелым лжецом становиться желания нет. А зачем тут врать? Я видела то, что видела. И это не обман зрения! По дороге домой я тщетно перебирала в голове сотни вариантов того, что видела днём на той поляне, но не смогла придумать ничего. Ничего! Просто потому, что невозможно оправдать реальность! И невозможно приукрасить её до такой степени, чтобы обратить в то, что самой видеть хочешь. Я без понятия, что это был за гигантский монстр и каким боком с ним связаны Иноуэ-сан и Куросаки-кун, но факт остаётся фактом: они знают своё дело весьма и весьма точно, относятся к нему со всей серьёзностью. Да и эти два человека далеко не из тех, кто может в игры играть, пропуская при этом школу. И какие игры вообще?! Если «полёты» Ичиго и его взмахи огромным мечом я ещё могу оправдать с натяжкой, то вот светящиеся и превращающиеся в какие-то сферы заколки Орихиме – я не смогу объяснить даже если постараюсь. Спецэффекты, конечно, не новинка для нашего времени, как и гипноз, но это просто нелогично. Во-первых, о какой компьютерной графике может идти речь, если я видела всё это не через призму экрана, а своими собственными, будь они неладны, глазами? А во-вторых, если бы это был какой-то массовый гипноз, психоз и тому подобное, то под его влияние попало больше народу, а не три калеки из самой обычной школы. Бред! Я не прекращала прокручивать увиденное в своей голове ни на секунду, но с каждой промоткой всё становилось сложнее и запутаннее. Я сама себе пытаюсь сломать мозги. Вместо того, чтобы в поте лица делать уроки или же слушать во все уши радио – я в который раз вывожу на полях тетради событие, которое ёмко и точно было названо «Беспредел на поляне». Я, глупая, всё пыталась найти логику и объяснение. Но, на деле, я ведь даже не логист или математик, чтобы опираться на физику или же философию. Всё, что у меня есть – это глаза и то онемение в ногах и руках, которое словило моё тело, когда я рухнула рядом с деревом и испачкала свою юбку. Спросить Ичиго и Орихиме напрямую? Бесполезно. Если бы это было что-то обыденное, то многие бы знали об этом. Сколько же этих несчастных «бы»! Ладно. Предположим, я спрошу всё. Просто подойду и задам в лоб вопрос. И какой будет реакция? Они либо отмахнуться от меня и начнут вести себя осторожнее, либо…       - А что либо? – тихо поинтересовалась я у самой себя. Рука с карандашом замерла, а я вместе с ней, задумчиво прикусив губу. Меня же не убьют. Я уже совсем в фантасмагорию ушла. Ичиго хоть и весьма профессионально, сурово размахивал своим тесаком, но он последний, кого бы я сочла убийцей. Меньше надо радио слушать, верно папа говорит.       Вздохнув, я отложила карандаш и уткнулась подбородком в свои ладони, в сотый раз бросив взгляд на условие задачи по химии, которую пытаюсь решить уже точно больше часа. Скоро и папа вернуться должен, а я ведь хотела ему ужин приготовить. Вот только вместо ужина у нас на столе такими темпами окажется кипа моих тетрадей. Совсем я не люблю это состояние растерянности и какой-то подавленности. Да и кому будет приятно чувствовать себя единственным человеком, которому ничего не известно? Я никогда не отличалась чрезвычайной, доходящей до неприличия, любознательностью, но сейчас она захватила меня с головой.       - Моя голова! – простонала я и уронила её на стол, ритмично отбивая любом ритм на деревянной поверхности. Как же теперь спать?! Я всю жизнь старалась верить, что никаких монстров не существует, что все сказки – это просто сладкие и милые истории, в которых всегда счастливый финал. А тут… А тут какой уж финал? Всё только началось. А в нашем мире конец наступит только в момент, когда Земля завершит свою историю в роли планеты. До тех же пор, кажется, монстры будут бродить по свету. Вот только я их не видела до этого дня. Или же просто не хотела замечать?..       Рука дотянулась до радио и с пугающим хрустом нажала на кнопку включения. Комнату тут же наполнил задорный смех ведущей вечерних новостей. Да и вообще всех новостей и чартов, которые только есть на этой волне. Интересно, а видит ли Сатори этих чудищ? Может ли она чувствовать их присутствие? Или же ей досталась счастливая доля блаженного неведения? Хотелось бы мне знать. Так сложно поверить в то, что люди могут не слышать этого страшного рёва, что они не ощущают негативную энергию, исходящую неизвестно откуда…       Я рухнула на пол и распласталась на нём, рассматривая безынтересный, уже желтоватый от времени, потолок. Теперь внутри меня точно поселится этот животный, первобытный страх. Я уже успела принять вой сирены скорой за появление очередного монстра. Пока я не догадывалась об их существовании жизнь казалась куда проще. Сейчас же мысль о том, что одна из таких громадин рухнет прямо на меня упорно не хочет покидать голову. Я понимаю, что накручиваю себя, но…       - Но как же тут не накручивать? Мой шёпот прозвучал так жалко и тихо, что я даже не сразу его сама услышала. Он потонул на фоне включившейся песни. Кажется, это что-то из последних хитов… Часто слышу эту мелодию и эти голоса в магазинах и из открытых окон жилых домов.       Я медленно подняла руку и вытянула её, расправив пальцы, смотря сквозь них. Теперь на потолке появились тени и он перестал казаться настолько безобразным. Быть может, и мне надо стать для самой себе чем-то вроде ладони с расправленными пальцами на фоне ночника? Закрыть какую-то часть, но просто не забывать о её существовании, чтобы не слишком расслабляться. Звучит неплохо! Вот только сложно.       Но ведь Иноуэ и Куросаки как-то смогли смириться с этим. И выглядят они вполне нормальными школьниками. Не похоже, что ломают себе головы двадцать четыре часа в сутки. Но вот они сражаются с монстрами! На их плечах лежит такой груз! А я что? А я лежу в комнату и трясусь от страха, будто мне есть чего бояться. Большого меча и волшебных заколок у меня нет, так что достаточно просто не лезть на рожон.       - Легко сказать.       Я прикрыла глаза и сама не заметила, как тут же мгновенно заснула. Тело словно разом потяжелело. Я даже не хотела двигаться. Где-то на задворках здравый смысл твердил, что домашнее задание само себя не сделает, но… Но я откинула эти мысли, заткнула себе уши на этот голос разума. Такой усталости я не чувствовала уже очень давно. Быть может, дело в том, что я находилась так близко к этому монстру? Ах, да тут что угодно может быть причиной! Всё слишком сложно. Слишком неопределённо. Вот бы именно сейчас заиметь рядом человека, способного ответить на все мои вопросы… Мир никогда не раскрывался передо мной с такой стороны. А я и не хотела бы, чтобы раскрылся. Я куда более рада жить в обыденной действительности, в которой мне всё понятно, в которой я хоть немного, но разбираюсь. Если же сейчас я вдруг рухну в эту пучину, меня засосет в самый эпицентр, то я просто не знаю, что делать. И ведь даже поговорить не с кем! Куросаки-кун, Иноуэ-сан… Ещё никогда я не чувствовала, что мы с вами настолько далеки друг от друга. Хоть нас нельзя назвать лучшими друзьями, но мне всегда казалось, что между нами тремя присутствует какая-то тонкая связь, образовавшаяся на почве общего горя. Теперь же я в полной мере осознала, что всё это время я видела мир лишь в одном цвете, была на другом берегу, а вы давно перешли по канату и увидели новые грани. Несчастна ли я? Или же наоборот счастливица?       Сквозь сон я услышала тихие шаги, раздающиеся глухим эхом по комнате. С большим усилием я открыла глаза и сразу же сморщилась от слабого света лампы. Сколько я проспала? Который сейчас вообще час?       - М-м, - тихо простонала я и принялась подниматься, но чья-то тёплая, широкая и мягкая ладонь легла мне на плечи, заставляя замереть на месте и недоуменно оглядываться по сторонам.        - Тише, Шика, спи, - я принялась сонно щуриться и моргать. Папа? – или давай я тебя на кровать перенесу. Хочешь?       Я сразу же отрицательно замотала головой. Ох… Ненавижу засыпать в подобном положении. Куда лучше и легче лечь на кровать и уже осознанно погрузиться в сон. А у меня теперь спина ноет и шея болит. Даже боюсь ей подвигать. Вдруг раздастся роковой хруст.       Взгляд, наконец, сфокусировался и я посмотрела на отца. Он нежно улыбался мне и медленно гладил по волосам. А я даже ужин не приготовила… Ну и плохая же из меня дочь. …Хоть я, кажется, всё же не сторонница чёткого распределения ролей в семье, но для моего папы я могу стать именно той женщиной, которую называют «хранительница домашнего очага». Очень сложно жить без мамы: всё время тебя преследует ощущение, что в доме не хватает теплоты, мягкости, уюта, который, наверное, может создать только женщина. Конечно, папа сейчас пытается наверстать упущенные годы со мной, корит себя за ошибки прошлого, пытается исправиться, превратить наше скромное жилище в уютное гнёздышко, где его единственные птенец может жить счастливо, но… Но, чем старше я становлюсь, тем отчётливее понимаю, что папа нуждается не только в моей словесной поддержке, но и в каких-то действиях с моей стороны. Конечно, он никогда не скажет это вслух, но это не значит, что я должна сидеть сложа руки. Пора начинать пораньше вставать, готовить и устраивать совместную генеральную уборку по воскресениям. И почему эти мысли не приходили в мою голову раньше?       - Давай я тебе приготовлю что-нибудь, - неразборчиво пробурчала я и вновь уже собралась встать, но руки папы продолжали удерживать меня на месте: - или чай заварю, кофе. Ты, наверное, очень устал и…       - Но из нас двоих именно ты заснула на полу перед учебниками, - с лёгкой и беззлобной улыбкой заметил папа: - так что я бы ещё поспорил, кто тут устал и нуждается в горячем чае или вкусном ужине.       Я едва сдержала нервный смешок. Знал бы отец, как его дочь сегодня тест по истории завалила… Дочь юриста вероломно не учит историю своей страны, да и законами тоже не интересуется, я уж молчу про экономику… Хоть я и люблю слушать новости по радио, но во время политической сводки предпочитаю закатывать глаза и абстрагироваться. Слишком всё это сложно и бессмысленно, если только ты не желаешь вонзить свои зубы в самую «верхушку» Японии. А я девочка тихая и скромная. Мне ни к чему эти лавры и почести. Вновь подняв взгляд на папу, я с укором посмотрела на него. Как можно отказываться от вкусного ужина после действительно тяжёлого дня?! Да и я вполне могу быстро приготовить что-то действительно невероятно вкусное. Например, рамён. Вечное и прекрасное блюдо, занимающие от силы сорок минут и утоляющее голод чуть ли не на пять часов. Чем не отрадно летним вечером?       - Заставляешь меня чувствовать себя ужасной дочерью, которая морит голодом собственного отца, - папа закатил глаза и широко улыбнулся моим словам: - ещё же не так поздно! Я вполне успею…       - Почти час ночи, дочка, - и тут у меня чуть глаза не вылетели из глазниц. Сколько?! Какие почти час ночи?! Я же уроки даже не доделала до конца! Да у меня и половины нет! А завтра намечается тестирование по биологии! Я же даже основные термины не повторила! Сколько же я проспала?! И почему до сих пор тогда спать хочу?!       - Час ночи?! – воскликнула я и стукнула себя по лбу ладонью: - ты так поздно пришёл, а я тут…       - Я сейчас спать уже сам пойду. Такой день напряжённый, явно не до еды, - папа медленно поднялся на ноги и подошёл к лампе, щёлкнув кнопку на панельке на проводе. Комната погрузилась в полумрак, разбавленный только ярким светом луны из не до конца зашторенного окна: - а ты давай залезай в кровать и спи. Вставать уже через шесть часов, - вновь приблизившись ко мне, отец чмокнул меня в лоб и потрепал по волосам, а после направился на выход из комнаты, сказав напоследок: - спокойной ночи.       - И тебе спокойной ночи, - я с улыбкой проводила папу взглядом и, когда за ним закрылась дверь, шумно выдохнула, поднимаясь с пола. Ноги до сих пор были ватные, а голова неприятно побаливала в районе затылка. Никогда прежде я ещё не чувствовала себя такой уставшей после, по меньшей мере, четырёх часов сна. Думаю, что дело и впрямь в том чудовище. Подобное создание просто не может не быть окутано негативной энергией, подавляющей абсолютно всё, что хотя бы на сотую часть слабее него самого. А я всего лишь человек. Конечно, моё физическое и моральное состояние сейчас оставляет желать лучшего. Но, если нега и усталость скоро испарятся из моего тела, то вот копаться в своей голове я продолжу ещё долгое время. Что-то внутри подстрекает меня на разговор с Ичиго и Орихиме, но здравый смысл продолжает шептать, что это плохая идея. И чему мне верить? К чему прислушиваться?       Лениво скинув тапочки с ног, я залезла под лёгкое одеяло и растянулась во всю длину на кровати. Часы на прикроватной тумбочке уже по привычке были заведены на семь часов, секундная стрелка неумолимо пробегала круг за кругом, а я лежала на боку и смотрела в стену. Глаза слипались, но, стоило мне их закрыть, тысяча вопросов возникало на чёрном фоне. Но, приложив уйму усилий, я всё же заставила себя заснуть. Утро вечера мудренее, верно? Может, через несколько часов я открою глаза и решение придёт само собой. Может, всё очень и очень очевидно, просто, но я нарочно усложняю себе жизнь. Скорее всего, так оно и есть. Все подростки такие! Запутываем себе всё то, что, на самом деле, решаемо по щелчку пальцев.       - Папа? – я испуганно уставилась на сгорбившееся у стола чудовище, яростно сжимающее в руке бутылку и нервно крутящее стакан в своих пальцах: - папочка, ты…       - Чего тебе нужно, Шика? – я вздрогнула, вжавшись в стену. Почему папочка даже не смотрит на меня? Почему он так рычит? Это точно… Папа?       - Мне приснился кошмар, - я слышала, как дрожит мой голос, чувствовала, как пальцы на ногах сжимают ткань носочков: - мне страшно.       - Кошмары, монстры, ведьмы… Чушь это всё собачья, - папочка с громким звуком поставил стакан на стол и, всё также не поворачиваясь в мою сторону, жадно припал губами к горлышку бутылку. Я вздрогнула, стиснула старую, потёртую стиркой и временем пижаму и ещё сильнее вжалась в стену: - пока тут дохнут люди, дети продолжают боятся снов и собственной фантазии. Недалёкие идиоты, - в стену полетел стакан, а я резко закрыла себе рот, сдерживая крик: - говоришь, кошмар тебе приснился, да, милая моя дочка? – папа слегка повернул голову и я, прищурившись, уставилась на его тёмный, тонко очерченный в свете Луны профиль. Острый нос и подбородок, широкий лоб, плотно стиснутые губы и тёмные круги вместо глаз. Я не вижу глаз папы! Куда они делись? Почему я не могу увидеть даже их очертания?! – мне тоже снились кошмары, когда умерла твоя мама. Но вот мне некуда было пойти, некому было пожаловаться и состроить из себя несчастного мученика. Кошмар ей приснился, - я услышала жуткую и слишком громкую насмешку, интуитивно сделав шаг назад. В темноте что-то сверкнуло на том месте, где должны были быть глаза: - хочешь, чтобы твой сон стал явью? – папочка резко всем телом повернулся в мою сторону и я едва сдержала крик ужаса, когда увидела сверкающих красным цветом два глаза в кромешной тьме: - хочешь?       - Нет, не хочу! – я сразу же замотала головой и зажмурилась, вжимаясь в стену. Это не мой папа!       - Тогда пошла к чёртовой матери! Я сразу же широко раскрыла глаза и съёжилась, когда прямо в меня полетела бутылка. Нет… Нет! Это не мой папа!       - Нет! – мой голос звучал очень сипло. Я даже сама не сразу узнала его. Лишь почувствовала, как по лбу бегут капли холодного пота, а футболка предательски прилипла к спине. Боже… Только воспоминаний подобных мне не хватало во сне видеть. Я точно схожу с ума. Стремительно и безвозвратно.       Я вздохнула и села на кровати, запустив пальцы в волосы. Всё тело странно болело, словно у меня была температура под сорок. А голова… Она была какой-то тяжёлой, но при этом пустой. Ни единой мысли. Словно внутри черепной коробки просто кусок теста, который кто-то оставил подниматься. Без начинки тесто – это простой эластичный кусок, который приятно мять. Мне же хотелось скорее избавиться от него и разорвать на кусочки. Кажется, будто я совсем не спала. Ни единой минуты. Или же спала с открытыми глазами. Взгляд, блуждающий по комнате, упал на часы. Через двадцать минут он уже зазвенит. Лучше встану прямо сейчас. Если посплю ещё хоть пару минут, то точно сойду с ума.       Всё утро прошло в каком-то тумане. Словно я бродила во мгле, барахталась в самом настоящем болоте, пихала по доброй воле тину себе в рот, выливала литры и литры чего-то вязкого и кислого себе на голову. Казалось, что утренний душ – это прекрасное решение всех проблем, которое ещё и помогает окончательно проснуться, подготовиться к новому долгому рабочему дню. Но я скорее успела только продрогнуть до нитки после холодный струй воды. На дворе жара, а я мёрзну. Если это и правда побочный эффект после встречи с тем монстром, то я предпочту никогда больше не видеть его. Даже издалека. Даже рёв слышать не хочу.       Когда я пришла на кухню, то со вздохом обнаружила, что папы уже нет дома, а на столе меня ждала записка, в которой отец извинился передо мной, попросил забрать завтрак из холодильника и предупредил, что будет поздно. Это явно не то, что я хотела прочитать этим утром. Конечно, поделиться с папой историей, которая случилась на той поляне и своим ночным кошмаром я не собиралась, но… Но мне хотелось хотя бы немного отвлечься разговорами с ним. Хотелось обсудить всё что угодно, лишь бы вытащить это несчастное тесто из головы. Пропало даже желание послушать радио. Захотелось просто сбежать куда-нибудь. И абсолютно не имеет значения, куда именно. Часы уже показывали семь двадцать, когда я решила, впервые за долгие годы, отправиться в школу раньше восьми.       Неспешно надев ботинки, поправив около десяти раз юбку у зеркала и пригладив непослушные волосы с не менее непослушной чёлкой, я вышла из дома и неспешным шагом пошла по дорожке. Я не помню, чтобы когда-то шла куда-то так медленно, размеренно. Словно по парку прогуливаюсь. Хотя я уже давно не посещала парки, скверы. Разве что поляны лесные обожаю. Слежу там за тем, как мои одноклассники сражаются с монстрами. Абсолютно нормальная ситуация! Ага… Несомненно.       Солнце нещадно палило прямо мне в лицо, слепило глаза и словно выжигало следы моих ботинок. Ни единого листика не шелохнулось за всё то время, что я прогуливалась по дорожке. Люди, сновавшие мимо меня, обмахивались платочками, веерами, закрывались длинными полами шляпок, а кто-то предпочитал и вовсе направиться на работу в шортах, рубашке и с деловым портфелем наперевес. Тех, кто ездил на машине, мне было жалко более всего. Открытые настежь окна, недовольные и сердитые взгляды водителей, обмахивающихся газетками, планшетами, всем тем, что только попадалось под руку. Создавалось стойкое ощущение, что Солнце, не в силах смотреть на то, что творится на Земле, решило взять бразды правления в свои руки и просто выжечь тут всё дотла. Ну или же в скором времени стоит ожидать страшный ливень с грозой и громом. Вот для чего я слушаю прогноз погоды по радио! А папа ещё говорит, что в моём возрасте можно не переживать по этому поводу. Как же тут не переживать?! Вот, я заколола сегодня чёлку на затылке и теперь мне не так жарко. Но я это сделала чисто интуитивно. До сих пор так и не могу решить, нужна ли мне эта чёлка или лучше отрастить её.       Мой взгляд остановился рядом с магазином, а именно рядом с книжным магазином. На витрине с громкими надписями красовалась, кажется, новая манга. Обложка комикса сама по себе не была яркой или броской. Скорее она была выдержана в стиле девяностых: приятные глазу оттенки, специфичная рисовка и острое непонимание того, что вообще происходит. Я сначала решила, что это какое-то сёдзе с элементами боевика и триллера, но на деле это скорее напоминало историю про духов, про загробный мир. Беловолосый мальчик на обложке сжимает цепи в руках, а за его спиной тёмно-серые духи с тоской смотрящие прямо на читателей. Цепи были прикованы прямо к их груди. Меня невольно передёрнуло. Думаю, что это невероятно больно. Железные прутья в теле…       - Шика-тян! – я обернулась на голос, звавший меня по имени. Конечно, оно у меня не такое редкое, но вот этот милый тенор мог принадлежать только одному человек – Иноуэ Орихиме. Рыжая, радостно махая мне, стремительно приближалась, а я всё более ощутимо чувствовала дрожь в теле. Так странно смотреть на неё сейчас, после того, что я вчера увидела. Как можно быть такой спокойной?! Но, конечно, лучше быть как Иноуэ-сан, чем как я.       - Привет, Орихиме, - я тепло улыбнулась и помахал в ответ, когда девушка окончательно приблизилась ко мне: - не думала, что ты идёшь в школу так рано.       - Обычно не хожу, - задумчиво произнесла одноклассница и посмотрела в сторону витрины: - ух ты! Не знала, что ты увлекаешься мангой, Шика-тян!       Я едва сдержалась, чтобы не ответить. А кто-то тут увлекается устранением монстров прямо в обычном лесочке Каракуры и никак не хочет оправдать себя или же рассказать кому-то! Мне, например! Неужели они, умудрившись увидеть существ из другого мира, не в состоянии почувствовать, что я тоже их замечаю? Мне казалось, что у таких людей чуйка друг на друга. Либо Иноуэ-сан умело делает вид, что ничего не знает, либо и правда ничего обо мне не знает. А мне так хочется поговорить обо всём этом сумбуре! Сил нет переживать его в одиночестве! Ещё парочка таких же событий и я смело могу отправлять своё тело либо в крематорий, либо на кладбище. Нет… Нет! Так дело не пойдет! Нужно поговорить обо всём откровенно! Как бы сложно не было хотя бы поворачивать язык в сторону столь страшного бреда – выхода нет. Если это и правда шизофрения, то её надо купировать как можно скорее, а если это дикая реальность, то надо научиться жить в ней.       Я только открыла рот в слепом порыве выведать что-то, когда Орихиме лучезарно улыбнулась и кивнула в сторону школы:       - Пошли? Я как раз забежала сейчас перед школой в булочную, чтобы забрать свой личный заказ, - девушка звонко засмеялась и похлопала достаточно «пузатый» портфель: - угощу тебя.       Я даже опешила на мгновение. Неужели она читает мои мысли? Стоило мне только собраться с духом, начать открывать рот в порыве задать столь важный вопрос… Теперь же мне кажется, что всё тело оплели стальные цепи, а мой рот закрыли самым лучшим на свете клеем, который я не смогу разогреть и оторвать никогда в жизни. Скорее просто оторву себе губы.       Едва заметно кивнув, я двинулась в сторону школы вместе с Орихиме. Она о чем-то весело болтала, постоянно стучала ладонью по пухлому портфелю, заливисто смеялась, а после устало вытирала рукой мокрый лоб. Может быть. У меня уже паранойя, но я свято верила, что вся эта искусственная радость – ничего более чем простая маска. Она точно знает, что я видела их приключения с Куросаки! Ещё бы уметь бороться с такими чудовищами и не чувствовать человека рядом…       - Орихи…       - О, Исида-кун! – я едва сдержала себя от громкого, почти животного рыка. Да это заговор! Заговор против меня! Неужели и этот молчун в курсе всего происходящего?! Я одна ничего не знаю?! Это так нечестно! Совсем нечестно! Осталось ко всему прочему добавить себя Куросаки, чтобы я окончательно почувствовала себя идиоткой. Надо было прямо вчера выскочить прямо перед ними двумя и потребовать объяснений!       Поправив очки указательным пальцем и сместив брови ниже к глазам, Исида поднял на нас взгляд, остановился и едва заметно кивнул. Мы всех по дороге соберём что ли? Мне уже невероятно жарко и дышать нечем. Ох… В такую погоду хочется как можно глубже в бассейн окунуться, а не идти в школу. Тем более работы по истории, скорее всего, проверены, а это значит, что мне придётся ещё и пережить великий позор. Ну или же я невероятная счастливица. Чем только небеса не шутят.       - Впервые встречаю целых двух одноклассников по дороге в школу! – радостно и довольно громко произнесла Орихиме, хлопнув в ладоши. Исида вновь лишь кивнул, тряхнув лежащими по двум сторонам прядями иссиня-чёрных волос. А я попыталась выдавить из себя улыбку, стиснув в руках ручку портфеля. Что-то тут нечисто. Какое-то шестое чувство говорит мне о том, что всё происходящее – это глупый спектакль для не менее глупой Шики Накамура. Она тут уши свои раскинула, стоит, ничего не понимает, да ей ещё и постоянно рот закрывают. Такой недалёкой я себя чувствую только на уроках биологии и химии. Конечно, прикидываться рыбкой – это отличное укрытие, но вот сейчас оно явно не должно останавливать меня от желания всё выяснить. Сейчас или никогда!       - Орихиме…       - О, а вот и Куросаки, - внутри меня что-то ухнуло. Это шутка? – Куросаки-кун! Ичиго, лениво потянувшись и размяв шею, обернулся в нашу сторону и махнул рукой. Мы пришли на перекрёсток, где абсолютно все судьбы переплетаются? Или тут какая-то точка для встречи с одноклассниками? Или же они тут проводят тайные собрания по обсуждению тех самых монстров, которые выбили меня из колеи? А может тут целая теория заговора против меня?! Как же раздражает это незнание и непонимание! Хочется на стену лезть от бессилия!       - Вы чего тут все собрались? – задумчиво спросил Куросаки, поравнявшись с нами: - случилось что?       - Нет, просто встретились случайно, - Орихиме хихикнула и спрятал портфель за спину, лучезарно улыбаясь: - ну, раз мы встретились, то давайте все вместе до школы дойдём! Может, ещё кого из наших подхватим!       Я не знаю, можно ли вообще чувствовать себя ещё более неловко. Я уже успела раз пять пожалеть о том, что вышла из дома раньше обычного времени. Могла бы посидеть, прийти в себя, настроиться на рабочий лад… А теперь вот ломаю себе свой несчастный мозг на мелкие кусочки! Ну разве так поступают взрослые девушки? Если меня что-то беспокоит – могла бы уже давно открыть рот и озвучить проблему. Не расстреляют же меня, верно? Так чего трясусь?! Ох… Надо собраться. Надо всю волю сжать в кулаке и выдать то, что мне спать и жить не даёт.       Закусив внутреннюю сторону щёки, я сжала свободную руку в кулак и глубоко вдохнула. Надо. Прямо сейчас! Иначе я не соберусь больше никогда! Внутри меня все так предательски дрожало, что я вновь закрыла рот, стоило только открыть его. Орихиме о чем-то весело болтала, указывала пальцами и руками в разные стороны, смеялась, а я будто гигантское облако проглотила. Даже дышать не могла, что уж говорить о членораздельной речи.       Нет. Пора решиться.       Губы вновь разомкнулись, я сделала уверенный шаг вперёд, когда тело накрыла невероятная тяжесть, заставившая меня согнуться и упасть на колени. Лёгкие словно сдавило, будто они в одно мгновение наполнились тонной песка.       Что это?       Уши разорвал страшный, невероятно громки, душераздирающий вой. Что-то холодное и липкое обхватили всё моё тело, сковало движение. Воздух вокруг словно стал резиновым, будто я попала в самую настоящую камеру под землёй. Ни звука, ни света, ни кислорода. Мне показалось, что я слышу скрежет. Гадкий, металлический скрежет. Будто кто-то водит скрепкой или ножом по стеклу. И снова крик. Страшный крик ужаса, безнадёжности, боли.       Я не могла думать. Совсем не могла. Глаза слипались, навалившаяся на веки тяжесть напоминала мешок. Мешок с чем-то гадким, липким, потным.       Я попробовала вздохнуть.       Ничего?       Ничего.       Ничего!       Без паники. Главное, пытаться сохранять спокойствие. Без паники… Я могу дышать. Надо только успокоиться. Тогда всё пройдёт.       Я медленно подняла взгляд на своих одноклассников. Не мне одной плохо. Значит… Значит дело в другом. В этом уроке! Пусть теперь только попробуют делать вид, что ничего не случилось!       Орихиме испуганно смотрела на небо, слегка пригнувшись. Я видела, как быстро, рьяно поднимается и опускается её грудь. Но почему другие люди ничего не замечают?! А может…       Я посмотрела на Ичиго и Исиду. Они выглядели скорее удивлённо, ошарашенно, но точно не сгибались под приступом боли, под страхом задохнуться. Они могут выдержать это?.. Видят и слышат. Они точно в курсе происходящего!       Я зажмурилась и вновь попыталась вдохнуть. Воздух, терпкий, словно вязкий, медленно проник в ноздри, а я едва не закашлялась. Надо попытаться встать. Надо уйти отсюда! Иначе мы все тут и сляжем! Но почему никто из прохожих даже не пытается подойти и помочь?! Это…       Крик. Снова крик. Чудовищный крик. Почему он звучит так надрывно, так… Отчаянно? Не могу дышать. Не могу! Я медленно подняла глаза к небу. Прямо передо мной возвышалась черная, длинная фигура с длинным носом, в уже знакомой несуразной белой маске.       - Быть не может…       Этот хрип показался мне таким натужным, словно предсмертным. Невозможно… Да не может быть такого в нашем мире! Это просто морок! Иллюзия! Такого не может быть!       Крик, тяжесть во всём теле, красное свечение, оглушительный звук сердца и тишина. Беспроглядная, пугающая тишина.       Неужели это и есть Боги?