Чрезмерная благодарность

       — Привет, — проблеяла Кагоме, рассеянно помахав рукой юному демону, при этом очень слабо разделяя его радость от встречи.        — Счастлив видеть тебя в добром здравии, — заявил Мэсэйоши, расплываясь в почти счастливой улыбке. — Надеюсь, ты довольна моими подарками? — двинулся он вперёд, желая приблизиться к ней, но не успел сделать и пяти шагов...        — А вот об этом мы как раз и хотели бы потолковать, — прорычал Инуяша, заступая ему дорогу. — Давай, выкладывай: чё это за цирк ты устроил с «благословенной девой», а?!        Прекрасно помня их последнюю встречу, Мэсэйоши инстинктивно отшатнулся назад, но тут же взял себя в руки, не желая выглядеть трусом перед слугой и незнакомыми смертными. Гордо вскинув голову, он уставился в янтарные глаза полудемона, который, в силу своего роста, буквально нависал над ним.        — Никакой это не цирк, — твёрдо заявил он, сжав в кулаки начинающие уже серьёзно дрожать руки. — Я одарил деву Кагоме своим благословением — послал к ней верного слугу Джуна, дабы тот исполнил мою волю.        — Да уж, — вздохнула Санго. — Исполнил, так исполнил.        — С завидным усердием, я бы сказал, — покачал головой Мироку. — Вот только...        — За такое усердие обычно бошки отрывают, — закончил вместо него Инуяша, заставив застывшего в земном поклоне горбуна, вскинуть голову.        — Да как ты смеешь! — подхватившись на свои короткие ножки, истерично взвизгнул Джун. — Не смей наводить на меня напраслину, полу... кхе-кхе-кхе... — поспешно закашлялся он, поймав на себе мечущий молнии взгляд резко обернувшегося Инуяши.        — В общем, дело в том, — тяжело вздохнув, заговорила Кагоме, стараясь предотвратить назревающий скандал, — что, одаряя меня разными благами, Джун-сан немного перестарался.        — Как же так, благословенная дева Кагоме, — вдруг громко всхлипнул горбун, с нескрываемым отчаянием уставившись на неё, — тебе не пришлись по нраву цветы?        — Ну-у-у, — протянула Хигураши, под этим полным горечи взглядом внезапно почувствовав себя чуточку виноватой. — Они были красивые и-и-и пахли хорошо, но...        — А драгоценные каменья?! — простонал Джун, молитвенно сложив пухлые пальчики на округлом животе.        — Э-э-э... Ну как бы... Их было очень много, и все они...        — Тогда чем вы недовольны, благословенная дева? — уже чуть не плакал он.        — Ну, это, — проблеяла Кагоме, с трудом подыскивая слова. — Выращивать цветы прямо на татами и засыпать меня по самую шею драгоценностями — это уже как-то слишком... А уж пытаться убить Инуяшу — совсем уж было ни к чему...        — Но как же?! — воскликнул Джун, вздёрнув свои зеленоватые брови почти до самой середины лба. — Это же было ваше желание!        — Чего? — заморгала Хигураши, не зная, как ей на это реагировать.        — Ну спасибочки, — скривился Инуяша, добавив её виду ещё больше оторопелости. — «Сидеть» тебя уже, значит, не устраивает — хочешь, чтобы на меня теперь деревья с камнями падали.        — В-вовсе нет! — сжав кулаки, закричала Кагоме, после чего, обернувшись к Джуну, с возмущением добавила: — Никогда не желала я такого! С чего вы вообще взяли?!        — Но я своими ушами слышал, как вы говорили, что он вас беспокоит! — с полной уверенностью заявил тот. — Ещё вы говорили, что ваш долг — не спускать с него глаз, поэтому вы вынуждены везде следовать за ним. Не знаю, кто возложил на вас это бремя, но я просто хотел вас от него освободить.        Чем больше Кагоме слушала его речь, тем заметней румянилась. Кажется, что-то подобное она и правда говорила, вот только вряд ли смогла бы представить, что эти её слова можно перекрутить настолько, что чувства к Инуяше превратятся в тяжёлое бремя жрицы, которая вынуждена по воле долга стать личным надзирателем для полудемона.        — Кагоме-чян, это правда? — с растерянностью глядя на подругу, поинтересовалась Санго, чем, сама того не желая, добавила краски на её лицо.        — Ты, блин, чего ему наплела? — прошипел Инуяша, запустив пятерню в свою шевелюру.        — Да ничего такого! — топнула ногой Кагоме. — Не говорила я ничего подобного!        — Говорила, благословенная дева Кагоме, — расплылся в широкой улыбке Джун, впервые вызвав у Хигураши желание стукнуть его чем-нибудь тяжёлым по лысине.        — Никакого долга у меня нет! — чётко, делая паузу после каждого слова, отчеканила она. — Инуяша — это ходячее беспокойство, но это не значит, что...        — Ах, вот оно как! — воскликнул Мэсэйоши. — Значит, вас с ним ничего не связывает! Как славно! — хлопнул он в ладоши. — Тогда оставайся со мной! Ты мне с первого взгляда глянулась! А теперь, когда я знаю, что ты свободна...        — Да ни хрена она не свободна!!! — оглушил всех дикий вопль, от которого, казалось, пошатнулся весь пригорок. — Всё! Достали! — значительно тише, но от этого не менее грозно зарычал Инуяша и, резко вернув Тессайгу в ножны, ринулся к Кагоме.        Никто и глазом моргнуть не успел, как он ухватил пребывающую в стойком ступоре Хигураши и, буквально закинув её себе на плечо, рванул с места.        — Я верну её, Мэсэйоши-сама! — закричал Джун, припадая к земле, чтобы использовать свою магию, но едва его пухлая ладонь коснулась каменистой почвы, как посох Мироку, громко звякнув, рухнул на его лысину, оправив не в меру старательного слугу в глубокую отключку.        — Что ж, — вздохнул Мироку, переведя спокойный взор с распластавшегося у его ног Джуна, на хмурого Мэсэйоши. — Очень жаль, что пришлось прибегнуть к насилию, но зато теперь мы можем спокойно поговорить... Полагаю, вы уже поняли, Мэсэйоши-сама, что ваш слуга, по простоте душевной, сделал неправильные выводы? Инуяшу с Кагоме-сама и правда не связывают узы долга, однако существует иная связь, что гораздо сильнее.        — Но ведь она сама сказала, — совсем по-детски надув губы, пробубнил юный демон, глядя на монаха исподлобья, — что от этого полукровки у неё сплошные беспокойства.        — Именно, — снисходительно улыбнулся Мироку. — И это беспокойство зовётся никак иначе, как...        — Инуяша, пусти!.. Пусти немедленно! — визжала Кагоме брыкаясь в стальной хватке полудемона, уносящего её на немыслимой скорости в неизвестном направлении. — Пусти, не то хуже будет! Инуяша, си-де...        Полудемон, казалось замер налету. Едва успев сгруппироваться, чтобы не кувыркнуться вперёд, он ещё крепче стиснул Кагоме, каким-то чудом не сломав ей рёбра, после чего благополучно ухнул вниз. Босые ступни обожгло от слишком резкого приземления, сделав эту вынужденную посадку весьма неуклюжей.        — Дурёха! — рявкнул Инуяша, сдёрнув с плеча Хигураши, чтобы через секунду поставить её на траву. — Жить надоело?! Я ведь себе пару шишек в худшем случае набью, а ты башку всмятку же расквасишь! Понятно, нет?! — С этими словами он ухватил её за плечи, притянув к себе так резко и близко, что они едва не стукнулись лбами.        — Конечно понятно, — пискнула Кагоме, упершись машинально выставленными вперёд ладонями полудемону в грудь. — Я и не собиралась тебя усаживать, — отвернулась она в сторону, чтобы скрыть порозовевшие щёки. — Просто припугнула, чтобы ты наконец остановился.        — Фигасе, припугнула! — нервно задёргал Инуяша ушами, всё ещё чувствуя, как мелко дрожат руки. — У меня чуть крыша не уехала — думал, не удержу.        — А зачем ты меня вообще сюда потащил! — бегло оглядевшись по сторонам, всё же нашла Кагоме в себе силу взглянуть прямиком в его лицо.        — Я тебя не сюда тащил, — фыркнул полудемон, выпустив её плечи, но полностью отстраниться так и не смог из-за вцепившихся в его рубаху тонких пальцев.        — А куда? — не успокаивалась Кагоме, настойчиво заглядывая в его забегавшие из стороны в сторону янтарные глаза.        — Ну, домой... В смысле, к колодцу! — поспешно поправился он.        — Домой? — захлопала глазами Хигураши, до конца не веря, что ей это не послышалось. — Ты хочешь, чтобы я пошла домой?        — Хочу! — заявил Инуяша, уставившись на неё в упор. — Там у тебя всяких-разных нету!.. Ми-и-илых, — скривившись, протянул он, дурным голосом. — Одних из которых ТЫ подобрать хочешь, а другие тебя подобрать норовят!        — Инуяша... — растерянно захлопала ресницами Кагоме. — Ты что, ревнуешь к тому мальчику?        Инуяшу словно током шибануло. Вот опять ему говорят то же самое! Причём с той же интонацией и с тем же выражением лица. Ревнует? Кто — он ревнует? Вовсе нет! С чего они все взяли?! Просто... Просто он не хочет, чтобы к ней лезли всякие сопливые придурки, которых она, с какого-то перепуга, считает милыми. И чего она вечно с ними возится — их ведь даже за уши не подёргаешь!        От этой мысли его собачьи уши резко припали к голове, словно к ним уже тянулись шаловливые ручонки одной пигалицы.        «Да чёрт с ним — пусть дёргает», — мелькнула шальная мысль, которая на фоне перспективы появления у Кагоме нового ухажёра, не казалось такой уж и плохой.        — Ни фига я не ревную, — буркнул Инуяша, опустив взгляд к своим босым ногам. — Просто они меня все уже достали.        — Кто? — качнула головой Кагоме, силясь заглянуть ему в лицо.        — Ну, эти... идиоты разные... Лезут и лезут… Поубивал бы, ей-богу! — почти простонал он, с отчаянием мотнув головой, словно сожалея, что не может сейчас же выполнить это желание.        — Не надо, — улыбнулась Кагоме, поймав его лицо в свои ладони. — Пусть живут — они нам совершенно не мешают.        — Кхе, тебе, может, и не мешают... — фыркнул Инуяша, послушно поворачивая голову, куда ему велели мягкие девичьи руки, которые постепенно клонили его вниз, навстречу губам Кагоме. — Слышь, — не удержавшись, брякнул он, обжигая Кагоме своим дыханием, — только не бодайся, ладно?        — Дурак! — залившись краской по самую макушку, буркнула та и тут же резко подалась вперёд, влипая своими губами в губы полудемона, чтобы не дать тому возможность сморозить очередную глупость.       

***КОНЕЦ***